Предлагаем вниманию читателей фрагмент беседы с сербским православным публицистом, филологом Огненом Войводичем. Причиной дискуссии было желание актуализировать весьма важную проблему, о существовании которой стыдливо и малодушно умалчивают наши официальные глашатаи сербо-российской дружбы. А непосредственным поводом стало демонстративное игнорирование России и Сербии на польских торжествах, посвящённых годовщине начала Второй Мировой.
***
Русское и сербское социалистическое понимание мировой войны и мира
Павел Тихомиров: В сентябре Польша не пригласила Россию и Сербию в Варшаву на празднование годовщины начала Второй мировой войны, но позвала Хорватию как представителя народа бывшей Югославии, воевавшего против нацизма. Официальные лица Республики Сербии отреагировали на это событие критическими заявлениями, напоминая о геноциде, который вершился в НДХ.
Какой урок из всего случившегося извлекут ответственные лица в Сербии и РФ?
Огнен Войводич: Политическое и историческое игнорирование Польшей Сербии и России представляется инициативой в рамках процесса реабилитации нацистской Независимой Державы Хорватской, которая была сформирована во время Второй мировой войны в 1941 году как продукт синтеза римокатолического клерикализма и нацизма. Пересматривать, точнее, переосмыслять, историю можно по разному. И сербы, и русские, на мой взгляд. Нуждаются в выработке такого метода переосмысления, который анализировал бы расовые и религиозные причины Второй мировой войны.
Неспособность Польши пригласить представителей России и Сербии на годовщину Второй мировой войны должна привести к переосмыслению политики Польши во Второй мировой войне. Это, на мой взгляд, самое важное. Применительно к конкретной ситуации с Польшей – необходимо безотлагательно расставить точки над «и» в вопросе осмысления предвоенной политики Польши.
Что же касается непосредственного урока – то отношение представителей руководства Польши к русским и сербам должно стать поводом для понимания того, что существуют более важные и глубинные основы русско-сербского союза, нежели просто некие ситуационные политические мотивы.
Кроме того, отношение к сербам и русским должно также послужить поводом для понимания Россией того факта, что и в самой Сербии не сложилось «корпоративной нормы» отношения к освободительному походу Красной Армии.
П.Т. Иными словами, это скандальное событие должно заставить наших светил агитации и пропаганды понять, что Восточная Европа – даже и та её часть, которая с благодарностью и почтением относится к тем жертвам, которые понесла Красная Армия, сражаясь с нацистами и их союзниками, - относится неоднозначно к усвоенной с советских времён трактовке освободительного похода, совершённого Советским Союзом.
Ещё раз подчёркиваю: не умаляя подвига конкретных бойцов, отдавших свои жизни в борьбе с нацистами и фашистами, необходимо уяснить, что тот политический строй, который был навязан Советским государством в результате завоевания Восточной Европы, тот идейный климат, который стал воплощением политических перемен, не воспринимается народами Восточной Европы как нечто, безусловно благоприятное и соответствующее национальным идеалам указанных народов.
О.В.: Польша была не первой в эпопее приглашения Хорватии на атлантистскую "антинацистскую" антироссийскую встречу.
Ещё Югославия, и монархическая, и социалистическая ради осуществления базовых для государственно-политического проекта идей преподносили хорватов как представителей одной из победивших наций и в Первой, и Второй мировых войнах. Несмотря на то, что, как известно, хорваты были римокатоликами и подданными Австро-Венгры, сражавшимися в австрийской армии, а также, будучи союзниками нацистской Германии, были союзниками Вермахта.
Пожизненным президентом Социалистической Федеративной Республики Югославии был Иосиф Броз Тито. Иосиф Броз - хорват (по некоторым данным – поляк), был главой Коммунистической партии Югославии. В молодости же, во время Первой мировой войны, будучи подданным Австро-Венгрии, он участвовал в нападении на Сербию.
Почти всё югославское партизанское движение во главе с Иосифом Брозом состояло из сербов, лояльных ему. Однако же для самого маршала Тито главным врагом были его классовые враги, т.е. та сила, которая объединяла сербов, верных королю Югославии.
П.Т.: И Тито, - руками сербов-партизан - уничтожил силу, которая была воплощением Королевской Югославии. И руками сербов-партизан навязал власть, которая открыто выступала против т.н. «великосербского шовинизма», что на практике означало хорватский реванш, но уже под иными лозунгами.
О.В.: После разрушения Королевства Югославии была сформирована Социалистическая Югославия. На смену клеро-нацистской оккупации пришла оккупация, осуществлённая хорватско-словенской католическо-коммунистической коалицией.
Сербо-хорватскую национальную политику Сербия проводит и по сегодняшний день. После распада Югославии все сербские власти проводили югославскую национальную и культурную политику, представляя Сербию как малую Югославию. Революционное "освобождение" Сербии от власти Милошевича 5 октября 2000 года Демократическая оппозиция Сербии представила назначением на власть хорватского министра, продажей Хорватии крупных фабрик и земель в Сербии, преследованием сербов, участвовавших в оборонительной войне в Хорватии, - т.е. тех, кто пытался воспрепятствовать повторения этнической чистки. Нынешнее правительство в Сербии продолжает осуществлять государственную доктрину сербско-хорватского дискурса - премьер-министром Сербии является хорватка, а также некоторые министры в сербском правительстве.
(Требования сербских учреждений культуры окончательно принять закон о сербской кириллице – как официальной графике письма - игнорируются и по сей день. И сейчас сохраняется тенденция вытеснения латиницей кириллицы. Процесс, запущенный югославской, т.е. по сути, прохорватской, культурной политикой).
Спустя почти 30 лет после распада Югославии во время войны, после трёх волн геноцида против сербского народа в прошлом веке, изгнания оставшихся сербов из Хорватии и нынешнего интенсивного насилия против сербов в Хорватии, правящая партия в Сербии назначила премьер-министром хорватку.
Насколько антиправославной и по сути антихристианской является правящая партия Сербии, говорит тот факт, что дама, занимающая пост премьер-министра, является гомосексуалкой.
А впрочем, вот это торжество толерантности у сербов является продолжением старой стратегии самоколонизации, официально начатой с образования Королевства Югославии.
Хорватская католическая антиправославная сербофобия старше антикоммунизма и антиюгославизма Хорватии, а антиправославная польская русофобия старше польского антисоветизма.
Польский папизм проявлен уже и присоединением Польши к Атлантическому военному альянсу против России, но «во всей красе» выявил антиправославность позиции в том, что и Сербия тоже не была приглашена на годовщину начала Второй мировой войны.
Такой традиционный евроатлантический альянс был вновь отмечен в Польше как историческая программа военно-религиозного похода евроатлантического альянса на Восток. Тот же исторический альянс Вашингтон-Войтыла после сноса Берлинской стены был подтвержден признанием папой права республик Словении и Хорватии на односторонний выход из Югославии в 1991 году, что было благословением уничтожения Югославии и третьему в ХХ веке геноцидному погрому сербов.
П.Т.: Даже сегодня большинство россиян и сербов переживают Вторую Мировую войну исключительно идеологически и внерелигиозно. Более того. Даже сегодня часть сербских патриотов осмысляют союз с Россией в рамках некой идеологии «дружбы против», а не исходя из положительного идеала – общности Православной и славянской.
О.В.: Да. Среднестатистические сербские и российские ура-патриоты продолжают повторять партийные мантры о мировом конфликте коммунизма и капитализма, осмысляя проблему в категориях классовых. В то время как мировые войны начинаются и происходят во имя решения проблем, относящихся к проблемам религиозным и расовым.
Сегодня историки понимают, что революции были политическим прикрытием национальных, религиозных и расовых столкновений.
Точно так же следует понимать русское понятие «Отечественная война» - как защиту земли отцов и русского православного народа от биологического уничтожения, которая подвигла и объединила русский народ на общую жертвенную борьбу за Отечество.
В этом контексте и продолжающемся принятии русскими и сербами негативных европейских идеологий, согласно которой народ отождествляется с политической нацией, а не единым родом, что, собственно говоря, и является этимологической основой слова "народы".
В Америке термин «политическая нация» не имеет революционной разлагающей функции. Американская революция не означала разъединения народа как сообщества единоверцев.
Принцип американской терпимости является не результатом нейтрального и безразличного отношения к народу, расе и религии, но, напротив, воплощением интересов государственного единства.
П.Т.: В тех разновидностях конспирологического осмысления исторического процесса, которые присущи традиции Русской патриотической мысли, революция 1917-го года обычно воспринимается либо в контексте матрицы о «иудео-масонском заговоре», либо в контексте «заговора британцев», которые якобы используют марксизм в качестве вируса, разрушающего империи геополитических противников.
О.В.: Такое осмысление присуще не только традиции Русской патриотической мысли.
У нас тоже люди, исследующие механизмы тех или иных потрясений, понимают, что целью революций в России и Сербии было свержение и демонтаж соответственно русской и сербской национальностей, государственности и религиозности.
Все мировые войны были войнами религий и рас.
С самого начала евроамериканский экспансионизм и колониализм основывались на расово-религиозной государственной и духовной доктрине, в согласии с которой и была создана евроамериканская экономическая стратегия по завоеванию и разграблению неевропейских «варварских» рас и религий.
П.Т.: Однако, предметом нашего разговора изначально был следующий вполне конкретный вопрос: Почему Сербии не существует общепринятой традиции осмысления Второй Мировой? И, ответив на этот вопрос, станет понятно: почему в Сербии нет культа Победы в этой войне.
О.В.: Югославское коммунистическое и партизанское движение во Второй мировой войне возглавляли представители католической культуры, а также сербы, чуждые Святосавской традиции.
Тито убедил командование Советской Армии в том, что принимать участие в освобождении территории НДХ от нацистов нет никакой нужды, Народно-Освободительная армия Югославии справится собственными силами. На самом деле Тито не желал, чтобы русские солдаты увидели концентрационные лагеря, в которых хорваты истребили около миллиона людей, в основном, сербов.
Ведь тогда вскрылась бы правда о масштабах хорватской коллаборации с нацистами.
П.Т.: Да, и тогда пропагандистам было бы нелегко провести отождествление Недича с Павеличем.
О.В.: Недичевцы, сербские коллаборационисты, отказались отправлять на Восточный фронт даже символическое подразделение, чтобы не принимать НИКАКОГО участия в войне против своих слаявянских и православных братьев.
Сербские коллаборационисты вовсе не были не только нацистами, но не были и идейно близкими гитлеровцам.
П.Т.: За исключением, пожалуй, совершенно искреннего антилиберализма и антибольшевизма, которое исповедовал Димитрий Льотич, идеолог недичевцев. Впрочем, сам Льотич нигде и никогда не призывал к погромам, к этническим чисткам, дистанцировался и от государственного язычества, присущего фашистам, и от оккультного расизма, присущего нацистам. Да и самого Гитлера называл «големом».
К сожалению, у нас в России мало кто знает, что появление Недича и его «коллаборантов» - это был единственный шанс спасти остаток сербов от биологического уничтожения. В т.н. «зауженной Сербии», Шумадии, т.е. землях, примерно соответствующих территории Белградского пашалука середины XIX века, действовал закон «сто за одного». За каждого убитого немецкого солдата расстреливали сто сербов-заложников. Сама «ужа Србиjа» (сокращённо – «ужаС») могла быть разделена между НДХ, Албанией и Болгарией, пригороды города Белграда должен был быть подвергнуты ковровой бомбардировке с целью устрашения, а затем работоспособная часть сербского населения должна была быть депортирована на оккупированную гитлеровцами территории б.УССР, а немощные перемещены в концентрационные лагеря.
Примерно такой ультиматум был поставлен Недичу после того, как он – будучи военнопленным – отказался сотрудничать с оккупантами.
К слову замечу, что у нас даже эрудированные знатоки истории полагают, будто именно Недич развалил Македонский фронт и позволил немцам прорвать оборону. Однако как раз именно генерал Милан Недич был одним из немногих военнослужащих Королевства Югославии, который смог организовать более-менее действенную оборону во время Апрельской катастрофы 1941-го года.
А фронт развалился вследствие массового саботажа солдат-македонцев.
Не знают в России и того, что пожалуй, для примерно трети сербов. Помнящих своих предков, генерал Милан Недич до сих пор воспринимается как «маjка-Србиjа», единственная в то время надежда на спасение.
Была предотвращена акция по окончательному решению «сербского вопроса», а также «ужа Србиjа» стала местом прибежища для сербских беженцев из НДХ и Косова.
Интересно, что Льотич, которого воспринимают идеологм «Недичевской Сербии» строго говоря вообще не может считаться собственно сербским национальным деятелем, поскольку по своим убеждениям он был… «интегральным югославянистом».
Т.е. для него идеалом была не Национальная Православная Сербия, но Наднациональная Консервативная Югославия, которая виделась ему в первую очередь как союз Православной Сербии и Католической Словении. Союз, построенный на осознании идей Славянского единства и «дружбы против» либерализма, большевизма и «пещерного национализма».
При всём желании реабилитировать имя Димитрия Льотича, которого у нас до сих пор изображают то нацистом, то фашистом, его идеи были нереализуемы в принципе.
Во-первых, игнорировалась проблема антиправославного настроя Ватикана, верными чадами которого были консервативные словенцы.
Во-вторых, борясь против либерализма и большевизма, и противопоставляя этим идеологиям, а также идеологии «пещерного национализма» идею просвещённого христианского консерватизма, Льотич вынужден был стать по одну сторону баррикады с фашистами и нацистами.
При этом коммунистические пропагандисты довели дело до логического конца, отождествив Недича – с Павеличем, свт.Николая (Велимировича) – с Алоизием (Степинацем), а льотичевцев – с усташами.
А ведь помимо партизан Тито и льотичевцев, огромное количество сербов симпатизировало и симпатизирует четникам. Сербское общество идейно расколото до сих пор, поэтому всякому человеку, знакомому с реалиями Балкан, ясно и понятно, что в Сербии нет и не может быть культа Второй Мировой.
О.В.: В заключение хочу сделать важное дополнение.
Сегодня Сербские православные патриоты, внимательно следящие за дискуссиями, имеющими место в России, начинают переосмыслять своё отношение к И.В.Сталину.
В первую очередь, вызывает симпатии его последовательный антитроцкизм, борьба с той частью революционеров, которые были повинны в разорении исторической России и попытке превращения Русского народа в хворост для Мировой Революции.
П.Т.: Думаю, что понимая суть титоизма, сербы не должны обижаться на Сталина за его антититовскую политику.
О.В.: Безусловно. Тем более, что присущая православным сербам сложность в восприятии Победы Советского народа и Союзников над Нацизмом проистекает от того, что для сербского сознания Победа эта воспринималась как новый этап порабощения.
П.Т.: Ну да, это у нас «победили фашистов», а у вас – «хорват Тито разгромил серба Дражу».
Что ж, утешает, во всяком случае, то, что этот этап для вас ассоциируется не с антитроцкистом Сталиным, но с троцкистом Тито. Так что, по крайней мере, тут Советский Союз ни при чём.
