Разделённые

В фейсбуке жёстко спорят между собой русские с русскими: «вата» и «криптобандеровцы». Так оппоненты величают друг друга.

Если я, русский, живущий в России, для русских, живущих на Украине, «вата», то это значит, что у последних солидарность с националистами-украинцами выше, чем солидарность со мной. Такова логика. Но если это так, то мы, выходит, действительно разделённый уже не только государственной границей народ.

С другой стороны, мы, русские, и, не разделяясь, легко ожесточаемся друг на друга. Мы, возможно, один из самых разобщённых на свете народов. Недоконсолидированные какие-то. Постоянно нас отвлекали от консолидации неблагоприятные исторические условия. Однако нынешняя рознь, возникшая между русскими России и Украины, это более серьёзная патология. Мы замечаем друг в друге только дурное и не хотим видеть хорошего. Для россиян «бандеровская Украина» сплошь чёрная, для украинцев столь же черна «путинская Россия». Мы - словно алкоголики, допившиеся до чёрно-белой горячки.

В каждом человеке, в каждой общности людей есть своя чернота. Иногда она жиже, иногда гуще - многое зависит от обстоятельств. Страшно не то, что люди местами черны. Страшно, когда одни начинают азартно мериться с другими своей чернотой-белизной. Азарт всегда порождает злобу, а злоба провоцирует разделение. Да, мол, мы вместе были когда-то один народ, но теперь, когда мы стали для вас «чернее ночи», мы не хотим иметь ничего общего с вами, «белыми и пушистыми».

Черноту в другом надо уметь прощать. Если любишь, то это умение тебе ничего не стоит. Если же любовь остыла, надо заставлять себя быть сдержанным.

Да, предательство прощать трудно. Пожалуй, труднее, чем что бы то ни было. Однако часто мы называем своих оппонентов предателями не потому, что они нас сознательно предали, а потому, что нам любую обиду трудно прощать. Очерняя их, мы утверждаемся в своей мнимой белизне.

«Криптобандеровец» - так клеймить соплеменника лишь за то, что тому не хватает мужества или, может, ума, способен только тот, кого переполняет злость. Так ведут себя фанаты на стадионах. Но культура государственности не имеет ничего общего с бескультурьем фанатского сектора.

Совестливый человек избегает быть слишком строгим к другому. На глубине и своей, и своего оппонента, и всякой русской души он способен увидеть то, что сумел разглядеть там Ф.И.Тютчев: «Есть одно несомненное обстоятельство, но до сих пор оно еще недостаточно исследовано... Оно заключается в том, что паразитические элементы органически присущи святой Руси... Это нечто такое в организме, что существует за его счет, но при этом живёт своей собственной жизнью, логической, последовательной и, так сказать, нормальной в своём пагубно разрушительном действии. И это происходит не только вследствие недоразумения, невежества, глупости, неправильного понимания или суждения. Корень этого явления глубже, и ещё неизвестно, докуда он доходит».

Это явление у нас называется западничеством. Это закомплексованное недоверие к собственной самобытности и, как следствие, страсть во всём копировать Запад - отсюда постоянные позывы на реформы и революции. Стилистически западник - это тот, кто подражательность возвёл в абсолют и фанатично служит этому идолу.

Как всякое с виду простое решение, подражательная идеология соблазнительна для толпы. Когда ею пленяются всенародно, отрекаясь от своего, явленного в преломлении Божественного откровении идеала, возникают смуты. Именно это и происходит на нынешней Украине.

Но кто внушил нам, что болезнь делает брата чужим? 

В конце концов, таких же русских западников, мечтающих о сытом, беззаботном житье в золотых европейских клетках, полно и в самой России. Нельзя сказать, чтобы им, как на Украине, сочувствовало большинство, но всё же их, особенно в больших городах, удручающе много. Есть среди них и такие, кто симпатизирует украинской националистической власти и, подобно большевикам в первую мировую войну, желает поражения своему государству. Называя их «пятой колонной», мы, однако же, довольно снисходительны к их засилью в нашей элите и в средствах массовой информации.

То, что государственное украинское телевидение преднамеренно создаёт лживый, одиозный образ русского человека, не удивительно: оно следует стратегии тех, кого нынешняя украинская власть признала своими хозяевами - глобалистов-евроатлантов. Но почему с таким рвением на создание искажённого образа русского на Украине работает государственное телевидение России? Почему на политические ток-шоу оно приглашает преимущественно тех украинцев, кто готов с пеной у рта защищать ренегатство? Почему формирует из Украины образ не русской страны, а «отрезанного ломтя», антагонистичной русскому человеку среды, помогая этим достигать своих целей русофобской националистической пропаганде? Президент России из выступления в выступление повторяет: «Мы с украинцами единый народ», а государственное телевидение только то и делает, что его изо дня в день опровергает. Неужели всё дело в том, что работать на разобщение прибыльнее, что бесноватость как «эфирный товар» обеспечивает больше рекламы?

Многих русских в России возмущает в поведении украинцев отсутствие решительности и мужества: они, расслабленные, как будто вовсе не дорожат своей идентичностью. Им безразлично, вырастут их дети русскими или будут считать себя «европейцами». На самом деле решительности и мужества в отстаивании традиционной идентичности не хватает в наше время повсюду, где люди привыкли самоуслаждаться «плодами прогресса». В том числе и в самой России. Я бы сказал, что расслабленности в москвичах не меньше, чем у русских Одессы, Запорожья или Харькова. Но даже если я преувеличиваю, никто не может оспорить то, что жертвенного, неформального патриотизма у нас сейчас очень мало. Зачем же акцентировать расслабленность только в своём оппоненте, находящемся по другую сторону границы? Обсуждение общих недугов - это то, что сплачивает народы. Разъединяет же их поза: «я доктор, а ты больной». Или: «я вже лічусь, а ти не лічишся».

Надо бы перестать определять русскость по паспорту. Намного важнее вера, язык, культура. В России и на Украине живут миллионы единоверцев. Почему нас так слабо объединяет беспокойство за нашу общую веру, за нашу культуру, за русский язык? На русском, между прочим, по-прежнему разговаривает большинство украинцев, и это при том оголтелом пропагандистском давлении, которое на них оказывается. На самом деле у нас по-прежнему очень много общего. Но мы, словно дикари, готовы обменять наши бриллианты и изумруды на стеклянные бусы - на мишуру идеологических лозунгов.

Если судить по политическим шоу государственного российского телевидения, то россиян волнует на Украине лишь то, как к России относятся тамошние олигархи. Им внушается: будущее российско-украинских отношений зависит от благорасположения к России украинского «большого бизнеса». Вот соблазним нефтью-газом-ураном, переформатируем украинских барыг-нуворишей, тогда и восстановятся между нами мир, дружба, братство, добрососедство. Народа русского на Украине никто по-прежнему не видит и, кажется, не хочет видеть в упор. Есть только электорат, который голосует за выгодного или невыгодного нам олигарха. И то, что сегодняшняя Украина изображается политтехнологами сплошь чёрной, получается, объясняется тем, что там не осталось выгодных нам олигархов.

Если мы и дальше будем смотреть друг на друга сквозь такую искривлённую чьей-то алчностью оптику, то не приходится сомневаться, что разделение будет с каждым годом только усугубляться.

Уважительно и непредвзято споря между собой о живой жизни, а не о её поверхностных, упрощённых до идеологических клише интерпретациях, мы со временем умиротворились бы, и тогда, с миром в душе, возможно, задумались бы и о том, о чём сегодня забыли, - о подлинном смысле жизни, о том, что никакой достаток не даст человеку счастья больше того, чем ему даётся в любви.

Любовь - это единственное, что по-настоящему объединяет людей. Только в любви даруется народу соборность. Коллективизм - ложь. Всякая идеология холодна и бездушна. Да, она даёт чувство локтя, но в остром локте нет никакой нежности. Зато локтями удобно наносить удары по сердцу.

Нам бы вспомнить о том, что мы - христианский народ. В сущности, нам больше всего этого сейчас не хватает.

Арсений Николаевич Родына, г. Калуга, в прошлом преподаватель Киевской духовной академии