Источник: Блог Андрея Медведева
История с разливом нефтепродуктов в Красноярском крае и сокрытием этого факта местными властями заставляет вспомнить рассуждения Ричарда Пайпса. Который хоть и был искренним (пусть и не самым жёстким) русофобом и всю жизнь боролся с СССР и Россией, но именно поэтому понимал нашу страну лучше, чем многие из наших аналитиков и записных «патриотов». В конце концов, зря его, что ли, то ЦРУ, то СНБ привлекали к работе по русскому направлению?
В своих работах Ричард Пайпс не раз писал, что в русских чиновниках (читай: советских и российских тоже) глубоко укоренено вотчинное сознание. То есть территория, которой человек поставлен руководить, воспринимается как источник личного дохода и просто личная территория. А власть как таковая воспринималась как форма владения людьми.
И, глядя на эту ситуацию в Норильске, приходится констатировать, что в этом смысле со времён крепостного права или даже вотчинного управления в умах иных чиновников мало что изменилось.
Москва далеко, авось не заметят, тут что, всё моё, никто ничего не скажет, по-тихому проскочим, а там ладно. И самое интересное, что даже в эпоху всепроникающих соцсетей вотчинные управленцы уверены, что можно как-то потихоньку сделать так, что в Москве не узнают. А людей – сотрудников предприятия, где катастрофа случилась, или жителей города и области – эти вотчинные властители и бизнесмены воспринимают как часть бессловесного государственного или корпоративного имущества.
В этом, кстати, и причина отчасти той ситуации с выплатами врачам. Одни не написали документы как надо, другие не уточнили, третьи заплатили исходя из посчитанных часов. А в конечном счёте всё это говорит о том, как порой чиновник за документами не видит живого обычного человека. Или думает: «Ладно, перетерпят».
Опасность всего этого – даже не в конкретных ситуациях. С ними разбираются, и с этой, теперь уже ясно, разберутся.
И понятно даже почему. Проблема в другом. С такими вотчинниками не будет никакого прорыва, никакого развития страны, никакого «НЭПа 2.0», о котором так много говорят. Потому что им не надо ничего. Ни прорыва, ни цифры, ни развития. Лишь бы вотчина кормила. Да людишки не шумели.
Таких, что хорошо, становится меньше. Не быстро. Но всё же. Хотелось бы, чтобы совсем без них. Родине так точно будет лучше. Или пусть меняются, меняют сознание. Но вот во второй вариант я не очень верю.
_1.jpg)
