Украинский кризис – не просто военный конфликт, а водораздел начала формирования новой архитектуры мира. Те основания, на которых держался постбиполярный порядок – глобализация, либеральный интернационализм, западный универсализм – оказались хрупкими и частично несостоятельными. На их месте вырастает не просто иная конфигурация сил, а новая философия международных отношений, где по-новому понимаются суверенитет, легитимность и влияние.
Разбитое зеркало 1991 года. Конец холодной войны сулил эпоху однополярности, управляемую либеральными демократиями и мировым рынком. Однако война в Украине высветила пределы этого проекта. Сначала казавшийся региональным, конфликт быстро превратился в арену борьбы между двумя конкурирующими моделями цивилизации: западным либерализмом и евразийским суверенизмом.
Для стран Глобального Юга эта дихотомия неубедительна. Многие видят в происходящем не «битву добра и зла», а проявление великодержавной конкуренции. Пока Запад говорит о «мировом порядке, основанном на правилах», другие спрашивают: чьи правила и чей порядок?
От сфер влияния к цивилизационным блокам. Посткризисный мир не движется к старому биполярному раскладу, а оформляется как мир цивилизационных блоков. Это неформальные центры силы, соединённые не столько идеологией, сколько культурной идентичностью, экономическим интересом и стремлением к автономии.
– Запад, усиленный натовским единством и консолидацией ЕС, возвращается к реалистичной версии либерального интернационализма.
– Россия, осознав пределы интеграции с Западом, формирует образ «крепости-цивилизации», обращаясь к партнёрству с Китаем, Ираном и странами Юга.
– Китай действует из тени, инвестируя в альтернативы западным институтам, но избегая прямой конфронтации.
Набирают силу и неприсоединившиеся альянсы – вроде BRICS+ или ШОС. Их объединяет не идеология, а отказ быть объектами чужого порядка. Это попытка строить сеть взаимозависимости без диктата центра.
Гибель и возрождение глобализма. Режимы санкций, разрыв логистических цепочек, технологическое разделение мира – всё это сигнализирует об окончании эпохи «классической» глобализации. Но вопреки опасениям, мы наблюдаем не изоляционизм, а переориентацию глобализма в сторону региональной взаимозависимости.
Энергетические коридоры перепрокладываются, цифровой суверенитет становится нормой, а стратегическая автономия – новой целью, как для государств, так и для корпораций. Мир становится более фрагментированным – но и более устойчивым к доминированию одной модели.
Этическое пробуждение. На фоне жестокости конфликта в Украине – с обеих сторон – международная этика переживает кризис доверия. Кто вправе говорить от имени «мирового сообщества», если институты справедливости заведомо политизированы? Возвращается интерес к философскому реализму – взгляду, где интерес и ценность не противоположны, а сосуществуют.
Мир, где «порядок» больше не универсален, требует нового подхода: мир как диалог равных различий, а не унификация под одной идеей.
В сторону многополярного мира. Украинский кризис когда-нибудь завершится – дипломатией, усталостью, или новой конфигурацией. Но возврата к 2021 году не будет. Вместо этого возможна новая форма многополярного мира: мира, где стабильность важнее идеологии, где баланс ценится выше доминирования, а различие – не угроза, а основа мирного сосуществования.
Будущее туманно. Но ясно одно: мир после Украины будет менее либеральным, менее глобальным – но, возможно, более честным – в гравитации трёхполюсности: США, РФ, КНР.
Евгений Александрович Вертлиб / Dr. Eugene A. Vertlieb, писатель, журналист, академик РАЕН, Париж
.jpg)