Маски сброшены, масок больше нет

Громкая, обмотанная гирляндой пикантных и даже скандальных обстоятельств гибель столь же скандального, но имевшего минимальную опасность (для власти) и еще меньшее влияние (на умы людей) Б.Е.Немцова стала событием символическим. Так же громко и скандально за последний год отошел в мир иной российский либерализм, в стройных рядах которого вышагивал покойный Борис Ефимович.

До этого очень долго наше общество играло с этим сомнительных качеств сословием в странную ролевую игру. Либералы изливали беспрецедентные гадости и мерзости на Россию, русский народ, русскую культуру, быт, менталитет, генетику, на наше прошлое, настоящее и будущее. Каждый такой сеанс грязеизливаний заканчивался дежурной отговоркой, мол, не думайте, мы Россию любим, просто лучшее доказательство любви заключается в беспощадном бичевании язв и пороков, этого и классики не чурались; тут в качестве защитной иконы демонстрировался пухлый фолиант «Полное собрание язвительных цитат о России: от Аксакова до Шмелева». Мы, привыкшие думать о людях лучше, чем они того заслуживают, озабоченно чесали затылок. Классики ведь и вправду такое говорили, бывало. Значит что? Значит, перед нами их всамделишные наследники. На них не обижаться надо, а молиться, святые люди. Частые фразочки вроде «в России 85% населения безнадежная биомасса» и вовсе вызывали восторг у отдельных простаков, считавших, что уж они-то попали в число подающих надежду сверхчеловеков. Либералы радовались легкости, с которой в очередной раз удалось провести аудиторию, и одновременно злились: ну что ж они никак не поймут всю степень нашего презрения?  что еще надо для этого, на голове ходить? Нападки становились все ожесточеннее и грубее, маскировочная ветошь - все тоньше и невесомее. Общество вздыхало, терпело и успокаивало сам по себя мантрами про свободу слова и своеобразную, ну очень такую своеобразную форму патриотизма.

Терпение было огромным, но не безграничным. Взрыв негодования вызвала олимпийская заметка Шендеровича, в которой  он сравнил юную девочку, совершенного еще ребенка Юлю Липницкую с офицером СС. Уж на что мы привыкли думать, что гнусность сказанного человеком обратно пропорциональна чистоте его помыслов, чем больше гнусность, тем чище помыслы, но тут появилось некоторое подозрение, что автор сказал именно то, что хотел сказать. Но это была только присказка, сказка случилась очень скоро.

Глубоко символично, что наши либералы, привыкшие бегать с табличками «Ягрузин», «Ятаджик», «Ягей» и ассоциировать себя с кем угодно, только не с Россией, слились в беспрецедентно бурном экстазе с государством, вся идентичность которого базируется на том, что оно - не Россия. (Другой такой случай идентичности через отрицание найти крайне сложно, есть, конечно, Германия, уже семьдесят лет живущая по принципу «Мы - не Гитлер», но там хотя бы прослеживается логика, фюрер оставил свою страну в руинах и состоянии вражды чуть ли не со всем белым светом, Россия же с 1991 года вложила в Украину 250 миллиардов долларов.) Тут-то и наступила окончательная ясность, либералы отбросили в сторону условности, а общество - розовые очки.

Нет, кое-какие слабые попытки возобновить игру «бьет - значит любит» еще предпринимались. Вот, например, господин Гозман недавно призвал Запад быстрее оснастить Украину сверхсовременным оружием, благодаря чему, по его мнению, погибнет меньше русских ребят. Но вы знаете, как-то уже не верится. Как-то уже нет желания игнорировать здравый смысл и отрицать очевидное: если человек  призывает вооружить лютых врагов России, он стремится к сокращению, а не сохранению нашего народа.

Впрочем, большинство либералов поводов для двойного толкования и не дают. Возьмем хотя бы летний призыв К.Н.Борового, обращенный к россиянам: «На колени, твари, и просить прощения у нескольких поколений украинцев!» А известный либеральный гуманист и правозащитник Е. Ихлов разрабатывает рецепты, как обустроить Донбасс, причем от первого лица: «Донбасс подтвержден украинским. Через год границу закрываем, законы отменяем и устраиваем красно-черный террор... Когда в декабре 2015 украинский корпус пограничной стражи встанет по всей границе, КСУ признает законы об автономии и амнистии неконституционными, суды отменят результаты выборов в Лугандонии как несвободных и милиции распустят как наполненные криминальным элементом. И полетят клочки ваты по закоулочкам». Через пару дней этот же автор от лица украинцев и сочувствующих им пафосно воскликнул:  «Дебальцево - наш Сталинград!» Неясно, по недомыслию  или сознательно он приравнял украинскую армию к вермахту,  в любом случае фраза получилась знаковой.

И вот грянуло убийство Немцова. Либеральное сообщество, судя по нюансам реакции, даже обрадовалось, надеясь, что по всем законам диалектики эта смерть даст начало его, сообщества, новой жизни. Боюсь, надежды эти беспочвенны, ибо формы, в которых они были выражены, лишний раз показали: соратники покойного ничего так и не поняли и ничему не научились. Коллективный газетно-фейсбучный разум для начала записал в соучастники преступления едва ли не всех россиян, заявив, что «Немцова убила царящая в стране атмосфера ненависти». Сильный образ, согласитесь, - атмосфера, разряжающая пули в неугодного. Зря говорят, выходит, что либералы люди крайне рациональные и абсолютно отвергающие любую мистику и трансцендентность. Хотя...если они верят, что в экономике всем ворожит Невидимая Рука Рынка, почему бы Невидимой Руке на полставки не пробавляться еще и киллерским ремеслом?

Но вернемся к печальному происшествию. После вывода об Атмосфере-Убийце уже замелькали статусы и возгласы, призывающие мировое сообщество  объявить Россию главной угрозой миру на планете и решить, наконец, вопрос с ее существованием путем массированной военной интервенции. Любые робкие возражения, что, может, не стоит рубить с плеча, да и с убийством не все так уж понятно, была бурная личная жизнь покойного, его резонансные высказывания о деле Charlie Hebdo и тд и тп, мгновенно отвергаются и воспринимаются как оскорбление. Здесь дальше всех  зашел Айдер Муждабаев из «Московского Комсомольца», сообщив, что с этой минуты не знает любого, кто не считает виновниками трагедии Кровавый Режим и созданную им Атмосферу Ненависти, а заново познакомиться и поговорить готов только после  «нового Нюрнберга» над кремлевскими обитателями.

Как  сие прокомментировать? Вопреки расхожему мнению, сталинский прокурор Вышинский не говорил, что признание - царица доказательств, утверждая, скорее, даже противоположное. Но даже если бы сказано было именно это, г-н Муждабаев Вышинского намного переплюнул. Теперь царицей стало даже не признание, а твердая убежденность. Как мы видим, отношения либералов с рационализмом еще сложнее, чем мы думали.

Тут немного одерну сам себя. Случившееся ведь в чем-то и подтвердило рационалистский имидж либералов. Я о вызывающей крайнее раздражение своей пустотой и безликостью «поминальной» формулировке RIP (rest in peace - покойся с миром), популярной в соцсетях. К смерти Немцова она подходит как никогда органично. Покойный, как и его сподвижники по цеху, не раз говорил, что России надо бы принять протестантизм как солидную религию деловых людей, вмиг выбивающую из мозгов всякую нестяжательско-возвышенную дурь. А в протестантизме с его доктриной тотальной предопределенности судьбы человека, прижизненной и посмертной, - сухой, короткий и подчеркнуто безэмоциональный RIP совершенно нормален для оценки события, столь же обыденного, как восход и закат солнца. Либерал-рационалисты всегда говорят, что  Россию-дуру, конечно, по-своему любят, как любят убогого родственника, но вообще  гордиться родиной так же глупо, как цветом волосом или фактом появления на свет во вторник (это, правда, смотря какая родина, если Россия то да, а если США, Англия, Израиль или Украина, то  такие родины - огого!), следовательно, смерть - не больший повод для каких-то эмоций.  В моей ленте Фейсбука, в основном национал-патриотично-консервативной, можно встретить немало слов о самом покойнике («политический противник, но яркая личность», «человек бессмысленный и безобидный, от смерти которого властям никакого толку», да пусть даже «заслужил, не жалко, он cам создавал порядки, жертвой которых пал»), но вот у его соратников и единомышленников - трехбуквенный RIP,  столько же буквенный матерок в нескольких вариантах, а дальше  - про кровавый режим.

Реакция либералов на смерть великого русского писателя Валентина Распутина многократно усилила описанные выше ощущения. Точнее - не реакция, а полное  ее отсутствие. Глухое и выразительное молчание. Само по себе, конечно, это не поразительно. Распутин - «не их» покойник. Неприятно, когда российскому гражданину наплевать на смерть великого русского писателя, но мы-то знаем цену их российскому гражданству, равно как и истинное местонахождение их богатства и души. Глупо же обвинять в игнорировании смерти Распутина Псаки, чету Клинтон или Порошенко с Ярошем?

Поразительно это именно  на фоне свистопляски двухнедельной давности по поводу смерти Немцова. Патриоты и консерватора, морща лоб, старались выискать что-то хорошее в покойнике, отделывались нейтральными фразами, пытались отмалчиваться,  осторожно сопротивлялись навязываемой скорби. Либералы же все усиливали визг, раздавая всем сестрам отравленные серьги: тем, кто нашел скупые добрые слова - за то что скупые, кто нашел нейтральные - что не добрые, всех остальных и вовсе прямым текстом записывали в соучастники убийства. Дошло до того, что Ксения Ларина с «Эха Москвы»  пришла в комментарии к посту Захара Прилепина, где он рассказывал о доставки гуманитарной помощи на Донбасс, и пафосно завопила: «Что, ты ни слова не нашел касательно смерти Бориса? Ты человек или кто?». Ну и милые внутритусовочные трибунальчики в фемическом стиле: «Ублюдок X разместил глумливую картинку по поводу смерти Немцова, недоносок Y ему лайкнул, а отродье Z, у которого Y в друзьях, не произвел немедленного расфренда. Господа Гозштейн и Мильман, у которых Z по-прежнему в друзьях, вам не стыдно?» И вот эти люди, которые так усиленно и истерично заставляли нас скорбеть по поводу своего покойника, теперь так пронзительно молчаливы по поводу усопшего, дорогого нам.

В России фактически идет холодная, а местами даже очень горячая гражданская война - факт, признанный всеми ее сторонами. На войне почтить память павшего противника - дело благородное, но факультативное. Господа либералы, раз уж начали войну - либо соблюдайте сами ее правила, либо, по крайней мере, не заставляйте нас соблюдать их в одиночку.

Пока пишу статью, реакция все же пошла. Вот, скажем, эпистола г-н Эггерта: «Для кавалера церковного ордена, главы госкомиссии, занимавшейся судьбой останков царственных мучеников, крещёного, зверски убитого Бориса Немцова патриарх Кирилл не нашёл ни одного слова. Сталиниста и антисемита Распутина будет лично отпевать. Приоритеты расставлены - яснее некуда». А вот каким некрологом отметился г-н Муждабаев: «Валентин Григорьевич Распутин закончил свой земной путь в России, о которой всю жизнь писал и мечтал: противопоставившей себя западной цивилизации, взявшей на вооружения традиции и уверенно смотрящей назад. Не думаю, что он сыграл в этом серьезную роль, но дожить до мечты - редкое и для обычного человека, а уж тем более Писателя, счастье». Нужно ли уточнять, что авторов аналогичных по духу высказываний о смерти Немцова либералы нещадно клевали? Но сам «некролог» полбеды, куда красочней комментарии: «Айдер! Забудьте про это-ОНО. Я всех шовинистов ставлю на одну условную полку и отмечаю только даты, когда они подыхают», «Это же шовинист! Пусть гениальный, но шовинист! Вреда от него больше, чем пользы», «Побольше бы таких мерзавцев умирало. Мир был бы чище». И Муждабаев не удаляет такие комментарии и не спорит с ними, согласен, выходит.

Хватит о грустном! Было бы преувеличением сказать, что от российских либералов один вред и никакой пользы. Допустим, они всегда говорили, что нам у  Запада учиться, учиться и еще раз учиться. Ну, если есть чему поучиться, то почему бы и нет. Тут вот на конференции по безопасности в славном городе Мюнхен госпожа Меркель предупредила, что один из приемов современной гибридной войны - проникновение агентуры в СМИ  государства-противника с целью внесения разброда и шатания в умы. Очень ценный тезис, грех не взять его на заметку. Так что термин «национал-предатели», пущенный президентом в оборот, это вовсе не сигнал к охоте на ведьм, как о том некоторые заявили. Это, во-первых, приверженность передовым ценностям Запада, а во-вторых, правильная постановка проблемы, что, как известно, уже полпути к ее решению.

Возможно, остывающий и распадающийся  труп отечественного либерализма на самом деле знаменует собой начало новой жизни. Допускаю, что появится новое либеральное движение, действительно патриотичное и лояльное национальным интересам, достойно наследующее мыслям и делам Бориса Чичерина, Константина Кавелина и Петра Струве. Но пробегаться эти ростки сквозь бетон накопленного недоверия к самому слову «либерал» будут долго и мучительно. Сказанное справедливо и для зарождения новых разумных форм жизни на развалинах бывшей Украины.