Богородичная Канавка в Москве

Год назад Россию посетил Пояс Пресвятой Богородицы

Новости Москвы  Пояс Пресвятой Богородицы 
0
1777
Время на чтение 21 минут

Святая ночь

В начале октября 2011 года в газетах и по радио объявили, что по благословению нашего Патриарха Ки­рилла, 20 октября в Россию привезут Пояс Пресвятой Богородицы из Ватопедского монастыря на Афо­­не.  Сказали, что Пояс никогда не покидал пределы Греции, что Богородица подпоясывалась им, ког­­да носила во Чреве Своего Божественного Сына, Господа нашего Иисуса Христа. Объяснили, в ка­­кие дни в каких городах будет пребывать Святыня. Сначала в Санкт-Петербурге, потом в других го­­родах, и в конце - в Москве: с 19 по 23 ноября. Что, в первую очередь, этот Пояс помогает жен­щи­нам в бесплодии - родить детей, и много от чего помогает: «от недуг и скорбей». А так как на Афоне жен­­щины не могут побывать, то, конечно, это единственная возможность им не упустить такой слу­чай. Рассказали, и как Пояс помогал в военных сражениях... Много чего рассказали и светские СМИ и православные. Только светские с присоединением слова: «считается», а православные со словом - «ве­­ра». Сообщили, что Пояс провезли по всей нашей стране  кресто­об­разно: с Запада на Восток и с Севера на Юг.

     Послушала я это всё и решила для себя: «Это не для меня». Раньше, когда была помоложе, я ходила ко многим святыням, привозимым в Москву. И к мощам великой княгини Елизаветы Фёдоровны и инокини Варвары ходила ночью и помню, как, поднимаясь уже на площадку Храма Христа Спасителя, встречала рассвет над Москвой.

     На  Афонском подворье, в церкви Никиты за Яузой, подходя к ковчегу со стопой апостола Андрея Первозванного, удивлённо смотрела, как двое крепких послушников берут под руки ры­чащего и лающего человека, стоящего в стороне, и ведут к святыне приложиться. И как он неис­то­во сопротивляется, и как, наконец, после того, как они силой нагнули его голову, он обмяк, пере­ста­л буянить, становясь кротким и послушным.

     Была  в Храме Христа Спасителя, когда  привезли икону Божьей Матери Тихвинской. И было у меня чудо, связанное с просьбой к Ней - исполнение её. Пережила я и с другими иконами Божьей Матери чудеса: «Семистрельной» в Арзамасе, «Всех Скорбящих Радость» у нас на Ордынке. Это было так: среди людей пробирался человек средних лет по направлению к чудотворной иконе. Он шёл с палкой, еле передвигая ноги. Они не слушались, разъезжались, сам он весь дрожал от напряжения. Казалось, сейчас упадёт. Неимоверными усилиями добрался он до ступенек мраморной полукруглой лестницы к иконе «Всех скорбящих радость», но поднять ногу не мог. Сердобольная женщина, обхватив сзади его ботинки, стала помогать, передвигая его ноги вверх по ступеням. Наконец он добрался и припал к иконе. Постоял довольно долгое время, и затем вдруг повернулся лицом к стоящим людям совершенно другим человеком. Ноги его окрепли. Он победоносно взглянул сверху на всех, наблюдавших за этим происшествием, и стал спускаться совершенно твёрдой походкой, словно демонстрируя чудо выздоровления. Казалось, ему и палочка не нужна была. Наверно, это не в первый раз было, раз он так целеустремлённо, через «не могу», шёл к Божьей Матери за помощью: только бы дойти.

     Видела  изумлённое лицо молоденькой фельдшерицы, приехавшей по вызову на Скорой к нашему старенькому врачу - Варваре Ивановне. «Кто это? - спросила девушка, увидев на стене фото­г­рафию с иконы Божьей Матери. - Я давно ищу эту женщину. Она спасла меня от скорого поезда, которого я не видела, увела с рельс, а мне все говорят, что я сама отошла в сторону, что я сумасшедшая». Варвара Ивановна выслушала рассказ, сама рассказала о Богородице и подарила фотографию.

     Помню, как рассказывали служители Афонского подворья про женщину с тяжело больной девочкой-инвалидом. Как женщина, поставив кипятить бельё на газовую плиту, прилегла отдохнуть и заснула. Во сне ей явился прекрасный юноша и велел встать, иначе они погибнут. Когда она вошла на кухню, то услышала сильный запах газа и увидела, что конфорка погасла,: вода залила огонь. Жен­щина всё вспоминала, кто бы это мог быть, явившийся ей - может родственник? Но не могла такого припомнить. В те дни на Афонское подворье привезли мощи св. Пантелеимона. И кто-то её уговорил приложиться к св. мощам. Они с девочкой приложились и, когда она подошла к иконе св. Пантелеимона, она узнала в нём того юношу, который явился ей во сне и спас их. Через несколько дней в поликлинике девочку признали здоровой.

    Да  что говорить: чудес в жизни было много - главное замечать их, хотя часто они бывают и не такие явные. Когда у меня тяжело заболела крошечная дочка, и мы с ней находились в Инсти­ту­те Педиатрии, моя мама с моим крестным, отцом Александром, молились на коленях в нашем храме перед иконой Божьей Матери «Утоли моя печали» о болящей. Удивительно, что главными словами батюшки были не просьба об исцелении, а такие: «Матерь Божия, сохрани нас всех в вере! Господи, сохрани нас всех в вере». И через много лет родился у дочки сын, мой старший внук. И родился он в день празднования той самой иконы Божьей Матери «Утоли моя печали», перед которой молилась со священником моя мама, бабушка моей дочери.

     «Господи, сохрани нас всех в вере!»

 Внука моего, Кирюшу  иногда родители его отдавали нам по семейным обсто­я­тель­ст­вам на длительное время, и мы с ним всё время ходили в Скорбященский храм. Батюшка благословил при­ча­щать его каждый день как младенца. Кирюша подрос, и незаметно из кулька в одеяле, в котором я под­носила его к Чаше, постепенно превратился в самостоятельного человечка. Ещё не говорил, но всё понимал. Заговорил тоже рано. Помню, как поразил меня его разговор с Божьей Матерью. Обычно поможешь ему подняться по ступенькам на мраморную площадку перед иконой, поднимешь до уровня иконы, он поцелует её. Снова поставишь на ноги, опустив. А тут он сам остановился и, обра­щаясь к иконе, сказал тоненьким доверительным голоском, по-детски произнося: «Богоро­дица, мама поправилась, она вернулась из больницы. Но сестрёнку ещё не привезла...»

     Помню, как я катала Кирюшу по Битцевскому парку в Чертанове на саночках, а он распевал на весь лес: «Богома-атерь Каза-анская, моли Бога о нас!» «Богома-атерь Скорбящая, моли Бога о нас!»

     - Кирюша, ты очень громко поёшь.

     - Я сильно пою, бабушка, сильно. Богома-атерь Московская, моли Бога о нас!»

     - Кирюша, такой иконы нет.

     - Есть, бабушка, я знаю, есть!

         «Может и есть» - подумала я, вспомнив записи папы: «Родина моя белоствольная. Москва белокаменная. Собор Московской Богоматери». Как это он с правнуком своим, не видевшись никогда, заодно?!..

     Вспомнила, и как Кирюша, ещё недавно научившись говорить, что-то хотел объяснить мне: «...писёк, бабушка...»

     - Кирюша, какой песок? - спросила я.

     - Ну, писёк, писёк! - настаивал он.

     - Песка нет, кругом снег - зима.

     Кирюша  подумал, подумал, видя, что бабушка  не понимает, и сказал по-другому: «ремесёк!».

     Ремешок. Только тогда я поняла, что значит «писёк». Это он синоним придумал для непонятливой бабушки. Поясок. Поясок!

     Давно это было, но я даже записала, что  ему тогда только исполнилось два года. Уди­вительно: «ПОЯСОК!»

     Да, вот теперь Поясок привезли: «Пояс Пресвятой Богородицы». Но я уже старая. Всё в прошлом. По радио объявляют, что очередь к Храму Христа Спасителя протянулась на несколько ки­ло­метров. И в метро, говорят, объявляют, что к концу очереди надо выходить уже не на метро «Парк Культуры», а на «Фрунзенской», потом - на «Спортивной»... Десятки тысяч людей стоят             покло­нить­ся Поясу Пресвятой Богородицы. «Ну, куда ж тут? Я не могу столько стоять и никуда не пойду. Разве что подойду к храму и покло­нюсь издали». Когда-то читала рассказ, как спросили од­но­го кресть­я­ни­на, кланяющегося монастырской сте­не Троице-Сергиевой Лавры - войти он в монастырь не мог из-за огром­­­ного стечения народа: «Так, ведь, ты Его, Преподобного Сергия, не видишь». - «Но Он-то меня ви­дит», - уверенно ответил мо­лящийся.

     Вот и я так подойду к храму. Да и Божья Матерь в каждой иконе, в каждом храме... Как мне сказала одна древняя бабушка, которой я помогала дойти после службы до дома: «Милая, если с верой подходить к иконе - то они все чудотворные». Да, велика вера у бабушек! Тогда я была ещё мо­лодой женщиной и только-только научилась не просто так прикладываться к иконе, а с молитвой. Этому меня научил отец Александр, но не мой крёстный, а тот, что служил тогда в Скорбященском храме. Книг не было, а он такие проповеди говорил, что узнав, что он служил, плакала, что не была, и не послушала, и не поучилась. «Не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге, и когда изъяснял нам Писания?» (Лк. 24,32) - говорили друг другу апостолы о неузнанном ими Христе на дороге в Эммаус. «Горело, горело тогда сердце наше!» - хочется ответить и мне. А как полны  людьми были храмы в праздники, и как хотелось после работы, опаздывая, но всё-таки втиснуться, воткнуться к ним, в эту толпу, найти кусочек пространства, чтобы быть вместе, чтобы праздник окутал тебя, слышать божественные возгласы священников, слышать не­зем­ное пение на Всенощной, подлить маслица в свою «лампадку», чтобы горело и оно, сердце моё.

     Вспоминаю, как совсем старенькую бабушку спросили, зачем она ходит в храм, ведь всё равно уже ничего не слышит. «А благодать-то!..» - улыбаясь, показала старушка движением руки от алтаря.

     «Нет, нет! Я не могу. Куда мне! Сил уже нет. Хотя пройти до Храма Христа через Пат­ри­ар­ший мост - недалеко, совсем близко. Но я не могу!» - повторяла я про себя, извиняя себя, оправдываясь. «Жалко, но не выдержать!..»

     Но  в какой-то момент остановила себя, оборвала: «Как это? Живу в пятнадцати минутах от Храма Христа Спасителя и не приду поклониться Богородице? Совесть не даст покоя. Она к нам при­летела, а я не могу дойти. Решила попробовать пройти со священниками нашего храма - не полу­чи­лось. Пояс в Москву привезли 19 ноября, а 20 ноября, в воскресенье, был день рождения нашего Патриарха, и священство поздравляло его в храме. Патриарший мост был в самом начале перекрыт. Пришлось вернуться и идти по Каменному мосту. Но спуститься с него тоже не получилось. Набережную перекрыли. Очередь всю развернули в сторону Крымского моста. Пошла по Волхонке. Застава стояла за спуском в метро, выход из которого был закрыт. Пропускались через контроль только счастливчики, выходившие через кордон полицейских. Я постояла, постояла, поняв, что всех своих уже пропустила, перекрестилась, поклонилась на фасад храма и пошла обратно домой.

     «Слава  Богу, что могла - сделала. А  стоять... Я не могу... Она меня видела.» «Надо смиряться. Слава Богу, что ещё на ногах...» «Нет, нет, я не могу». Но, уже побывав около храма, вернувшись и отдохнув, решила: «Пойду! На неделе, в другой день. Ну как это я не поклонюсь Божией Матери, не приложусь к её Пояску. И всё Кирюшкины слова звучат во мне: «Писёк»! ПОЯСОК!»

     Расспросив у разных знакомых, кто был и сколько стоял, решила тоже объединиться. Кто-то стоял в очереди с субботы на воскресенье, с трёх часов ночи до десяти утра, кто с воскресенья на понедельник поехал последним метро, и стояли до утра. А потом их отвезли автобусом на Курский вокзал. А кто-то с утра первым поездом метро стоял и того меньше. А кто и по четырнадцать часов стоял и уходил, не дождавшись... Говорят и сутки стояли - кому как повезло. Ну, думаю, пока мы соберёмся со вторника на среду, народу, может, поменьше будет и нам повезёт. Выбрала я себе знакомых из города Ногинска: «Мы обязательно пойдём, у нас последняя надежда, никак у дочки не получается родить ребёночка: поехали с нами. Вот дочка придёт с работы, и решим - поспит она немного или сразу поедем. Как она будет себя чувствовать. Мы на машине - можно будет отдохнуть, погреться. Вы не волнуйтесь, одевайтесь теплее. Мы за вами заедем, позвоним, когда выедем из Ногинска». В общем, так тепло приглашали идти вместе, что я стала собираться. Ощущение было, что впереди Новый Год или Рождество - в ночь, ведь идём. Навязала на себя пуховых плат­ков. Снизу, как юбочку подвязала и сверху уже на пальто. По радио объявили, что ночью 10 градусов мороза. Объявили, что очередь растянулась на несколько километров. Ощущение было, что вся Россия стоит к Богородице. Сказали, что прикладываться к ковчегу уже не разрешают, только рукой дотронуться, чтобы быстрее очередь шла. Ну как Бог даст!

     Наконец мы едем в машине через Крымский мост, на Садовом кольце разворачиваемся и выезжаем на Комсомольский проспект, но где свернуть на набережную никак не можем понять, Наконец выехали на набережную. Вот она - очередь... Темно и очередь кажется одним живым телом Машин в переулках тьма. Брошены - видимо это всё машины тех, кто стоит к Поясу. Спросили у милиционера, где конец очереди?

   - Вы можете сутки стоять? - спросил он в рупор и добавил: - Прежде, чем встать в очередь, подумайте как следует: можете ли вы стоять столько километров и столько часов?

   - Нет, не можем - замотали мы головами.

    - Стоять больше двадцати часов. Можете? Конец под метромостом - станцией «Воробьёвы горы», отсюда примерно километр, - объяснял он нам, и в рупор говорил всем.

     И люди шли по набережной навстречу очереди. Шли и шли. По одному, по два, по три человека, группами, молодёжь - стайками. Тоже, видно, искали конец.

     - Нет, я не могу. Придётся возвращаться, - подумала я и про себя, и вслух.

     - Да, наверно, придётся возвращаться, - грустно подтвердили мои спутницы, а сами мы всё-таки устремились в сторону конца очереди: - Посмотрим как там и уйдём. Раз уж мы тут.

     Но  когда мы нашли конец и присоединились к группе ожидавших людей, об уходе уже не помышляли. Ни разу ни одной мысли такой ни у кого не появилось. Тем более что, постояв не очень долго, нам открыли сдерживавшее ограждение, и мы почему-то бегом побежали до сле­дую­щего. Так был сделан весь маршрут наш: шлюзами, загончиками, видимо потому что нас было очень много. Потом нашу группу разде­ли­ли ещё: слишком большая.

То мы стояли в нашем ночном стоянии, то почему-то все бежали, как только отодвигали решётку, и бежали до следующей преграждавшей нам путь решётки. Как шлюзование. Я тоже бе­жа­ла, отставая, и думала: «Странно! Почему мы ночью бежим? Куда? Зачем?» И мощное сознание уди­ви­тельности всего за меня отвечало: «Мы бежим к Божьей Матери. К Богородице!» Это к другим святыням мы шли в очередях. А здесь, к Ней, можно только бежать. Дорога наша шла по берегу Москвы-реки. Справа парапет сначала металлический, потом гранитный. А слева решётка отго­ра­жи­ва­ла нас от мостовой с городским шумом. Но в основном слева была вереница автобусов, осве­щён­ных, тёплых, чередующихся с туалетными кабинками - позаботилось о людях начальство. Люди за­бе­гали в автобусы посидеть, погреться. Кто не успевал занять место, тот стоял. Потом, видя, что на­ше­му шлюзу открывают проход дальше, люди выходили из автобусов и бежали снова дальше, оставляя неподвижные автобусы на месте для других пассажиров, просто греющихся и поль­зо­вав­ших­­ся возможностью немного дать отдохнуть ногам. Я сначала всё опиралась на парапет на­бе­реж­ной, чтобы не сбиться, даже, когда бежала, потом он стал низкий, и тогда держалась, когда стояли уже, за ограждения, но сами перебежки стали чаще и короче. То бежим, то стоим, то идём, даже не идём, а подходим. Главное не отрываться от своих, своих единоверцев, паломников... Как штурмом берём новую преграду, на войне называлось: новую высоту... А мы по прямой. Темно, лица не чётко видны, только, когда близко.

О чем же просить, что самое главное? Путь впереди долгий, думаешь успеется не один раз всё перечислить. «К Богородице! К Её Пояску, к Ней! Господи, Матерь Божия, спаси Россию. Все наши маленькие и большие просьбы - семейные и служебные, о здоровье, о рождении детей - все сли­ва­ют­ся в один единственный вопль: «Спаси Россию! Россию спаси! Нашу любимую, дра­го­ценную, един­ст­венную Россию спаси!»

 Вся Россия стоит к Богородице. «Сама  Россия!..» - звучат во мне папины слова из его рас­ск­аза «Угощаю рябиной». Почему-то тут не как в церкви: вместе с молитвами чередовались раз­ные стихотворные строчки. О чём же просить, что самое главное... О долге своём - успеть бы вы­пол­нить, о здоровье, о взаимоотношениях с близкими-ближними и дальними, о возрождении у папы на родине хра­ма в лесном селе Пермас, где его крестили, о доме нашем - сохранить его без чужих лю­дей. Ро­ди­тель­ский дом - начало начал... Просьб много. «Господи, Матерь Божия, спасите Россию!!!»

     Ловлю себя на том, что не столько молюсь, сколько удивляюсь, где я, что я. Куда мы идём? Ночь. Москва. Москва-река... «Молитву пролию ко Господу!..» Буквально - водой-рекой, молитвой. Толпы людей идут по её берегу. И всё не сон. Всё как нереальная реальность. Не за едой, не за ссудой, идут как у папы в стихотворении:

 

Матерь  Божья, не обессудь,

По  церквам я Тебя не славлю,

И теперь, взмолившись,

Ничуть

Не  юродствую, не лукавлю.

 

Просто  сил моих больше нет,

Всех потерь и бед не измерить,

Если меркнет на сердце свет,

Хоть во что-нибудь надо верить. (...)

 

Дай мне выбиться из тупика,

Из  распутья, из бездорожья...

Раз никто не помог пока,

Помоги  хоть Ты, Матерь Божья.

 

     А ведь это он, партийный, писал в  пятидесятые годы. Крик души. Такое не печатали, не издавали. И ещё его  слова: «Отлучили от церкви, от Бога не отлучить...» Вот-вот, не отлучить! И он своим поиском помог нам найти дорогу в храм.

     Говорят Афонские монахи были так потрясены, что Россия осталась верующей, несмотря на все атеистические годы. Что люди стояли в 25-градусные морозы в Норильске - во всех пятнадцати городах, куда привозили святыню, что сами вернулись на Афон и предложили продлить срок пре­бы­ва­ния Ковчега в России. Вместо 23 ноября - до 27 ноября.

     Помоги нам, Матерь Божья! Только ты, Державная, можешь спасти нашу державу. Утолить наши печали, сердца наши просветить, умягчить их, заступить от иноплеменных, сохранить от меж­ду­усобныя брани... Только ты, Заступница, можешь заступиться за нас, за всех таких разных, не­сов­мес­тимых: «Заступнице усердная, Мати Господа Вышняго, за всех молиши Сына Твоего, Христа Бога нашего, и всем твориши спастися, в державный Твой покров прибегающим. Всех нас заступи, о Гос­поже, Царице и Владычице, иже в напастех и в скорбех, и в болезнех, обремененных грехи мно­ги­ми, предстоящих и молящихся Тебе умиленною душею и сокрушенным сердцем пред пречистым Твоим образом со слезами и невозвратно надежду имущих на Тя избавления всех зол, всем полезная даруй и вся спаси, Богородице Дево: Ты бо еси Божественный Покров рабом Твоим». Все тропари каждой иконе как гимны, а этот особенный - тут всё: и «невозвратно надежду имущих на Тя», и «всех нас заступи», и «всем полезная даруй».

     Даже  папа обращался к Богородице, словно знал молитвы, силу Её, и в его стихотворении, напи­сан­ном почти пятьдесят лет назад, он читает эту молитву в глазах жены - матери,  в её голосе:

Заступница, дай мне большую душу,

Сердце  доброе,

Око недремлющее,

Голос мягкий, отходчивый, ласковый,

Руки  крепкие, незлобивые, -

Очень трудно матерью быть!

 

Не  власти прошу,

Не  за деньги стою.

Вдохни, Сердобольная, в грудь мою

Столько любви и силы,

Чтоб  до могилы

На  всю семью -

На  мужа, на сына, на дочерь мою, -

На  каждый характер хватило,

На  все их сомнения

И смятения,

На  спотыкания и причуды,

На  завихрения

И увлечения,

На  заблуждения

И остуды.

 

Только  любовь раскрывает сердца,

Лишь  перед ней отступает горе.

Мне нужно очень много любви.

Ты - Мать,

Ты  меня понимаешь...

     Господи, как  папа всё понимал и чувствовал. Сколько любви нужно каждой матери, семье, на их всезнающих и часто отчаивающихся деток.

И мы все, как дети, стоим к Божественной Матери. Все, всякие: послушные и непослушные.

И снова наша русская литература: как-то у меня сегодня всё переплетается в голове, в сердце. Молитвы, поэзия. Так ведь все молитвы - поэзия, и настоящая поэзия - молитва. Сказочная ледяная Снегурочка Островского просила у матери-Весны любви. И как она преображается, получив венок из всех цветов, как у неё открываются глаза на Божье мирозданье: «Ах, мама, что со мной? Какой красою Зелёный лес оделся! Берегами. И озером нельзя налюбоваться. Вода манит, кусты зовут меня Под сень свою; а небо, мама, небо! Разлив зари зыбучими волнами колышется».

     И нам всем надо просить любви: к  семье, к людям, к природе, к зверью, к Божьему тво­ре­нию нашей дивной Отчизны. Чего просить, что самое главное? Любви просить! Это главное. Она как связующий цемент, всё наше здание укрепляет и сохраняет.

          Вот ещё его строчки про нашу ту жизнь. Ведь папы нет уже почти  полвека.

Давно обходимся без Бога:

Чего  просить?

О чём молить?

Но  в сердце веры хоть немного.

Наверно, надо б сохранить.

 Как трудно им было жить, доказывая, что не всё материально. Но  теперь только про­би­ли запруду, и народ хлынул, доказывая, что мир не из денег состоит.

Как подпираюсь русской поэзией. «Я была тогда с моим народом» - вспоминала ахматовские стихот­ворные строчки о горе, выпавшем ей. А я в радости с моим народом иду к Божьей Матери. Я со своим народом - вот в чём чудо. Это народное шествие к Божьей Матери, к Пояску.

     Выстрой такую очередь к правительству, предложи всем стоять столько, и в конце очереди ты можешь что-то просить: проси чего хочешь... Как в сказке. И никто бы не стоял, не поверил бы. А здесь верой стоит народ.

     «У любимой так много просьб, у разлюбленной их не бывает», - это тоже Ахматова - личное.

     Но  у нас, у каждого личное, и у каждого не по одной просьбе, не по одному желанию. И Божья Матерь нас любит - такие думки поселились в моей душе: Она нас любит, потому мы и идём, и бежим к Ней.

     Какие мы все разные: старые и молодые. Женщина садится на раскладной стульчик. Отец ве­дёт девочку лет десяти. Без очереди пускают только до 7 лет. Мальчика-подросточка стараются уса­­дить в автобусе. Я на автобусной ступеньке немного посидела. Автобусы все чистенькие, на сте­ны их многие опираются... Мальчики дрожат в болоньевых курточках, в джинсах, но всё терпят - ждут, бегут.  Нам-то не холодно. Оделись тепло. Одному кто-то дал серый пуховый оренбургский пла­ток. Юноша его вокруг ног обернул от пояса. Получилась юбочка. Кто-то пледом накрылся, кто одея­лом накрыт. Утеплялись. Но большей частью на многих оренбургские платки, даже поверх шуб. Как спецодежда. Юноша с девушкой влюблённые. Тоже, видимо, пара - курят по дороге. А этот ка­кой-то странный, «опасный»... Но и он молча, сосредоточенно идёт к Богоматери. И ему надо к Ней.

     И  у всех просьба, последняя надежда, желания. Всем нужна Божья Матерь. Все только Ей верят. Все молятся  о России, о её спасении, выбраться  из тупика, из распутья, из бездорожья. Даже если о личном, но из всех этих кусочков, слёз, капли слезной, капли часть некоей... Складывается в общее - в молитву о России, ибо все жители России, все частицы её.

     Иду и думаю: это чудо. Сама очередь - чудо. Я со своим народом!..

     Надеждо ненадеемых. Это Она надежда и любовь. А мы ненадеемые. Но безвозвратно надежду имущие. И опять стихи: «И невозможное возможно, Дорога дальняя легка». Дальше не надо - это уже частное. А это общее - всех. Наша дорога.

     Помню, как мощно грянул в нашей церкви кондак Богородице: «Взбранной Воеводе победительная, яко избавльшеся от злых, благодарственная восписуем Ти раби Твои, Богородице, но яко имущая державу непобедимую, от всяких нас бед свободи, да зовём Ти: радуйся, Невесто Неневестная», и стоявшая рядом женщина сказала: «Вот какой должен быть гимн у нашей страны!»

     Леночка, моя молодая спутница, всё время следила, чтобы я не отстала и не потерялась. Мама её во время наших стояний читала акафист, но потом перерывы стали всё короче, и читать было сложно, она просто молилась. Читала и я - сначала по чёткам 150 раз «Богородице, Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою. Благословенна Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси, душ наших», а потом, что помнила...

     Маленький Кирюша услышав, как я читаю вечернее правило, прислушался и сказал: «Бабушка, один к одному, как былины!» Да, язык наш драгоценный! Маленький Кирюша, как видит, что не так сделал, «обидел» прабабушку Злату и бежит, торопится засвидетельствовать свою предан­ность, крича: «Любы, любы, любы!». По-церковнославянски «любы» значит «любовь». Наш препо­даватель говорила нам, что русские дети сначала не учатся, а как бы вспоминают древнерусский язык. Кирюша много раз это доказал в своём возрастании.

     Вот так всю ночь, то молишься, то вспоминаешь, и идёшь, бежишь к Божьей Матери, нашей Заступнице. И пока мы шли, останавливаясь, глядя на тот берег, на уточек, с нами не спящих, плавающих у самого берега, меня пронизывало необыкновенное сознание: ничего не происходит, ни­ка­ких, как теперь говорят, фактов - мы просто идём ночью по Москве. Разве кто из нас решился бы на такую многокилометровую прогулку от Воробьёвых гор до Храма Христа Спасителя? Кстати, его и строить сначала хотели именно на Воробьёвых горах. Всё символично. А мы - добровольная армия всех возрастов, ибо с нами и десятилетние дети-подростки были. И дети, и юноши, и средовеки, и старцы, и старицы. Ради какого события?! Мы идём к Богородице - Она нас позвала и мы идём. Это чудо! Воистину невидимо происходило чудо! Неведомая сила, явно божественная давала нам сверх силы быть паломниками. И что-то вечное, древнее проснулось. Ночь, небо, просыпающееся небо, река течёт... Чудо, конечно. Ни ссор, ни пустых разговоров, только вперёд, к цели. Я уж думала под конец, если не дойду, то доползу. И даже если не попадём - мало ли, может доступ из-за какого-то события прекратят, всё равно: сказано же - Господь и намерение целует. Всё равно: Она нас видит. И МЫ ВСЕ ВСЁ МОЖЕМ! И я могу. МЫ ВСЁ МОЖЕМ! Нам ничего не страшно, только с Господом, с Пресвятой Богородицей, Заступницей нашей.

     Так и шли - этапами. Сначала мечтали: «Вот дойти бы до Академии наук и  до Андре­ев­с­ко­го монастыря на той стороне!» Прошли. Позади и башни и монастырь. «5,5 км отсюда», - говорят ми­лиционеры. Теперь до пешеходного моста бы. Он сияет над рекой, но далеко ещё. «От него 3 км 200 м», - говорят милиционеры. Они вежливы: «Смотрите, не упадите, глядите под ноги, ос­то­рож­но!» Стали встречаться полевые кухни с трубами, как у паровозов. Потом киоски с едой, питьём. К ут­ру стали кашу раздавать в тарелочках и чай половником наливать в белые стаканчики. Идём мимо плавучих тёмных пока кораблей-ресторанов. Кто говорит больше 5 км, кто - боль­ше 10. Так легко, даже лекарства не понадобились ни разу.

     Читаю по памяти тропари разным иконам, какие помню. Чего же просить? Что главное? Оскудела я любовью. Все мы оскудели. Так и в Евангелии сказано об оскудении любви.

     От  Крымского моста уже 2,5 км. Уже близко. Один милиционер, пока мы стояли, - а мне мои друзья помогали пробраться к ограде, чтобы опереться, - показывает и рассказывает нам, что мы должны получить: «Вот такую иконку Божьей Матери. Вот такой поясок. Просите ещё. Один не даст - вы к другому. Дадут. Не один просите».

     - Писёк, писёк, бабушка!

     - Поясок, поясок, Кирюшенька.

     Но  как только нас перевели через  проезжую часть набережной к храму, и мы стали вверх подниматься вдоль стены, такая лёгкость наступила. Никакой усталости. Неужели дошли, и сейчас дотронемся, ну хоть до арки?! Благодать-то всё равно идёт... Уже «летели», уже крылья обрели. «Лампадка» моя зажглась ярко, ровно, всё освещая и освящая. Святая ночь прошла так быстро, так благодатно, так памятно. Что-то такое совершилось при нас, в нас, что мы все не пропустили, а прожили. Это же сама Россия!..

     Чудо, конечно. Пояс - Покров. И на иконке так и нарисован он. Воистину - Богородичная Канавка Московская: «Кто Канавку эту с молитвой пройдёт, да полтораста Богородиц прочтёт, тому всё тут: и Афон, и Иерусалим, и Киев!» - так говорил Преподобный Серафим о своей Дивеевской Богородичной канавке. А тут Московская.

     Теперь  уже только вперёд. Идём не останавливаясь: вверх, ввысь. День начался. Вокруг храма. Голову поднимешь, и стены помогают устремиться взгляду ввысь. Какая мощь. Мамочку мою сюда девочкой водили на службу воспитатели. Она рассказывала, какие сходы были к Москве-реке, и сколько тут росло вокруг райских яблонь с райскими яблочками. Побывав в восстановленном храме, она подтвердила, что храм такой же. А стены-то. Ведь они внутри держатся на воззваниях Александра Первого к русскому народу о спасении Отечества, на текстах адмирала Шишкова.

     Вход  с южного портала. Уже ничего не видишь, только тяга вперёд. Я наступила на длинную свою юбку и упала на ступеньку, но не расшиблась, просто поклонилась. И вот торжество, апофеоз. Вошли в храм, а он наполнен, почти переполнен людьми. Литургия кончилась. Слева блеск голубых риз сонма священства, служащих молебен. Тебе только вежливо: «Проходите, проходите!» Знаю только, что справа в раке святитель Филарет, мой любимый - всегда прихожу к нему, когда мимо. «Благослови, святитель». А тут: вперёд, вперёд! Поясок в маленькой шкатулочке-ковчеге - так много! Всё живое, все живые. ЦАРСТВО! И Жизнь жительствует![1]

     Как это я не могу? Разве можно было такое подумать. Мы все всё можем. Было бы желание, жажда. Какая небесная лёгкость, душа парит, пир радости! Кто-то фитилёк подправил, маслица добавил в мою «лампадку» - защиты, бесстрашия, добра, благодати, необъятной сияющей радости, ликования:

     «Радуйся, Невесто Неневестная!»

     7 декабря 2011 года

 



[1] Жизнь жительствует - Из Пасхального послания св. Иоанна Златоуста.

Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите "Ctrl+Enter".
Подписывайте на телеграмм-канал Русская народная линия
РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям.
Комментарии
Оставлять комментарии незарегистрированным пользователям запрещено,
или зарегистрируйтесь, чтобы продолжить

2. Богородичная Канавка в Москве

Уважаемая Наталия, огромное Вам спасибо за статью.
Валерия+ / 24.11.2012, 06:15

1. Re: Богородичная Канавка в Москве

Дивны дела Твои, Господи! Хочу добавить от себя о мало кем отмеченным, но очевидном природном чуде, происходившем тогда 20 ноября 2011г. у Храма Христа Спасителя в Москве. Не надеясь попасть на Патриаршую литургию, я поехал поклониться Всечестному Поясу Пресвятой Богородицы попозже, в полдень. Маршрут моей поездки начинался в северо-западном Подмосковье, в Красногорске. День был довольно пасмурный. Обычная для конца ноября погода. Дождя не было, но плотная облачная пелена надежно закрывала небо повсюду, куда ни кинь взгляд. Садясь в электричку, я отметил странный локальный источник света на горизонте, как раз по курсу движения поезда, примерно в направлении центра Москвы. В мозгу сразу мелькнула мысль – Пояс Богородицы. Выходя из поезда на станции Тушино, я увидел, что светящееся пятно в направлении центра Москвы увеличилось, стал ясно различим солнечный свет в его центре, хотя небо вокруг было по-прежнему мрачным. Сердце в груди радостно забилось, я поспешил в метро. И уже выходя из подземки на Кропоткинской, что в нескольких сотнях метров от Храма Христа Спасителя, я увидел то, что уже ожидал увидеть – яркое, по-весеннему голубое небо и ослепительное солнце. Стоять в очереди к святыне пришлось около восьми часов. И всё время, пока был световой день, я наблюдал над нашими головами такую картину: в затянутом облаками небе был вырезан, как будто ножом в торте, вертикальный колодец вверх, к чистому небу, и оттуда светило яркое солнце. Ширина проёма где-то два-три километра с центром как раз у Храма. Ну пусть мне, непросвещенному верующему, кто-нибудь из числа всезнающей братии ученых объяснит причину сего феномена с научной точки зрения, а то так и умру неучем… По моим прикидкам, такая погода стояла там еще несколько дней. Пресвятая Богородице, спасай нас, грешных! P.S. Мне показалось, что где-то с этого момента активнее забурлила политическая жизнь в Москве, явно обозначился православно-патриотический ресурс в руководстве страны.
рБ Борис / 23.11.2012, 08:12
Сообщение для редакции

Фрагмент статьи, содержащий ошибку:

Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta

Полный список организаций, запрещенных на территории РФ, см. по ссылкам:
http://nac.gov.ru/terroristicheskie-i-ekstremistskie-organizacii-i-materialy.html

Иностранные агенты: «Голос Америки»; «Idel.Реалии»; «Кавказ.Реалии»; «Крым.Реалии»; «Телеканал Настоящее Время»; Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi); Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC); «Сибирь.Реалии»; «Фактограф»; «Север.Реалии»; Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода»; Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT»; Пономарев Лев Александрович; Савицкая Людмила Алексеевна; Маркелов Сергей Евгеньевич; Камалягин Денис Николаевич; Апахончич Дарья Александровна; Понасенков Евгений Николаевич; Альбац; «Центр по работе с проблемой насилия "Насилию.нет"»; межрегиональная общественная организация реализации социально-просветительских инициатив и образовательных проектов «Открытый Петербург»; Санкт-Петербургский благотворительный фонд «Гуманитарное действие»; Мирон Федоров; (Oxxxymiron); активистка Ирина Сторожева; правозащитник Алена Попова; Социально-ориентированная автономная некоммерческая организация содействия профилактике и охране здоровья граждан «Феникс плюс»; автономная некоммерческая организация социально-правовых услуг «Акцент»; некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией»; программно-целевой Благотворительный Фонд «СВЕЧА»; Красноярская региональная общественная организация «Мы против СПИДа»; некоммерческая организация «Фонд защиты прав граждан»; интернет-издание «Медуза»; «Аналитический центр Юрия Левады» (Левада-центр); ООО «Альтаир 2021»; ООО «Вега 2021»; ООО «Главный редактор 2021»; ООО «Ромашки монолит»; M.News World — общественно-политическое медиа;Bellingcat — авторы многих расследований на основе открытых данных, в том числе про участие России в войне на Украине; МЕМО — юридическое лицо главреда издания «Кавказский узел», которое пишет в том числе о Чечне; Артемий Троицкий; Артур Смолянинов; Сергей Кирсанов; Анатолий Фурсов; Сергей Ухов; Александр Шелест; ООО "ТЕНЕС"; Гырдымова Елизавета (певица Монеточка); Осечкин Владимир Валерьевич (Гулагу.нет); Устимов Антон Михайлович; Яганов Ибрагим Хасанбиевич; Харченко Вадим Михайлович; Беседина Дарья Станиславовна; Проект «T9 NSK»; Илья Прусикин (Little Big); Дарья Серенко (фемактивистка); Фидель Агумава; Эрдни Омбадыков (официальный представитель Далай-ламы XIV в России); Рафис Кашапов; ООО "Философия ненасилия"; Фонд развития цифровых прав; Блогер Николай Соболев; Ведущий Александр Макашенц; Писатель Елена Прокашева; Екатерина Дудко; Политолог Павел Мезерин; Рамазанова Земфира Талгатовна (певица Земфира); Гудков Дмитрий Геннадьевич; Галлямов Аббас Радикович; Намазбаева Татьяна Валерьевна; Асланян Сергей Степанович; Шпилькин Сергей Александрович; Казанцева Александра Николаевна; Ривина Анна Валерьевна

Списки организаций и лиц, признанных в России иностранными агентами, см. по ссылкам:
https://minjust.gov.ru/uploaded/files/reestr-inostrannyih-agentov-10022023.pdf

Наталия Александровна Попова-Яшина
Господи, сохрани нас всех в вере!
2. Светлой памяти протоиерея Александра Куликова (1.12.1933 – 29.04.2009)
18.01.2020
1. Господи, сохрани нас всех в вере!
Светлой памяти протоиерея Александра Куликова (1.12.1933 – 29.04.2009)
09.12.2019
Какой-то Антоний...
К 10-летию кончины митрополита Антония Сурожского
29.08.2013
Все статьи Наталия Александровна Попова-Яшина
Новости Москвы
«Вы вносите неоценимый вклад в укрепление духовных ценностей»
Известные государственные и церковные деятели поздравляют Святейшего Патриарха Кирилла с днем тезоименитства
24.05.2025
«Вы являетесь редким священником, в котором сочетается церковное и общественное служение»
К 40-летию монашеского пострига игумена Кирилла (Сахарова)
24.05.2025
От креста до Креста. Поэма
23 мая 1996 годы был умучен воин Евгений Родионов
22.05.2025
Все статьи темы
Пояс Пресвятой Богородицы
Все статьи темы
Последние комментарии
Бунтари американского рок-н-ролла былых лет пели именно о том, что сегодня проповедует Трамп
Новый комментарий от Потомок подданных Императора Николая II
25.05.2025 23:52
ПТУ поднимут Россию
Новый комментарий от Владимир Николаев
25.05.2025 20:18
Как Царская песня стала гимном Великой Отечественной войны
Новый комментарий от иерей Илья Мотыка
25.05.2025 20:01
Как мы смотрим и что видим
Новый комментарий от Потомок подданных Императора Николая II
25.05.2025 15:15
Русский святой Елеон…
Новый комментарий от Владимир Николаев
25.05.2025 13:40
«Мир невозможен, возможно только перемирие»
Новый комментарий от Владимир Николаев
25.05.2025 12:07
«Мы привержены договоренностям, которые были достигнуты в Стамбуле»
Новый комментарий от Владимир Николаев
25.05.2025 10:00