Завтра, 1 апреля исполняется 140 лет со дня рождения Сергея Васильевича Рахманинова. Его музыка продолжает оставаться бесконечно близкой русскому человеку. И хотя вторую половину жизни Рахманинов прожил в Америке и американцы считают его «своим», сам музыкант говорил: «Я - русский композитор, и моя Родина наложила отпечаток на мой характер и мои взгляды. Моя музыка - это плод моего характера и поэтому русская: единственное, что я стараюсь делать, когда сочиняю, - это заставить ее прямо и просто выражать то, что у меня на сердце».
Рахманинов написал не так много духовной музыки, однако ее «удельный вес» в общей сокровищнице шедевров ХХ в. весьма ощутим. Более того, даже светская музыка Рахманинова несет в себе несомненный духовный заряд, ибо она говорит о пробуждении души.
Нельзя не согласиться с глубинной и возвышенной правотой о. Пафнутия Жукова, высказанной в статье о композиторе: «Музыка Рахманинова рассказывает миру о Боге и о любящей Его прекрасной Святой Руси, поющей Ему славу своим неповторимым колокольным гласом... О России, чьи бескрайние просторы украшены величественными храмами, наполненными чудотворными иконами, возвышенными молитвами и духовными песнопениями...»[1].
С самого детства Рахманинов был приобщен к православной культуре - благодаря глубоко верующей бабушке Софье Александровне Бутаковой. Позднее он вспоминал: «Целыми часами мы простаивали в изумительных петербургских соборах - Исаакиевском, Казанском и других, во всех концах города. В соборах часто пели лучшие петербургские хоры. Я всегда старался найти местечко под галереей и ловил каждый звук. Благодаря хорошей памяти я легко запоминал почти все, что слышал».А перезвон Новгородского Софийского собора послужил для него прямым источником вдохновения: «Звонари были артистами, четыре ноты складывались во вновь и вновь повторяющуюся тему, четыре серебряные плачущие ноты, окруженные непрестанно меняющимся аккомпанементом... Несколько лет спустя я сочинил сюиту для двух фортепиано... - мне вновь запел колокол Софийского собора».
Многие современники Рахманинова отмечали, что он не отличался религиозностью. Однако близкие друзья знали, что это не так. Композитор А.Ф. Гедике писал: «Он очень любил церковное пение и частенько, даже зимой, вставал в семь часов утра и уезжал в Андроньев монастырь, где выстаивал в полутемной огромной церкви целую обедню, слушая старинные, суровые песнопения из Октоиха, исполняемые монахами параллельными квинтами. Это производило на него сильное впечатление».
Кандидат искусствоведения, профессор кафедры истории музыки Красноярской государственной академии музыки и театра И. Ефимова, вспоминая в связи с Рахманиновым тезис философа И. Ильина о том, что русская идея есть «идея свободно созерцающего сердца» и созидающей, творящей любви, отмечает: «Свое совершенное воплощение она (русская идея. - М.З.) обрела в искусстве Сергея Рахманинова. Для всех, кто знаком с музыкой Рахманинова, совершенно очевидно ее содержательное ядро, заключенное в триаде: жизнь-смерть-любовь. Философское обобщение эта триада находит в хоровых циклах «Литургии» и «Всенощной», а также в «Симфонических танцах» - сочинении, вобравшем в себя глубинный, сакральный смысл рахманиновского творчества. Музыка «Симфонических танцев» - это прекрасная в своей исповедальной скорби и любви прощальная песнь о России, отошедшей в вечность и невозвратимой для немощных духом, недостойных ее наследников. Но вместе с тем - это и напутствие, смысл которого проясняется в финале произведения, где на разверстую бездну Ада налагается, подобно священному заклинанию, фраза из «Всенощного Бдения»: «Свят, Свят, Свят еси, Господи. Аллилуйя». Это - итоговая фраза песнопения «Благословен еси Господи», предшествующего гимну «Воскресенье Христово видевшее», который является смысловой кульминацией цикла в целом. В нем воспевается главное событие Священной истории - Воскресение Христово как залог человеческого спасения».Духовное наследие Рахманинова составляют написанный в студенческие годы шестиголосный мотет «Deus meus», духовный концерт «В молитвах неусыпающую Богородицу», «Литургия св. Иоанна Златоуста» и «Всенощное бдение». Уместно вспомнить здесь и музыкальную поэму для оркестра хора и солистов «Колокола» на стихи Э. По в переводе К. Бальмонта, в которой посредством имитации колокольного звона (праздничного, свадебного, похоронного) «озвучена» вся человеческая жизнь - от рождения до смерти.
* * *
«Об Литургии я давно думал и давно к ней стремился. Принялся за нее как-то нечаянно, не сразу увлекся. А потом очень скоро кончил. Давно не писал ничего с таким удовольствием», - сообщал Рахманинов своему близкому другу профессору Московской консерватории Н.С. Морозову. В партитуре появилась авторская надпись: «Конец, и слава Богу. Ивановка. 30-е июля 1910 г.».
Работая над «Литургией», композитор не раз обращался за консультациями к авторитетному мастеру церковной музыки А. Кастальскому. Она впервые прозвучала в Москве 25 ноября 1910 г. в исполнении синодального хора под управлением регента Н.М. Данилина.
Еще до московского исполнения «Литургии» состоялась ее премьера в Санкт-Петербурге в цикле духовных концертов, проводившихся А.И. Зилоти. Сохранилось воспоминание З.А. Прибытковой, дочери двоюродного брата Рахманинова: «Петербургская весна. Двусветный зал Дворянского собрания. На эстраде - хор Мариинского театра. Настроение в публике торжественное. В зале тихо, отдельных голосов не слышно, только шорох идет. Сегодня Рахманинов дирижирует своей «Литургией». Все было необычайно красиво: и то, что концерт днем и в первый весенний день, и то, что люди кругом какие-то притихшие, вдумчивые. Входит Рахманинов. Он в черном сюртуке. Еще более суровый и замкнутый, чем обычно. Строго кланяется публике. И так все кругом не похоже на рядовой концерт, такое напряженно-серьезное состояние у зала, что не раздалось ни одного хлопка. Как будто тысячная толпа сговорилась, что сегодня это ни к чему. Рахманинов чутьем великого артиста понял настроение людей и оценил его. Он поворачивается к хору. Пауза. И в тот самый момент, когда раздается первый, мягкий аккорд хора, - яркий луч солнца прорезал зал и осветил стройную фигуру Рахманинова, на фоне белых платьев женского хора...»
После длительного забвения в годы безбожной власти рахманиновская «Литургия Иоанна Златоуста» зазвучала снова. 4 февраля 1987 г. в новгородском Софийском соборе, перезвоны которого так вдохновляли композитора, она была исполнена Московским камерным хором под управлением В. Минина.
* * *
Но самое монументальное и удачное, по мнению музыковедов, духовное произведение С. Рахманинова - «Всенощное бдение», написанное на основе древних песнопений знаменного распева. Главный дирижер Государственной академической капеллы Санкт-Петербурга лауреат Государственных премий РФ народный артист СССР Владислав Чернушенко образно заметил: «Если попробовать немногими словами определить сущность «Всенощной» Сергея Рахманинова как художественного явления, то правильно будет сказать так - это озвученный облик России».
Первое исполнение «Всенощной» состоялось 23 марта 1915 г. в Колонном зале Благородного собрания в Москве. Рахманинов присутствовал на репетициях, хотя по традиции на спевки синодального хора почти никто не допускался. Один из певчих, А. Смирнов, вспоминал: «Однажды во время репетиции стеклянная дверь вдруг распахнулась, и в зал вошел медленной уверенной походкой мужчина необыкновенно высокого роста; он прошел средним проходом к первым рядам кресел, сел и, раскрыв точно такую же партитуру, как и у нас, начал слушать. Дирижер не остановил хор, но все догадались, что это Сергей Рахманинов. С того дня аккуратно к началу репетиции являлся и Сергей Васильевич, садился на то же место, внимательно следил за исполнением, одновременно со всеми перелистывал страницы и... безмолвствовал. Лишь один раз вместо Рахманинова пришла его жена, прослушала всю спевку, а в перерыве читала книгу».В течение месяца это сочинение было исполнено четыре раза (сбор от двух концертов был передан в пользу жертв Первой мировой войны). Если к «Литургии» музыкальные критики и публика отнеслись достаточно сдержанно, то «Всенощная» была встречена с восторгом. Современники свидетельствовали, что, несмотря на правило, запрещавшее аплодисменты во время исполнения духовной музыки, после заключительного аккорда «Всенощной» публика каждый раз начинала бурно аплодировать.
* * *
Исследователи творчества Рахманинова отмечают, что музыкант тяжело переживал трагические события начала ХХ в.: революцию, большевистский террор, гражданскую войну, репрессии. Покинув Россию, он не терял с ней внутренней связи. Его патриотизм и духовность проявились и в том, что в годы Великой Отечественной войны публичные концерты Рахманинова в помощь Красной армии послужили личным вкладом музыканта в дело победы над фашизмом. Сами за себя говорят слова из его письма в посольство СССР от 25 марта 1942 г., которым он сопроводил очередную партию медикаментов для советских воинов, закупленных на гонорары: «От одного из русских посильная помощь русскому народу в борьбе с врагом. Хочу верить, верю в полную победу!»
«Рахманинов - единственная надежда России в области музыки», - как-то обмолвился певец Л. Собинов, и мы спустя столетие имеем все основания согласиться с правотой этого ожидания. Мы уже знаем, в какой высокой мере оно оправдалось.
Справедливо суждение о. Пафнутия Жукова, что русский и православный в своем мировоззрении Рахманинов развенчивает навязываемый нам ложный стереотип русской души как бесшабашно веселой, разухабистой и бездеятельной, непрестанно мечущейся меж пьянством, тоской и буйством. Композитор воистину показал всему миру главные и истинные черты русскости: вера, молитвенность, стойкость, милосердность, возвышенность, поэтичность и скромность. И - что важнее всего - композитор сам сумел послужить живым примером столь высокого идеала.
___________Фото - http://static.tvkultura.ru/news.html?id; http://www.markarbejde.ru/m/s/rahmaninov_sergey_vasilevich_
