В связи с недавним назначением А.Б. Чубайса на пост спецпредставителя президента России по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития в народе проснулся живой интерес как к самому устойчивому развитию (УР), так и к его целям. Что ж, давайте разбираться.
«Пределы роста»: предыстория вопроса. История, а точнее предыстория вопроса началась более полувека назад, когда в 1968 году был организован Римский клуб: «международная неправительственная организация, объединяющая ученых, общественных и политических деятелей мира с целью создания принципов мирового планирования с позиций общей теории систем. Перед клубом были поставлены две основные цели. Первая цель – способствовать осознанию затруднений, возникших перед человечеством; вторая – путем воздействия на общественное сознание, способствовать исправлению нынешней ситуации» (Г.П.Краснощеков, Г.С.Розенберг «Хронология (календарь) событий, связанных со становлением представлений об "Устойчивом развитии"»). Организаторами и первыми руководителями клуба были итальянский промышленник Аурелио Печчеи и британский ученый Александр Кинг, тесно связанный со спецслужбами.
Одной из своих главных задач Римский клуб изначально считал формирование общемировой повестки, привлечение внимания мировой общественности к глобальным проблемам посредством своих докладов. Экология стала в центре внимания Римского клуба с самого начала его функционирования, члены которого вознамерились «дать обществу методику, с помощью которой можно было бы научно анализировать "затруднения человечества, связанные с физической ограниченностью ресурсов Земли, бурным ростом производства и потребления – этими принципиальными пределами роста"» (Ксения Корниенко «Римский Клуб и его обитатели»).
Широкий резонанс получил доклад «Пределы роста» (1972) американских исследователей под руководством Денниса Медоуза. Исследование шло по пяти глобальным направлениям мировой динамики: ускоряющаяся индустриализация, быстрый рост населения, нарастание голода, истощение невозобновляемых ресурсов, ухудшение состояния окружающей среды. Анализ мировых тенденций проводился на основе экспоненциального, «взрывного» роста основных параметров. Различные варианты моделей мировой динамики показывали, что вследствие исчерпания природных ресурсов, роста загрязнения окружающей среды к середине XXI века на Земле наступит «точка сингулярности»: должен разразиться кризис, мировая катастрофа: голод, сокращение численности населения, эпидемии и т.д. От катастрофы, по заключению ученых, спасал только один вариант – «нулевой рост». В соответствии с концепцией нулевого роста человечество должно стабилизировать численность населения, прекратить промышленный рост, инвестировать и развивать только сельское хозяйство для увеличения производства продовольствия и сферу услуг, а в промышленности только возмещать износ фондов.
Неомальтузианская модель Форрестера-Медоуза породила волну т.н. «экологического алармизма», поднявшего экологические вопросы на уровень насущных политических задач. На самом высоком уровне (конференции ООН, саммиты G7, Давосский форум) стали обсуждаться мероприятия по деиндустриализации, закрытию вредных производств, ограничению выбросов, применению ресурсосберегающих технологий, переходу к «интенсивной экономике». Экологическая повестка послужила платформой для распространения т.н. «энвайроментализма», социального экологического движения, педалировавшего оппозицию «человек vs природа» и разрешавшего дилемму в пользу последней: «Доклад "Пределы роста" стал своеобразным манифестом экоцентризма, согласно которому базовым элементом среды является не человек и не разум, но окружающая среда – экосистема, в которую вписано и общество, и человек» (Д.Ю.Шаталов-Давыдов «Возникновение концепции устойчивого развития»).
Общая тенденция к введению экологической проблематики в дискурс высокой политики была проявлена в 1972 г., когда в Стокгольме прошла Первая конференция ООН по проблемам окружающей среды. Важнейшим документом, принятым на конференции, стала Стокгольмская декларация по окружающей среде. В наиболее радикальных версиях энвайроментализма звучали откровенно социопатические призывы к депопуляции: «Убей себя – спаси планету!» Именно в это время, в 1971 г., появляется и быстро набирает популярность одиозная экологическая организация Greenpeace.
Мировой энергетический кризис середины 70-х отодвинул экоажитацию на второй план, а по выходу из кризиса и с учетом нараставшей критики неомальтузианской модели в начале 80-х произошла корректировка курса. Именно в это время и возникает концепция «устойчивого развития».
«Устойчивое развитие»: появление концепции. Термин УР возник, скорее всего, благодаря работе «Всего одна Земля» Барбары Уорд и Рене Дубос для Стокгольмской конференции ООН. Концепция была сформулирована во «Всемирной стратегии охраны окружающей среды» (1980), представленной Международным союзом охраны природы и природных ресурсов. Лестер Браун с 1981 г. начал применять термин УР вне рамок экологии, хотя и в связи с ней, к развитию городов, сельского хозяйства, промышленности и других сфер человеческой деятельности. Широкое распространение термин получил после публикации доклада Комиссии Гру Харлем Брундтланд «Наше общее будущее» (1987).
Согласно определению, данному Комиссией Брундтланд, «устойчивое развитие – это такое развитие, которое удовлетворяет потребности настоящего времени, но не ставит под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности» (Д.Ю.Шаталов-Давыдов «Этапы концептуализации устойчивого развития»).
В концепции УР заметно смикширован экологический алармизм предыдущей концепции: оппозиция человека и природы заменена на их баланс. Центральный символ концепции – три взаимно пересекающихся круга одинакового диаметра, символизирующие «человека», «экономику» и «природу. В настоящее время круг «экономика» непропорционально велик, а круг «природа», напротив, непропорционально мал, так что УР призвана устранить диспропорции, сбалансировав три круга в единый комплекс.
Само понятие «развитие» подразумевает не количественный рост показателей, но качественные улучшения: «рост потенциалов и возможностей в процессе производства при уменьшении зависимости от сырья» (там же). Не вполне удачный перевод «устойчивый» эпитета «sustainable» подразумевает такие характеристики развития, как его гармоничность, сбалансированность, управляемость, отсутствие скачкообразных изменений. Важным дополнением к концепции служит позаимствованное из сопромата понятие «несущей способности»: «Несущая способность – способность глобальной экосистемы в данный период времени обеспечивать ресурсами человеческую жизнедеятельность без нарушения устойчивости окружающей среды, которая складывается из емкости невозобновляемых природных ресурсов, емкости природных ресурсов, способных к регенерации, и емкости особо охраняемых ресурсов. Концепция несущей способности позволяет определять, какое именно количество населения должно проживать на данной территории, чтобы нагрузки на экосистему не были запредельными, какие объемы производства (имеется в виду вредное производство) должны поддерживаться на данной территории и т.п. Следствием из обсуждения несущей способности экосистемы становится необходимость введения мер регулятивного характера со стороны государства, как собственника объектов окружающей среды, и мер контроля за использованием окружающей среды со стороны общественных институтов, т.е. определенных ограничений, регламентируемых в соответствии с характерными для данной местности зависимостями» (там же).
Концепция декларирует приверженность курсу на преодоление экономической отсталости развивающихся стран, однако, по факту, «экономическая зависимость при таком подходе еще более возрастает (заменяясь с товарной на технологическую)» (там же).
«Устойчивое развитие»: эра триумфа. Триумф концепции УР приходится на начало пресловутого «конца истории» Фрэнсиса Фукуямы, наступление эры глобализации. Концепция на этом этапе представляет собой не столько стратегию человечества, сколько стремление победившей в только что закончившейся «холодной войне» западной мировой элиты утвердить свою гегемонию, «зафиксировать прибыль». Консервационизм, стремление увековечить сложившийся status quo, – вот главный посыл идеологов «устойчивого развития».
Показателен преисполненный торжественного пафоса доклад «Первая глобальная революция» Александра Кинга, представленный Римским клубом в 1991 г. Доклад-манифест зафиксировал успешность 25-летнего курса Римского клуба по продвижению «устойчивого развития» и провозгласил, ни много ни мало, курс на… мировую революцию: «Глобальный подход требует взаимосвязанных глобальных действий на всех уровнях общественной структуры, взаимосвязанных решений с учетом глобальной перспективы. Поэтому ответом на мировую проблематику должна стать новая методология, вернее – новый действенный и целенаправленный анализ, который предлагает Римский клуб, называя его "путями решения мировых проблем". Его разработка, пропаганда и применение – наш долг. Мы должны искать выход из сложных положений, который не может найти государственная и международная бюрократия, стимулировать социальные и гуманитарные нововведения, оказавшиеся в положении "бедных родственников" рядом с техническими инновациями. Пути решения, предложенные этим докладом, требуют принять новые этические нормы, основанные на общечеловеческих ценностях. Эти нормы и ценности должны быть заложены в основу международных отношений и заставить лидеров принимать решения с учетом культурного разнообразия и плюрализма мнений и взглядов» (А.Кинг, Б.Шнайдер «Первая глобальная революция»).
Манифест глобализации под флагом УР встретил всеобщее одобрение в либеральном сообществе и был послушно ратифицирован на конференции ООН, получившей громкое название «Саммит Земли» и прошедшей в 1992 г. в Рио-де-Жанейро. На конференции была принята программа ООН «Повестка дня на XXI век» («Agenda 21»), ставшая основой для разработки национальных программ по переходу к устойчивому развитию. В Рио были провозглашены 27 принципов, на которых должно строиться новое глобальное и справедливое партнерство между странами и народами мира. Так, четвертый принцип Декларации гласит: «для достижения устойчивого развития защита окружающей среды должна составлять неотъемлемую часть процесса развития и не может рассматриваться в отрыве от него». Содержание этого небольшого документа включает как меры по развитию международной кооперации в целях защиты окружающей среды, так и общие рекомендации к законодательству на уровне отдельных государств.
Символически закрепить на века парадигму устойчивого развития как столбовую дорогу прогрессивного человечества была призвана «Саммиту тысячелетия» 2000 года. Одним из результатов саммита стало подписание Декларации тысячелетия, в которой государства-члены ООН приняли Цели развития тысячелетия (8 целей и 21 задача). В отличие от революционного пафоса Декларации Рио в этом документе – сухая инструкция, предписывающая цели, прямо поставленные перед руководствами национальных государств. В Декларации не прописаны средства за контролем исполнения и санкции к «нарушителям», однако опасная тенденция не оставляет сомнений, что таковые рано или поздно появятся по мере укрепления наднациональных институтов глобального управления.
Заявленное в Декларации «тысячелетие» пробежало стремительно – за скоротечные 15 лет. «Прогрессивное человечество» даже не успело толком вникнуть в ранее поставленные цели, как мировая бюрократия сформулировала в резолюции ОНН «Повестка дня на период до 2030 года» новые Цели устойчивого развития, уже в количестве 17 целей. Кроме увеличения целей, в новой резолюции прописаны «дедлайны» и аппарат контроля (мониторинга) за достижением целей. В резолюции определены конкретные задачи для каждой цели, а также индикаторы, которые используются для измерения прогресса в достижении каждой цели. Отчеты высокого уровня о ходе реализации всех ЦУР публикуются в форме отчетов Генеральным секретарем Организации Объединенных Наций. Самый последний - апрель 2020 года.
«Устойчивое развитие»: закат. Несмотря на строго прописанные регламенты на пути по дороге «устойчивого развития» уже с середины 2000-х наметились тревожные тенденции, а в 2008 г. мировой экономический кризис фактически «обнулил» триумфальную глобалистскую повестку. Разумеется, концепция УР никуда не делась, но она скорее стала идеологическим штампом, ритуальной риторической фигурой, а не стратегическим планом.
В 2017 г. Римским клубом был подготовлен доклад с характерным названием «Come on!» («Давайте же!») 2017 г. за авторством Эрнста Ульриха фон Вайцзеккера (сопредседатель Римского клуба) и члена Европарламента от Швеции Андерса Викмана. Эксперты Римского клуба призывают продолжать «безнадежное дело» предупреждения человечества от нависающих над ним глобальных проблем. Многие идеи «Come On!» знаменуют радикальный разворот в концепции и скорее найдут понимание у традиционалиста, чем у классического либерала. Жесткая критика капитализма, неприятие финансовых спекуляций, отказ от материализма и редукционизма, призыв к альтернативной экономике, «новому Просвещению», холистическому мировоззрению, планетарной цивилизации — такова повестка, декларируемая Римским клубом. Однако смена знамен произошла от безнадежности и запоздалого понимания, что 50-летний сценарий никуда не привел. Вместо «устойчивого развития» мир впал в затяжную рецессию, выхода из которой даже не просматривается.
Запоздалое откровение членов Римского клуба, пожалуй, слишком запоздало. Глобалистские круги давно сменили тактику. В противовес концепции УР в политическую практику внедряется концепция «управляемого хаоса». Тенденции роста сложности экологических и социальных систем подтолкнули «социальных инженеров» к разработкам новых воззрений на развитие человеческого социума, основанных на идеях нестабильности и отказа от детерминистической картины мира: «Подобного рода работа по развитию единой науки, объединяющей представления о физическом и социальном универсуме, проводится в независимом Институте теоретических исследований в Санта-Фе, созданном в 1984 г. группой ученых (Дж. Коуэн, М. Гелл-Ман, С. Кауфман и др.) для междисциплинарных исследований фундаментальных свойств сложных адаптивных систем, включая физические, математические, биологические и социальные системы» (В.В.Снакин «Путь к устойчивому развитию: мифы и реальность»).
Собственно, геополитические процессы, начатые «арабской весной» и развертывающиеся в странах ближнего зарубежья, демонстрируют концепцию «управляемого хаоса» в действии. «Так не доставайся же ты никому!» – вот лозунг новых глобалистов, пришедших на смену чопорных джентльменов из Римского клуба.
Политэкономическая подоплека. Может показаться (и такая точка зрения агрессивно внедряется в общественное сознание), что концепция устойчивого развития – это едва ли не единственный сценарий избежать грядущей катастрофы. Но определенная синхронность между геополитическим событиями, объективно протекающими геоэкономическими трансформациями и концептуальными исканиями Римского клуба (и других глобалистских структур) позволяет предположить, что все это – взаимосвязанные процессы.
В конце 60-х годов Запад, объятый революциями воображения, студенческими волнениями и угрозой экспорта коммунизма со стороны растущего влияния мировой социалистической системы, в полной мере осознал нависшую перед ним опасность. Доклад «Кризис демократии» М.Круазье, С.Хантингтона и Д.Ватануки для Трехсторонней комиссии задал курс на свертывание демократии и ликвидацию «опасных классов» (главным образом, высокообразованного, рабочего класса и НТР). Одним из средств подобной трансформации (в дальнейшем получившей название «неолиберальная революция») явился экологический алармизм, под шумовую завесу которого были свернуты производства в ядре Мир-системы и сравнительно безболезненно дислоцированы в странах «третьего мира». Эти процессы также подгонялись «гонкой на спуск», перемещением капитала в поисках дешевой рабочей силы, те. на периферию мировой капиталистической системы. «Золотой миллиард», доведенный экострашилками до психоза, беспечно отнесся к деиндустриализации национальных экономик, ликвидации рабочего класса, переходу в т.н. «постиндустриальный уклад». Периферия же вместо обещанного «сокращения неравенства» погружалась в морок неоколониализма, беспросветную технологическую зависимость, подрывающий национальные суверенитеты хозяйничающими ТНК и наднациональными финансовыми институтами.
Известный российский экономист В.Ю.Катасонов справедливо указывает, что созданный полвека назад в интересах «хозяев денег» Римский клуб преследовал и продолжает преследовать такие стратегические цели, как резкое сокращение численности населения на планете и деиндустриализация экономики. Третьей стратегической целью клуба стала ликвидация суверенитета национальных государств. Эту цель можно сформулировать по-другому: создание условий для глобализации. Глобализация – последняя фаза в стратегическом плане «хозяев денег» по установлению своей власти на планете. А главным препятствием на пути глобализации (экономической, финансовой, информационной, культурной) является суверенитет национальных государств, оберегающих свою культурно-цивилизационную самобытность, свою экономику, свой внутренний рынок, свою денежную систему и т.п. – всё то, что в совокупности составляет понятие «национальные интересы».
Уже первые доклады Римского клуба ввели в научный и политический оборот такие понятия, как «глобализация», «глобальные проблемы», «глобальное общество», «глобализм». Эти термины, конечно, встречались и ранее, но они имели очень ограниченное использование. А вот начиная с 70-х годов прошлого столетия слово «глобализация» стало популярным как в среде ученых, так и политиков.
Игорь Захаров в статье «Метаморфозы Аурелио Печчеи» резюмирует смысл «научных исследований» Римского клуба: «Итак, суммируем эффекты моделей "тупика" цивилизации, сочиненных в Римском клубе: первые модели подталкивают мир к борьбе, а фактически — к войне за ресурсы, при этом призывая всемерно сокращать человечество, вторая модель "обосновывает" делать это с подрывом границ национальных государств в пользу якобы не имеющей альтернатив глобальной экономики».
Приключения концепции в России. Появление советско-итальянской кинокомедии «Невероятные приключения итальянцев в России» (1973) обязано не только буйной фантазии режиссеров Эльдара Рязанова и Франко Проспери. В ней своеобразно отобразилась «сделка века» (продажа СССР новейших технологий FIAT) и организация международного научного сотрудничества через связку «научных» структур Международного института прикладного системного анализа (Австрия) и Всесоюзного научно-исследовательского института системных исследований (СССР). Сотрудничество велось под эгидой Римского клуба, а его кураторами выступали Джермен Гвишиани и Аурелио Печчеи. Показательно, что в институте МИПСА проходили стажировку (вербовку?) младореформаторы ельцинского призыва: (Е.Гайдар, А.Чубайс, П.Авен, А.Улюкаев, А.Нечаев и др.). К переменам 90-х Гайдара и его команду тщательно готовили под чутким надзором Вашингтона.
После прихода к власти младореформаторы, выполняя инструкции заокеанских советников, в 1996 г. послушно приняли Концепцию перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. Что, однако, не спасло экономику от грянувшего через 2 года дефолта. Но еще два десятилетия Российская Федерация «устойчиво развивалась» в диктуемом с внешнего глобалистского контура курсе, лишь в самое последнее время начав попытки освободиться от неоколониальной зависимости. Так, новый законопроект о комплексном развитии территорий знаменует смену концепции развития, где «устойчивое развитие», наконец, снято с повестки.
«Главный по тарелочкам»? Назначение Анатолия Чубайса на замысловатую должность «спецпредставителя президента России по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития», скорее всего, означает почетную синекуру. С таким же успехом Путин мог бы его назначить «главным по тарелочкам», связным по контактам с рептилоидами и т.п. Но более правдоподобно, что в соответствии с давней народной приметой «где Чубайс – там разруха», назначение Чубайса – это новое использование его недюжинного таланта ликвидатора. Никто не способен разрушить УР так решительно и беспощадно, как Анатолий.
Политолог Сергей Михеев высказал остроумную гипотезу, что «Чубайса сделали связным с масонскими ложами – поСол вон!». Что звучит так же таинственно и так же обнадеживающе, как «главный по тарелочкам».
Андрей Борисович Костерин, редактор портала «Новый социализм – XXI век», г. Владимир
