Об опасности и вреде упрощенчества

Вчера по предложению «Союза православных братств» мы опубликовали статью известного в патриотических кругах публициста Марка Николаевича Любомудрова, посвященную итогам 18-го Всемирного Русского Народного Собора. Собор прошел месяц назад, но обсуждаемая им тема «Единство истории, единство народа, единство России» не может устареть, поэтому и интерес к итогам Собора со стороны публицистов и ученых закономерен.

Однако Марк Николаевич дает своеобразную и весьма негативную интерпретацию соборных решений. Прежде всего, он критикует деятельность Собора, который, якобы занимается только пустопорожней говорильней, а дел, мол, никаких нет, «реальное воздействие соборного движения на нашу общественно-политическую жизнь незначительно или даже ничтожно мало».

Всемирный Русский Народный Собор, разумеется, есть за что критиковать. Например, за то, что объявленная широкомасштабная программа по созданию региональных отделений если не провалена, то уж точно выполняется крайне неудовлетворительно. Информационная деятельность не выглядит убедительной. Однако Марк Николаевич Любомудров критикует Собор за то, что является как раз успехом его деятельности. Получается, что автор отрицает полезность словесной деятельности (говорения), рассматривает полезность деятельности с материалистических позиций. А как же творческая деятельность?! Ведь сам Любомудров только и занимается говорением, пытаясь таким образом воздействовать на общественное мнение.

Надо признать, что за последнее время Всемирный Русский Народный Собор, сколь бы уничижительно ни относился к нему автор статьи, стал «русским интеллектуальным центром». Напомню, что именно Всемирный Русский Народный Собор выдвинул идею «русского мира», которая постепенно, как мы видим, стала частью не только риторики государственных чиновников, но и частью государственной политики. Последний Собор поднял проблему единства и преемственности истории. Это сегодня крайне важная проблема. Будем надеяться, что и эта позиция Собора повлияет на изменение вектора деятельности государственных органов.

Категорически нельзя согласиться с идеей Любомудрова о том, что призывы к национальному единению – пустой звук. Какое единение возможно между олигархами-миллиардерами и крестьянами, - не без пафоса отмечает автор. Странно при таком неприятии «совдеповских традиций», которое демонстрирует автор в своей статье, встречать такой чисто совдеповский марксистский тезис. А скажите, пожалуйста, между боярами и смердами во времена Смуты, между князьями и крестьянами в 1812 году было единение?! А ведь их разделяла не только имущественная пропасть, как сейчас богатых и бедных, но и социальный статус. Тем не менее, было русское национальное единство, которое стало основой побед России. Неслучайно речь Святейшего Патриарха на Соборе была посвящена определению тех национальных идеалов, которые могут объединить народ. И среди этих идеалов, конечно, должна быть социальная справедливость. И в прошлые времена были салтычихи, но ведь не они олицетворяли цвет российского дворянства. Когда мы говорим о российском дворянстве, мы вспоминаем не Салтычиху, а совсем другие имена, которые составили честь и славу России.

Главное недовольство М.Н.Любомудрова связано с тем, что на Соборе неправильно трактовали понятия «национальный» и «русский». Он обличает тех, кто до сих пор талдычит, мол, про многонациональность России, т.е. фактически про то, что Россия была, есть и будет Империей. Чуть ли не у всех выступающих автор обнаружил, видите ли, антинаучный подход. А вот образцом научного подхода к национальным и этническим вопросам Любомудров, ничтоже сумняшеся, объявляет … профессионального филолога Александра Никитича Севастьянова. Да и сам Марк Николаевич по образованию искусствовед, специалист по театру, т.е. в вопросах истории, этнологии и генетики он может выступать как обыкновенный дилетант. Я даже не беру генетику и этнологию, но даже в истории надо быть специалистом, чтобы формулировать компетентные суждения. У нас же многие пытаются представить себя экспертами в области истории, прочитав какое-то количество книжек по исторической тематике. Для того чтобы разбираться в истории, надо не только знать факты и уметь делать логические выводы, но и понимать специфическую методику исторического исследования.

Соборяне, по мнению Любомудрова, продолжают блуждать в трех соснах, поскольку они перестали читать книги, видимо, речь о трудах Любомудрова и Севастьянова. Однако соборяне, в отличие от Марка Николаевича и Александра Никитича, понимают сложный характер национально-имперской проблематики, и не склонны упрощать проблему.

Не устраивает Любомудрова и попытки Собора определить русскую идентичность через православие и самосознание личности (русский – человек, считающий себя русским). Он безапелляционно возражает: научно уже давно доказано, что решающим критерием русскости является критерий этнический. Что же это за наука такая доказала сей факт?! Оказывается, вот на какие науки ссылается Любомудров: генетика, этнология, евгеника. Очень мило. Ладно оставим в покое генетику и этнологию. Но оказывается евгеника, т.е. учение о селекции человека, предполагающее насильственную стерилизацию неполноценных (расово, этнически, физически), является наукой. Это что-то новенькое!

В качестве единственно верного определения русского, Любомудров предлагает определение Севастьянова: «В идеале русский человек – этот тот, кто имеет по всем линиям только русских предков во всех обозримых поколениях, для которых, при этом родным языком является русский…». Позвольте, а как быть с русскими святыми сестрами преподобномученицей Елизаветой Феодоровной и Государыней Императрицей Александрой Феодоровной, в жилах которых не текло ни капли русской крови?! Как быть с преподобными Максимом Греком и этническим сербом Саввой Крыпецким?! Для нас все они русские святые, как бы ни старались Севастьянов и Любомудров убедить нас в обратном. А как быть с выдающимися русскими генералами: грузином Петром Ивановичем Багратионом, шотландским немцем Михаилом Богдановичем Барклаем де Толли, немцем Христофором Антоновичем Минихом (список можно множить до бесконечности), которые составляют славу русского оружия?! А как быть с Владимиром Ивановичем Далем, Денисом Ивановичем Фонвизиным, Варфоломеем Варфоломеевичем Растрелли?! Да что уж там! Видимо, и наша национальная гордость Александр Сергеевич Пушкин с Михаилом Юрьевичем Лермонтовым не прошли бы у Любомудрова и Севастьянова тест на русскость.

Кстати, в русском черносотенном движении, которое боролось за вековые русские идеалы против революции, активно участвовали немец Владимир Андреевич Грингмут, поляки Станислав Казимирович Глинка-Янчевский и Владислав Францович Залеский, француз Владимир Филиппович Доррер, голландец Николай Федорович Гейден и многие другие обрусевшие представители европейских народов, у которых «в обозримых поколениях» предками являлись, отнюдь, не русские люди. И природные русские черносотенцы не чурались с ними сотрудничать, вместе бороться за Русь, против революции.

Надо учиться пониманию России у корифеев русской национальной мысли. Но не хочет, видать, учиться у них Марк Николаевич Любомудров, хотя удобную для себя цитату из Ивана Александровича Ильина и привел в своей работе (зато цитату Николая Яковлевича Данилевского безбожно исказил). Не у экспертов по евгенике надо искать русские идеи, а у русских мыслителей. Вот, к примеру, у славянофила Александра Ивановича Кошелева, который писал: «Без Православия наша народность - дрянь! С Православием наша народность имеет мировое значение». Чуть мягче, быть может, но в том же духе выражались все выдающиеся русские мыслители, которые уж точно лучше Севастьянова и Любомудрова понимали, что такое русская идентичность, что значит быть русским.