Контекст смысла

Происходящие сегодня изменения в социальной жизни сами по себе несут смысловую нагрузку, доступную к прочтению, если о понимании можно говорить как о чтении.

В действующей культуре понимание приравнено к понятливости (догадливости). Ее достаточно для жизни и успешности в современном мире. «И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своём роде» (Лк. 16: 8).

Но современный мир меняется. И понятливость, как метод ведущий к потреблению благ умаляется в значении критерия успешности в понимании картины мира.

Что такое успешность? В историческом и пока еще современном прочтении это общественный статус и богатство! Причём, первое гарантируется вторым. При том, что второе не гарантируется первым.

Богатство, по сути, есть отложенное потребление сверх необходимого!

Накопления, если они значительны, из статуса отложенного потребления переходят в изыски, необоснованные здравым смыслом.

Отложенное на «чёрный день», при накопленном свыше разумного, требует какой-то реализации и порождает роскошь и желание власти. Роскошь заменяет физическое потребление демонстрацией накоплений.

«И сказал им притчу: у одного богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих? И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое, и скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?» (Лк. 12: 16-21).

Демонстрация накопленного формирует общественный статус, как человека, обеспечившего себе потребление надолго вперёд, на всю жизнь, а то и на жизнь потомков.

Борьба за накопления, за сохранение накопленного, за перспективы гарантированного потребления собой и потомками накопленного, составляет суть экономической жизни человека исторического и современного. Такая борьба требует власти…

Человеческая история длится достаточно давно, чтобы уже быть насыщенной критическим множеством успешно накопленных частных имуществ, нуждающихся во власти, в целях своего сохранения и развития.

Формы абсолютной, самодержавной власти исторически не могли конкурентно сосуществовать с окрепшими крупными частными состояниями эпохи капитализма и потому либо вынуждены были им уступить, передав полномочия власти публичной, либо исчезнуть, трагично, как в России, или драматично, как в Австрии, Германии, Китае и Турции.

Договориться с носителями частных капиталов смогли немногие монархии. Наиболее успешно это произошло в островной Англии, нуждавшейся в сильном государстве, армии и флоте для сохранения и развития частных состояний.

Публичная власть хотя и суверен, но неопределённый в лицах, ввиду непрерывной чехарды выборных процессов, её формирующих.

Феномен публичной власти в период своего исторического взросления не содержит энергии и силы для конкуренции с крупными частными (в основном иудейскими) состояниями, в силу тех или иных исторических перипетий, сосредоточенных преимущественно на Западе, под защитой англо-саксонских государств.

Поэтому мир с участием суверенов, представленных публичной властью, по степени своей готовности к кровавым разборкам следовал за интересами частных капиталов.

Но со временем мир меняется. Современная экономика и политическая картина мира характеризуются несколькими новыми существенными признаками.

Первый. Серьезный уровень развития экономики публичных суверенов.

Второй. Обеспеченность экономики публичных суверенов в силовом отношении окрепшей властью, как гарантом сохранности и выживания.

Третий. Отсутствие у владельцев крупных частных состояний прямых властных полномочий для сохранения и развития своих состояний.

Четвертый. Выраженный конфликт между публичной властью и влиянием частных капиталов, представленных с одной стороны военными и спецслужбами большинства публичных суверенов и с другой стороны частными и глобальными финансами мира.

Пятый. Высокий уровень развития мировой экономики, способной к воспроизводству независимо от природных катаклизмов.

Шестой. Снижение риска войн, ввиду вооружений, которые исключают их разумное применение.

Седьмой. Способность экономики к воспроизводству и снижение рисков военной утраты экономического потенциала ведут к тому, что нормальное потребление становится практически гарантированным. Поэтому всякое отложенное потребление, как изначально возникшее в виде накоплений на «чёрный день», постепенно утрачивает смысл.

Соответственно, накопление богатства, как отложенного потребления, со всей сопутствующей этому культурой демонстрации того, что отложено, но потребить физически невозможно, то есть роскоши, – всё это утрачивает смысл, лишается первоначальной причины. И становится необоснованным следствием, неприемлемым и опасным для существования как публичных суверенов, так и человечества в целом, кроме того создающего риски для природной среды.

Владельцы ведущих частных состояний, в качестве культурно-психологических ориентиров, стимулируют подражательное сверхпотребление, накопление богатств, как отложенного потребления, в целях банальной демонстрации роскоши, а то и претензий на власть.

В современных условиях всё это создаёт жёсткую перегрузку мировой экосистемы.

Прекращение этих негативных тенденций является основным экономическим и политическим интересом публичной власти ведущих мировых держав, и всего населения мира.

Мировое сообщество нуждается в смене культурной парадигмы от накопления богатства, как отложенного потребления, к парадигме умеренного потребления. От гедонизма и прожигания жизни в чувственных удовольствиях – к чувственности, уравновешенной разумом, пониманием смыслов и жизни в целом.

Население мира, похоже, является сегодня массовым очевидцем кульминации такой борьбы, проявленной на фоне пандемии, в виде структурно-организационных мер мирового масштаба.

Понятно, что противостоять рвущимся к мировому господству мировым финансовым магнатам могут только структуры сильных государств, успешно использующих свои властные полномочия.

Помимо минимизации основных финансовых потоков в мире, надо полагать, будет сформирована некая социально-политическая ситуация, требующая ограничения частных состояний, как в целях донорской подпитки мировой экономики в целом, входящей в экономический кризис, так и переформатирования населения от культурных стереотипов накопления к стереотипам достаточного потребления.

Мир движется к стандартам умеренного накопления в пределах признанных безопасными для публичной власти конкретного суверена и окружающей среды, для создания личного финансового буфера, в период перехода от гарантированного потребления в границах суверена к гарантированному потреблению в масштабах мира.

Для выхода человечества на новый этап развития коллективного управления миром необходимо убрать риски узурпации власти частными финансовыми центрами. Примеры попыток такой узурпации в одной только России от событий 1917 г. до 1991 г. Правда, всякий раз финансовые воротилы, в конечном счете, проигрывали внутренней самоорганизации русских…

Иных полезных смыслов, в контексте происходящего, просто нет.

Павел Иванович Дмитриев, правовед, православный публицист