Реформация – широкое религиозное и общественно-политическое движение в Западной и Центральной Европе XVI – начала XVII века, направленное на реформирование католической церкви. С ортодоксально-православной точки зрения, ориентирующей на незыблемое стояние в Истине, – это уступка духу времени, приспособление к меняющемуся миру, а потом и преклонение перед ним. Зачастую сопровождается революцией в Церкви.
Такая революция свершилась на излете Средневековья в Европе, результатом которой были религиозные войны, охватившие этот континент. Итогом их был Аугсбургский мир 1555 г., провозгласивший принцип «Чья власть – того и вера», ослабивший Римо-католическую церковь, которой перестали подчиняться ряд европейских монархов, выбравших протестантизм.
Православие же Реформации не знало, если не считать реформ патриарха Никона, имеющих целью «исправить» богослужебные книги и внести изменения в церковные обряды для их унификации с греческими. Но с Реформацией они ничего не имели общего, так как фигура Никона «символизирует проект модернизации России на основе православной традиции и собственный геополитический проект лидерства Москвы в восточнохристианской цивилизации» (Фролов К. «Как преодолеть разделения со старообрядчеством?»). Отрешение Никона от патриаршества, которое произошло не без интриг со стороны иезуитов и восточных патриархов, подосланных турецким султаном, привело к нарушению принципа Симфонии между предстоятелями Церкви и монархами с последующим заключением Церкви в «удушающие объятия» государства и к усилению церковного раскола, который тот не успел уврачевать. Не говоря уже об отказе от того, что патриарх Никон не завершил свой проект признания Москвы как центра Мирового Православия наравне с Константинополем, Иерусалимом, Александрией и Антиохией…
К концу Петербургского периода по мере смягчения режима самодержавия в Православной Российской Церкви шли различные богословские споры, активно дискутировался вопрос о ее социальной роли, усиления значимости приходской жизни. Шел также процесс включения духовного сословия (Чернышевский, Добролюбов и т.д.) и семинаристов (Джугашвили, Микоян, Преображенский и т.п.) в революционный процесс. После отречения Николая II от престола Православная Российская Церковь оказала горячую поддержку Временному правительству. Так 9 (22 марта) 1917 Святейший Синод ПРЦ обратился к русскому народу с призывом признать и поддержать Временное правительство, которое «вступило в управление страной в тяжкую историческую минуту»: «Свершилась воля Божья. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую родину счастьем и славой на ее новом пути» («Свершилась воля Божья»: РПЦ благословила февральскую революцию и отречение царя. Обзор прессы 100-летней давности // Новый день. 2017. 10 марта).
Чем это закончилось – мы знаем. Кровавыми революционными потрясениями и лишением Православной Российской Церкви даже статуса юридического лица… Хотя Поместный собор 1917-1918 гг., восстановивший патриаршество, упраздненное Петром I, и выдвинул ряд требований, которые позволяли бы ей вновь занять «первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство»:
- Православная Церковь в вопросах внутреннего церковного управления, богослужения и внешних контактов должна получить независимость от государственной власти;
- государство обязано не только официально признать православный календарь и «двунадесятые праздники», но также осуществлять правотворческую деятельность, образовательный и воспитательный процесс (в учебных, пенитенциарных учреждениях и в вооруженных силах) в тесном сотрудничестве с ПРЦ;
- глава государства, «министр исповеданий» и «министр народного просвещения» и их заместители («товарищи») должны были быть православными (Цыпин В., прот. Взаимоотношения Церкви и государства. Канонические принципы и историческая действительность // Исторический вестник, №5-6 (9-10). 2000. Ч.1. С.59-60).
Но большевики, придя к власти, жестко подавили Церковь, видя в ней основного идеологического конкурента, лишая ее не только ценностей, но и имущества. Тысячи священников подверглись репрессиям, в том числе и принявшие советскую власть «обновленцы», даже несмотря на Декларацию патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия 1927 года, основным лейтмотивом которой был тезис «Ваши радости – наши радости»…
Правда, Великая Отечественная война заставила советское руководство пересмотреть свое отношение к Церкви: началось возрождение церковной жизни, на Соборе русских епископов митрополит Сергий был избран Патриархом Московским и Всея Руси. В 1943 году Православная Российская Церковь стала Русской Православной Церковью. В 1948 г. в Москве состоялись Всеправославное совещание глав и представителей автокефальных Православных церквей, являющееся попыткой советского руководства восстановить систему мирового Православия, пришедшую в упадок после крушения Российской Империи и использовать ее, как и РПЦ, в собственных геополитических целях.
Потом после смерти И.В. Сталина начался период хрущевских гонений. Правда они были слабее тех, что были в 20-30-е годы – сказались «хрущевская оттепель» и стремление доказать «мировому сообществу», что в СССР дела со свободой совести обстоят нормально. Эта миссия была возложена на ОВЦС, ставший кузницей кадров для руководства РПЦ.
Эта модель управления Церковью дожила до Перестройки и распада СССР. Новая российская власть нуждалась в союзнике. РПЦ стали возвращать ранее отторгнутое имущество, стали восстанавливаться и строиться новые храмы и монастыри, открываться духовные школы, возрождаться богословие и приходская жизнь. Церковь, выйдя из подполья, стала активно воздействовать на общество и государство. Проповеди митрополитов Кирилла (Гундяева) и Иоанна (Снычева), священников Александра Шаргунова, Артемия Владимирова, Владислава Свешникова, Даниила Сысоева и многих других чад Церкви, активно работающих в публичном и медиа пространстве, способствовали свершению «консервативной революции», способствующей возвращению России на историческую стезю.
Правда, уже к середине 90-х годов среди церковных интеллектуалов возникли серьезные трения, вызванные влиянием различных богословских школ и традиций: либерально-экуменическим и модернистским «парижским богословием», призывающим порвать с «историческим православием», и консерваторами-антиэкуменистами, идейно питаемыми «джорданвильской школой», связанной с РПЦЗ и отрицательно относящейся к советскому периоду и «сергианству». Это в значительной степени помешало заполнить Православием тот духовный вакуум, что образовался после крушения коммунистической идеологии…
Во время патриаршества Патриарха Кирилла (Гундяева) – прекрасного богослова и организатора, взявшего курс на соединение катехонической миссии Москвы – III Рима с мировым опытом защиты религиозными организациями своих законных прав, были предприняты попытки не допустить раскола Церкви по наметившейся в 90-е годы линии. Церковь активно работала как сила, консолидирующая общество. Но поддержка Константинопольским Патриархатом, претендующим на статус Вселенского, раскольничьих церквей в Абхазии и на Украине, приведшая к расколу православного мира, обострила затихшие было противоречия в Русской Православной Церкви. Срединный «царский путь» патриарха стал критиковаться и слева (церковными либералами, симпатизирующими Фанару), и консерваторами (за недостаточно жесткую позицию по очищению Церкви от экуменистов и модернистов). Стал подвергаться во внутрицерковной критике и курс на выстраивание Симфонии с возвращающимся к исторической традиции Российским государством… А ради достижения согласия с обществом РПЦ даже готова была признать и достижения советского периода, особенно, победу советского народа в Великой Отечественной войне, духовно преобразившую страну… Торжества, посвященные 75-летию Победы и принятие поправок к Конституции, в одной из которых утверждалось, что «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признает исторически сложившееся государственное единство», должны были это единство символизировать…
Но вмешался коронавирус, опасность которого митрополит Псковский и Порховский Тихон (Шевкунов) сравнил с мировой войной. Не берусь судить о его происхождении, отмечу лишь то, что к эпидемии оказались не готовы ни светские, ни церковные власти, ни рядовые граждане и прихожане.
Под доводами медиков и воздействием СМИ власти приняли решение о массовой самоизоляции россиян и ограничении их доступа в места массового скопления людей, в т.ч. и в храмы. Церковные власти пошли им навстречу, даже несмотря на то, что эпидемия пришлась на пасхальные дни. Это вызвало негативную реакцию среди верующих.
Традиционалисты, рупором которых выступил схиигумен Сергий (Романов), расценили действия властей как гонения, а недостаточное сопротивление церковного руководства этому как малодушие.
Церковные либералы (игумен Петр (Мещеринов), свящ. Никита Бадмаев, свящ. Павел Великанов, блогер Виктор Судариков и др.) восприняли пришествие коронавируса и смерть от него священников как «Божье наказание и великий знак свыше». По их мнению, Бог с помощью вируса выгнал из храмов прихожан, поскольку прогневался. Его не устраивает наше маловерие и неверное понимание назначения Церкви. Значит неугодны Ему такие молитвы, не хочет Он видеть нас в золоченых и великолепных храмах. Бог готовится к некоей «великой битве». Он решил отбросить «застывшую» Церковь, а взамен принять и возвысить другую, «живую», обновленную, реформированную Церковь – децентрализованную, не связанную с нашей исторической традицией, лишенную катехонических задач… (А.Щипков «Пандемия и новая сакральность»).
Известно, что войны, эпидемии и прочие катаклизмы являются «акселераторами» (ускорителями) революций. Ведь именно о возможности новой церковной революции (Реформации) идёт речь. И плохо если религиозные власти не сумеют противопоставить ей Контрреформацию, а светские власти окажут ей свою поддержку. Но хочется надеяться, что наш президент В.В. Путин, формулируя национальную идею России, видя ее в патриотизме, заключающемся в том, «чтобы посвятить себя развитию страны, ее движению вперед» (ТАСС: «Путин рассказал о национальной идее России»), не сделает выбор в пользу «обновленцев» и сохранит верность катехоническому пути Третьего Рима, призванному стоять до скончания века. И тогда отступят и коронавирус, и сатанинский миропорядок, приходящий под его прикрытием.
Сальников Вячеслав Иванович, кандидат исторических наук, доцент, Воронеж
