Начало см. здесь, продолжение здесь.
Любую цивилизацию можно изучать под разными углами зрения и с разными задачами. Одну из задач можно сформулировать как задачу обеспечения ее безопасности путем выявления потенциальных и реальных угроз и создания механизма противодействия им.
Таковые достаточно многообразны. Классифицировать их можно по различным основаниям. Традиционно, разделив на внешние и внутренние, положив в основание отношение субъектов влияния к православной цивилизации в лице России.
К внешним субъектам влияния, без особой детализации и конкретных характеристик их отношения к России, можно отнести следующие: другие цивилизации; отдельные государства, входящие в них с разделением отношений правящей элиты и населения этих государств; эмигрантские группы из России, участвующие за рубежом в антироссийской политической деятельности; НКО, действующие на нашей территории и незаконно участвующие в политической жизни России; другие.
Нас интересуют, прежде всего, те из них, которые порождают своими действиями угрозы для Российской цивилизации.
Основным внешним субъектом, представляющим главную угрозу для нас, является так называемый коллективный Запад, хотя и не вполне однородная, но все же обладающая цивилизационными признаками субстанция, ядро которой представлен англосаксонскими государствами – США и Великобританией. К ним относятся и примкнувшие к ним по разным причинам государства как европейские, так и иные.
Взаимоотношения между Россией (здесь под ней понимаются все ее прежние наименования, которые исторически сопровождали нашу страну вне зависимости от государственных форм) и западными странами прошли несколько этапов, главной характеристикой каждого из которых было все увеличивающееся давление на Россию, проявление неудовольствия ее внешней и внутренней политикой, вмешательство в ее внутренние дела и многие иные негативные действия.
Последний этап, начавшийся с 24 февраля 2022 года, подвел итог этим многовековым взаимоотношениям, обнажив истинные и нескрываемые цели – уничтожение российской цивилизации в лице России.
По сути дела сегодняшняя ситуация является межцивилизационным противостоянием между постпротестантским Западом и православной цивилизацией, о чем и писал С. Хантингтон. Конкретнее ‒ это конфликт ценностей со всеми его характеристиками.
Истоки противостояния вытекают из противоположности тех ценностей, которые культивируются в протестантизме и в православии. А они в свою очередь определяются тем смыслом и целями жизни, что закладывается в сознание, а затем и в поведение последователей этой религиозной разновидностью христианства. Главное же различие заключается в путях и средствах достижения цели спасения в загробной жизни.
В протестантизме будущее в загробной жизни зависит от материальных успехов в земной, достигнутых любыми средствами, что и определяет поведение последователей протестантизма как верующих, так и неверующих.
Православное самосознание не связывает напрямую возможность и сам акт спасения с материальными успехами в земной жизни, но с пониманием своей греховности и стремлением к избавлению от грехов путем следования в своем поведении евангельским заповедям, базирующихся на двух основных ценностях – любви и справедливости.
В этом и заключается принципиальное отличие православия от протестантизма и природа их цивилизационных антагонистических противоречий.
Именно на основе данных жизненных установок и вырабатываются цивилизационные ценности, определяющие мышление и поведение представителей той или иной цивилизации.
Принципиально важно и то, что такое поведение распространяется и на людей неверующих, то есть светских людей.
Стремление западных государств, изначально католическими, а затем и протестантскими, в соответствии с их жизненными установками, завоевать наше государство (русское, российское, советское, постсоветское) вызывалось не только желанием захватить наши территории и природные богатства, но гораздо более глубокими причинами.
Главным образом это касалось и касается потребности разрушения православного духовного ядра, изменения его мировоззренческой основы и, соответственно, стереотипа поведения его носителей, что явилось бы необходимым и достаточным условием для достижения материальных целей.
Но дело и в том, что российское государство, опираясь на ценности своего духовного ядра, в разные исторические периоды предлагало другим народам и государствам различные варианты мироустройства, основанные на идее мира и справедливости, и которые, в конечном итоге, всегда ими отвергались.
В предлагаемых Россией вариантах особое место заняла модель социалистического государственного устройства, всколыхнувшего весь мир и поставившего под сомнение идею и практику капиталистического способа производства и основанного на нем общественного устройства. При всех недостатках и во многом порочности, особенно в практическом овеществлении, этой модели ее мировое историческое значение неоспоримо.
И в настоящее время Россия предлагает свой вариант мирового развития, основанного на отрицании глобализма, неоколониализма и переходе к равноправным и справедливым межгосударственным отношениям. Коллективный Запад принять такую парадигму онтологически не может, поскольку она меняет все ранее принятые им жизненные установки.
Однако осуществить свои стремления уничтожения России Запад так и не смог, хотя наша цивилизация не один раз в своей истории оказывалась на пороге исчезновения. Но остановиться в своем стремлении уничтожить Россию он уже не сможет. Отсюда и проистекает та степень ненависти к современной России, доходящая до отрицания всего русского: образа жизни, культуры, российской истории и т.д. и т.п.
Соответственно для достижения цели уничтожения нашей цивилизации используется полный набор средств, ничего не имеющего общего с международно-правовыми нормами, что порождает реальные угрозы безопасности России.
К субъектам внутренних угроз относятся, прежде всего, те силы, которые ориентируются на западные ценности, стремящиеся к их привнесению в нашу общественную жизнь.
Они существуют, в том числе, во властных структурах как федерального, так и регионального уровня.
К ним относятся организационно оформленные так называемые иностранные агенты разного вида, действующие в стране средства массовой информации, стремящиеся опорочить деятельность власти и отдельных патриотически настроенных граждан.
Опасность действий этих сил усугубляется еще и тем, что Запад, понимая безсмысленность ядерного противостояния с Россией, преследует цель коренного изменения нашего конституционного строя, прихода к власти радикально-либеральных сил по примеру 1990-х гг. с непременным устранением от власти президента РФ. При этом опору в достижении этих целей они видят во внутренних противниках существующей власти.
В настоящее время, после начала Специальной военной операции на Украине, дело фактически дошло до венного противостояния России с НАТО.
Могли ли мы в лице политического руководства, да и всех граждан предвидеть грядущие события? Думается, что не только могли, но и были обязаны, если бы опирались в своем анализе на существующие фундаментальные противоречия между коллективным Западом и Россией и не отказывались от исконных для нашей цивилизации ценностей.
Но мы повели себя по-другому и, несмотря на все более и более усиливающееся давление со стороны Запада, уговаривали как кот Леопольд: «Ребята, давайте жить дружно!». Остатки такого подхода к нашим взаимоотношениям существуют до сих пор.
Принципиально важно определить, какую роль и место должна занимать Россия в этом глобальном противостоянии двух противоположных по своим целям и задачам цивилизаций, и как необходимо противостоять возникшим угрозам.
История России складывалась так, что она неоднократно становилась на пути разрушительных сил, защищая не только собственную страну, но и европейские государства, а в годы 2-ой мировой войны и все мировое сообщество.
Сегодня происходит то же самое, и Россия вновь оказалась силой, противостоящей мировому злу, в который раз выполняя роль Третьего Рима (удерживающего).
Идея Третьего Рима должна восприниматься как реальная, а не как либо утопическая, либо неосуществимая.
В ином случае исчезнет сдерживающая мировое зло в его различных проявлениях сила, в качестве которой неоднократно выступала Русь-Россия в мировой истории. Такова ее судьба и историческое роль и место в мировой истории.
В силу этого совершенно необходимо обеспечить безопасность нашей православной цивилизации, в том числе и во имя всех здоровых сил в мировом сообществе. Как представляется, в последнем наметилось понимание этой роли нашей страны.
К вопросу о сущности и понятии национальной и цивилизационной безопасности. Именно в такой последовательности и соотношении представляется правильным рассматривать данный вопрос, поскольку феномен безопасности является первичным, а глобальная, национальная и любые другие ее виды ‒ производными.
Другими словами, феномен безопасности имеет гораздо более глубокие корни, а именно, онтологические, касающиеся всех существующих систем как одушевленных, так и неодушевленных.
В нашей стране проблема безопасности до относительно недавнего времени, а точнее до начала 1990-х гг. теоретически не изучалась, то есть не затрагивались ее сущностные стороны.
Вопросы безопасности до этого ассоциировались в основном с военной и общественной безопасностью, хотя понятно, что руководство страны понимало эту проблему как практическую и шире, и глубже. Обращение к ней с научной точки зрения в указанный период можно отнести к необходимости, поскольку страна разваливалась, практически переходя под внешнее управление, теряя свою суверенность.
Определенным толчком послужила постановка руководством страны задачи разработки концепции национальной безопасности, заставившее научное сообщество страны задуматься о том, а что же такое безопасность как явление?
Важно отметить то, что при разработке проблемы национальной безопасности с неизбежностью приходится обращаться к истории страны, к ее идеологическим корням, традициям населения, роли и месту религии в ее истории, цивилизационному своеобразию и другим важным вопросам. Вопросы эти в совокупности, так или иначе, приводят непредубежденного исследователя к идее национальной самоидентификации, отказе от навязываемой идее радикально-либерального развития страны.
За достаточно короткое время появилось множество публикаций, посвященных проблеме безопасности и при этом относящихся к различным сторонам общественной жизни (политической, экономической, социальной, экологической, культурной и другим видам безопасности). Рассматривались вопросы национальных интересов, жизненно важных интересов с привязкой как к текущему времени, так и к перспективам развития страны, угроз безопасности и другим сторонам этого явления.
Одним словом, появились достаточно серьезные предпосылки для формирования теории безопасности со своим понятийным аппаратом. Однако в понятии безопасности в предлагаемых интерпретациях не затрагивались ее сущностные стороны, не обозначается ее общий объект.
В данном случае полезно опереться на какой-либо общий аналог, содержащий указание хотя бы на одно свойство феномена безопасности, отражающее его сущность.
В качестве такового может служить человеческий организм. В процессе своей эволюции (или изначально) в нем была создана некая система защиты, которая позволяет ему и выжить при определенных допустимых условиях, и достаточно гибко реагировать на изменения в окружающей среде. Центральным звеном этой системы защиты является иммунная система организма. В случае ее разрушения погибает весь организм.
Перенося такое понимание роли защитного механизма организма на общественную сферу, следует признать, что такой механизм является абсолютно необходимым и органичным свойством любой системы. Думается, что это достаточно корректная модель для проведения аналогии с безопасностью и в ее социальном смысле.
И поскольку это касается любой системы, то поэтому правомерно рассматривать безопасность как необходимое свойство и в рамках экономики, политики, экологии и других сфер жизнедеятельности любого государства и цивилизации, в том числе и на мировом уровне.
Принципиально важно отметить отличительную черту данного свойства – его динамичный характер. То есть безопасность не может находиться в постоянном состоянии, а меняется в зависимости от внешних и внутренних факторов и условий. Другими словами, будучи сама системой, безопасность и ведет себя по законам развития любой системы.
Таковые могут находиться в трех основных состояниях: стадии формирования, развитой стадии и стадии ее возможного разрушения с их промежуточными значениями.
Исходя из этого, необходимо оценивать состояние безопасности с двух точек зрения: стадии ее развития как системы и ее соответствия внутренним и внешним воздействиям и угрозам, отражающих способность существующей системы безопасности противодействовать возникшим угрозам.
Другими словами, система безопасности как необходимое свойство цивилизации должна обладать устойчивостью, то есть способностью к развитию, чему предшествует ее стабильность – фундамент системы.
Одним из ключевых вопросов управления системой безопасности является мониторинг состояния безопасности. Это не что иное, как диагностика этого свойства на фиксированный период времени. Говоря конкретнее, защищенность любой экономической, политической, этнополитической, военной, экологической и других сфер государства ‒ это уровень их безопасности в данное время.
Вместе с тем, удовлетворительное состояние безопасности в одной из сфер, например, экономической, не является определяющим для оценки общего состояния безопасности.
Этот показатель должен быть интегральным и выражаться в общих формулах «лучше-хуже, «выше-ниже», ориентируясь на состояние безопасности во всех сферах общественной жизни. Весь вопрос заключается в том, с чем этот показатель должен соотноситься.
Единственным маяком является цель развития государства, цивилизации, конкретной сферы жизнедеятельности общества. Вместе с тем, постановка той или иной цели должна подкрепляться возможностями и условиями ее реализации согласно известной философской категории «возможность и действительность», когда возможность превращается в действительность только в случае наличия или создания определенных условий.
По-другому не бывает. Упоминание об этом напрямую связано с достижением безопасного состояния любой системы, включая цивилизацию.
Стало уже общепринятым и узаконенным положением понимание национальной безопасности как «состояние защищенности жизненно важных интересов государства, общества и личности от внешних и внутренних угроз». Как видим, в этой дефиниции полностью отсутствует динамический элемент безопасности.
Вполне понятно, конечно, что в нее невозможно включить все нюансы данного явления. Однако если бы она была сформулирована, например, так: «национальная безопасность – это такая совокупность возможностей и условий, уровень которых позволяет обеспечивать защищенность жизненно важных интересов государства, общества и личности от внешних и внутренних угроз на фиксированный период времени», то в этом случае явно просматривается необходимый динамический элемент. И хотя это лишь возможный вариант дефиниции, из него сразу вытекает ряд серьезных выводов.
Так, ясно, что уровень защищенности интересов может быть различным (полным, неполным, отсутствовать вообще), а стало быть, ему может или не может соответствовать совокупность необходимых возможностей и условий.
Или, какая существует корреляция между характером и силой угроз и уровнем возможностей и условий их отражения? Можно сделать и ряд других не менее важных выводов, в том числе и о том, какая должна быть система обеспечения безопасности.
Сложилось твердое представление о необходимости для любого государства наличия системы безопасности, иначе оно не может существовать. Другое дело, что различные государства создают и разные системы безопасности, исходя из своих возможностей, или потенциала.
Часть обладает высоким потенциалом (военным, политическим, экономическим, технологическим и другими составляющими) и может существовать, основываясь на своей самодостаточности, автаркийности в широком смысле этих понятий.
Другим государствам, безусловно, необходимо искать расширения своих возможностей, потенциала, искать себе союзников, которые в определенной степени брали бы на себя обеспечение их безопасности. В этом случае эти государства, конечно же, теряют часть своей самостоятельности и независимости.
Ярким примером является судьба бывших союзных республик СССР, ставших самостоятельными государствами – в чем-то формально субъектами международных отношений, но в значительной степени объектами влияния со стороны западных государств. Не миновала этого и Российская Федерация. Но осознание степени опасности заставило руководство страны изменить курс, что мы и наблюдаем сегодня.
В связи с эти возникает вопрос о типологии государств с этих позиций. Обобщенно можно их разделить на два типа: самодостаточные и несамодостаточные с различными промежуточными вариантами. Поэтому и формирование системы безопасности должно исходить из принадлежности конкретного государства к одному из этих двух типов.
Соответственно и изучение системы безопасности и в целом уровня безопасности того или иного государства должно в первую очередь основываться на этих положениях.
Самодостаточность – явление сложное и многоаспектное. Однако оно дает определенные направления в плане анализа и оценки состояния (уровня) обеспечения национальной безопасности конкретного государства и системы его обеспечения, в рамках которой значимую роль играют органы безопасности.
Необходимо отметить и тот факт, что полностью самодостаточных (независимых, суверенных государств, не существует), можно говорить лишь о той или иной степени независимости. К таковым относится и современная Россия.
Если проанализировать состояние безопасности (в данном случае как синонима независимости, суверенности) во всех отраслях народного хозяйства, то с очевидностью окажется, что значительная часть отраслей зависит от внешнего рынка, воздействие на который, а тем более управление им с нашей стороны ограничено.
Отсюда возникает наиважнейшая задача развития внутреннего рынка. Зависимость в этой сфере с неизбежностью влечет за собой и определенную зависимость внешнеполитическую.
Во многом, если не решающим, является наша зависимость от мировой финансовой системы, а также мировых правовых институтов. В настоящее время такая зависимость в определенной степени преодолевается за счет реализации импортозамещения, перехода на другие внешнеторговые рынки, критическим отношением к деятельности международным организациям.
С другой стороны, западные страны в очень большой степени зависят от поступления из России полезных ископаемых, что делает уже их не самодостаточными, подтверждая тем самым принципиальную важность соблюдения этого признака безопасности.
Самая же опасная для судьбы российской цивилизации является зависимость духовная, негативно влияющая на наше цивилизационное ядро. С этим мириться нельзя никак. Российская цивилизация этого не простит.
Исторически, да и ситуация сегодняшнего дня, доказали самодостаточность наших традиционных ценностей, опора на которые позволяли России выстоять в самые сложнейшие периоды. «Одушевляя» цивилизацию, мы имеем в виду носителей цивилизационных ценностей, отход от которых с их стороны ведет к разрушению цивилизационного ядра и, соответственно ответа на это самой цивилизации.
Все сказанное относительно проблематики безопасности в авторской интерпретации является ее методологической и теоретической основой.
Обобщая сказанное о понятии безопасности, как имманентном свойстве любой системы, применительно к цивилизации корректно сформулировать его следующим образом.
Свойство безопасности в форме цивилизационного ядра цивилизации является вписанной в ее структуру способностью сохранять ее освященные религией ценности, обеспечивающие жизнеспособность цивилизации.
Семенов Вадим Александрович, доктор политических наук, кандидат юридических наук, государственный советник 2-го класса
