Почему сохраняется советская топонимика?

На днях мой давний добрый знакомый, писатель и профессор МГУ, доктор исторических наук Сергей Вячеславович Перевезенцев опубликовал в Telegram-канале довольно пространную реплику, посвящённую топонимике, которую он озаглавил «"Коммунистические круги" Южно-Сахалинска и не только его. Некоторые наблюдения над загогулинами исторической памяти».

Тема топонимики – очень сложная и важная. Поэтому нужно поблагодарить Сергея Вячеславовича за то, что он обращает наше внимание на эту проблему, на которую, к сожалению, по большей части игнорируют наши чиновники. По всей вероятности, власть предержащие исходят из экономико-центричного (материалистического) мировоззрения, считая тему топонимики неважной. К сожалению, даже поучительный пример Украины, где режим активно занимается искоренением русской топонимики, никак не вразумляет наших чиновников. 

Читая рассуждения С.В. Перевезенцева, я чаще всего с ним соглашаюсь в оценках, но в этой реплике, посвященной столь важной проблеме, на мой взгляд, он не совсем точно расставляет акценты. 

Профессор Перевезенцев, пребывая на далёкой окраине России – в Южно-Сахалинске, прогулялся по центру города и обратил внимание, что они носят сплошь советские названия – Ленина, Дзержинского, Горького, Комсомольская, Карла Маркса и т.д. Это сподвигло его на размышления: почему так? Как положено учёному, Перевезенцев попытался сформулировать причины сохранения советской топонимики при отсутствии Советского государства. 

Их, причин, он увидел четыре: 1) «короткая историческая память, столь свойственная русским, да и славянам вообще»; 2) региональная; 3) «желание жить в сильном государстве»; 4) «современное российское начальство в большинстве остается прямым наследником советской номенклатуры». Поскольку я тоже размышляю и пишу на темы топонимики, хотел бы высказаться.

Начну с самой простой – второй причины – региональной, которая не вызывают возражений. Автор пишет, что советские названия – это противостояние агрессивным претензиям Японии на некогда принадлежащую японцам территорию. А прежние, исторические названия – японские, а это значит идеологически отдать территорию Японии. Это, кстати, справедливо и в отношении Калининградской области, и меня всегда удивляла дурь некоторых наших антисоветчиков – борцов за исторические названия, которые предлагали вернуть городу имя Кенигсберг. Ведь завтра надо будет вернуть эту территорию немцам. 

Кстати, нечто схожее мы видим сейчас на освобождаемых территориях Украины, когда местные власти возвращают старые советские названия по одной причине – лишь бы отказаться от украинской топонимики. К сожалению, частенько тут чиновники вместе с водой, что называется, выплёскивают и ребёнка. Во времена Украины некоторым городам были возвращены, в том числе старинные русские названия, в частности, городу Бахмут. Тем не менее это название посчитали украинским и снова пытаются назвать его по-советски – Артёмовск, будто Донбасс обделён именем товарища Артёма.

А вот что касается четвёртой причины, что современные чиновники, будучи наследниками советской номенклатуры, тяготеют к советскости, то Сергей Вячеславович, на мой взгляд, очень далёк от реалий. Полагаю, это – надуманный аргумент. После 35 лет со времени падения Советского Союза во власти практически не осталось представителей советской партхозноменклатуры. 

Этот аргумент часто приходится слышать от воинствующих антисоветчиков, так они пытаются объяснить сохранение советской топонимики. Якобы народ против, а вот чиновники проталкивают это. На самом деле, власть реагирует именно на запросы народа. Нужно честно признать, что, например, на бывшей Украине именно народ хочет, чтобы сохранилась и была восстановлена советская топонимика. Не нужно строить иллюзий, что народ против советской топонимики. Нужно это понять и разобраться в причинах.

Теперь о первой причине, что у нас – у русских и у славян в целом – короткая историческая память. Мягко говоря, это вызывает удивление, странно слышать подобное от такого маститого историка.

Конечно, демографические и политические процессы ХХ века – коллективизация и репрессии, освоение целины и в целом массовое переселение из деревень в города – привели к утрате памяти о предках. Отчасти с этим можно согласиться. Однако в целом в народе историческая память прекрасно сохранятся. Иначе, как объяснить тот факт, что Сталин в своём первом обращении к народу во время войны вспомнил Александра Невского и Дмитрия Донского, Минина и Пожарского, Суворова и Кутузова. Мог бы призвать помнить Ленина, Маркса, Энгельса, Либкнехта. Но в минуту опасности Сталин обращался именно к исторической памяти русского народа. И это, как мы хнаем, дало результат. Сталин в данном случае лучше, чем профессор истории, понимал, что у русского народа глубинная память.

И последняя из причин, указанных Сергеем Вячеславовичем, желание жить в сильном государстве, которую он, правда, подробно не раскрывает, но точно улавливает и фиксирует. Я бы только иначе сформулировал. Речь идёт не просто о желании жить в сильном государстве. Дело заключается в том, что стремление сохранить советскую топонимику выражает именно консервативное мировоззрение глубинного русского народа. Так народ стремится уйти от социальных потрясений. И если мы хотим повлиять на народные предпочтения, надо пытаться аккуратно влиять на сознание наших соотечественников, пытаться объяснить, что Карл Либкнехт, Роза Люксембург, Клара Цеткин, Сакко и Ванцетти и проч. революционеры или просто авантюристы никакого отношения к нашей истории не имели.

Однако С.В. Перевезенцев по какой-то причине упустил еще две важные причины, почему советская топонимика сохраняется в названиях наших городов, площадей и улиц.

Помимо четырёх упомянутых, есть еще пятая причина, которая заключается, на мой взгляд, в том, что с момента распада Советского Союза со стороны православных антисоветчиков и русских националистов предпринимались неуклюжие попытки нахрапом поменять топонимику, которые и вызывали в качестве ответа стремление ничего не менять. О попытке переименовать Калининград в Кёнигсберг я уже упоминал. Часто звучат призывы уничтожить Мавзолей Ленина, убрать другие памятники «вождю мирового пролетариата».

Самый яркий пример такой неудачной кампании со стороны православных – попытка изменить название станции и улиц в Москве названных в честь одного из организаторов убийства Царской Семьи Войкова, убитого затем в Варшаве. При том, что кампания проходила при благожелательном отношении к этой идее московских властей, православные вчистую проиграли в информационном поле последователям Кургиняна. К сожалению, из того проигрыша до сих пор не извлечены уроки. 

Главная ошибка, в частности, заключается в том, что православные антисоветчики, возглавившие эту кампанию, стремились мазать одной чёрной краской всех деятелей советского прошлого, тем самым противопоставляя себя даже адекватным коммунистам и вообще людям «левых» взглядов, готовым идти на компромиссы. Казалось бы, надо отделить среди «левых» фигуры Ленина, Дзержинского, Кирова, Калинина, Орджоникидзе, вызывающие широкие симпатии в обществе, от таких фигур как Свердлов, Войков, Землячка, Б. Кун, т.е. тех большевиков, которые напрямую виноваты в русском геноциде. Но нет – до сих пор звучит: никакого примирения, никаких компромиссов. И в результате у нас улицы до сих пор носят имена террористов или иностранных коммунистов типа Карла Либкнехта и Розы Люксембург, которые не имеют никакого отношения к русской истории.

И ещё одна причина, упущенная С.В. Перевезенцевым – кампания декоммунизацию на Украине. А поначалу у нас даже раздавались голоса, что хорошо бы и нам декоммунизировать Россию, убрав памятники Ленину и другим большевикам, переименовав города и улицы, названные их именами. Мол, только мы не будем называть улицы именами Бандеры и Власова. Однако, декоммунизация на Украине постепенно охватила и все русские названия, связанные с имперским прошлым нашего Отечества.

И стало очевидным то, о чём мы давно предупреждали: последовательный антисоветизм неизбежно ведёт к русофобии. Но нас не слушали, обвиняли в «симпатиях к совку» и проч. Но реальность оказалась именно такой. И причина ее в том, что национализм (любой украинский или великорусский) неизбежно ведёт к войне против империи (неважно какой: царской или советской). 

Поэтому народ и не поддерживает изменение топонимики, и отвергаются даже разумные предложения, например вернуть архипелагу Северная земля первоначальное имя Земля императора Николая Второго. Сами мы, православные, во многом виноваты.

Анатолий Дмитриевич Степанов, историк, главный редактор «Русской народной линии», председатель «Русского Собрания», член Союза писателей России