У нас в школе растят нигилистов

Как сообщалось, 20 сентября в Пермском государственном университете произошла трагедия: 18-летний Тимур Бекмансуров устроил стрельбу, в результате которой погибло 8 человек, пострадало 43 человека.

Во время стрельбы в университете преподаватель Олег Иванович Сыромятников читал лекцию по древнерусской литературе, он не стал прерывать занятие, но запер дверь аудитории изнутри. В пресс-службе учебного заведения отметили, что профессор не нарушал правил поведения при ЧП и следовал указаниям декана.

Тем не менее в соцсетях и блогах началась травля профессора Сыромятникова. «Диванные стратеги» и «всезнающие блогеры» исходят желчью в своих комментариях. Мол, ретроград, не захотел спасать студентов, заставлял их в эти тревожные моменты слушать лекцию.

Напомним, что Олег Иванович Сыромятников, специалист по творчеству Достоевского, является давним другом и автором «Русской народной линии». Больше того, Олег Иванович в далёком январе 2014 года выступил одним из учредителей и был избран первым председателем Пермского отделения «Русского Собрания».

Специальный корреспондент «Русской народной линии» в Перми Денис Лунёв связался с О.И. Сыромятниковым для прояснения ситуации от первого лица.

События начались с того, что в аудиторию зашла женщина лет 40-45. Как выяснилось, это была мама одной из наших маломобильных студенток, которая нуждалась в помощи. Мама привозила её на занятия, а потом забирала.

Я спросил: «В чём дело, почему она находится в аудитории?». Она ответила, что вниз не выйти, потому что там стреляют. Я подумал, что, может быть, это какие-то учения, так как бывает, что правоохранительные органы устраивают тренировки или эвакуационные мероприятия. Но она сказала, что на это не похоже. Женщина предложила закрыть дверь, я согласился: «Конечно, закройте».

Я подошёл к двери, проверил плотно ли она закрыта и продолжил занятия. Но мамочка решила, что этого мало, она откатила свою дочку к задней стене аудитории и сказала, что всем надо залезть под парты. Зачем это надо было делать, я так и не понял. Потому что это ни от чего не защитит. Дверь железная и пробить её из ружья довольно проблематично. Может быть, это было бы возможно сделать из специального оружия, но кто это будет делать? Зачем нужно было бы проникать именно в нашу аудиторию?

Потом выяснилось, что стрелок не поднимался выше второго этажа, а мы находились на пятом. Окна выходили не во двор университета, поэтому, когда убийца шёл и стрелял по двору, этого никто не мог слышать, кроме студентов, находившихся в тех аудиториях, окна которых выходили во двор.

Они снимали его на телефоны и передавали это в группы соцсетей. Студенты из групп сразу узнавали о происходящем, начинали нервничать и психовать.

Поэтому моей задачей было не допустить паники, а это самое страшное, что может быть в подобной ситуации. Что было бы, если бы люди вышли из-под контроля и превратились бы в неуправляемую толпу, пусть не очень и большую — двадцатиголовую. Достаточно крикнуть одному: «Пожар!», и пожар, действительно, произойдёт. Студенты могли выбежать в коридор, а что там происходит, никто не знал на тот момент, никакой официальной достоверной информации не было.

Второй вариант был прыгать с пятого этажа, но это — заведомая смерть, вряд ли кто-либо остался бы живой. В аудиториях у нас высокие потолки, высота 5-го этажа в университете 12-15 метров. Упав с такой высоты, человек точно убьётся насмерть. Моя задача была не допустить паники. Мне показалось, что этой цели я достиг, и это был единственный вариант.

Кроме мамы остальные студенты вели себя более-менее спокойно. Когда та откатила к задней стене коляску, они собрались вокруг неё. А я на всякий случай позвонил декану и спросил, что нам делать, узнал, какая есть информация. Он сказал: закройтесь, никуда не выходите, если можете — продолжайте занятия. Я обратился к студентам: «Давайте продолжим». Мальчик на второй парте продолжал писать, задавать вопросы, некоторые девочки писали. Кто-то продолжал заниматься, а кто-то сидел на полу и упёрся в свой сотовый телефон.

Для чего эти девочки-студентки написали (про меня) и опубликовали в соцсетях? Думаю, для привлечения внимания к своей персоне, сбора лайков и подписчиков. Парнишка пошёл пострелять тоже, чтобы попиариться. Девочки в соцсетях тоже пиарят себя. Эти явления одного порядка. Они не только меня не уважают, они и себя не уважают. Девочки требуют моей отставки, но им же дальше учиться. А ведь они только на первом курсе. Как они будут учиться дальше? Они об этом не думают. Они живут сиюминутными ощущениями, эмоциями, лайками. Это большая беда, никто не думает о будущем.

Я не понимаю, почему возник такой интерес к моей персоне. Гаишник, младший лейтенант Константин Калинин, который вышел один на один с преступником, выбрал совершенно правильную тактику. Он уклонился от выстрела, а ведь стрелок не попал в него на расстоянии 10 м. Полицейский — молодец! Он стрелял по ногам из табельного оружия, и это даст возможность следственным органам допросить стрелка и выяснить все обстоятельства, помимо того письма, которое он опубликовал. Младший лейтенант поступил абсолютно грамотно, вот он — настоящий герой и о нём надо писать.

Все коллеги, кто мне звонил и присылал смс — от 80-летних профессоров до моих ровесников — все меня поддерживают. Коллеги вели занятия точно также как и я. Некоторые даже обижаются и говорят, что про меня говорят и пишут, а про них нет. Считают, что я сам себя пиарю. А я ведь ничего не делаю, не даю интервью, потому что начнутся охи-ахи, сплетни и домыслы.

Я не знаю, что делали в соседних аудиториях. Но, думаю, что 99% преподавателей рассуждали и поступали, как и я. У меня был 1-й курс, предполагаю, что на 2-м и 3-м курсе не было бы таких проблем, там ребята уже привыкли действовать дисциплинированно. А у меня были девочки — золотые медалистки, они пришли в золотой шёрстке, они 100-бальницы, как им кажется. Но когда я дал им проверочную работу, где попросил назвать 20 любых произведений русской литературы, то, надо сказать, с заданием справились не все.

Размышляя над причинами такого зверства, отмечу, что юноша сам об этом написал в своём послании. И нет оснований сомневаться, что это его текст. А из текста следует, что у этого человека в душе нет ничего святого! У него не сформирована база мировоззрения, у него нет никаких ценностей, ради которых он мог бы чем-то пожертвовать. Для него даже его личная жизнь не является ценностью, жизнь его матери не является ценностью. А как теперь его матери жить и смотреть в глаза людям на работе, соседям?! Для него ни своя, ни чужая жизнь не является ценностью, поэтому он так легко к этому относится.

Какая у него была задача? Я ненавижу людей, потому что они все сволочи. Я хочу покинуть этот мир. Я хочу погибнуть так, будто «на миру и смерть красна». Это – не Раскольников, у того был мотив: одно преступление — 99 добрых дел. А у этого стрелка была примитивная задача — убивать.

Какая у нас в Перми, у нас в стране система образования? Разве у нас кто-то воспитывает в детях нравственные ценности?! Кто это делает?! На каких уроках?! Наоборот, многие учителя не стесняясь говорят: «Рашка — парашка, из неё надо валить, как можно быстрей и как можно дальше». Мне это рассказывали школьники и студенты ВУЗов, сами преподаватели ВУЗов.

Так у нас растят нигилистов, которым своя жизнь не дорога и чужая тоже ничего не стоит. Это, кстати, слова А.С. Пушкина из «Капитанской дочки». Так что великая русская литература об этом уже всё сказала.

Если рассматривать богословский контекст, то обратите внимание, что у ребят 1-го курса, которым я читал лекцию, была древнерусская литература. А это «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, это поучение Владимира Мономаха. Все эти тексты пронизаны христианскими смыслами. Но у современных студентов эти тексты вызывают отторжение, они их не знают, они их не понимают, да и не хотят ни знать, ни понимать. Не все, конечно, некоторые с большим интересом отнеслись к этим темам, которые мы начали только-только изучать. У нас было-то всего два занятия. А у некоторых это вызвало реакцию совершенно духовную, которую я называю — восстание демонов.

В литературе это достаточно хорошо описанное явление. И в западно-христианской, и в византийской истории все это описано и хорошо известно, и я в этом смысле абсолютно ничему не удивляюсь.

В фильме «Молчание ягнят» с доктором Лектером хорошо показана эта ситуация. К нам с Запада и пришли все эти стереотипы поведения: поднять лапки и поцеловать туфлю негру, который говорит: «Целуй мою туфлю». Это то же самое.

Повторюсь, единственное, чего бы я хотел — чтобы говорили не о моей персоне, а о полицейском, который совершил героический поступок. На мой взгляд, он достоин звания Героя России. Потому что выйти один на один с преступником — это не в тире из пистолета Макарова пострелять. Он поступил совершенно грамотно, хотя и не является ни сотрудником уголовного розыска, ни спецназовцем, он — сотрудник ДПС. Вот настоящий русский герой!