Предлагаем вниманию читателей окончание богословско-исторического очерка видного православного ученого и общественного деятеля Анатолия Михайловича Верховского (14 Апреля 1944 года - † 25 Апреля 2014 года). Одним из главных деяний А.М.Верховского по заданию Екатеринбургской епархии было детальное уточнение маршрута перевозки тел Августейших Мучеников и Их слуг из Ипатьевского особняка до Ганиной Ямы 17 Июля 1918 года. Данное исследование было необходимо для уточнения маршрута Крестного Хода от Храма на Крови до Монастыря Святых Царственных Страстотерпцев. К публикации очерка мы прилагаем карту маршрута, разработанную профессиональным геологом-поисковиком А.М.Верховским.
А.М.Верховский в молодости
Актуальность данного его трактата начала 2000-х годов сейчас даже возросла, поскольку тема так называемых «екатеринбургских останков» вновь протаскивается на высокий правительственный уровень РФ. Вместе с тем во второй части очерка А.М.Верховский весьма самобытно рассматривает богословскую проблема соотношения Православного Царства и Церкви, державного церковнослужения Царя-Мученика Николая Александровича, Лика Страстотерпчества... Сам автор не завершил работу над трактатом, не успел подготовить его к печати, поэтому развитие некоторые тем не завершается. Но сами духовные мысли автора представляют несомненную ценность для общественного обсуждения.
Текст был передан в редакцию вдовой - Светланой Николаевной Верховской и подготовлен к публикации Л.Е.Болотиным. И в дальнейшем мы планируем знакомить читателей «Русской Народной Линии» с научно-публицистическим наследием А.М.Верховского.
Я есмь Путь и Истина и Жизнь (Ин. 14: 6)
+ + +
Среди «Церковных Преданий без Писания» есть еще одно, тоже чрезвычайно важное - прославление Святых. В отличие от римо-католиков, у нас, православных, нет никаких четко (то есть формально) зафиксированных положений на этот счет. Этот факт ставят православным в упрек, или точнее, говорят об этом как о признаке нашей «отсталости» некоторые богословы[1] (наиболее «просвещенные и продвинутые»). Если не вдаваться в подробности, то разница здесь следующая: у католиков канонизация проходит в виде, напоминающем юридический процесс, в ходе которого изучается соответствие канонизируемого сумме некоторых заранее сформулированных критериев Святости. У нас таких критериев нет, как нет и процесса. Церковь земная сама Святых не прославляет, она лишь принимает прославление, совершенное Церковью Небесною, поэтому епископ, Собор епископов или «комиссия по канонизации» изучает не критерии, на основании которых можно прославить Святого, а лишь достоверность свидетельств о состоявшемся прославлении Святого Церковью Небесною. И свидетельства, и достоверность этих свидетельств даются действием Духа Святого. Хотя нет никакого писаного правила, прославление Святых в Православной Церкви осуществляется на основании Священного Предания Церкви и в Духе Святом, а не по человеческому разумению. Понимаем мы подвиг Святого или не понимаем - это не может препятствовать прославлению. Уже почти тысячу лет мы не понимаем подвига Святых Страстотерпцев Князей Бориса и Глеба, как не понимали его греки митрополиты тысячу лет назад. Под пониманием следует подразумевать какое-то словесное описание того, что они совершили - их подвиг, но всю эту тысячу лет на Руси почитание Святых Князей продолжается, а подвиг «непонятен». Непонятен, как? - умственно. Но так ли уж это нам необходимо, ибо главное для нас - духовное понимание. Ведь в каждом Святом просиял отблеск Божественной Славы Иисуса Христа. И легко представить, что это вполне может быть нечто неизреченное, что не поддается выделению, классификации, описанию и так далее. Очевидно, что так и обстоит дело с подвигом Святых Князей. Так может ли быть это наше непонимание препятствием к прославлению? Будь у нас порядки, заведенные латинянами, - не знали бы мы ни о Святых Князьях Борисе и Глебе, как не было бы и этого чина Святости. Вот в чем в конечном итоге сказывается разница между «передовыми» латинянами и «отсталыми» православными. У нас прославление Святых совершается по свидетельству Духа Святого, а у римо-католиков канонизация осуществляется неким комитетом и папой Римским.
После того как Святой прославлен, он продолжает свое свидетельство о Христе через литургическую жизнь Церкви, его иконам поклоняются, ему служат службы и через Дух Святой его личное свидетельствование о Христе постигается каждым членом Тела Христова. Происходит это вне зависимости от умственного понимания того, что может быть понято только в духе. А если мы пытаемся осознать и разумом своим то, чему поклоняемся сердцем, именно ради понимания, а не ниспровержения, то мы это делаем, сознавая ничтожность нашего разума, для которого постижима только ничтожная часть из духовных истин.
+ + +
Есть другая грань «непонимания», которая выявилась в прославлении Святого Царя-Мученика Николая и которая превратилась в PR-кампанию[2], эта грань «непонимания» изначально развивалась с позиций «торжествующего разума»[3]. С начала 1990-х годов развернулась удивительная дискуссия о «целесообразности» прославления Святого Царя-Мученика, при полном игнорировании единственного основания для прославления - свидетельств о прославлении Святого Царя Николая в Церкви Небесной. Навязаны были две темы: тема биографически-бытовая и тема идейная.
По первой теме высказывались всякого рода сомнения в личном благочестии Царя Николая на основании обширной, точнее, безмерной клеветнической публицистики последних лет Царствования. Мы знаем, что есть немало Святых, прославленных несмотря на любую клевету (или благодаря ей - юродивые во Христе), ибо Господу лучше нас известна чистота помыслов и чистота душ Угодников Своих. Если Святой удостоился прославления в Церкви Небесной, то обстоятельства его жизни мы можем изучать для того, чтобы понять истинный духовный смысл этих обстоятельств, а не для того, чтобы судить да рядить, достоин ли он прославления.
Почитатели Святого Царя-Мученика благополучно проглотили эту полемическую наживку и принялись опровергать и доказывать обратное, хотя спорить нужно было совершенно о другом.
Идейные возражения против канонизации «основываются» на том, что русский народ, дескать, «малограмотный и недалекий», «рабский по своей натуре», все перепутает и начнет почитать совсем не то, что следует. А когда русские люди начнут почитать не «безгласного агнца», а Государя Императора, то получается, что всецерковно прославили и Империю. Вот этого радетелям за «Апостольскую чистоту Церкви» категорически не хочется, поэтому они настаивают на том, что прославлять Царя-Мученика Николая ни в коем случае нельзя. В качестве политических мотивов-страшилок года до 1992-го говорилось, что прославление - это происки ЦРУ, а после 1992-го - «красно-коричневых группировок». Как и в первом случае, здесь присутствует железная логика - важно не то, что прославила Церковь Небесная и на что имеется множество свидетельств, а важно то, чего хочется им - радетелям за «свободу Церкви» и за ее «Апостольскую чистоту». Впрочем, не всегда противники прославления Царя-Мученика как-то себя определяют, в большинстве случаев это своего рода «доброжелатели», вроде Кураева, А.Дворкина или А.И.Осипова. Если принять их логику, то придется «нововводно» изменить и Церковное Предание о прославлении Святых. Одновременно это будет означать обновление всего Священного Предания Церкви, ибо придется отказаться в поисках истины от стяжания Духа Святого (живущего в Церкви), а полностью довериться им или вообще какому-то авторитету, какой-то чисто человеческой организации, призванной заменить истину от Духа Святого.
Во всех писаниях, направленных против Святого Царя-Мученика Николая и Его прославления, нет ни слова о чудесах или иных свидетельствах Духа Святого, одни сплошные плотские умствования о правильности или неправильности поведения Святого Царя, его политических или иных деяний; много, конечно, лжи, повторений или заимствований из повременной прессы, травившей Царя при жизни. Плотские умствования о возможности или «целесообразности» прославления и почитания Святого! Но если доказательства даже и без лжи, если даже безупречно стройны логически, то эта логика обнаруживает абсолютное непонимание духовного смысла событий. Например, статья Кураева, на протяжении которой автор достаточно логично и строго доказывает, что само отречение Государя является поступком, исключающим Его прославление.
Кураев: «Если бы бунт удалось пресечь - Церковь и Россия могли бы прославить Николая Александровича как благоверного императора»[4]. Логика столь же надежная, как и логика иудеев, укорявших Спасителя: спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста (Мф. 27, 40). Кураев за компанию с иудеями так и остался, по словам Пророка Иезекииля и Апостола Павла необрезанный сердцем (Иез. 44, 7). Смысл Голгофы состоит в том, что через добровольную жертву, а не насилованием свободной воли человек приходит к примирению с Богом. Если Кураев и впрямь православный, то есть имеет шанс спастись, то ради спасения Кураева сначала принес искупительную жертву Христос, а потом повторил эту же жертву, но не буквально, а в образе, наш Государь.
И все-таки они всё прекрасно понимают, например Владимир Зелинский[5] так прямо и пишет, что спор о прославлении Святого Царя-Мученика - это спор о принятии одного из двух вероисповеданий, из которых вытекает тот или иной политический режим. Либо исповедание «помазанничества», и тогда «царская власть есть действительно икона власти Христа. Либо образ Христа запечатлен на личности всякого смертного», что, по мнению автора, есть свойство «чистой Апостольской веры»[6]. При принятии первого исповедания, как пишет В.Зелинский, «из иконы Царя и Династии может вполне родиться и взаправдашний Трон, из нагнетенной мистики Белого Царства образуется и загустеет твердый порядок в тяжелых имперских ризах». Развитие второго, как нетрудно догадаться, сохранит вожделенную демократию. Зелинский честно признает, что «такая вера (в «помазанничество». - А.В.) была освящена многовековым преданием. Мы только спрашиваем, от Бога ли оно?» Этот вопрос предельно раскрывает смысл всей затеи, ибо в Церкви никакого иного предания, как Священного Предания от Бога, просто быть не может, и противопоставление его Евангелию - это уж точно не от Бога. Аргументация Зелинского наиболее полна и глубока из всего, что мне довелось читать, он ясно понимает, что прославление Святого Царя-Мученика положит конец проповеди поборников «Апостольской свободы Церкви», но тогда его аргументы направлены не против нас - человеков, а против Святого Духа, ибо прославление уже состоялось в Церкви Небесной. Все эти вопросы, вся его протестантская (или, скорее, талмудическая) риторика были бы справедливы и уместны, если бы прославлением занималась земная инстанция - получается, что не Господь открыл нам имя Святого, в котором запечатлен Его образ (или открыл, да не того), а и впрямь, какая-то комиссия, которую Зелинский предостерегает от ошибки.
По сути дела нам предлагается второй выбор веры после того, как Святой Равноапостольный Великий Князь Владимир выбрал веру для Руси. И Зелинский прямо так об этом пишет. Русский Великий Князь Владимир имел на то право и обязанность, ибо всякая власть от Бога, а кто дал право кучке «богословов», нерусских большею частью, выбирать веру для России и навязывать нам ее с помощью заведомого обмана? Ведь сам же Зелинский в своей статье пишет: «Во всяком святом не может «изобразиться» никто, кроме Христа, не может приоткрыться никакая иная тайна, кроме Христовой».
И не мы по своему произволу, а Господь через прославление в Церкви Небесной явил образ Свой через лик убиенного Государя. Бог Дух Святой многочисленными чудотворениями указывает нам, что Царь-Мученик Николай - Святой, стало быть, во-первых, дает нам предельно точное указание на то, какую именно веру нам выбирать (то есть не выбирать, а сохранять ту, что была). Во-вторых, эти «богословы», умалчивая о совершившемся Церковью Небесною Его прославлении, отрицая Его Святость, навязывают нам «выбор веры». Что это, как не хула на Духа Святого? И, еще попутно, как это похоже на приемы их коллег демократов, ведь те тоже внедряют «демократию» в стране, в которой, если устроить референдум, то против демократии выскажется подавляющее большинство народа (то есть демократия - власть народа, тогда какого народа?).
Прославление Святого Царя-Мученика Николая оказалось серьезным испытанием для нашей Церкви, оно началось еще до убийства Царя, но не закончилось и совершением соборного акта Его прославления в Августе 2000 года. Церковь прошла через искус и, по-видимому, близко время, когда Церковь сможет отпраздновать второе Торжество Православия. Как одиннадцать с половиной веков назад, это будет означать не только возвращение образа Христа, но и возвращение к полноте Священного Предания Церкви. Это будет возвращение того вероисповедания, которое Церковь чуть было не утратила и возвращает благодаря подвигу Святого Царя-Мученика Николая - это вероисповедание Православного Царства.
+ + +
Сказанное входит в резкое, непримиримое противоречие с ожиданиями А.Нежного и тех, кто за ним стоит[7]. Во-первых, грех русского народа, искупленный Царем, - это совсем не цареубийство, Царь взошел на Русскую Голгофу ради того, чтобы народ прозрел, увидел свой грех и раскаялся в нем. Во-вторых, что значит «Простите Нас - а мы вас от всего сердца прощаем и молимся за вас»? Что значит этот «милостивый» и почти благолепный призыв простить Их? Да просто таким образом как бы априорно устанавливается, что в чем-то Они виноваты, и, стало быть, нет и речи об искупительном подвиге Государя. Сюда же можно отнести и вышеприведенные «Богословские» упражнения Кураева на этот счет, который понятию «искупление» приписывает плотски-натуралистический смысл, а не смысл образа. Государь совершил искупительную жертву ради примирения своего народа с Богом, и в этом суть Христоподражательности Его подвига. Противники Его прославления и почитания, в том числе «богословы», всю аргументацию свою строили на чисто плотском рациональном умствовании. Если бы они решали, а не Господь, то благоразумный разбойник о Царствии Небесном не смог бы и мечтать. Но только Господь может решить, кого прославить, а кого нет.
Нынешние последователи А.Нежного предлагают нам примирение и объединение тоже на рациональных основаниях, ради политического мира в стране, который якобы от этого наступит. Нам как бы предлагают выбирать: примирение с Господом - или примирение без Господа. На самом деле выбора нет, ибо примирение с Господом - это та самая цель, какая может быть у христианского народа, и именно она выведет русский народ из ловушки, описанной выше. Примиряться с кем-то или объединяться можно только во Христе, поэтому вожделенная либеральная затея объединения и примирения при всем своем кажущемся «благолепии» - это продолжение той самой ловушки, в которой мы находимся. Нам нужно понять свое грехопадение, понять также, что произошло это не вчера, уже Преподобный Серафим Саровский предостерегал о том, что когда наши архиереи онечестивятся до того, что отвергнут основной догмат нашей Православной Веры Воскресения, то Россию зальют реки крови и моря слез (цитата по памяти).
Предречение Преподобного Серафима Саровского оправдалось, крови и слез действительно пролилось немеряно, но когда же и в чем онечестивелись наши архиереи - вопрос непростой и крайне деликатный. Не по чину решать его мне - мiрянину, и дальше бы можно молчать, но можно слышать с высоких амвонов о «взаимном ожесточении»[8], проявленном, дескать, во время Гражданской войны. Или, напротив, стоило Святейшему Патриарху только вымолвить о том, что не место погосту на Красной площади, как это отозвалось бранью в его адрес - не трогайте, мол, наши «красные святыни». Все это прямо и непосредственно относится к вопросу всенародного покаяния русского народа, ибо, если относиться к покаянию не как к некоей магической формуле, произнесение которой, дескать, спасет Россию, а к Таинству, то прежде всего нужно назвать свой грех и покаяться именно в нем для того, чтобы изжить его.
Спор о Царстве
Говоря о Православном Царстве, мы должны понимать нечто большее, чем «государство с монархической формой правления, в котором Православие является государственной религией». Таких государств было немало, но Царство было одно. Православное Царство - это не просто государственное объединение, а то, которое, в понимании Старца Филофея, исторически реализовалось в последовательности Рим - Царство Ромейское - Россия, которое имело и имеет особенное значение в бытии Церкви и мiра, выполняет особенную миссию, свойственную только ему. Для того чтобы придерживаться этой точки зрения, нужно веровать, что история мiра имеет реальный смысл и управляется Промыслом Божиим, а Царство и Церковь представляют собою органичное единое целое (нераздельное, но и неслиянное), что есть единый Христос, единая Христова Церковь, единое Царство и единый Царь.
Представление о таком Царстве является ключевым для понимания смысла подвига Царя-Мученика Николая II Александровича.
Восточный Христианский мiр - это Царство и Церковь, составляющие гармоничное единство, и вероисповедание этого единства сохранилось в Византии и было унаследовано Россией, после того как Ромейское Царство погибло[9]. Это вероисповедание принимает единство Церкви и Царствао, как образ Боговоплощения, в котором нераздельно и неслиянно соединилось два начала - небесное и земное, подобно тому как во Христе соединились две природы - Божественная и человеческая. О таком Царстве сказано Пророком Даниилом, и чтобы не впасть в очевидное противоречие так его и нужно понимать: Бог небесный воздвигнет царство, которое вовеки не разрушится, и царство это не будет передано другому народу; оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно (Дан. 2, 44). Это пророчество понимается как определенное и ясное указание на Христианство, которое воспринимается как вероисповедание, хотя Пророк и назвал его царством. Пророк перечисляет ряд царств, то есть одноприродных феноменов, значит, в этом ряду не может фигурировать вероисповедание само по себе, отделенное от царства, то есть от системы земной власти. Или, напротив, если говорится о Христианстве как о вероисповедании, тогда и прочие царства перечисленного ряда являются вероисповеданиями.
В принципе можно принять оба толкования. Говоря о царствах и народах, Пророк имел в виду реалии своего времени, в которых царство неотделимо от народа и его веры, от соответствующей языческой культуры во всей ее совокупности. Ведь в язычестве вероисповедание имело примитивный, а потому гораздо более наглядный и прикладной, если так можно выразиться, характер, чем это наблюдается в Христианстве. Тогда культура и культ фактически совпадали по своему смыслу, ибо всякая деятельность освящалась культом соответствующему божеству[10]. Вся жизнь человека этого общества была гармонично связана с мiром богов или духов простыми и ясными связями. Вот примерный перечень представлений язычества, во всяком случае для тех царств, которые перечислены Пророком Даниилом. Боги создали мiр и человека. Боги научили его ремеслам. Боги контролируют и по своему произволу управляют природными стихиями. Боги создали и народ, а родоначальник народа появился на свет сверхъестественным путем, от связи человека с кем-то от богов или богинь (или от священного животного). Понятие «царство» было нерасторжимо связано с верой народа. Царь и царская власть, кроме чисто материальных, то есть административных, военных и прочих функций, несла в себе и религиозные функции. Царь, по языческой вере, был и проводником воли богов, и просителем их милости, выступая как Верховный Жрец - Pontifex Maximus. Но этим религиозное значение царя не исчерпывалось, оно представлялось народу неизмеримо шире, царь был посредником в отношениях своего народа и царства с мiром небесных богов и (или) духов. Народ веровал, что посевы будут урожайными, стада тучными; ждал мира, спокойствия, благоденствия, и что сделает все это царь не только какими-то умственными или физическими усилиями, но, главное, за счет своего посредничества между народом и высшим мiром, Небом. Следовательно, царство на языке того времени означало не только политическое или административно-хозяйственное объединение, а форму осуществления всецелой полноты бытия для данного народа[11], а царь имел главную функцию обеспечивать ее в гармоничном единстве и материального, и духовного. В Ветхом Завете постоянно подчеркивается, что цари, даже язычники, - Божии избранники, сам Пророк Даниил занимал важный пост при дворе Вавилонского царя. В Новом Завете неоднократно указывается, что власть от Бога и что нужно служить власти не за страх, а за совесть. Примером в этом служении являются немалое число Святых Мучеников, которые верно служили царям-язычникам, даже в эпоху гонений на христиан.
+ + +
Однако в наше время вообразили, что в христианском мiре может быть как-то иначе, - и можно, не боясь греха, утверждать об эмансипации, вплоть до «отделения Церкви от государства». Сейчас стало общепринятым думать, что власть - это одно, культура - другое, быт - третье, а религия ко всему этому не имеет никакого отношения. Так думают даже некоторые батюшки, причем, чем образованнее, тем чаще, особенно им ненавистно Царство. Батюшки не сами это придумали, происходит широкомасштабная пропаганда, в которой задействованы православные богословы со степенями[12], они часто при этом ссылаются на вредоносное влияние язычества. О взаимодействии Христианства с язычеством мы, по случаю, поговорим.
Действительно, нам многое досталось в наследство из язычества, но досталось - что? Одухотворение бытовых и трудовых обычаев народа, которые хотя и имели языческие корни, но постепенно, шаг за шагом, на протяжении столетий были освящены истинною верою. Напротив, те обычаи, что произошли от нечестивых культов, постепенно исчезли. Происходило это медленно, например гладиаторские бои в Риме были запрещены только Императором Гонорием, то есть через 100 лет после подписания Миланского эдикта Императором Константином.
Культура, языческая по форме, в христианских народах постепенно утратила свое языческое содержание, превратившись в христианскую. Культура отделилась от языческих культов - возделывание поля уже не означало поклонения богине Деметре, не означало ее культа, но, как всякий труд, освящалось благодатью Божией - Без Мене не можете творити ничесоже (Ин. 15, 5)[13]. Средство объединения людей в народ через обращение их к единому высшему началу и есть культура, через нее совершается оправдание смысла жизни каждого человека, притом особое место отводится языку как части культуры, но такой части, которая, соединяет все смыслы прочих частей культуры воедино. К культуре относятся и взаимоотношения с окружающими людьми, и семейные отношения, и отношение к окружающей природе, и отношение к власти. Все, что в совокупности создает гармоничное мiроощущение каждого человека, который живет не в отрыве от других людей, а составляет часть общего и единого целого, то есть народа. Крещение народа, это не Крещение каких-то отдельных людей, представителей народа, процесс, при котором они автоматически выходили бы из среды своего народа, и не уничтожение культуры народа. Уничтожить культуру значило бы отменить совершенное Господом разделение народов на языки. Крещение - это соответствующее преобразование культуры народа. Преобразование как преображение культуры, которое нужно понимать как интерпретацию Божественного Слова, то есть образа Иисуса Христа в языческой культуре народа.
Культура имеет языческое, дохристианское происхождение по той причине, что в культуре, как в языке, было дано дохристианское понимание Слова Божия, понимание далекое от истины, а крестившись народы[14]...
У дохристианских народов культуры были разными, потому что разными были культы разных богов. Уже ко времени написания Святым Апостолом Иоанном Богословом его Апокалипсиса возникли поместные Церкви, у каждой из которых было свое лицо, отличное от других, и оно определялось культурой каждого из народов, среди которых была эта Церковь. Евангелие одно, Христос один, а христианские народы разные, что проявляется в разнице культур каждого из христианских народов, каждый из которых исполняет свое понимание Божественного слова. В предельной форме эта разница проявилась в том, как разные народы сохраняли Христианскую веру при завоевании их иноверцами. Ведь многие, но не все народы перестали быть христианскими. Большинство этих народов оставили Христа, что показывает, насколько глубоко образ Христов запечатлен в том или другом из них. Остались православные грузины и монофизиты-армяне (у армян своей государственности нет, насколько я помню, 1 тысячу лет!), после завоевания азиатских территорий Ромейской Империи заселявшие их народы перешли в магометанство в течение одного поколения, но в Европе и под турецким владычеством на протяжении столетий православными остались греки, славяне и румыны.
Все это показывает, что вера христианская пронизывает всю жизнь христианских народов, но у разных народов в разной степени, хотя Евангелие одно, а разные только культуры. Значит, дает нечто чрезвычайно важное культура каждого народа - это «языческое наследие» народов. Культура - это почва в притче о сеятеле, а семя - это Слово Божие; в какой-то культуре семя не взошло, в какой-то всходы завяли. Но и достигшее зрелости дает разный урожай, все зависит от той же культурной почвы, от народа. Не только отдельный человек, но и народ наделяется от Господа своим Ангелом Хранителем, не только отдельный человек, но и народ является духовной личностью. Каждый народ имеет от Господа свою миссию в мiре, и спросится с каждого народа на Страшном Суде: и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов (Мф. 25, 32).
Далее, форма власти в Константинополе совсем небезразлична для Церкви - будет ли там Православный Царь или неправославный султан, мысль настолько очевидная, что в комментариях не нуждается. Однако для профессора богословия А.И.Осипова, оказывается, все едино, кто будет править в Москве, что Православный Царь, что неправославный президент. То, что во втором случае Церковь будет удушена, столь же очевидно, как если бы в Москве и в самом деле оказался султан. Это не вопрос принципа (удушать или не удушать), а вопрос времени и вопрос технологии, с помощью которой удушение будет проделано[15]. И не нужно ссылаться на то, что Церковь создана Христом на вечные времена, речь идет о поместных Церквах. Где те Церкви, о которых упоминал Святой Апостол Иоанн Богослов, после того, как они оказались на территории подвластной турецкому султану?!
+ + +
Действительно, в языческом мiре идея царства очень наглядна, например фараон по вере народа был прямым сыном и наследником не своего биологического отца, пусть даже фараона, а бога Солнца. Служение царю было служением богу и являлось не столько государственным долгом, сколько привилегией[16] для любого подданного. Нам из этого сравнения легче понять слова Пророка Даниила. Он был Пророком истинного Бога и был одновременно наблюдателем и участником многих событий при дворе языческого царя, он видел ошибки и заблуждения ложной веры язычников, их грехи и преступления, тем не менее он не проклял языческое царство как институт власти, он предрек, что Сам Бог создаст Царство, и оно сокрушит все другие царства, а само во веки не разрушится. Иными словами, Царство тоже имеет языческие корни, Христианство заимствовало его, освятив его и придав ему христианский смысл.
Говоря об этом будущем для него Царстве, которое мы понимаем сейчас как Царство Христа, он ни слова не упомянул ни о существовавшей тогда Ветхозаветной Церкви, членом которой он являлся, ни о народе, который целиком составлял эту Церковь. Не сказал он и о том, что Царство - Царство Давидово уже создано Богом: И будет непоколебим дом твой и царство твое навеки пред лицем Моим, и престол твой устоит вовеки (2 Цар. 7, 16). Конечно, Пророк говорит не свое, его устами говорит Дух Святой, но слова и связанные с ними понятия Пророк употребляет свои - Пророк не телефонный аппарат. Пророк назвал «царством» в ряду языческих царств привычное тогда государственное устройство, очевидно, имея в виду его гармоничное духовно-светское единение. Только то Царство, которое создано будет Богом, Пророком Которого он был, будет создано на неизмеримо более высоком уровне, в той мере, насколько истинная вера совершеннее язычества. Потому и падут от него все другие царства. Однако ни словом не упомянув о уже существующем Царстве, потерпевшем политическое поражение, он перенес вопрос о Царстве из материальной, политической плоскости в плоскость духовную, ему-то хорошо было известно, за что Бог наказал иудеев, лишив их Царства. Так же как, говоря о народе, от которого «Царство не будет передано», он ни словом не обозначил, что народ будущего Царства - это его народ, народ иудейский, верующий, подобно ему, в истинного Бога. Это народ вообще не только в этническом смысле, но об этом будет сказано через 600 лет после Пророка Даниила Апостолом Павлом, сказавшим, что во Христе «несть ни эллина, ни иудея». Но все же имеется в виду народ, а не безликая масса. Условием материальной, политической реализации духовной сущности Царства являются слова Нафана, переданные Давиду «царство твое пред Лицем Моим» - это значит, что и Царство, и Царь, и народ должны служить Богу, а не Бог должен служить «избранному» народу. Из этих слов и из умолчания Пророка следует, что его, еврейский народ оставит Бога, а служить Богу будет другой народ.
Ромейская Империя (Рим Второй) вообще не имела народа, который можно было бы назвать «государствообразующим». Все граждане страны называли себя ромеями, то есть римлянами и в то же время сохраняли и свою этническую принадлежность (оставались греками, армянами, сирийцами, славянами и так далее). Ромейская Империя уникальна в этом отношении, ибо Империи во все времена создавались каким-то народом для господства над другими народами, а в Восточном Риме не было такого народа. В этом есть своё глубочайшее промыслительное знамение и есть свое историческое объяснение. Настоящие римляне - это народ, создавший великую Империю - Рим Первый, проживали на Апеннинском полуострове, исчезли с лица земли после падения Рима и, постепенно смешавшись с завоевавшими ее вандалами, лангобардами и прочими, превратились в итальянцев. Граждане Ромейской Империи сохранили и пронесли на тысячу лет название уже не существующего народа, сохранив Империю единственно Христианскою верою, объединяющей все это пестрое собрание народов. Рим Первый был классической Империей в том смысле, что в нем как раз была государствообразующая нация. Империя была создана римлянами ради своих собственных национальных (вполне корыстных) интересов и держалась железом и кровью. Римляне объединили мiр потому, что были наделены неслыханной военной и гражданской доблестью, которые исполнялись как религиозное служение, разумеется языческое. В Ромейской Империи сохранилось религиозно-нравственное отношение к служению, изначально освященное Православием, хотя не сохранилось конкретной нации, носительницы этого служения.
Россия объединяет в себе государствообразующие качества обеих своих предшественниц - державный имперский народ, как в Риме Первом, и Христианский смысл государственного служения этого народа, как в Риме Втором. И Россия тоже уникальна в этом отношении, так как русский народ, имперский по своему значению, не господствовал над другими народами России, а служил им. Очевидно, поэтому значительная (едва ли не большая) часть территориальных приобретений России получилась не за счет завоевания, как в Риме Первом, а за счет добровольного присоединения народов, вошедших в состав Империи.
Народ Ромейской Империи, как и народ России, - это народ Царства, то есть это народ христианский, народ, стоящий «пред лицем Господа», то есть это один и тот же народ, от которого Царство не будет передано. Царство следует понимать как служение, как бремя и обязанность, а не привилегии, именно в этом смысле и следует понимать и наследование этого Царства русским христианским народом от христианского народа Ромейской Империи, когда Царьград пал, то Третьим Римом стала Москва и Русь.
Совершенно естественно, что есть одна Церковь, потому что есть один Христос, Который ее создал, должно быть только одно Царство, которое в соединении с единой Церковью правит единым христианским народом, «от которого Царство не будет передано». Никакого иного царства быть не может, а если будет, то, как и другая церковь, это будут не истинное царство и не истинная церковь. Подлинный смысл Царства как единения (симфонии) светской и духовной власти - это образ Царствия Небесного. Смысл Царской власти - образ власти Христовой. Функции царя - это его служение Господу с тем, чтобы обеспечить своему народу всю полноту и гармонию бытия, которая возможна человеку во Христе, с целью спасения каждого человека из народа. Именно в этом смысле нужно понимать идею «Удерживающего», то есть Царя Православного Царства, которое будет стоять до скончания веков (согласно предречению Пророка Даниила). Когда падет Царство, не устоять и мiру, ибо будет отъят Удерживающий (слова Апостола Павла). Последним государством, которое воспримет на себя Царство, будет Россия (слова Старца Филофея), стало быть, погибнет Россия, погибнет и мiр. Слово Бога Пророку Нафану для Царя Давида: И будет непоколебим дом твой и царство твое навеки пред лицем Моим, и престол твой устоит вовеки (2 Цар. 7, 16).
Все эти предречения действительно можно назвать языческими, если, подобно протестантам, не веровать в Промысл Божий, а между тем они весьма точно указывают на то единственное Царство, в котором до скончания веков будет воплощен образ Царства Божия. Главное назначение Царя и Царства «быть навеки пред Лицем Господа», пока и поскольку это условие будет выполнено, стоять Царству, а вместе с ним мiру.
Идея «Святой Руси» существовала в виде мiровоззренческих и этических норм и стереотипов поведения всего народа от пахаря до Князя, это некий всеобъемлющий духовный идеал гармоничного жизнеустройства общества и государства, соответствующий русскому народному духу. Это понятие никем не было кодифицировано, никогда оно не применялась в качестве какой-то государственной доктрины, и даже содержание этого понятия спорно. О «Святой Руси», так же как и «Русской идее» заговорили только в XIX, XX веках, что является данью веку просвещения. В Московской Руси никому в голову не приходило написать трактат о том, что это такое.
Распространенное ныне отношение к «Святой Руси» как к «идее» или совокупности сформулированных идей - это артефакт идеологизированного сознания. Для тех, для кого она была актуальной (вспомним, князя Данилу и его дружинников), она была той «правдой жизни», которая интуитивно принимается истинной и не требует никаких доказательств. Поэтому ни «русской идее», ни идее «Святой Руси» нельзя обучить с помощью учебников, более того, невозможно даже написать таких учебников, поскольку это часть народного духа, она не поддается формализации, следовательно, невыразимо средствами языка. Или, как удачно сказал Тютчев: «Мысль изреченная есть ложь». Народный дух Господь созидает вместе с создаваемым народом[17].
До 800 года идея о симфонии власти светской и духовной, и вытекающего из нее представления о том, что есть единый Христос, единая Церковь и единый Царь, была самоочевидной и составляла естественный принцип, служивший элементом мiровоззрения единого Христианского мiра. В декабре 800 года на Рождество Христово Папа Лев III в Риме короновал короля франков Карла в императоры «Римской империи», и это при том, что Римская империя в эту пору существовала, ибо именно так называлась Империя со столицей в Константинополе. Царство разделилось, фактически разделился единый до этого Христианский мiр, и Запад начал свой собственный путь, который и вывел его на дорогу апостасии. Вот каков смысл императорского венца Карла Великого - и империя, и церковь, соединившаяся с такой империей, не являются истинными.
Христианские Запад и Восток изначально отличало разное отношение к сакральным функциям государства и, напротив, к государственным функциям Церкви. Церковь создана на Небесах и обращена к земле, Государство же создано на земле и обращено к Небесам - точкой соприкосновения (или, если угодно, стержнем) объединяющим оба эти создания является Самодержавный Православный Царь, являющийся хранителем и носителем образа Царя Небесного. Я намеренно употребляю слово «создания», ибо слово «учреждение» по отношению к Церкви приемлемо в том случае, если ее уравнивать с государством, как на Западе, и именно западное отношение к Церкви как к учреждению должно служить нам предостережением. Такое отношение не поднимает государство, а опускает Церковь, и началось это с самовозвеличения Римских предстоятелей Церкви до положения «наместников Христа на земле».
Разделение единого Христианского Царства произошло в 800 году, почти ровно через 1200 лет, в 2000 году произошло всецерковное прославление Святого Царя-Мученика Николая, и только в связи с этим прославлением приходится задуматься о значении и смысле разделения Царства. Этот вопрос возник из необходимости осознать смысл подвига Царя, а для этого нужно осознать и смысл Царства.
+ + +
И последнее: когда читаешь интервью профессора богословия А.И.Осипова, невольно возникает мысль, что в период мучительной агонии Православной Ромейской Империи, в период ее постепенного завоевания находилось немало «богословов», похожих на А.И.Осипова. Они наверняка утверждали нечто подобное, что, дескать, правление турецкого султана ничем принципиально не отличается от правления Православного Царя, важна не форма правления, а личное благочестие. Что стало с турецко-подданными христианами, нам хорошо известно. Кто-то, будучи благочестив, принял Мученический Венец, а многие не устояли и приняли магометанство, и сейчас десятки их поколений не знают истинной веры и лишены спасения. Но главное даже не в этом - пало Царство и, если бы Россия не подхватила упавшее с плеч угасшей Ромейской Империи бремя Царства, то Царства более не было бы. Я не могу поручиться, что были такие вот богословы-туркофилы, а вот «агенты влияния» от римо-католиков были точно - это, например, Варлаам, оппонент Святителя Григория Паламы, результатом их активности стало сокрушение православной государственности и гибель Царьграда[18].
Действительно, можно лично молиться и лично спасаться и под турецким владычеством, так же как под властью Православного Царя, формально рассуждая, это верно. Но только если формально, ибо всякому понятно, что православная жизнь - это не только молитва, православная жизнь - это гармоничное единство множества ее проявлений и только православная власть может ее обеспечить, обеспечить так, как не сможет, да и не захочет ни президент, ни султан, ни генсек. Православному народу нужна власть Православного Царя, а всякая иная власть - это оккупация. Основной смысл интервью Осипова, что и при антихристе можно лично спасаться, поэтому не нужно противиться пришествию антихриста, которое готовит нам глобализм.
Подозреваю, что пресловутое «двоеверие», в котором часто обвиняют «простой народ», связано с тем, что слова и образы, с помощью которых люди объясняют свою веру, и предметное выражение своей веры, например поклонение иконам, по формальным признакам - «языческие». Можно легко убедиться в этом, если спросить людей в огромных очередях, которые выстраиваются к чудотворной иконе: что ждут они от поклонения иконе?! И никто ведь не объяснит свои чаяния в словах и терминах, принятых среди ученейших богословов. Дело, как мне представляется, в том, что вера неизреченна и всякие слова, с помощью которых мы передаем свои духовные переживания, зависят не от духовного состояния, а от знания соответствующих слов, или оперирования некими символами соответствующей знаковой системы, то есть от образования. Думаю, профессор Осипов при желании легко бы доказал, что не только почитание Царя, но и почитание икон в современной России является языческим, и всегда было таковым. Тем более, самому ему что-то изобретать не пришлось бы - от противников иконопочитания VIII-IX веков осталась обширная аргументация (для сравнения так и просится на язык советская идеологема: «культура народов СССР национальная по форме, но социалистическая по содержанию»).
Дополнения
Исторические свидетельства
А что сделали те, от кого тоже зависела судьба России? - ибо и они сделали свой свободный выбор в ситуации, в которой эта судьба решалась. Как бы повернулась судьба страны, если бы генералы Алексеев и Рузский не предали Царя, заманив его в ловушку? Если бы все генералы, командующие фронтами, остались верны своей присяге, подобно генералу Келлеру и хану Нахичеванскому, и «проголосовали» против отречения Государя? Если бы Святейший Правительствующий Синод не проголосовал за принятие отречения Государя и не постановил, чтобы на ектениях провозглашались прошения за «благоверное временное правительство», а не анафема бунтовщикам?[19] Ответственные люди поступили предательски либо безответственно, они сделали свой выбор, и зададимся вопросом - надолго ли смог бы отсрочить гибель России любой Государь, любыми мерами (даже самыми суровыми - 30 тыс. виселиц на Невском, как предлагали Государю), если люди свободно делают такой губительный выбор?
Теперь говорят о необходимости «всенародного покаяния за грех цареотступничества» или даже цареубийства, понимая под «всенародным» - покаяние поголовное, на демократический манер. Получается, что каяться нужно как раз тем миллионам и миллионам крестьян и рабочих, что послушно, вслед за батюшками молились за «благоверное временное правительство», не понимая, что это прошения за антихристову власть, которая впоследствии вымостит их телами путь к «Светлому-Будущему-Всего-Человечества». Но ведь и батюшки не сами придумывают, за кого возглашать прошения, - они сделали, как им было велено, и пошли под нож антихристовой власти первыми. Нужно было знать тем, кто эти прошения благословил.
В чем же каяться русскому народу?
Вопрос это отнюдь не праздный, ибо Господь милостив и наказал нас, попустив сделаться по нашему же хотению и для нашего же научения, поэтому покаяние нужно в качестве меры осознания и изживания нашего греха. Поэтому каяться нужно в своих грехах, а не чужих, и во всяком случае не в цареубийстве, ибо народ и сам распят рядом с Царем. Покаяние в цареубийстве нам навязывается для того, чтобы мы не смогли осознать свой настоящий грех, не могли в нем покаяться, не изжили свой грех, а остались в нем. Затем, распинатели Царя те же, что и распинатели народа - это те же, кто распинал Иисуса Христа, о которых сказано Им: «отец ваш диавол...».
Мы говорим: «распятая Россия», «всенародный грех», и в то же время говорим о том, что десятки миллионов русских людей, замученных во время «великого социального эксперимента», неповинны в грехе сокрушения Самодержавия. Здесь нет противоречий, ибо народ, государство не подлежат анализу с позиций валовых статистических характеристик, к которым нас приучили демократы, - «50 процентов плюс один голос» это магическое число демократии или еще какое-нибудь «демократическое большинство», на самом деле ничего реального не означают. Это все равно, что сравнивать две машины на основании валового химического анализа этих машин (измельчили машины в порошок, сделали химические анализы этого порошка - железа столько-то, меди, алюминия и так далее), а потом на основании придуманных критериев сравнивать качества и функции этих машин по преобладанию тех или иных компонентов. Между тем именно такой подход у нас в ходу, обычно говорят, что преступность у нас возросла по сравнению с дореволюционным периодом во столько-то десятков раз, а количество православных уменьшилось во столько-то раз - следовательно... - и делается какой-нибудь глубокомысленный вывод. Статистические показатели и впрямь удручают, но из них нельзя делать весьма распространенный вывод (встречающийся даже у весьма уважаемых авторов), что, дескать, как только народ вернется к Богу и покается в своем цареотступничестве, то Господь дарует нам Царя и все в России немедленно наладится. При этом молчаливо подразумевается достижение «магического числа демократии» - 50% + 1 голос, которого достигнет количество православных и кающихся. Но ни один уважаемый автор не объяснил, как достичь этого числа «всенародности» (при условии антихристовой власти и целенаправленного растления народа всеми ее средствами). Не будет этого магического числа при нынешней власти, разве что по щучьему велению, а может быть, только наоборот - сначала придет Царь, а уж он вместе с Церковью доведет число православных до вожделенной отметки (если тогда кого-то будут волновать такого рода «плановые показатели»).
Дело в том, что к народу нельзя относиться как бесструктурной массе. В 1917 году народ, состоявший чуть ли не на 90% из православных, привела к катастрофе совершенно ничтожная кучка предателей и безответственных деятелей, очевидно, что возможно и обратное. Далее, если 90% православных не смогли остановить катастрофу, то что могут сделать 50%? Причем, что характерно - катастрофу вызвало законопослушание простого народа законным властям - и светским, и духовным, которые возглавили и повели бунт и измену, не нужно путать с распропагандированной толпой на улицах февральского Петрограда - Россия это не только Столица. Но Голгофа за бунт и измену уготована всем, в том числе и тем, кто даже и не знал об этом, а узнал об измене спустя месяцы. Тем более безнравственно предлагать им или их потомкам каяться за грех бунта и измены. Вот ежели наоборот, они взяли бы в штыки Временное правительство, вот тогда это был бы бунт.
Святые Страстотерпцы
Вопрос о смысле и значении подвига Святого Царя-Мученика Николая явился нам в виде парадокса, в виде парадокса и может быть решен. Причин здесь несколько, об одной мы уже говорили. Вторая причина заключается в том, что очень трудно понять подлинный смысл этого подвига, мы оказались примерно в той же ситуации, в какой была Русская Церковь при прославлении Святых Князей Бориса и Глеба. Было народное почитание этих Святых Князей, были чудотворения, но было неясно, в каком чине их прославить, был непонятен смысл их подвига, и поэтому греческие иерархи, возглавлявшие тогда молодую Русскую Церковь, с понятным недоверием отнеслись к народному почитанию убиенных Князей.
Впоследствии был установлен новый чин Святости - Страстотерпчество, который существует только в Русской Православной Церкви и нигде более. К святым страстотерпцам отношение на Руси было всегда более трепетное, несмотря на их «непонятность». В России до сих пор помнят и почитают Страстотерпцев Святых Князей Бориса и Глеба, но вряд ли кто вспомнит хоть одного из Святых Мучеников, за веру пострадавших (например, Святых Мучеников Феодора и Иоанна Варягов или Преподобномученика Евстратия, а ведь это их современники). В видении Пелгусия в ночь перед Невской битвой (1240 год) именно «непротивленцы» Святые Князья Борис и Глеб возглавляют Небесное Воинство, идущее в помощь Князю Александру Невскому на битву с врагом Русской земли. Только в России установился этот чин святости, который в своей парадоксальности, как отметил Г.Федотов, выражает всю парадоксальность Христианства, принявшего Крест (орудие мучительной и позорной казни) за символ победы. Потом, в течение нескольких столетий, было прославлено еще несколько Великих Князей в этом чине - Игорь Ольгович Киевский, Черниговский Чудотворец, Андрей Юрьевич Боголюбский, Михаил Александрович Тверской и Царевич Димитрий Углический.
«Официальная канонизация» Святого Царя-Мученика Николая и его Августейшей Семьи в чине Святых Страстотерпцев завершает череду ранее прославленных Святых в этом чине. Его духовный подвиг вновь ставит вопрос о его вероисповедном смысле, как и тысячу лет назад, и в то же время снимает недоумения греков митрополитов о вероисповедном смысле подвига Святых Князей Бориса и Глеба. Господь открывает нам имена Святых Своих для нашего научения, ибо святые свидетельствуют о Христе своею жизнью или даже и смертью, но не всегда это свидетельство можно выразить путем простого и явного назидания, как например в случае со Святыми Мучениками. Смысл же парадоксов, явленных нам Святостью Страстотерпцев, сколько-то определенно передать или хотя бы осознать очень трудно. Например, в случае мученичества за веру создается простейшая коллизия, которая разрешается ответом: «да» или «нет» на единственный вопрос. В случае же со Страстотерпчеством коллизия всякий раз сложна, насыщена деталями, причем для всех Святых Страстотерпцев строго индивидуальна, вопрос о вере никогда не формулируется ни прямо, ни косвенно. Великий Князь Андрей оказал своим убийцам мужественное сопротивление, сражаясь до конца. Князь Борис отослал свою дружину, ожидая своих убийц, не оказав им ни малейшего сопротивления. Царевич Димитрий не мог сделать ни того, ни другого в силу своего малолетства. Великий Князь Михаил добровольно явился в Орду принять смерть, чтобы сохранить свое княжество от карательного набега. Общее у них то, что разом проявлено в подвиге Святого Царя-Мученика Николая. Все они жертвы, кто добровольные, кто нет, в своем служении, которое приравнивается, таким образом, к служению во Христе. Жертвы за свое служение, даже за служение, которое назначается одним только фактом рождения по династическому праву, в которое даже не успел вступить и не смог защитить (что мог сделать Царевич Димитрий в возрасте современного третьеклассника?). Великий Князь Андрей - жертва заговора за свое служение, которое по всем условиям соответствует служению Самодержавного Государя. Великий Князь Михаил добровольно принял смерть за своих подданных. Наконец, Промысл Божий, а не волеизъявление народа (Князь Игорь), не воля боярской верхушки (Князь Андрей), не княжая воля (Князья Борис и Глеб) и не воля «эффективного и умного администратора и политика» определяет судьбы Князей и Царей (Царевич Димитрий).
Подвиги каждого из Святых Страстотерпцев, подвиг каждого из них, но каждого по-своему, воплотили в себе прообраз Пасхального Агнца - подвиг Искупительной Жертвы, которую совершил и Сам Иисус Христос на Голгофе. Со всей определенностью это становится ясным с прославлением Святого Царя Николая в чине Страстотерпца, ибо духовный подвиг Его объединяет в себя, в единую полноту, подвиги всех до Него прославленных Святых в чине Страстотерпцев и способствует раскрытию их смысла. Ведь Страстотерпцами были мiряне, причем только Княжеского или Царского Рода, свои искупительные подвиги они совершили во имя гражданского служения, которое через причтение к лику Святых приравнивается тем самым свидетельствованию о Христе. На крови этих Мучеников установилась не только Церковь (согласно определению), но и Держава, которая смыслом своего бытия определила служение Богу, в которое претворялось гражданское служение. Россия единственное или, может быть, одно из немногих государств, в которых естественное социальное иерархическое разделение народа служило не поводом для взаимных распрей, а делу органичного единения в служении, в служении Господу. Вот что дали Святые Страстотерпцы русскому человеку в качестве назидания. Но дано оно было не в виде однозначного простого наставления, ибо всякий раз передавалась своего рода целая концепция или совокупность идей, но таковых, которые нельзя ни представить, ни изобразить словесно, ибо это духовные сущности из мiра горнего, невидимого. (Мы еще обратимся к «технике» передачи духовных сущностей.) Русские люди восприяли это как духовно-нравственные нормы, претворяющиеся в поведенческие стереотипы. Через них, а также подвиги и иных святых, Господь воспитал молодой, только что крещеный народ для совершения служения во исполнение Замысла Божия о русском народе, причем служения гражданского, государственного.
Из того, что Святой Царь-Мученик Николай прославлен как Святой Страстотерпец, Который Своим подвигом объединяет и воссоединяет подвиги всех до него прославленных Страстотерпцев, следует, что прославление Его в этом же чине усматривается умаление его подвига. Те Святые создавали Святую Русь как исполнительницу сугубого служения, назначение подвига Святого Царя Мученика, по всей видимости, шире и выше их служения. Вновь, как и тысячу лет назад, мы стоим перед разрешением парадокса, скрывающего от нас подлинный смысл подвига Государя. От его правильного понимания многое зависит, во всяком случае предприняты немалые усилия к тому, чтобы мы этого понимания не достигли, чтобы обессмыслить смысл подвига Государя.
СНОСКИ И ПРИМЕЧАНИЯ
[1] К примеру: «О чем говорит тот факт, что ни один из критериев святости и канонизации не проводился в Русской Православной Церкви последовательно, без исключений? Прежде всего о недостаточном осмыслении святости церковным народом и, в частности, богословами. Во-вторых, о том, что формально-юридические критерии канонизации явились в Православной Церкви скорее поверхностным заимствованием, чем естественным выражением воли Церкви» (Кротов Я. Канонизация в Русской Церкви // Вестник РХД. № 166, III. Париж, 1992. С. 13). Излишне добавлять, что автор против канонизации Святого Царя-Мученика, впрочем, он предлагает совершить канонизацию о. Александра Меня. - А.В.
[2] Это не для красного словца. Назначение PR-кампании - модификация общественного сознания с помощью целенаправленных акций для воздействия на него с помощью СМИ и иных средств, что и было сделано, но это уже тема для особого обсуждения. - А.В.
[3] Тот же Кураев, в том же 1992 году, в отличие от А.Нежного, усомнился в подобии подвига Императора Николая II подвигу Князей Бориса и Глеба. Вот его аргументация: «Святые Борис и Глеб совершили подвиг, отказавшись развязать гражданскую войну. Они были убиты, но их слуги и воины были спасены» (Кураев диакон о. Андрей. Кому быть Святым на Руси? // Московские новости. 1992, 20 сентября). Телесно да, они были спасены, но в духе как раз наоборот - именно Святые Князья были спасены в Жизнь Вечную - удивительный аргумент для православного богослова. Но это не все. В предыдущем предложении содержится еще одна ошибка, на этот раз историческая - гражданская война была все же «развязана», их старший брат, Князь Ярослав, прозванный в последствии «Мудрым», выступил против их убийцы. И здесь тоже наоборот, именно убийство Святых Князей спровоцировало войну. Как видим, подвиг Князей Страстотерпцев не имеет вообще никакого рационального смысла, ибо этот смысл чисто духовный. - А.В.
[4] К великому сожалению, на ксерокопии статьи [Кураева], которой я располагаю, не проставлено ни название издания, ни его выходных данных. Могу сказать только, что статья была напечатана в каком-то журнале в 1998 году под рубрикой «Дискуссии». - А.В. Статья дьякона А.Кураева называется «Что достойно подражания в жизни Императора Николая? Осмотрительность Священноначалия в вопросе о прославлении Царской Семьи мне представляется вполне уместной». Она издана на миссионерском сайте протодьякона Андрея Кураева и републикована на ряде других сайтов без датировки, установить её бумажную публикацию пока не удалось. - Л.Б.
[5] В прошлом московский диссидент и преподаватель МГУ, ныне житель итальянского города Брешия. - А.В.
[6] Церковно-Общественный Вестник. 1997. № 12. Наиболее полно такая альтернатива реализуется, как известно, у протестантов. Они отвергают у епископов непрерывное преемство через рукоположение от Апостолов, соответственно никаких таинств и никаких священников (им не нужны посредники между Богом и человеком - «ибо образ Христа запечатлен на личности всякого смертного»). Священников им заменяют «проповедники» - наиболее говорливые из мiрян, избираемые демократически. - А.В.
[7] Видимо, А.М.Верховский имеет в виду публикацию: Нежный Александр. Оставаясь в области достоверной истории. Ответ историку Михаилу Кривову // Огонек. 1992. № 42-43. С. 5. - Л.Б.
[8] Бывает, ставят знак равенства между «красным террором» и якобы «белым террором». Глубоко символично, что официальным поводом для запуска механизма «красного террора» послужило убийство председателя Петроградского ЧК Моисея Урицкого Леонидом Каннегисером 1 сентября 1918 года. В результате первой же акции красного террора в Петрограде было расстреляно 1000 человек. В списках расстрелянных, вывешенных на Гороховой, было 1000 русских фамилий - никто ведь не сомневался тогда, что как сам масштаб (1 : 1000), так и национальный состав казненных раскрывают символически-назидательный смысл акции, проведенной с целью устрашения русского народа. Один еврей застрелил другого еврея, а в отместку расстреляли тысячу русских, которые хоть и не имели никакого отношения к этому убийству, но новая власть, оккупировавшая Россию, желала показать место оккупированному народу. Это вопрос тоже деликатный, ибо «не против плоти и крови мы, а против духов злобы поднебесных», и не можем мы поступать так, как поступали с нами, чтобы не обратиться в них же. Во всяком случае со стороны белых такого «террора» не было и не могло быть. Взаимное ожесточение было - любая гражданская война без него не обходится, но было, прикрытое им, еще и планомерное уничтожение лучшей части русского народа, и вот эта «составляющая» Гражданской войны тщательно умалчивается, тогда уж лучше вообще не говорить о «взаимном ожесточении», ибо символом этой фразы является «взаимность» убийства одного убийцы и садиста и убийства 1000 людей, единственная вина которых заключалась в том, что они были русскими православными. - А.В.
[9] Вот как пишет Афонский Духоносный Старец XIX века Иларион: «Долг наш - иметь сердце и мысли всегда устремленными к Богу за нашего Августейшего Императора и за всю Православную Церковь. Потому что только Он по образу Христа-Помазанника по естеству подобен Ему и достоин называться Царем и Помазанником Божиим, потому что он имеет в себе Помазующего Отца, Помазанного Сына и Им же помазася Духа Святого. Прочие цари народов, если и не редки, и воображают о себе нечто великое, но ни один из них не царь в действительности, только украшаются и тщеславятся великим именем, но не благоволит и не почивает в них Бог. Царствуют же только частию по снисхождению Божию. Поэтому, кто не любит своего Богопоставленного Царя, тот не достоин именоваться Христианином. И сие подлинно так» (Старец Иларион. М., Изд-во православного Братства во имя иконы Божией Матери «Неопалимая Купина», 1994. С. 159-160). - А.В.
[10] Заглянем в Латинский словарь: «Cultum - посев, возделанное поле. Cultus - обработка, культура, убранство». - А.В.
[11] О глубине и силе чувств народа к своим царям, сохраняемых тысячелетиями, напоминает эпизод из книги, прочтенной мною лет тридцать или более назад. Я не могу сослаться на источник, уже не помню автора (кажется, это был Масперо, директор Каирского музея в конце XIX века). Суть эпизода заключалась в том, как сотрудниками музея было выявлено массовое захоронение мумий фараонов в так называемой Долине царей. Описанный эпизод имел прямо-таки детективный сюжет, но в данном случае интересно другое. Далее автор описывает, как по Нилу на барках в Каир доставлялись десятки мумий одновременно. Вот это-то мне и врезалось в память. На берега Нила высыпали египетские крестьяне-феллахи, которые плачем провожали барки, увозящие их царей, царствовавших более трех тысяч лет назад.
Много времени после фараонов, провожаемых феллахами, Египет потерял государственную независимость, несколько раз поменялись завоеватели (ассирийцы, персы, греки, римляне, арабы, турки, англичане), несколько раз поменял веру - от язычества к христианству, затем мусульманству, поменял язык. Многократно поменялось в жизни крестьян всё, но фараоны остались для них царями. В египетском народе законсервировалось отношение к своим царям как к повелителям и защитникам, ибо текущее время изменило все за исключением его бытия на уровне быта - на протяжении тысячелетий все так же ежегодно разливался Нил, все так же крестьяне возделывали свое поле, но только при фараонах они чувствовали власть своей народной властью. - А.В.
[12] Трудно удержаться и не процитировать профессора богословия Московской духовной академии А.И.Осипова: «Между этими способами управления (демократией и православной монархией. - А.В.) может и не быть никакой разницы. Все зависит от того, как помазанник осуществляет функции своей власти. Нельзя магически смотреть на помазание, как на акт, который сам по себе наделяет царя благодатными дарами правления. Такой взгляд есть чистое язычество. Были помазанники, которые действительно соответствовали христианскому назначению правителя. А известны такие, которые властвовали хуже языческих. Так же как мы, христиане получаем Таинство Мvропомазания, т.е. нечто неизмеримо большее, чем царское помазание (которое, кстати, в таинствах православной церкви не числится), но, тем не менее, одни христиане становятся святыми и преподобными, а иные материалистами, атеистами и какими угодно преступниками. Поэтому монарх-помазанник может оказаться ничем не лучше президента-непомазанника». Ну и так далее. Осипов изложил вполне протестантскую точку зрения, в которой нет места Промыслу Божию. (Почему Россия в постоянном кризисе? Беседа с А.И.Осиповым // Православная Газета. Екатеринбург, 2001. № 22 (163). С. 14). Выделено мною. - А.В.
[13] Труд христианина не может сводиться к одному только формальному исполнению технологических приемов, труд исполнен тем глубинным смыслом, неизреченным и трудно уловимым, что он и не замечается, как не замечается воздух, пока его достаточно. Сказано ведь Господом: «без Мене не можете творите ничесоже». Нашей стране довелось на себе испытать, что значит труд, лишенный своего глубинного смысла: советский колхозник должен был не возделывать землю, а зарабатывать трудодни, а это совершенно иная задача, которая на практике сводится к тому, чтобы заработать трудодней побольше, а усилий затратить поменьше, а что вырастет на поле - дело десятое. Очень понятно, почему Сталину потребовалась коллективизация, кроме циничного разрешения экономических нужд «индустриализации» путем ограбления крестьянства - еще и сокрушение питательной среды «русского великодержавного шовинизма». Крестьянство всегда выступает в качестве живого носителя культурных традиций и общественного уклада народа, потому что труд крестьянина, как ни у какого иного сословия, связан воедино и с бытом и с природной средой. Именно крестьянство создает обычаи, которые всесторонне гармонизируют народное бытие во всех его проявлениях. Без этих обычаев нет и народа, без них он превращается в безликую, атомизированную массу, которой очень легко манипулировать. Крестьянство нужно было «ликвидировать как класс», и крестьянство было ликвидировано и физически, в лице его лучших представителей, и путем превращения его в колхозников. - А.В.
[14] Фраза оборвана, не дописана А.М.Верховским. Ради редакторской гладкости не хотелось домысливать за Анатолия Михайловича. Здесь в пояснение тезиса А.М.Верховского «Культура, языческая по форме, в христианских народах постепенно утратила свое языческое содержание, превратившись в христианскую», можно добавить, что духовная и бытийная культура до Вавилонского столпотворения, до разделения на народы-языки уже имела свои самобытные черты и племенные особенности у потомков Иафета, Сима и Хама, черты, которые потом вошли в ткань разных своеобычных языческих культов. Изначально же некоторые онтологические черты человеческого бытия, ставшие после Вавилонского столпотворения чертами и признаками того или иного языческого культа, религиозного суеверия, приобрели там значение предмета или действа теургического, в своей внутренней основе были либо свойственны древнейшему довавилонскому культу почитания единого Творца, либо просто реалиями человеческого быта без какого либо религиозного значения. С приходом Христианства произошло преображение древних самобытных народных черт, обычаев, которые веками считались исключительно «языческими», «погаными», но по своей внутренней сути таковыми не являлись, но лишь по внешним признакам причислялись, например, к славянскому «поганству».- Л.Б.
[15] Вспомним часто цитируемые слова Митрополита Владимира, день убиения которого мы отмечаем как «день памяти Новомучеников и Исповедников Российских» в начале февраля: «Священник не монархист не достоин стоять у Святого Престола, - священник республиканец - всегда маловер. Монарх посвящается на власть Богом, - президент получает власть от гордыни народной; монарх силен исполнением заповедей Божиих, президент держится у власти угождением толпе; монарх ведет верноподданных к Богу, президент отводит избравших его от Бога». Востоков Владимир, протоиерей. Когда желябовы смеются - Россия плачет //Сергиев Посад. 1992. № 8. С. 9. - А.В.
[16] В проповеди одного из ученейших батюшек нашей епархии, произнесенной у Царского Креста на Вознесенской горке, прозвучал призыв покаяться во «всенародном грехе цареубийства», а также в жертвах «сталинских репрессий» и Гражданской войны, надо бы уж ему вспомнить заодно и о жертвах Великой Отечественной войны. - А.В.
[17] Каждый народ имеет и свойственное своему народному духу государственное устройство, оно же наиболее полно отвечает геополитическим, климатическим и прочим условиям (вот причем климат и ландшафт). Ведь что такое государство - это общественный механизм, обеспечивающий народу наиболее полное и свободное развитие своего народного духа (то есть пресловутые свободу и независимость). Государственное устройство, которое не соответствует народному духу, будет его подавлять, получится как бы внутренняя оккупация. Поэтому не может быть универсальных и единственно верных «демократий», «социализмов» и прочего, поэтому же свойственный западному менталитету феодализм смертелен для России и геополитически, и духовно. - А.В..
[18] Пропаганда сторонников Варлаама была настолько эффективной, что в Ромейской Империи в середине XIV века вспыхнула гражданская война, которая настолько подорвала мощь государства и в конечном итоге послужила гибели Царства. Группировка «варлаамитов», классических «западников», чересчур сильно напоминает «малый народ» в понимании Огюста Кошена, о котором нам напомнил И.Р.Шафаревич в своей «Русофобии», чтобы не приглядеться к нему попристальнее.
Война началась после победы на Константинопольском Соборе 1341 года православных - сторонников исихазма. Никаких классовых противоречий не нашел даже советский историк (Н. Прохоров), ибо общество было расколото строго по вертикали - от низов до Императорской Семьи. Далее, тот же историк выразил крайнее недоумение тем, что богословский спор, содержание которого могли понять только квалифицированные богословы, вызвал в обществе раскол таких масштабов. Если бы этот историк почитал «Русофобию», ему много стало бы ясно, ибо группировка, обладающая свойствами «малого народа», и есть тот инструмент в руках «темных сил», которые организуют трансформацию каких-то малопонятных идей в религиозные войны и революции. В этой группировке легко узнается «прогрессивная общественность» двух-трех последних веков, она же, применительно к России, «орден русской интеллигенции».
В действиях, словах, статьях А.И.Осипова и иже с ним: отечественных - Кураева, Дворкина, зарубежных - Поспеловского, Зелинского, а до них «богословов Парижской школы», легко узнается почерк все того же «малого народа». - А.В..
[19] Согласно одиннадцатому анафематизму, что возглашается в Неделю Торжества Православия, под анафему, как бунтовщики, подпадали все, кто организовал отречение Государя и кто вошел в состав Временного правительств, Архиереи, члены Святейшего Синода об этом не знать не могли. Зарубежная Церковь обвиняет нашу Церковь, в Отечестве сущую, во «грехе (или даже ереси) сергианства», не замечая, что если таковой грех признавать, то отсчет ему нужно делать не с 1927, а с 1917 года. - А.В.
Приложение. Карта Северного участка Царской дороги
