На заседании Архиерейского собора Финляндской Православной Церкви (ФПЦ) 21 апреля обсуждался вопрос, касающийся отдельных клириков ФПЦ, но имеющих для них глубокое личное значение, сообщает сайт ФПЦ.
Константинопольский патриарх Варфоломей направил 3 октября 2019 года архиепископу Хельсинки и всей Финляндии Льву письмо, в котором сообщалось о решении Священного Синода о дозволении с соблюдением особых условий клирикам вступления во второй брак для вдовцов и оказавшихся в разводе не по своей вине.
Архиепископ Лев представил вопрос к обсуждению Архиерейским собором ФПЦ 18 февраля 2020 г. Письмо патриарха Варфоломея о принятом решении было передано для перевода, однако ввиду редкого созыва Архиерейского собора в условиях пандемии вопрос был принят к рассмотрению лишь на заседании 21 апреля 2021 г.
Согласно существующей практике овдовевшие или оказавшиеся в разводе клирики могли продолжать служение. Однако при повторном вступлении в брак они оказывались под запретом на основании канонических прещений, налагаемых Архиерейским собором.
Запрет в служении мог быть не окончательным, но мог быть впоследствии отменён Архиерейским собором. Возвращение права служения отнюдь не является автоматическим, но рассматривалось в каждом случае отдельно, с учётом обстоятельств. Кроме того, право служения возвращалось спустя годы, а то и десятилетия, после вступления клирика в новый брак. Хотя порядок вещей известен каждому вступающему в клир, не всем, особенно вдовцам, было легко смириться с ситуацией.
Архиерейский собор ФПЦ определил, как решение Священного Синода Фанара будет реализовываться в Финляндии.
В случае, если овдовевший священник имеет желание вступить во второй брак, он вызывается для слушаний своим правящим архиереем, который представляет составленное на этом основании мнение вместе с иными необходимыми документами на рассмотрение Архиерейским собором ФПЦ. В достойных положительного ответа случаях Архиерейский собор передаёт весь пакет документов Священному Синоду Константинопольского патриархата, который выносит окончательное решение по данному вопросу.
В случае, если священник оказался в разводе не по своей вине, по завершении бракоразводного процесса как сам клирик, так и его бывшая супруга заслушиваются правящим архиереем. После этого процесс идёт тем же путём, что и в случае с овдовевшим клириком.
Ситуацию прокомментировал в телефонном интервью «Русской народной линии» доктор исторических наук, кандидат филологических наук, кандидат богословия, профессор Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, член Синодальной богослужебной комиссии протодиакон Владимир Василик:
По идее, христианский брак один. И об этом свидетельствует целый ряд христианских отцов Церкви и апологетов, прежде всего, Тертуллиан в «Послании к жене». Христианский брак уникален, как уникален был брак Адама и Евы. У Адама, как известно, второй жены не было, да и не могло быть. «Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей» (Быт. 2:23).
Возникает вопрос — что же делать, если не срослось? В данном случае, просто нет воли Божией человеку на брачную жизнь как таковую. Ему надлежит избирать более возвышенный способ жития.
Понятно, что для мирян эту формулу провести не удалось. Но, тем не менее, для клириков, правило жизни которых является, по сути дела, идеалом христианской жизни, подобная норма существовала и существует до сих пор.
Единобрачие клириков — это норма, устоявшаяся со времён святых апостолов, начиная от апостола — одной жены муж, закреплённая в правилах святых апостолов решением Вселенских соборов. Это, в принципе, не отменяемо, разве что это мог бы отменить какой-либо Вселенский Собор. Но подлинно вселенский, а не какое-нибудь критское позорище.
То, что Константинополь одним решением своего маленького соборика, даже не собора всех епископов Константинопольского патриархата, дерзает это совершать, в открытую показывает, во-первых, страшное самомнение на уровне папистского самого патриарха Бартоломея и его ближайших сподвижников; во-вторых, крайнее презрение к канонам, уставам Церкви; и в-третьих, беспредельное презрение к прочим Православным Церквам.
Иными словами, мы видим здесь тот самый закон земного града, о котором говорит Блаженный Августин в своём сочинении «О Граде Божием». А именно, это почтительная любовь к себе, доведенная до презрения к Богу.
Нарциссизм Константинопольского Патриарха превосходит все возможные пределы. Но мы знаем, как умер Нарцисс — просто от тоски, глядясь на собственное отражение. Если это решение можно назвать историческим, то только то, что Константинополь в очередной раз попал в историю и вляпался по-крупному. Это небывалое позорище и небывалое бесстыдство Константинопольского патриархата.
В целом ряде Церквей — в Русской Православной Церкви, Сербской Церкви овдовевшие священники идут на подвиг монашества, чтобы не давать никому повода для соблазнов — ни внешним, ни Церкви Божией. Получается, что подвиг этих священников просто несопоставим подобным дерзким и секуляристским по духу решениям Константинополя.
Конечно, следует отметить, что мрачная жизнь священников в Константинопольском патриархате находится в чудовищном положении. По моим сведениям, в 2017 году 50% священников находилось в состоянии развода. Понятно, что это беда. Понятно, что с этим что-то надо делать.
Однако с этим явлением можно бороться только одним способом — подъемом духовно-нравственного уровня духовенства, начиная с самих себя, а не путём нравственного икономического минимализма, которому, к глубокому прискорбию, последовал Константинопольский патриархат.
Подобное решение может привести к великим бедам для Константинопольской церкви, но, надеюсь, что Вселенская церковь от подобных решений не пострадает, потому что они нелегитимны. При всех людях в здравом уме, в твердой памяти и доброй воли, естественно, в Поместных Церквах отринут это пошлое новшество ново-римского папы.
