16 ноября известному петербургскому пастырю, многие годы руководившему Отделом по противодействию наркомании и алкоголизму Санкт-Петербургской митрополии, протоиерею Сергию Белькову исполнилось 60 лет. Накануне с юбиляром встретилась корреспондент «Русской народной линии» Анна Бархатова. Предлагаем вниманию читателей РНЛ запись состоявшейся беседы.
А.Б.: Прежде всего, батюшка, позвольте от имени «Русской народной линии» поздравить Вас с юбилеем, пожелать здоровья и помощи Божией в Вашем многообразном служении. Пользуясь случаем, хотела бы задать несколько вопросов, касающихся разных этапов Вашего жизненного пути. Отец Сергий, не могли бы Вы вкратце рассказать о своем детстве и своих родителях? Когда и как Вы пришли к Богу?
о.С.Б.: Мы жили на Алтае. Мой отец, Николай Никифорович - фронтовик, работал начальником железнодорожной станции, был секретарем партийной организации. Отец - мягкий, честный, внутренне культурный, справедливый человек. Никогда не слышал от него брани. Мама, Мария Романовна, работала на заводе крановщицей. Более суровая, чем папа, волевая, она осталась сиротой в 5 лет.
Я очень благодарен родителям за свое воспитание, за то, что с детства учили честности, заступаться за слабых. Помню, дошкольником нашел у магазина 15 копеек, прибежал счастливый домой с этой монеткой. Мама увидела и отправила меня обратно к магазину, где я спрашивал прохожих, не они ли потеряли монетку, ведь, по ее словам, деньги эти могли быть для кого-то единственной возможностью купить хлеб. Я отбирал рогатки у сверстников, чтобы те не били птиц, и бывало из-за этого приходил с синяками, а мама поддерживала меня, чтобы слез не лил.
АБ: До принятия священного сана Вы получили основательное светское образование. Закончили с отличием Ленинградский кооперативный техникум по специальности товаровед продовольственных товаров; Академию МВД СССР по специальности правоведение; Академию последипломного педагогического образования по специальности «Практическая психология». Каким образом в одном человеке могли совместиться столь разные специальности?
о.С.Б.: Насколько помню, мною всегда двигало желание помогать людям, я ведь и сейчас в помогающей профессии. Я и в Питер приехалс Алтайского края, чтобы сложные преступления раскрывать, иметь возможности профессионального роста.
Когда я приехал в Ленинград, поступил на вечернее отделение юридического факультета Государственного университета и начал работать в милиции. Немного проработал младшим инспектором уголовного розыска и понял, что не могу совмещать службу, связанную с частыми командировками, и учебу. Решил перейти в ОБХСС, для чего поступил в кооперативный техникум, закончил его с красным дипломом, но в ОБХСС не перешел, оставшись работать в уголовном розыске.
В 1993 году я поступил в Санкт-Петербургскую духовную семинарию, окончил ее по первому разряду. Ну, а психологом стал, потому что любой священник психолог, и в моей пастырской деятельности мне нужны были специальные знания по этой дисциплине.
АБ: Уже в зрелом возрасте Вы принимаете священный сан. В 1992 году Вас рукополагают во диакона, через год становитесь иереем. Почему Вы, высокообразованный человек, уже сделавший хорошую карьеру, решили стать священнослужителем?
о.С.Б.: Я пришел к вере в Бога и покрестился в 1980 году. Примерно с 1985 года стал посещать храм систематически. Не собирался быть священником, служил в уголовном розыске и мне работа моя нравилась. Жил на Староневском проспекте, часто ходил в Александро-Невскую Лавру, в домовый храм Духовной академии, где познакомился со студентами. Мы с супругой приглашали семинаристов домой на обеды, а они приносили нам религиозные книги, которых в то время невозможно было достать. Я прочел все эти книги с огромным интересом и был хорошо подготовлен к поступлению в семинарию. Кстати, с владыкой Назарием, нынешним настоятелем Александро-Невской Лавры, который оказал большое влияние на мою жизнь, я познакомился, когда тот был еще студентом семинарии. Мы вместе с ним 7 лет служили на Коневце.
Потом я поехал к протоиерею Василию Борину, служившему в Васьк-Нарве, на границе Псковской области и Эстонии. Он был экзорцист, изгонял бесов. Это мне семинаристы посоветовали, чтобы я укрепился в вере, посмотрев на бесноватых. Отец Василий стал моим духовником. Первое впечатление об отце Василии было не очень благоприятным для него. Я приехал, как мне казалось, издалека, занял очередь, а он все пропускал людей вперед. Когда я возмутился, он смирил меня, сказав, что тут есть такие, кто приехал из Владивостока, а Петербург - совсем рядом, и я могу подождать. Помню, как он ходил по территории храма и собирал гвозди и проволоку, которые разбросали строители. Тогда я думал про себя: «Какой жадный священник!» А когда я сам стал настоятелем, понял, что все строится на народные пожертвования, и нельзя относится к ним бесхозяйственно, и теперь сам хожу и собираю гвозди. Понял, что отец Василий делал это не от жадности, а от благоговения к тем копеечкам, которые жертвуют люди на дом Божий.
Благословение на священство я получил у архимандрита Иоанна (Крестьянкина), который стал моим духовником после смерти отца Василия. Сейчас я окормляюсь у игумена Христодула из афонского монастыря Кутлумуш. Без духовника невозможно решать пастырские проблемы и нести многообразные послушания.
У меня была полковничья должность, на службе платили хорошие деньги. Все было отлично, но я чувствовал, как в Псалтири сказано: «Готово сердце мое, Господи, готово сердце мое». Я полюбил богослужение, молитву, духовную литературу, Евангелие и понял, что моя работа в уголовном розыске очень полезна людям, но это - вершки, а корешки проблем находятся глубоко, и с этим надо работать в первую очередь. Я понял, что с корнями социальных недугов работают священнослужители, и задумал стать священником.
Я получил на это благословение отца Василия Борина, но колебался, потому что мне было под 40, и решиться поменять всю устоявшуюся жизнь было нелегко. Я поехал за благословением к архимандриту Иоанну (Крестьянкину). И первое же свидание со старцем меня поразило. Стою я в очереди, а батюшка разговаривает с какой-то женщиной. Она спрашивала у него, может ли она поменять свою двухкомнатную квартиру на однокомнатную и взять разницу стоимости деньгами? А в то время такой маневр официально не одобрялся. Отец Иоанн сказал ей: «Можно, только чтобы такие, как он не знали» и показал на меня рукой. При этом он на меня даже не смотрел! Я насторожился, но, когда женщина отошла, батюшка приобнял меня, и я почувствовал его бесконечную любовь ко всему живому, которая растапливала любые зачерствевшие сердца. Мы поговорили с ним, и он мне поведал, что мое увольнение будет расценено как безумство, но чтобы я помнил евангельские слова: «Рече безумный в сердце своем, несть Бог», и чтобы не обращал на это внимания, заканчивал бы Академию МВД СССР (где я учился на последнем курсе по специальности правоведение) и поступал в Духовную семинарию.
По окончании Академии МВД мне предлагали еще более высокую должность, и я заколебался. Даже зашел в кабинет, где мог бы начать службу, но не смог там находиться, как будто что-то выталкивало меня. Я понял это как призыв Божий и откликнулся на Его зов. Первое назначение как священнослужитель я получил в Коневский мужской монастырь.
А.Б.:С 2003 года Вы возглавляли Отдел по противодействию наркомании и алкоголизму Санкт-Петербургской митрополии. Не могли бы Вы рассказать о деятельности Отдела? Что удалось сделать за прошедшие 11 лет?
о.С.Б.: Епархиальная система реабилитации нарко- и алкоголезависимых была высоко оценена властями не только Санкт-Петербурга, но и России. По аналогии уже более чем в 15-и епархиях созданы подобные отделы по работе с алкоголезависимыми. Наш реабилитационный центр для наркозависимых «Обитель исцеления»в Саперном получил в 2010 году сертификат за N1для общественных и религиозных организаций.
11 лет работы во главе Отдела - это сотни спасенных жизней. Нарко- и алкоголезависимые люди были замотивированы на лечение в дневном стационаре Отдела, прошли реабилитацию в загородных центрах Петербурга и Ленинградской области, а также и в других епархиях. На данное время существуют три православных реабилитационных центра: головной - «Обитель исцеления» - мужская община в Саперном, Свято-Никольская женская община в Торфяном и еще один мужской центр в Красноармейском.
Центры получили наименование по названию уникальной авторской программы «Обитель исцеления», созданной сотрудниками Отдела по противодействию наркомании и алкоголизму Санкт-Петербургской митрополии. Программа состоит из пяти компонентов: духовного, образовательного, психологического, коррекционно-педагогического и медико-санитарного. Сверхзадача программы - привести людей к Богу, нравственное преображение человека, чтобы он работал, учился, не крал и не блудил. В итоге нашей работы государство обретает полноправного, ответственного гражданина.
Мы плотно взаимодействовали с родителями зависимых, потому что алкоголизм и наркомания - болезнь семейная, чтобы человек не вернулся к употреблению наркотиков, нужно работать с семьей. После реабилитации проводилась ресоциализацию: наши пациенты продолжали приходить и заниматься в группах постреабилитационной поддержки. Отдел проводил большую профилактическую работу, сотрудники выступали в школах, в вузах, участвовали в разнообразных форумах. Мы издавали альманах, книги по исследованию зависимости, научные публикации сотрудников Отдела и вузов, взаимодействующих с нами.
Одной из сторон деятельности Отдела было доносить информацию о работе Церкви в сфере социального служения, потому что многие считают, что Церковь только «купола золотит» и все. Наша многотрудная работа была и остается безвозмездной. Мы ни копейки не берем с людей за реабилитационный процесс.
А.Б: Расскажите о деструктивной роли сект и в частности «Центра здоровой молодежи» в реабилитации наркозависимых.
о.С.Б.: Все секты занимаются реабилитацией наркозависимых, потому что это - реальные деньги, которые можно получить по каким-то грантам, а также с родителей больных или посредством труда самих реабилитантов. Секты не всегда открыто признают себя таковыми, скрываясь за фасадом какой-нибудь светской структуры. В России нет абсолютно никакого контроля за этими организациями, потому что даже понятия «социальная реабилитация» в нашем Законодательстве нет.Только в 2014 году определением Правительства ФСКН обязали заниматься социальной реабилитацией, а до этого была лишь медицинская.
«Преображение России» - это криминальная, сектантская организация, организованная двумя братьями - преступниками. Во время отбывания наказания в тюрьме они стали членами неопятидесятнической «церкви», а, освободившись, они начали оказывать помощь наркозависимым. Поняв свою безнаказанность, они стали приглашать к себе всех людей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, и эксплуатировать их труд. У людей отбирали документы и вещи, делали их бесправными тенями. Зарплата руководителя квартиры зависела от того, сколько заработает вся команда.
Амбиции у секты были серьезные. Она называлась «Преображение России», потому что ее члены культивировали новое харизматическое учение, с помощью которого намеривались изменить всю страну. Часть денег на развитие секты давали криминальные структуры, отчисляя средства из «общака».
Через полтора года работы секты у нее было 320 филиалов по России и ближнему зарубежью. Когда они попытались получить благословение митрополита на свою деятельность, тут мы их и остановили. Вначале мы очень педантично опросили, изучили свидетельства о деятельности секты. Большим подспорьем в борьбе с сектантами стал попавший к нам в руки электронный архив секты - 42 гигабайта внутренних материалов. У них было уже много покровителей, и я готовил материал больше года, тщательно проверяя каждое слово, прежде чем представил его митрополиту Владимиру.
Механизм работы сектантов был понят, была составлена аналитическая справка по секте и направлена во все правоохранительные и законодательные органы. Но никто на нее не отреагировал. Сектанты «заморочили голову» С.В. Железняку - заместителю председателя Государственной Думы, фактически окружив его своими адептами.
Случилось, что один влиятельный человек, житель Петербурга, стал свидетелем инцидента, случившегося по вине голодающих адептов секты, благодаря чему дело о сектантах было доведено до Министерства юстиции, которое и запретило эту секту.
Материалы по «Центру правовой молодежи» нами были направлены Патриарху, и по епархиям РПЦ вышел циркуляр, прекращающий взаимодействие с этой сектой. Но сектанты продолжают работать, создавая свои клоны под другими именами, например, «Фонд Архангела Гавриила». Эта секта пришла с Украины, и я доподлинно знаю, что она участвовала на всех майданах, и именно туда уходят собранные ею деньги. Со своей стороны, все, что можно было сделать для ограждения Церкви от этой заразы, мы сделали.
АБ: В 2008 году было основано Общество православных психологов Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Вы являетесь одним из его отцов-основателей. Вплоть до нынешнего года несли послушание духовника Общества. С какой целью создавалась эта организация? Что она собой представляет в данное время?
Инициаторами создания общества были три человека: Лариса Филипповна Шевцова, Владимир Анатольевич Цыганков и я. Первой задачей его было оказание православными психологами помощи священнослужителям, особенно молодым, новопоставленным, в области практической психологии. Ни в коей мере не заменяя священников, психологи могли бы давать какие-то квалифицированные советы по житейским ситуациям, безвозмездно принимая на себя часть прихожан.
Вторая задача была - привлечь православных психологов к сотрудничеству с Отделом по работе с наркозависимыми. Третья - повышение самообразования психологов, возможность получить поддержку, супервизию у коллег. Мы проводили обучающие семинары в течении года, участвовали в работе секции Рождественских чтений.
Я 5 лет был духовником организации, помогал в осуществлении ее руководства, и поныне остаюсь ее почетным членом. Сейчас Общество православных психологов интегрируется в структуру епархиального отдела по социальному служению.
Когда Общество было создано, мы встретили настороженное, скептическое отношение к себе со стороны священнослужителей. Но уже через год батюшки сами приходили ко мне и просили, чтобы психологов направили работать к ним в приходы.
АБ: Вы были членом Общественного совета при Федеральной Службе РФ по контролю за оборотом наркотиков и членом Координационного Совета по противодействию наркомании при Синодальном Отделе по социальному служению. Как осуществляется церковно-государственное взаимодействие в сфере борьбы с наркоманией?
о.С.Б.: Церковь представлена, в основном, на каких-то совместных церковно-государственных форумах, семинарах, конференциях. Взаимодействие с государственными организациями осуществляется на договорной основе. Например, такой договор составлен у нас с Санкт-Петербургским университетом: на нашей базе проводила исследования и писала диссертацию аспирантка этого вуза. В свою очередь, сотрудники епархиальной службы работали на площадке Ленинградского областного наркодиспансера. Недавно я делал, например, экспертную оценку для ФСКН России.
Церковно-государственное взаимодействие развивается, прежде всего, на личной договорной основе. Мы довольно тесно сотрудничали с бывшим губернатором Санкт-Петербурга В.И. Матвиенко, которая одобрила решение антинаркотической комиссии о выделении нашему Фонду земельного участка в размере 2-х гектаров на Парнасе, чтобы мы построили там комплекс по принципу дореволюционного трезвеннического общества. Но Валентина Ивановна ушла с поста губернатора, и эту землю нам не дали.
А.Б.: Ваше многолетнее служение по реабилитации зависимых людей было высоко оценено как церковными, так и государственными структурами. Вы имеете множество церковных наград. В 2009 году Вы были удостоены звания Лауреата Золотой Книги Санкт-Петербурга и Почетного гражданина муниципального образования Приозерский муниципальный район. Батюшка, не могли бы поделиться своими планами?
о.С.Б.: Сейчас ситуация изменилась, указом митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Варсонофия от 5 сентября 2014 года Отдел по противодействию наркомании и алкоголизму Санкт-Петербургской епархии преобразован в иную епархиальную структуру. Но многолетний опыт есть, мы продолжим его воплощать ином формате, в рамках общественной организации. В данной ситуации должно делать то, к чему имеется профессиональный навык, что лучше получается. Я имею в виду сферу работы с нарко- и алкоголезависимыми и пастырскую деятельность. Мы собираемся продолжать нашу работу, расширяя ее масштабы.
Я продолжаю работать в сфере реабилитации как консультант Благотворительного фонда «Православная реабилитация», созданного в период существования Отдела по рекомендации Синодального отдела по социальному служению и благотворительности Патриархии. Фонд возглавляется мирянами. Фонд ведет антинаркотическую деятельность всероссийского масштаба. Наш центр знают все российские и многие зарубежные реабилитологи. Задача, которую решает Фонд, общегосударственного масштаба, потому что там лечатся люди со всей Руси и из-за рубежа и стран Евросоюза.
Мы уже давно неформально выполняли функции церковного учебно-методического центра, и все наиболее известные центры, существующие в России, либо работают по нашей программе, либо их сотрудники проходили у нас стажировку. Мы планируем расширяться как учебная база, продолжая строительство центра в Красноармейске, который рекомендован полномочным представителем Президента по Северо-Западному федеральному округу на выездном заседании Государственного антинаркотического комитета в 2011 году как Северо-Западный научно-методический центр.
