В Неделю Торжества Православия произошли отрадные события – крестные ходы на Украине, оккупированной варварами. Жаль, что в России не было таких крестных ходов хотя бы в поддержку наших страдающих братьев. Более того, официальные церковные СМИ вообще загадочно умолчали, где в этот праздник служил патриарх Московский и члены Синода, принимающие судьбоносные решения в крупнейшей поместной Православной Церкви. В сложный период испытания веры и в тяжелых предчувствиях будущего, многомиллионная паства ждала этого праздника и укрепляющего архипастырского слова о Торжестве Православия. Его не прозвучало… Возможно, сложности с диптихом православных предстоятелей, которым нужно петь многолетие помешали, возможно что-то другое. Но, Слава Богу, что во многих храмах и монастырях все же служился древний Чин Торжества Православия.
Сонм святых, где преподобный Иустин (Попович) и святитель Серафим (Соболев), старцы Епифаний (Феодоропулос) и Кирилл (Павлов), преосвященные и освященные отцы, братья и сестры нашего времени и предыдущих веков во всей вселенной – свидетельствовали и свидетельствуют о всеереси экуменизма. О ней не было еще Вселенского собора и соборного осуждения, но она давно побеждена. Побеждена на Голгофе. Господь разрушил эту всеересь, победив мир. И оружие Его победы – Крест.
Экуменизм превратно учит о Боге, утверждая, что Ему угодно абсолютно все, чему бы духовно не поклонилось падшее человечество. Утверждая подобное, он проявляет свое земное, а не божественное происхождение. Не сложно догадаться, что такое учение о Боге и человеке нужно для построения универсального земного царствия.
Эта ложь словно продолжение заговора синедриона, приговорившего Сына Божия, Царя Иудейского к смерти на Кресте. Ведь Царство Христа оказалось не от мира сего. Долгожданного Мессию народ израильский распял во имя земного царствия бесноватого человечества.
Через две тысячи лет экуменисты в облачениях служителей Бога «ради всеобщего блага человечества» вновь приговаривают Христа на пропятие. Но Христово Евангелие, Христов Крест, Христова Церковь, где дышит Святой Дух и происходят чудеса Божии обличают ложь.
Экуменическая всеересь (духовно немощная и бессильная, не производящая Божиих чудес и потому их вовсе отрицающая) происходящая из вод учения отравленного, поврежденного и духовно бессильного «христианства», подчинившегося «миру сему», принципиально отрицает учение Церкви о спасении. Она учит по-новому, что все, и достойные, и недостойные, якобы возсядут рядом с Господом и насладятся трапезой в Царствии Небесном. Так заставляет считать экуменистов демократическая логика «мира сего», логика Французской революции с лозунгом «Свобода, равенство и братство». И шаман-абориген, который не знает и скорее проклинает Бога христиан и не жаждет никакой Небесной трапезы, тоже, оказывается, попадет на пир Господа. Учителя всеереси утверждают, что достойны будут все. И, конечно, обманывают… «Не войдёт в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни» (Откр. 21: 27).
Предчувствие этой универсальной всеереси присутствует в творчестве нашего пророка и учителя Ф.М.Достоевского. Еще во второй половине ХIХ века он видит присутствие того, что в ХХ веке обретет лукавое имя «экуменизма» и пророчествует о грядущей трагедии и о Новом мировом порядке в своей «Легенде о Великом инквизиторе».
«Знай, что и я был в пустыне, что и я питался акридами и кореньями, что и я благословлял свободу, которою Ты благословил людей, и я готовился стать в число избранников Твоих, в число могучих и сильных с жаждой «восполнить число». Но я очнулся и не захотел служить безумию…», – говорит Великий инквизитор Достоевского Христу. Он соблазнён тремя земными предложениями «мудрого духа», предложениями и соблазнами «мира сего» – теми самыми, которыми дьявол искушал Христа в пустыне, но не добился своего. Зато добился у первосвященников и учителей израильского народа, а позднее у тех, кто назвали себя христианскими пастырями.
Инквизитор Достоевского задаёт Христу свои экуменические вопросы о хлебе земном и Хлебе Небесном о сильных и слабых о свободе воли и любви к человеку. «…Если за Тобою во имя Хлеба Небесного пойдут тысячи и десятки тысяч, то что станется с миллионами и с десятками тысяч миллионов существ, которые не в силах будут пренебречь хлебом земным для небесного?» – спрашивает он.
«И чем виноваты остальные слабые люди, что не могли вытерпеть того, что могучие? Чем виновата слабая душа, что не в силах вместить столь страшных даров? Да неужто же и впрямь приходил Ты лишь к избранным и для избранных?»... «Нет, нам дороги и слабые…».
Инквизитор знает, что он и его последователи обманут слабых, те не войдут в Царствие Небесное. «Тихо умрут они, тихо угаснут во имя Твое и за гробом обрящут лишь смерть. Но мы сохраним секрет и для их же счастия будем манить их наградой небесною и вечною. Ибо если б и было что на том свете, то уж, конечно, не для таких, как они».
Очевидно, что Достоевский пророк. Речи Великого инквизитора – это речи не только экумениста. Их справедливо можно вложить в уста современных представителей ООН, масонства, скидывающего маски, представителей нового социализма, нынешних строителей Нового мирового порядка и умного концлагеря, считающих, что для счастья слабому и безвольному человечеству не нужно много знать и хорошо учиться, ему не нужны богатства культуры и духовный рост, что для него допустима эвтаназия и наркотики, что ему не нужна свободная воля, дети, семья и частная собственность, ему вообще для счастья не нужно уметь думать и принимать мучительные решения, а лишь послушно поклоняться и боготворить тех, кто даст ему скудный хлеб и обманом успокоит его грешную душу надеждой на загробное спасение.
Сегодня, как мы видим, есть два варианта экуменизма: первый – «демократический» масонско-протестантский (олицетворяемый «Всемирным Советом Церквей»); и второй – «монархическо-католический» с кесарями-папами. Пока они еще противостоят друг другу, как ранее противостоял протестантизм католицизму. Но час, когда все сольется в одно ради реализации тайного замысла, близок. Лозунг Французской революции «Свобода, равенство и братство!» больше отражал тенденции в протестантском экуменизме. Но ныне, в 2020 году папа Римский тоже обращается к мусульманам с экуменической энцикликой «Все братья».
Были ли протестанты, движимые тайными силами, самыми первыми экуменистами? Формально во всех справочниках и учебниках есть история именно протестантского экуменизма, есть даты протестантских объединительных совещаний и конференций, есть даты начала деятельности ИМКИ (середина XIX века) и ее детища «Всемирного совета церквей», есть имена основателей этого совета. Есть история позорного участия православных в этом совете… Но всё это еще не начало.
Интересно, что Е.Блаватская, в 1870-х годах зарабатывавшая в США на первых порах статьями о медиумах и спиритизме, в гневе называла появившуюся там протестантскую ИМКУ «иезуитской организацией». Эта организация стала через скандалы разоблачать спиритизм, подсылая на сеансы актеров для изображения являвшихся по вызову умерших. И вот эту организацию поспособствовавшую формированию современного протестантско-масонского экуменизма (за счёт обильного спонсирования) она назвала иезуитской, указывая, вероятно на многосложность и тайность ее задач и источник практического опыта.
«Наиболее организованные и сознательные» католики встали на путь экуменизма, на путь тайной работы против Бога и человечества намного раньше. Орден иезуитов непосредственно получил экуменический опыт еще с XVI века. Иезуит Матео Риччи распространял в Китае католицизм, приспосабливая его под китайский лад. Иезуиты не отказывались признавать Конфуция святым. Апологетические произведения Риччи на китайском языке – с элементами конфуцианства, не сообщают о Троице, о Рождестве Христовом и Воскресении, но информируют о власти папы Римского.
В Ост-Индии миссионеры-иезуиты спокойно согласовывали языческие обряды и культы индусов с католическими таинствами, являясь двоеверцами ради своих задач. Констанцо Бески, изучив языки, местные традиции и обряды, по сути, стал брамином, при этом будучи европейским миссионером.
«Говорят и пророчествуют, что ты придёшь и вновь победишь, придёшь со своими избранниками, со своими гордыми и могучими, но мы скажем, что они спасли лишь самих себя, а мы спасли всех», – произносит Великий инквизитор.
Так, по мысли Достоевского, антихристианский и античеловеческий проект существует в Католической церкви (среди избранных и высокопоставленных, хранящих тайну) давно, с того момента как папы стали государями Папской области и устремились к всемирной земной власти, пораженные дьяволовым соблазном.
Свою идею Достоевский раскрывает в диалоге Алеши и Ивана Карамазовых. Братья спорят о том, есть ли тайная объединительная и разрушительная для человечества идея в недрах католицизма.
Если Алеша отказывается считать, что среди католиков есть такие страдальцы и носители сложной преступной идеи, как этот старик-инквизитор, который на самом деле, по мнению Алеши, просто не верит в Бога, то Иван считает, что такие служители преступной идеи и не переводились в католицизме. Не только «для одних земных грязных благ» обманывают католики-иезуиты людей и все человечество. Они по-своему страдают от знания Истины и от предательства Этой Истины. Им нужно со знаменем оболганной Истины (с Ее тенью, Ее отсветом) вести миллионы к смерти и разрушению «и притом обманывать их всю дорогу, чтоб они как-нибудь не заметили, куда их ведут, для того чтобы хоть в дороге-то жалкие эти слепцы считали себя счастливыми», – говорит Иван.
Достоевский устами Ивана Карамазова открывает нам тайну о причинах существования двух конкурирующих моделей экуменизма и разрушительного для Божьего творения универсализма: «…Кто знает, может быть, этот проклятый старик, столь упорно и столь по-своему любящий человечество, существует и теперь в виде целого сонма многих таковых единых стариков и не случайно вовсе, а существует как согласие, как тайный союз, давно уже устроенный для хранения тайны… Мне мерещится, что даже у масонов есть что-нибудь вроде этой же тайны в основе их и что потому католики так и ненавидят масонов, что видят в них конкурентов, раздробление единства идеи, тогда как должно быть едино стадо и един пастырь...».
На сегодня универсалистский проект католицизма почти неразрывно сливается, не противоречит и не сопротивляется уже строительству Нового мирового порядка по проекту антихристианских сил. Их взаимная ненависть почти преодолена. И они вместе намерены вести миллионы к смерти и разрушению «и притом обманывать их всю дорогу, чтоб они как-нибудь не заметили, куда их ведут, для того чтобы хоть в дороге-то жалкие эти слепцы считали себя счастливыми».
И такие «пастыри» старики инквизиторы – своего рода страдальцы от знания Истины и предательства Ее. Разве не «страдалец» Варфоломей, который «во благо всего человечества» сознательно уничтожает то, что когда-то, возможно, любил – уничтожает Православие.
Среди пап еще больше этих «страдальцев». Инициаторы католического Второго Ватиканского собора – Иоанн XXIII и Павел VI были теми, о ком пророчествовал Достоевский, предполагая, что такие старики инквизиторы, по-своему любящие человечество, есть и среди пап («…Я твердо верую, что этот единый человек и не оскудевал никогда между стоящими во главе движения. Кто знает, может быть, случались и между римскими первосвященниками эти единые…»). Они дали высокий разрушительный экуменический и антихристианский смысл всему делу католицизма. Страшный трагический и разрушительный смысл.
Папа Второго Ватиканского собора Павел VI дружил с французским философом-ориенталистом Луи Массиньоном, почитавшим и католицизм, и ислам. Они вместе ввели в официальную католическую мысль экуменическую теорию трех авраамических религий, искусственно навязав католикам идею, что у них есть братья-близнецы (иудеи и мусульмане), которые якобы веруют почти в то же самое, что и христиане...
И эта теория оборачивается трагической практикой. Папа Франциск направляет свою новую энциклику «Все братья» не столько католикам, сколько мусульманам. Призванные этим экуменистом в Европу толпы африканских мусульман с напором напоминают как французам-католикам, так и французам-безбожникам об идеалах Французской революции: «Свобода, равенство и братство! Будьте нам братьями! Отдайте нам все имущество ваше и признайте веру нашу. Верьте в то, во что верим мы! Ведь мы вам братья. Или не сносить вам голов!» И летят эти французские головы несогласных с такими предложениями. И горят-полыхают древние католические костелы. А «страдалец» папа благословляет такое «братство» и обрекает на смерть тех, кто не хочет быть «братьями». И в этом миссия никогда не исчезавших Великих инквизиторов, в этом их мучительное страдание – расчистить мир от воинствующих последователей Истины во имя счастья смиренного и малосильного человечества. Где в живых, вероятно, достойны будут остаться только «послушные» и «смиренные».
Романова Владислава Николаевна, Центр церковно-государственных отношений «Берег Рус»
