Исторические ландшафты не знают сослагательного наклонения, однако полны зернистого юмора. Мудрый Сократ прославился высшей и доброжелательной иронией. Строительство теории смеха находится в стадии вечного завершения, а практический смех в России и за ее границами ‒ не только досуг и развлечение. Комедия и пародия ‒ жанры угасающих социальных организмов. Осмеиваемое подлежит исправлению или уничтожению.
Юмористический интеллект критичен к сущности социальных явлений. Развивая тезис Наполеона I «От великого до смешного всего один шаг», можно предположить, что и в обратном направлении иногда не очень далеко идти. Очень серьезный К.Маркс часто говорил об истории как о Трагедии и Комедии. Имея одним из основных «эстетических союзников» У.Шекспира с большим количеством трупов и кровавых сцен, классик считал, что человечество, смеясь, расстается со своим прошлым.
Эстетические категории комического и трагического рождаются от взаимодействия идеалов с действительностью. В комическом идеальное побеждает реальное, а трагедия - это гибель идеального в реальном мире. Комическо-трагическое определяет ценностные свойства не предметов, а процессов.
Комедия ведет свое происхождение от слова «komos», которое означает песню ватаги гуляк в честь бога Диониса. «Трагедия» исходит от греческого «tragos» - козел и в буквальном переводе означает - «козлиная песня». Комическое сложнее трагического по своему внутреннему составу. У сумасшедшего короля Лира остался только шут, наделенный мудростью богов - и больше ничего.
В феномене христианского православия есть загадка ‒ каким образом в просторных масштабах могли терпеться пародии на молитвы, псалмы, службы и монастырские уставы? В канонической интерпретации смех связывался с антимиром, представляя собой сферу нарушенных отношений и «нелепостей». За видимым смехом иногда скрываются слезы.
Бытовые обряды с ингредиентами театрализованных действий разнообразились эстетическим содержанием. В Древней Руси закладывались основы скоморошества. Считалось, что народно-бродячие актеры, впервые упомянутые в «Повести временных лет» под 1068 годом, вышли на историческую арену уже после обретения Киевской Софией новой веры. Однако современные исследователи пришли к выводу, что скоморошьи «игрища» появилось «не после принятия христианства, а до него», а скоморохи «существовали и при язычестве»[1].
Скоморохи и шуты его величества Народа - это искусство, ставшее жизнью, и жизнь, поднятая до искусства. Данные персонажи существовали одновременно в реальной и художественной сферах, сливая насмешку с кощунством. На скоморохов влияли придворные поэты-гусляры. Именно скоморохи воплощали то, что позднее станет «культурой». Лихие пляски святых перейдут в балет, пение ‒ в оперу, игра на музыкальных инструментах ‒ в симфонию и джаз, дрессировка зверей и шутовство ‒ в цирк.
Элементы эпатажа - деструктивности есть «растворенный» социальный протест. Составляя оппозицию нормам и канонам, данный феномен высвобождает импульсы творческой активности и политической инновации. Почти любой маневр протеста начинался с высмеивания персонажей и актов истории.
Социально-активным малым жанром фольклора является анекдот. Этот термин выходит из греческого слова «неизданный». Однако данный вид устно-народного творчества часто опубличивался в книгах, периодических и лубочных изданиях. Основные сюжеты анекдотов находятся на грани этической и политической нормы.
В богомольной России первые анекдоты принялись в ХVII веке в сборниках, которые назывались «стихотворными новостями» или - на польский лад - «фацециями». В них содержались коротенькие шуточные рассказы, замшелые побрехушки, повести и отдельные новеллы (например, из «Декамерона»). В следующем столетии прорезались и спец-сборники анекдотов. В поэтике анекдотов присутствует смех со скорбью, плачем и негодованием.
Потомок обрусевшего датчанина В.И.Даль родился в Луганске, дружил с А.С.Пушкиным и получил от него на память перстень-талисман. Русский лексикограф собирал слова как бы попутно и не менял пословицы на цитаты из рекламного ролика. В Толковом словаре живого великорусского языка можно прочитать: «Анекдот ‒ короткий по содержанию и сжатый в изложении рассказ о замечательном или забавном случае, байка, баутка».
Первое лицо государства - обычно главный герой анекдотов, которые иногда рассказывают шепотом. Если шедевры рождаются и после отхода персонажа в вечную жизнь, то это признак его выдающихся качеств. Множество анекдотических вирусов было создано о Петре I, Екатерине II, Ф.М. Потемкине, А.В.Суворове, А.С.Пушкине, А.Н.Крылове и других маститых личностях. Не случайно в данной связи пушкинская ремарка из «Евгения Онегина»: «Но дней минувших анекдоты/От Ромула до наших дней / Хранил он в памяти своей».
Шутливые творения придуманного коллективного поэта под псевдонимом «Козьма Прутков» (А.К.Толстой и братья Жемчужниковы -Алексей, Владимир и Александр) превратились в пословицы, а «Проект о введении единомыслия в России» осуждал умственный застой. Незабвенный Козьма зрил в корень, не мог объять необъятное и заметил, что глядя на мир, нельзя не удивляться. Где-то рядом с ним (с ними) - вульгарноватый А.Барков с долго стоящим рейтингом. Юмористы обладают едким пером фельетониста и особым образом говорят о важных проблемах. Простой стиль есть результат напряженно-умственной работы и титанических усилий.
Писатель, изображающий социум - всегда хоть немного сатирик и отрицает-критикует несовершенство мира. Активно смеялся сквозь слезы Рязанский и Тверской вице-губернатор М.Е.Салтыков-Щедрин и в «Истории одного города» изображал Россию в ракурсе истории «головотяпов», которые обо все головою тяпали, когда Богу молились. В трагикомедии с мерцанием смыслов и грустно, и смешно одновременно.
Искусство наделяет формой неуловимые в потоке вечного становления ценности и приобщает к истокам бунта, а хороший роман с идеей и образами - это почти всегда автобиография, окрашенная в цвета всего человечества. Трагикомичный Дон-Кихот с жертвоприношениями во имя пересотворения мира не знал страха и органичил с российско-утопическими надеждами. Выдуманный М.Севантесом Дон-Кихот более материален, чем пьяные соседи по коммунальной квартире.
Не отягощенный книжными идеями Дон-Кихот полагал, что мир заколдовали злые волшебники, дабы обращать в ничто подвиги праведников и возвеличивать деяния грешников. Призвание романтического героя - сражаться с этими чудодеями. Экзальтированно-рокового борца с ветряными мельницами полюбили и взрослые, и дети. Интерпретации Рыцаря Печального Образа сыграли не последнюю роль в «протестной» экспансии Абсолюта.
В перекличке стран и времен по методу откровения к Сервантесу близок русский писатель Ф.М.Достоевский, не успевший стать советским. Если философ напишет детектив, то получится «Преступление и наказание». Романист редко начинает с первой главы и смело рисует частицу жизни в соотнесенности с Целым. Свободная проза делает ее выпуклой для всеобщего обозрения и способствует эволюции или революции. Теория главного не совсем положительного героя данного романа разрешает «кровь по совести», а праксис во имя Любви ‒ это акт русской Революции.
Бунтари творят зло во имя добра. На «инфернальные» деньги живущий в крайней бедности Раскольников намеревался свершить «сто, тысячу добрых дел и начинаний», посвятить себя «на служение всему человечеству» и тем самым загладить свое «крошечное преступленьице». Русская традиция глубоко входила в мотивы анти- подвигов и слегка им сочувствовала.
Спаситель человечества признавал свое преступление единственно «в том, что не вынес его и сделал явку с повинною». Литература не существует без достоверного конфликта. Цель не оправдала средства, а фамилия главного героя не совсем случайна. Он нравственно переродился и в его характере произошел раскол-сдвиг. Раскольников хотел доказать идею сверхчеловека и пришел к Богу.
Однако и в громадах титана Ф.М.Достоевского иногда мелькают смеховые вкрапления: дурында Л.Хохлакова из «Братьев Карамазовых», комическо-кретинисто-поэтичный господин Лебядкин («Бесы»). Много забавного в повести «Село Степанчикова и его обитатели», чем-то напоминающей мольеровского «Тартюфа». Герои Достоевского постоянно сомневаются в реальности происходящих событий и задаются одним и тем же вопросом: «Что же это, сон или нет?...».
В советском Сфинксе партия являла «ум, честь и совесть нашей эпохи» и с руководяще-ответственными интонациями говорила о «светлом будущем » на заседаниях министерских коллегий. На октябрьской и майской демонстрации никто не дошел бы до Красной площади с транспарантом «Долой КПСС!».
Однако навстречу Realpolitik выплескивалась мощная струя «народных» шуток. Без смеха и желчи нет надежды на обновление.
- Что означает «партийная линия»? - Это когда некто «колеблется вместе с партийной линией».
- Почему мы так медленно движемся по генеральной линии партии?
- Потому что каждый съезд- это крутой поворот.
- Что значит «демократический централизм»? - Это когда каждый в отдельности «против», а все вместе «за».
- Почему в СССР не планируется рождаемость? - Потому, что в данном случае средства производства являются частной собственностью.
- Почему советские карлики самые большие в мире? - Потому что они советские.
Если булыжник - это орудие пролетариата, то советский политический смех - компенсация за отсрочку реализации мечты. Шутки и анекдоты не вступали в прямую полемику с плакатными цитатами, но давали богатый материал для раздумий.
Разрешенным сатирико-политическим рупором был журнал «Крокодил». Острие печатного органа направлялось на рядового обывателя как воплощение всей серости человечества. Однако сатира не ограничивалась проблемами бытового пьянства и бюрократизма - она боролась за мир, отражая проблемы «врагов народа» и НАТО. В соответствующие периоды «Крокодил» находился в позе официального антисемитизма. Фельетон стал частым «жителем» и четвертой полосы газеты «Правда». Дозволенный юмор обеспечивал видимость критики снизу.
Королем эстрадного юмористического жанра был гений мгновенного перевоплощения и художественный руководитель Театра эстрады А.И.Райкин - «живет он в Ленинграде, зовут его Аркадий, а попросту Аркаша, и Райкин наконец».
Самым всенародно поющим (и пьющим) Поэтом стал В.С.Высоцкий. Полу-запрещенный любимец регулярно самоосвобождался в Образе, ярко вспыхивал на экране, выражал людское море чувств- страстей и взрослел вместе с трагичной ролью Гамлета на Таганке. Сквозь слова о вывихнутом веке слышалась правда личной исповеди актера (на разрыв аорты). Все называли его просто Володей.
В годы Любви и Труда кубометры публичного смеха с определенной дозой авторитетных татуировок и арго весело заменяли правду. Жизнь - это комедия для тех, кто думает, и трагедия для тех, кто чувствует.
Оптимистическая трагедия есть Искусство созидания через предельный конфликт. А также - проверка на прочность и возможное разрушение испытуемого объекта с высокими идеалами. Кульминация трагедии не обязательно совпадает с обыденностью злодейства.
Лагерно-трагическое бытие отразилось в «Колымских рассказах» В.Т.Шаламова, «Одном дне Ивана Денисовича», «В круге первом», «Архипелаге ГУЛАГе» А.И.Солженицына, «Хранителе древностей» и «Факультете ненужных вещей» Ю.О.Домбровского. Веселую повесть о восточно-фольклорном вольнодумце, бунтаре и хитреце Х.Насреддине писатель Л.В.Соловьев закончил в условиях лагерной несвободы.
Объектом современных балагурных пересмешек с тотальным отпущением грехов по залоговым аукционам становится все активное и просто работоспособное. «Народные скоморохи России» и подельщики от смешильной индустрии развлекают публику прибаутками. Не духовные витязи смеются над мещанством, а обыватели - над героизмом.
Своеобразным реваншем «опущенной» части населения стала выпукло-негативная суть отношения к олигархам и «новым русским». Центром политического смехового «зазеркалья» с опять едиными РФ-народом и властью остается анекдот.
- Какие десять лет жизни Нового Русского самые тяжелые?
- С первого по пятый класс.
«Обще-человек» шарахается от трагедии, а политико-сатирические «Куклы» В.А.Шендеровича придушила несуществующая цензура.
Относиться к жизни слишком серьезно ‒ смешно, а совсем несерьезно ‒ опасно.[1] См.: Гордиенко Н.С. «Крещение Руси»: факты против мифов и вымыслов.‒ СПб., 1986.‒ С.38-39.
