Недавно в патриотическом сегменте Telegram разразился нешуточный скандал, связанный с публикациями Егора Холмогорова на тему русско-литовских отношений: публикации на популярном тлг-канале канале «Readovka» («Калининград (Кенигсберг) – антилитовская история») и на странице в Дзене самого автора («Зачем Литве Калининград и зачем нам Литва? Немного истории»).
Поводом для публикаций известного православного публициста стало заявление президента Литвы Гитанаса Науседы, что Калининградская область (в прошлом – часть Пруссии с центром в городе Кёнигсберг, ныне Калининград) является частью исторической Литвы.
Зачем-то это совершенно вздорное заявление литовского президента, ни на что не влияющего в мире, как и возглавляемое им государство, решил опровергнуть Егор Холмогоров и разразился большой историософской статьёй, в которой попытался доказать, что Литва искони была главным врагом Московского государства, Руси, а вот союзником Москвы являлся Тевтонский орден. А все те историки, которые писали о тесных связях Москвы и Литвы, о том, что Литовское княжество на определённом этапе было в значительной степени русским государством и претендовало на то, чтобы стать центром притяжения для русских княжеств – это всё, как утверждает Холмогоров, искажение реальности советской историографией в угоду марксистским догмам.
Мотивы Егора Холмогорова, конечно, благородны – он стремится опровергнуть нахальные заявления Науседы. Только зачем для этого плодить новую мистификацию исторических событий, зачем пытаться переписывать историю, заниматься исторической реконструкцией в духе небезызвестного математика-академика Фоменко.
Причём, Холмогоров не скрывает политической ангажированности своих рассуждений. Вот характерная цитата: «В современных реалиях концепция "Литвы – объединительницы русских земель" исключительно вредна. Именно в результате этого "объединения" мы в итоге получили сепаратную Украину. Не менее важно то, что "литвинизм" является важной составной частью сепаратистской идеологии в Белоруссии, проникая не только в риторику оппозиции, но и в дискурс официальных властей. При этом литвинизм противопоставляется общерусскому наследию. Сама Литва является сегодня центром непримиримой проукраинской и пронатовской оппозиции, "Другой России", в свете чего образ "Другой Руси" приобретает совсем опасный характер. Глядя на события прошлого с точки зрения национальных интересов России, а не через призму мифической антинемецкой солидарности Руси, Литвы и Польши, нельзя не признать, что именно тевтонцы, а не литовцы, были историческими союзниками России».
Конечно, и попытки в Белоруссии использовать мифологию «литвинства», и русофобская позиция литовских властей – достойны осуждения, с этим необходимо бороться идеологическими и информационными мерами. Но зачем при этом «натягивать сову на глобус», зачем создавать новую мифологию о союзниках Руси тевтонах?! Причем, рассуждения Холмогорова не только не выдерживают никакой критики, но и скоро могут оказаться такими же опасными, если вдруг Германия начнёт использовать его «тевтонскую мифологию», претендуя на Калининградскую область, а у нее исторических оснований для этого куда больше, чем у Литвы.
Холмогоров пишет о том, что великий князь Василий Третий состоял в активной переписке с главой Тевтонского ордена герцогом Альбрехтом. И это, мол, является свидетельством близости Москвы и Тевтонского ордена. Но это уже 16-й век, когда Москва фактически стала безальтернативным центром собирания русских земель, а в 14-15-м веках ситуация была иной.
К примеру, матерью Великого князя Василия Второго-Тёмного (деда Василия Третьего) была Софья Витовтовна – дочь Великого князя Литовского Витовта. И пока был жив могущественный литовский правитель, позиции Великого князя Василия Васильевича в Москве были достаточно прочными. А после смерти Витовта началась так называемая «Великая Замятня» на Руси, когда дядя и двоюродные братья Великого князя Василия Васильевича (пользуясь некоторыми пунктами завещания Великого князя Димитрия Донского) попытались отнять у него княжеский престол. В этой жёсткой внутренней гражданской войне Василий Второй лишился зрения (почему и вошёл в историю как Тёмный), но ему удалось сохранить порядок престолонаследования от отца к сыну и передать власть неприкосновенной своему великому сыну – объединителю Руси и фактическому создателю Русского государства Великому князю Ивану III.
А куда деть тот факт, что матерью князя Ягайло, ставшего после унии с Польшей (и, к сожалению, отречения от православия и переходу в католичество) королем Владиславом была вторая жена Великого князя Литовского Ольгерда тверская княжна Иулиания Александровна, внучка святого князя Михаила Тверского и прп. Анны Кашинской? Благодаря родству одно время её отец Великий князь Александр Михайлович прятался в Литве от Орды. Впрочем, это ему не помогло.
И это – не единичные примеры, есть огромное количество примеров тесных связей Московской Руси и Литовского княжества, в состав которого входили исконно русские земли. И это никак не связано ни с ангажированностью советской историографии, ни с какими-то искажениями исторических документов. Несомненно, Литва в 14-м и, по меньшей мере, первой половине 15-го веков являлась одним из центров эпохи русской усобицы, когда князья заключали союзы, вступали в различные ситуационные контакты, воевали друг с другом.
Характерный пример – ситуация времени Куликовской битвы, когда Великий князь Литовский Ягайло намеревался поддержать Мамая и даже двинул войска в сторону Куликова поля, где в это время великий князь Московский Дмитрий Донской громил ордынцев, а союзниками его были сводные братья Ягайло Андрей и Димитрий Ольгердовичи.
Не было никакой колонизации Литвой Руси, не стоит фантазировать, даже ради политически благородных целей.
Не стоит политологическими методами и ради политических сиюминутных интересов переписывать историю и заниматься исторической реконструкцией – это до добра не доведёт, даже если автор ставит перед собой благородные цели: защитить интересы Русского мира, защитить национальные интересы России в попытках переписать историю со стороны некоторых ныне враждебных деятелей.
Нам надо отказаться и от сомнительных исторических параллелей. И чётко и недвусмысленно провозгласить, что нынешняя Литва и ее президент Науседа не имеют никакого отношения к Великому княжеству Литовскому. И на этом стоять. Точно так же, как не имели никакого отношения к Тевтонскому ордену остзейские бароны, верой и правдой служившие русским Императорам.
Нельзя так лихо, такими широкими мазками рисовать тонкие и сложные исторические реалии 600-700-летней давности.
В конце концов, от исторической реконструкции пользы не будет и задачам сиюминутной политической борьбы.
Анатолий Дмитриевич Степанов, историк, главный редактор «Русской народной линии», председатель «Русского Собрания», член Союза писателей России
