В продолжение статьи Андрея Сошенко «Украина – семь потерянных лет для России» хочу предложить свои мысли.
На мой взгляд, англосаксы сегодня стремятся решить три главные задачи. Они следующие (по убыванию значимости): 1) разрушить русскую культуру; 2) разрушить арабскую государственность; 3) разрушить китайскую экономику.
Так их определил Тьери Мейсан, главный редактор Сети Вольтера.
Слово «ДУХОВНОСТЬ» в русском его понимании не имеет аналога во французском языке, поэтому можно считать, что г-н Мейсан вложил в понятие «культура» и русскую духовность тоже.
И мы с удивлением наблюдаем, как Россия защищает всё, кроме государствообразующего русского языка, да и культура в целом остаётся самым слабым звеном в цепи российской государственности.
Крепнут наши вооружённые силы. Держится система здравоохранения. Экономика России пусть не развивается, но и не рушится, несмотря на санкции.
Из поддающихся количественному анализу показателей в России хуже всего обстоит дело с русским языком и русской рождаемостью. Причина видится в отсутствии прочной духовной и идеологической основы российского государства, в отсутствии целеполагания, ясного образа будущего.
Представьте военачальника, объявляющего своему войску начало наступления, но не указывающего ни цели, ни даже направления этого наступления, ни порядка взаимодействия родов сил. Такое наступление обречено на провал, а скорее всего оно попросту не начнётся.
Так для повышения рождаемости совершенно недостаточно денежных выплат. Нужен системный подход, нужен комплекс слаженных мер – пропагандистских, социальных, образовательных и медицинских. Должна быть поставлена цель и распределены задачи между министерствами и ведомствами.
В культурной политике мы видим проявление колониальности. На конкурсах молодёжь и дети всё чаще поют английские песни, пляшут под английскую музыку. Наша культура равняется на Запад.
Особенно ярко колониальность культурной политики России проявляется в языковой политике в отношении тела или корпуса русского языка. Русского словообразования не стало, слова только заимствуются. Словозаимствование происходит только из английского языка. Даже когда большинство европейских языков создаёт свои слова или использует международные слова на основе латинских, русский язык упорно заимствует английские слова. Так, «компьютер»: по-немецки – «рехнер», по-фински – «тиетоконе», по-чешски – «почитач», по-французски – «ординатёр». «Круиз-контрол» так называется только в русском и английском языках, в языках романской группы это – «регулятёр де витесс» (регулаторе де велочита, регуладор де велосидад), а в большинстве языков – «темпомат».
Латиница уверенно вползает в русское письмо, и даже сами основы языка, его коренные правила, стали меняться, подстраиваясь под английские.
Сердце наполняется горечью, когда видишь, как даже русские православные патриоты в своих статьях явно избыточно используют заимствованные слова вместо родных русских. У людей нет даже понимания, что русский язык - это такая же неотъемлемая часть России, как русский народ и русская земля. Что, лишившись русского языка, мы лишимся России.
По правилам военной науки, прорвав оборону противника, наступающая сторона спешно бросает в прорыв резервы, развивая успех в том месте и в то время, где и когда успех достигнут.
Трудно представить себе полководца, прорвавшего оборону противника и отрывшего себе свободный путь к тылам противника, и при этом бросающего все свободные силы на штурм линии обороны врага в другом месте.
Наша линия обороны прорвана уже в двух местах. Наш язык стремительно размывается, без каких-либо даже робких попыток его защитить с нашей стороны.
Обангличанивается и вся наша культура.
Опять упала рождаемость, численность населения сокращается, особенно численность государствообразующего русского народа.
Нашим англоязычным «партнёрам» совершенно незачем в такой обстановке начинать громить нас военным путём, даже руками и кровью украинцев и джихадистов. Военное дело – не слабое наше звено, и пытаться его порвать – не лучшее решение наших противников.
Из этого мы можем, вслед за Тьери Мейсаном, сделать вывод, что никто не будет сражаться и гибнуть за Украину, даже если Россия начнёт наступление на Киев.
ВСУ не станут воевать против русских, если только мы не полезем в западную Украину.
Войско НАТО, скопившиеся у наших западных рубежей, тоже боевых действий против нас вести не будет. Им это не нужно.
И даже бригада джихадистов, собираемая сейчас в Мариуполе в соответствии с договорённостью от 10 апреля Зеленского с Эрдоганом, не будет воевать. Их задача – создать угрозу.
Все военные боятся войны, и автор этих строк - не исключение.
Но, представляется, что сейчас сложилась обстановка, благоприятная для решительного силового действия на Украине для воссоединения русского мира в единую державу.
В будущем, скорее всего, обстановка будет менее благоприятной. Поддерживаю мнение Андрея Сошенко.
А действия несиловыми способами нашим заклятым «партнёрам» удаются всегда лучше, чем нам.
Да у России и нет, совсем нет, сил, готовых к наступательным действиям на культурном фронте. В сфере культурной и языковой политики в России царит непроглядный профессионализм, но люди работают умелые, только действующие не за нас, а против нас.
Вероятно, Байден предложит Путину сделку, связанную с уступками России в культурной и духовной областях, в ответ сняв военную угрозу и экономические санкции. Так уже многажды бывало в русской истории.
Пожелаем же главе нашего государства твёрдости и решительности.
Вадим Викторович Рыбин, публицист, капитан 2 ранга запаса
