Русская идеология в условиях глобального социума

«По России наносят удары сразу со всех возможных направлений. Авиакатастрофа разом обезглавила ЧВК "Вагнер". Атака "копеечных" беспилотников лишила Россию уникального самолёта. И даже отпуск пресс-секретаря президента России был использован для информационной атаки» (Царьград)

Мировое сообщество переживает эпоху глобального социума как этапа максимальной унификации законов социальной реальности на основе приоритетов материального производства, направляемого игрой рыночных отношений и питаемого потенциалом научно-информационных технологий. В этих условиях влияние идеологического фактора как явления духовной жизни общества, выражающей нравственное своеобразие отдельных социально-политических систем, становится минимальным по воздействию на производственный процесс. По своей духовной сути идеология есть идейно единый комплекс общественного сознания, нацеленный на систематическое воспроизведение условий социальной действительности сквозь призму коренных интересов генерального для эпохи общественного субъекта. На современном этапе социально-исторического процесса идеологическое сознание перестает играть направляющую роль в определении будущего человечества, а его практическое значение сводится к консолидации социальной системы, к поддержанию ее нравственных устоев, укреплению апробированного регламента жизненного опыта людей, уже освоенного ими на историческом пути.

Такая охранительная идеологическая установка вполне наглядно проявила себя в исторической судьбе России ХХ столетия. В прежние века своей жизненной практики гражданский уклад России определялся в основном внешними обстоятельствами мировой геополитики, дополненными внутри страны приоритетами религиозного сознания с ведущей ролью русского православия. Однако в годы советской державы, сменившей старую Россию, религия была отодвинута на задний план общественной жизни, уступив ведущую роль в нравственном воспитании народных масс идеологии советского патриотизма и пролетарского интернационализма, почти покончив в русской среде с особенностями религиозной морали как «пережитком прошлого». Постсоветская Россия радикально усилила «антиидеологический курс» страны, запретив россиянам в статье №13 Конституции РФ иметь какую-либо государственную идеологию и веруя, что свободный рынок стихийно, без вмешательства сознания людей исправит все социальные погрешности, что торговая конкуренция сама собой слепит наиболее удобный для жизнедеятельности общественный организм. Так оно и случилось: только нравственная оснащенность, идейная вооруженность российского государственного корабля потеряла былую эффективность в управлении действиями своей гражданской команды.

Первым предупреждающим выстрелом в осуществлении этой антиидеологической, бездуховной, просто безумной установки руководства страны, связанной с проведением сугубо рыночной «стратегии» в управлении российским государственным кораблем, стала Чеченская война. Она ясно показала, что на одном «рыночном стремлении» к наживе далеко не уплывешь в современном мире, что для сплочения людей в дееспособный гражданский коллектив нужны духовные ценности и, в первую очередь, необходимо восстановление гражданских прав религиозной традиции. В связи с этим подлинная полнота духовного возрождения России требует от её граждан преодоления юридического наследия советской эпохи, зафиксированного статьей №14 Конституции РФ в утверждении светского характера российского государства, в требовании отделения религиозных организаций от государства. Политико-правовая отстраненность Русской Православной церкви от решения проблем государственно-политической жизни страны привела к духовно-нравственному расколу русского народа и породила в итоге социально-политические предпосылки для военной конфронтации России с Украиной. Необходимость проведения СВО стала вторым предупредительным выстрелом для российского социума о гибельности курса тотальной деидеологизации страны.

Если религиозные особенности духовной жизни россиян поставлены вне политики, не учитываются в деятельности российского государства, то этим правовым актом постсоветская Россия отвергает свою духовно-нравственную специфику, подавляет свою главную идейную особенность в мировом сообществе. В таком случае она полностью подчиняется в собственных действиях требованиям абстрактного юридического закона мировой плутократии, диктатуре рынка, где все продается и покупается. Именно эта власть мирового олигархата утверждается статьей №15 Конституции РФ от Ельцина о верховенстве международного права над российским законодательством, когда «договорные ПРАВИЛА» международных соглашений правящей элиты начинают диктовать свою зарубежную волю российскому народу, заставляют жить страну по чужим законам, угрожая России в случае их нарушения глобальными санкциями, вплоть до военной агрессии.

Таким образом, оказывается, что статьи №13, №14, № 15 Конституции РФ от 1993 года совершенно отвергают своеобразие духовной жизни россиян, заставляя их действовать не по своим внутренним запросам, а по правилам мирового рынка, которым ныне заправляет коммерческий интерес США. Следовательно, приходится признать, что все последние тридцать лет россияне жили и действовали не по собственной воле, а по разнарядке США. Не россияне и не украинцы желали военного столкновения между Россией и Украиной, а интересы мирового капитала, политическим исполнителем которых стала имперская воля США по развязыванию самоубийственного русского внутриродового конфликта.

Надо однозначно признать, что текущая Украино-Российская война является выражением не собственной воли украинцев или россиян, а реализацией глобальных американских планов в решении судьбы Русского мира. В этом американском плане радикального решения «русского вопроса» для России была намечена пассивная роль «Терпилы» по отношению к провокационным действиям против «русскоязычных украинских граждан» со стороны мировых хозяев Украины, которой была отведена активная роль зачинщика кровавой «уличной драки» в Русском мире, когда за спиной «самостийного зачинщика» постоянно маячит угрожающая фигура американского «вышибалы». Американской целью в российско-украинской «внутрисемейной разборке» является максимальное истребление русского населении по обе стороны границы, чтобы в итоге истощить людские и военные ресурсы российского государства для его окончательного уничтожения. Важнейшим условием прекращения этой «антирусской военной кампании» является принятие Россией четкой, ясно выраженной «русской идеологии» как программы действий страны в обстоятельствах смертельной угрозы.

Первым шагом на пути реализации «русской идеологи» должно стать радикальная переработка статей №13, №14 и №15 Конституции РФ с целью максимального подключения религиозно-церковных сообществ к политической жизни страны. Утверждение политического полноправия РПЦ и других религиозных общин в жизни российского государства станет ключевым актом в достижении духовного примирения между гражданами России и Украины. Вторым решающим шагом в осуществлении русской идеологической программы преодоления Россией внешней зависимости от воли США должно стать кардинальное перестроение российского социума на основе победоносного опыта Великой Отечественной войны. Этот опыт настоятельно требует от российской власти национализации основных производственных ресурсов страны как практического утверждения «социальной справедливости» целью государственной политики и перестроения экономики общества на основе национально-государственного планирования, свободного от диктатуры мирового рынка и воли США как его гегемона. Следовательно, генеральным императивом русской идеологии должно стать требование построения общества «духовного социализма», в рамках которого материальное производство направляется требованиями социальной справедливости и планового ведения хозяйства как показателя общественного разума, а духовная жизнь граждан руководствуется религиозными идеалами российских народов. Построение общества «религиозного социализма» в наибольшей мере соответствует историческим запросам русского народа с его древней общинной традицией и соучастием православной церкви в самоопределении политической воли государственной власти.

Третьим существенным требованием в реализации «русской идеологии» должно стать устранение «правового неравенства» русского народа по сравнению с правами других коренных народов России, обладающих своими национально-государственными институтами власти в виде органов «национальных республик». Это правовое неравенство возникло еще в досоветские времена, когда нерусские народы Российской империи обладали своими исконными территориями и особыми правами на этих землях, тогда как русское крестьянство было подневольным сословием на своей родной земле и вынуждено было уходить на восток в поисках лучшей доли. При советской власти неравенство русского народа по сравнению с другими коренными этносами страны было закреплено юридически учреждением для иных народов союзных и автономных республик, тогда как русские люди оказались лишенными своей национально-государственной территории. Лишь образование в пространстве нынешней РФ на территориях русских областей особой «Русской Автономной Республики» позволяет устранить это «русское правовое неравенство», способно укрепить территориальную целостность РФ, связав российские земли от Камчатки и Сахалина до Крыма и Калининграда нравственно-политическим единством русского народа.

Информационная природа глобального социума с его чрезвычайной содержательной подвижностью требует от России для реализации своей политической воли радикального обновления при оценке ситуации системы практических ориентиров, настроенных в проектировании будущего не на «однозначность» действительности, а на «текучую» разноликость возможностей. Этот глобальный переход в нравственных приоритетах современной социальной практики обозначен термином «диктатура кажимости», когда люди живут и действуют на основе «иллюзорных видений», посеянных в их сознании средствами массовой информации «интернет программирования». В связи с таким «чудесным» преображением общественной жизни, навеянным «сказочной» игрой информационных ресурсов, Россия должна уходить в своей политической практике от доминанты «надежности», предсказуемости собственных действий к приоритетам их подвижности, «неожиданности», «непредсказуемости», когда в итоге «затушевывается» и исчезает в социальной реальности существенное различие между состоянием войны и мира.

Именно ликвидацию такого «кардинального различия» и провозглашает Запад своей доктриной «гибридной войны». Россия, если хочет выжить в этой «непредсказуемой» социальной реальности, именуемой как «глобальный социум», вынуждена принять к исполнению его правила – законы «гибридной войны». В этой глобальной реальности нет ничего безусловного: здесь все возможно, когда состояние мира представляет собой лишь путь в подготовке к войне, как это реализуется сегодня в действиях «мирной» Европы, разжигающей поставками вооружений военный пожар на Украине. Единственным ограничением для действий Европы в развязанной Западом против России «гибридной войне» оказывается лишь «страх», желание не погибнуть в пламени разгоревшегося «русского пожара». Именно этот фатальный «Страх» объединенной Европы и должен направлять политику России в отношениях с Западом.

Если США своей доктриной «гибридной войны» уничтожили принципиальное различие между войной и миром, то тем самым они стерли какое-либо различие между жизнью и смертью и признали допустимым применение Оружия Массового Поражения, включая и ядерное. В этой смертоубийственной реальности Россия должна перейти в отношениях с враждебными государствами от стратегии «ненападения» и «сдерживания» к доктрине «непредсказуемости», то есть возможности «упреждающего удара» ядерным оружием по странам, обладающих арсеналом ОМП или размещающих его на своей территории. Непредсказуемая ситуация в мире, созданная усилиями Запада, должна быть доведена до финальной «очевидности», когда Россия срывает с себя изношенный наряд политического «Терпилы» и, подтверждая свою решимость доводить дело до конца, наносит упреждающий ядерный удар по наиболее наглому британскому противнику. Россия должна ясно, то есть «натурально», продемонстрировать всем своим врагам, что русские могут быть не менее жесткими, чем американцы в 1945, уничтожившие Хиросиму и Нагасаки. Только Страх за свое будущее способен остановить ползучую агрессию Западного альянса.

Но для реализации патриотической идеологии в жизни России требуется подбор идейно верных и решительных кадров в руководстве страной. Именно с решением этой практической задачи не справилась КПСС как направляющая сила советского общества, вскормившая в своих рядах предателей, разрушителей СССР. Информационная природа глобального социума привела к размыванию идеологических границ между странами и создала этим новые препятствия на пути к реализации собственной политической воли российскими гражданами. Эти препятствия связаны с безграничным расширением информационного пространства, ломающим идеологические ограждения по защите суверенитета страны, и массовой практикой выезда российских граждан для проживания за рубеж.

Но поскольку государственного суверенитета России и политических границ российского общества никто пока не отменял, постольку политическая воля «укорененных» в пространстве России граждан должна быть приоритетной при организации политической власти. В связи с этим следует, во-первых, для максимального ограничения возможностей «электронного вмешательства» в процедуру гражданского выбора руководства страны, с целью исключения возможности фальсификаций и подтасовок в ходе выборов принять закон о запрете «электронного голосования» на общенациональных выборах и признать легитимным лишь «физическое голосование» живых индивидов. Во-вторых, для ограничения возможности «давления» на российских депутатов иностранными спецслужбами следует принять закон о «легитимном статусе» на общенациональных выборах лишь тех кандидатов, которые не имеют проживающими за границей России ближайших родственников в лице отца или матери, а также детей в лице сына или дочери. Таковы первые, наиболее насущные требования в реализации Русской идеологии.

Лев Александрович Гореликов, доктор философских наук РФ и Украины, профессор, академик Ноосферной общественной академии наук