Крайне неудовлетворительные результаты социально-экономического развития страны за годы рыночных реформ заставляют высшее руководство искать новые пути ускоренного развития и придания ему нового качества. Так за 26 прошедших с 1990 года лет валовый внутренний продукт (ВВП) России вырос всего на 13 процентов, в то время как мировой ВВП за этот же период - на 148 процентов. Но еще хуже ситуация с качеством развития - экономика России потеряла огромное число важнейших производств и технологий и стала критически зависимой от экспорта углеводородов и минерального сырья.
В 2014 г. Госдумой РФ был принят федеральный закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации». Данный документ определяет порядок разработки и внедрения стратегий и прогнозов социально-экономического развития страны. В рамках этого закона в июле 2015 г. премьер-министр Дмитрий Медведев поручил создать рабочую группу по разработке «Стратегии социально-экономического развития России до 2030 г.» («Стратегия-2030»).
Старт рассмотрению и выбору новых стратегий экономического развития страны был дан на заседании президиума экономического совета при Президенте РФ 25 мая 2016 года. Заседанием руководил лично Президент РФ В. В. Путин, который предложил обсудить и наметить ключевые ориентиры экономической политики до 2025 года, и предложил это сделать прагматично и без идеологических предпочтений. По ходу работы были рассмотрены основные положения трех экономических стратегий - Центра стратегического развития, Правительства РФ в лице Министерства экономического развития и Столыпинского клуба. Соответствующие доклады были сделаны бывшим министром финансов Алексеем Кудриным, министром экономического развития Алексеем Улюкаевым и бизнес-омбудсменом Борисом Титовым. Дополнительный доклад от Столыпинского клуба, касающийся в основном кредитно-денежной политики, сделал советник Президента РФ академик Сергей Глазьев. По результатам заседания президиума никаких решений принято не было, а работу над стратегиями было предложено продолжить.
За прошедшее с момента заседания время произошли определенные изменения в этом вопросе. Разработкой «Стратегии 2030», но уже с увеличенным сроком планирования до 2035 г. («Стратегия 2035»), стал заниматься Центр стратегического развития (ЦСР) во главе с Алексеем Кудриным совместно с Минэкономразвития. Также ЦСР занялся созданием среднесрочной стратегии развития России на срок 2018-2025 гг. в координации со «Стратегией 2035». Для научной и общественной поддержки разработки стратегии Столыпинского клуба был создан Институт экономики роста им. П. А. Столыпина. Разработанная им «Среднесрочная программа развития социально-экономического развития России до 2025 г. – Стратегия роста» была представлена 28 февраля 2017 г. от имени Столыпинского клуба на рассмотрение Президенту и Правительству страны и опубликована на сайте клуба. Министром экономического развития вместо Улюкаева стал Максим Орешкин, а академик Глазьев отказался от участия в разработке экономических стратегий. Кудрин и правительство предоставили свои предложения президенту в мае 2017‑го, но они не были нигде опубликованы, что затрудняет оценку этих предложений в мелких деталях, но позволяет по имеющейся в СМИ информации, прежде всего выступлений самих авторов, оценивать их в главном.
Так, помогут ли российской экономике эти три новые экономические стратегии?
Оснований для сомнения в их полезности имеется более чем достаточно.
Во-первых, стратегии, предлагаемые Правительством и ЦСР, созданы под руководством и с участием людей, которые длительное время находились у рычагов управления экономикой, но не сумели обеспечить ее успешное развитие. Эти люди и их идейные наследники провалили уже не одну экономическую стратегию, начиная со «Стратегии 2010» и кончая майскими 2012 года Указами Президента РФ. В связи с этим трудно надеяться на успешность разработки и выполнения ими очередных стратегий и программ. Также трудно назвать их и прагматиками после того как они без какой-нибудь серьезной и глубокой проработки вопросов организации внешнеэкономической деятельности России, которую нужно было проводить в рамках разработки общей организации российской экономической системы, приняли решение о вступлении России во всемирную торговую организацию (ВТО). Причем вступили на худших по сравнению с другими членами ВТО условиях, зная и признавая неизбежность предстоящих экономических потерь. И даже сейчас, имея перед глазами факт бесполезности ВТО в вопросе защиты российской экономики от западных экономических санкций, и имея опыт успешного развития отечественного сельского хозяйства в условиях наших контрсанкций, ограничивших импорт сельхозпродукции из стран Запада, заявляют об отсутствии альтернативы членству России в ВТО. Трудно назвать прагматиками и тех авторов, которые выдвигают в число приоритетных задач стратегий имеющую косвенное отношение к экономике задачу обеспечения независимости суда, но не замечают действительно важнейшую для экономики задачу обеспечения независимости органов статистического учета, формирующих картину состояния экономики, и от чего напрямую зависит правильность принимаемых экономических решений.
Во-вторых, авторы стратегий обвиняют друг друга в неправильной политике и решениях, что свидетельствует об отсутствии у сторон достаточной доказательной базы для обоснования предлагаемых решений. Наиболее известен спор С. Глазьева с А. Кудриным по вопросам кредитно-денежной политики, и в частности по вопросу эмиссионного финансирования инвестиций.
В третьих, большие сомнения вызывает закрытость процесса формирования и рассмотрения стратегий. Узкий круг участников и не допуск других авторов снижает возможность и вероятность найти правильное решение для российской экономики. Тем самым явно выражается недоверие со стороны власти к российскому ученому и экспертному сообществу, хотя оно может предложить целый ряд своих экономических стратегий и программ.
В-четвертых, вызывает сомнение обоснованность целевых показателей предлагаемых стратегий. Несмотря на то, что стратегия Столыпинского клуба из всех наиболее детализирована и проработана, однако в последнем варианте стратегии темпы роста ВВП указаны для 2018–2019 годов 3,5–5%, а до 2025 года - 5–6% роста. При этом в первом варианте стратегии (2015 г.) этот показатель указывался до 10%. Аналогично, прогноз нового министра экономического развития Максима Орешкина (В самом оптимистичном варианте 3,6% российская экономика достигает только в 2028 году, а всего за 18 лет вырастет в 1,78 раза) – ниже прогноза бывшего министра Улюкаева (4%). Все это свидетельствует о сомнениях уже самих авторов в действенности своих же стратегий.
А теперь к существу дела, одних только сомнений недостаточно чтобы ответить на поставленный в заголовке вопрос. И ответ, хотя и в общем виде, был давно дан Андреем Петровичем Паршевым в своей нашумевшей книге «Почему Россия не Америка?» В этой книге, написанной им еще в 1999 г., он сделал научное предвидение, подтвержденное в отличие от многочисленных проваленных экономических программ и стратегий практикой, что Россию ждет застой и стагнация и, что взлета инвестиций не будет.
В основу своего предвидения им был положен факт наличия в России особых природных условий, неблагоприятных для производственной деятельности, и выработанного этими условиями особого менталитета народа, отличных от всех других стран мира. Суровый климат и большие транспортные расстояния вызывают повышенные по сравнению с другими странами издержки производства, снижающие конкурентоспособность отечественной продукции. Так, доля транспортных затрат в себестоимости нашей продукции составляет 15-20% против 7-8% в других странах, а энергоемкость ВВП России в 2,5 – 3,5 раза выше их уровня. Увеличивают издержки производства также связанные с этим низкая мобильность и дороговизны рабочей силы, пониженный выход готовой сельхозпродукции с обрабатываемых площадей и более дорогое строительство. А необходимость обеспечивать безопасность на самой большой в мире территории и необходимость ее обороны при недостаточной численности населения требует значительно большего, чем в других странах, отвлечения ресурсов на эти цели и, соответственно, повышенных налогов. Кроме того, наличие на нашей территории мировых запасов природных ресурсов, экспорт которых обеспечивает повышенную прибыль за счет наличия в составе их цены природной ренты, является причиной возникновения так называемой «голландской болезни». Эта болезнь в условиях свободного рынка и открытости экономики стимулирует развитие добывающих отраслей в ущерб развитию критически важных для благосостояния страны и ее безопасности обрабатывающих отраслей и сельского хозяйства. Без учета этих факторов и принятия соответствующих мер успешное социально-экономическое развитие становится невозможным.
К сожалению, эти факторы, носящие объективный характер, не рассматриваются ни в одной из предлагаемых стратегий, и меры по их нейтрализации и противодействию негативному влиянию не предлагаются. И это одна из важнейших причин бесполезности разрабатываемых стратегий.
К числу необходимых мер в первую очередь относится разработка и внедрение в России модели экономики адекватной (соответствующей) российским природным условиям. Такой моделью является модель планово-рыночной экономики. Только плановая экономика способна успешно работать в сложных экономических условиях и в условиях высоких рисков, характерных для нашей страны, и эти условия будут только ухудшаться из-за экономической войны, развязанной против нас странами Запада. Эта экономика обладает мобилизационными возможностями, позволяющими изыскивать и концентрировать ресурсы на ключевые направления развития, что при условии дополнения ее возможностями рыночной экономики по задействованию частного интереса и частной инициативы позволит обеспечить ускорение социально-экономического развития страны.
К этому следует добавить, что ни одна из стратегий не подкреплена какой-либо идеологической основой типа протестантской трудовой этики или идеологией, связанной с идеями социальной справедливости, поэтому на трудовой энтузиазм и поддержку реализации стратегий со стороны широких народных масс рассчитывать не приходится.
И, наконец, все стратегии основаны на использовании давно известных методов косвенного регулирования рыночной экономики с помощью рычагов кредитно-денежной и фискальной политик, которые показали на практике свою низкую эффективность в российских условиях. Каких либо прорывных идей ни одна из стратегий не предлагает.
Из всего вышесказанного и следует ответ на поставленный в заголовке вопрос – «экономического чуда» в России с предлагаемыми стратегиями не предвидится, стагнация и застой продолжатся.
Можно понять Президента, который до сих пор не принял решения по стратегиям. Но, что же можно посоветовать Владимиру Владимировичу Путину в столь непростой ситуации? И совет здесь достаточно простой – объявить открытый конкурс на лучшую комплексную концепцию долгосрочного социально-экономического развития России. Крайне важно при этом обеспечить объективность и непредвзятость рассмотрения предлагаемых проектов, а также их общественное обсуждение. Можно с уверенностью сказать, что оригинальные и прорывные идеи у российских ученых и специалистов найдутся. В этом конкурсе мог бы принять участие и автор данной статьи, разработавший инновационную модель планово-рыночной экономики с качественно иными способами и механизмами решения экономических проблем.
Геннадий Вениаминович Закиматов, инженер, член новой экономической ассоциации, бывший депутат Петроградского райсовета г. Санкт-Петербурга
