Вчера мы опубликовали статью нижегородского историка Марка Князева «К дискуссии о "екатеринбургских останках". Размышления историка и наблюдения современника». Признаюсь, мне понравилась манера рассуждения молодого коллеги, я все-таки по базовому образованию тоже историк и кое-что соображаю в этой научной области, поэтому могу судить. Понравилась, прежде всего, тем, что Князев вопрошает, а не утверждает! Это очень важно при том уровне источникового обеспечения как темы «екатеринбургских останков», так и обстоятельств цареубийства, который ныне мы имеем. Многие источники утрачены (уничтожены?). И не менее важна такая манера ведения дискуссии при той ожесточённости споров, которую мы нередко наблюдаем.
Использую и я метод моего коллеги Марка Андреевича Князева и задам ему свои вопросы, сформулирую недоумения, которые у меня возникли при прочтении его текста.
1. Об экспертизах. Автор не соглашается «с репликой А.Д. Степанова о том, что все экспертизы доказали подлинность останков, обнаруженных в Поросёнковом логу, так как нас ознакомили только с итоговым выводом, но не показали подробно, как к такому заключению пришли эксперты».
Конечно, важно будет изучить тексты экспертиз, которые, надеюсь, будут скоро опубликованы. Однако, беседуя с экспертами, я пришёл к выводу, что именно с исторической экспертизой дело обстоит наихудшим образом. Нет ответа на очень многие вопросы. Но я имел в виду, во-первых, все экспертизы, не только историческую, а, во-вторых, мне не известно ни одного исторического исследования, которое аргументированно доказывало бы, что могила в Поросёнковом логу фальшивая. Так намёки, догадки, предположения – ни более того.
2. О количестве сожжённых. Князев анализирует воспоминания Юровского, Сухорукова и Родзинского, которые называют разное количество и разных лиц, тела которых были сожжены. Но «современное следствие утверждает о том, что уничтожены были останки Алексея и его сестры... Марии. Следствие пришло к такому выводу на основании антропологических экспертиз, однако как в таком случае быть с воспоминаниями?».
Странный вопрос. Сам ведь автор говорит, что воспоминания не самый надежный источник. Юровский и Сухоруков вполне могли перепутать, чьи тела были уничтожены огнём.
И совершенно удивляет недоумение автора по поводу воспоминаний Родзинского. Он пишет: «Из трех мемуаристов более-менее грамотным с точки зрения среднестатического человека был только Родзинский (он даже имел незаконченное высшее образование), в то время как грамотность Юровского и Сухорукова была далеко не образцовой: принадлежащие им тексты содержат большое количество орфографических, грамматических ошибок, предложения подчас не согласованы между собой и не знают знаков препинания. Учитывая этот факт, куда легче поверить в то, что как раз Юровский и Сухоруков, в отличие от Родзинского, могли что-то "забыть"».
Но ведь этому есть вполне естественное объяснение – воспоминания Родзинского были записаны в 1964 году, а Юровский и Сухоруков вспоминали в 20-30-е годы. Я вот, к примеру, имею законченное высшее образование, не раз «повышал квалификацию», тем не менее, порой с трудом вспоминаю обстоятельства каких-то событий, которые происходили не то чтобы 46 лет назад, а и 15-20 лет назад. Память – сложная штука. Порой запоминаются какие-то мелочи, а что-то важное напрочь выпадает из памяти…
3. О записке Юровского и приписке Покровского. Князев цитирует приписку М.Н. Покровского на машинописном варианте «Записки» Юровского (как считается, составленной в 1920 г.): «Коптяки в 18 в. от Екатеринбурга к северо-западу. Линия ж.д. проходит на 9-й версте, между Коптяками и Верх-исетским заводом. От места пересечения жел.дор. погребены саж. во 100 ближе к В.Исетскому заводу». И пишет: «Удивительно, но даже в научной литературе утвердилось мнение, что эта приписка была сделана партийным историком по просьбе самого Юровского. Но в том-то и парадокс, что приписка не соответствовала тому, что сказал Юровский ни в 1920, ни в 1922 г. И, тем не менее, как раз примерно в расстоянии 200 м от железнодорожного переезда в 1991 г. были обнаружены останки 9 человек».
А почему нельзя предположить, что Покровский попросил Юровского (или кого-то еще из участников захоронения) указать точное место погребения и затем сделал приписку? По-моему, это куда более логично и просто предположить. Юровский по памяти не смог указать точное место, Покровский (который всё-таки был профессиональным историком, учеником В.О. Ключевского) потом уточнил и сделал приписку. Чем не объяснение? Тогда понятно, почему Юровский продолжал в разное время давать приблизительное описание места.
4. О создании ложной могилы. Князев пишет: «Однако учитывая то, что машинописный вариант "Записки" хранился в личном сейфе Покровского вплоть до его смерти в 1932 г., то формально он мог внести своей рукой эту приписку в любое время в период с 1920 по 1934 г. Такой вывод не может не навести на размышления о предположительном времени создания ложного захоронения в Поросенковом логу. Тем более, что именно в 1925 (или 1930 г.) был убит сторож будки № 184 Я. Лобухин, свидетель "сидения" чекистов в Поросенковом логу».
Покровский мог внести дополнение в любое время – это верно. Однако мы можем только гадать, когда это произошло. Но, самое главное, это не является даже косвенным аргументом в пользу создания ложной могилы в период с 1920 по 1934 год, как намекает Князев. Можно ещё предположить, что ложную могилу создали сразу после убийства и уничтожения тел после 17 июля. Тут резон понятен – запутать наступавших белых, которые неизбежно будут искать Царскую Семью. Другое дело, что в условиях суматохи бегства красных из Екатеринбурга весьма сомнительно, что можно было создать такую могилу, т.е. похоронить в ней ровно такое количество человек, убить человека с искусственной челюстью, как было у страстотерпца Евгения Боткина, а второго – представителя балтийской расы, каковым был Алоизий Трупп. А двух человек еще и зачем-то рядом сжечь. Это мне представляется маловероятным.
Но вот совсем непонятно – какой смысл было создавать ложную могилу, когда белые были разгромлены, а власть большевиков укрепилась? Зачем тогда понадобилось создавать ложную могилу? Они предвидели будущий развал СССР и поиски места захоронения Царской Семьи? Абсурд. Я не вижу логики в идее создания могилы в 20-30-е годы.
И уж совсем за уши притянуто убийство Якова Лобухина. Как оно связано с созданием ложной могилы? Всё что знал, он рассказал белому следствию. Могли убить из мести, что давал показания? Возможно. Но как это связано с ложной могилой? Чем мог помешать Лобухин? Дело ведь было абсолютно непубличное, всё делалось втайне, ничего в СМИ не обсуждалось.
5. О всесилии Юровского. Князев пишет: «Уж не после ли смерти Покровского и изъятия «Записки» из его сейфа Юровский в 1934 г. и подкорректировал свою версию?..».
Можно, конечно, предположить всё, что угодно, только должны быть хоть какие-то доказательства. Эта версия предполагает такой уровень влияния Юровского в государстве, которого просто быть не могло, и не было в реальности. Юровский не занимал никаких ответственных постов, чтобы он мог повлиять на решение таких вопросов.
6. О слухах как историческом источнике. Слухи, конечно, могут быть историческим источником, как и всё, из чего можно выудить информацию. Только, коллега, заблуждается в том, что слухи важны, если их можно подтвердить фактами. Слух на то он и слух, что никак не связан с фактом. Слухи фиксируют состояние народного отношения к какой-то проблеме, уровень ее понимания. Слухи кем-то создаются, кем-то транслируются, как-то воспринимаются разными людьми. Тот метод использования слухов как исторического источника, который предлагает Марк Князев, нельзя признать приемлемым. Фактически из множества слухов о судьбе Царской Семьи он берёт один, в котором одному обстоятельству (направлению, в котором были вывезены тела) он предлагает не верить, а второму (о создании могилы, которая была залита «раствором извести и цемента») предлагает верить.
Поскольку никаких доказательств, кроме слуха у этой версии нет, он предлагает поверить рассказу митрополита Викентия о траншее с известью, в которой были обнаружены следы органики. Мало того, что нет никаких документальных, мемуарных и иных источников, эту версию подтверждающих, так не было и экспертизы анализа извести из траншеи и содержавшейся в ней органики. Владыке Викентию кто-то из учёных высказал своё частное мнение. Возможно, оно истинное, но может быть и ложное, проверить, увы, невозможно.
7. О духовной экспертизе. Князев пишет: «Удивительно, но на Ганиной яме подобная "духовная экспертиза" успешно проходит уже в течение 20 лет, когда в 2000 г. там был основан православный монастырь, и вот уже в течение двух десятилетий в ночь с 16 на 17 июля от Храма-на-Крови до монастыря идет всенародный крестный ход, преодолевая за 4 часа 24 км.».
Эта «духовная экспертиза», коллега, свидетельствует только о народном почитании и любви к Царской Семье, но не о сожжении или захоронении останков. Если следовать Вашей логике, Вашему пониманию «духовной экспертизы», то можно поставить под сомнение и монастырь Царственных Мучеников на Ганиной Яме, ведь его строитель, бывший схиигумен Сергий Романов, ныне отлучён от Церкви. Можно сказать, что, значит, и дело его рук неправедное. Словом, такая логика может далеко увести…
Речь идёт об останках, которые эксперты, привлечённые Следственным комитетом и Патриаршей комиссией – антропологи, генетики, стоматологи, почвоведы, специалисты по оружию и другие, – считают останками Царской Семьи и царских слуг. А Церковь, в лице Архиерейского собора, должна, учитывая научные данные и экспертные заключения, но, ориентируясь, главным образом, на свои вековые методы идентификации, признать или не признать останки мощами Царственных Страстотерпцев. Для этого и нужна «духовная экспертиза».
Анатолий Дмитриевич Степанов, главный редактор «Русской народной линии», председатель «Русского Собрания»
