Маски фанатизма

Волны протестов, прокатившиеся 23 января в России, преподнесли удручающий урок: «оппозиция», перейдя к открытым экстремистским акциям – погромам и провокациям, при поддержке целого ряда СМИ, перешла красную черту. Какова этиология столь опасного социального явления, воплощающегося в различных формах экстремизма? Что заставляет эмоциональных подростков разорвать нормальное течение жизни и вести диалог с властью посредством погромов и провокаций? Гнездом этих явлений является радикализм, доведенный до фанатизма, откуда, словно коршуны, в поисках жертвы вылетают ожесточенные хищники.

Очевидно психоаналитический метод, ориентированный на отображение скрытых, бессознательных и подсознательных оснований человеческой жизни, является весьма эффективным для отображения феномена политического фанатизма, его природы и структуры.

В свете психоанализа природа деструктивного фанатизма выступает как проблема шизоидного расстройства личности. Дело здесь в том, что проблема идентичности на индивидуальном уровне выступает как проблема отождествления, идентификации двух сторон личности: «я» и «самости», взаимодействие между которыми складывается отнюдь не просто. Однако здоровый человек все же не утрачивает связь со своей самостью, субъективностью и телом. Патология же связана с рассогласованием между индивидуумом и его самостью. Тело шизофреника есть тело-чемодан, его содержание определяется внешней средой, с которой он взаимодействует. Это связано с тем, что шизофреник обладает зеркально интервентируемой структурой обладания: не он обладает миром, но некто и нечто обладает им. Поэтому жизнь психически больного человека героическая. Отсюда характерные имена, с которыми он себя идентифицирует: «Наполеон», «Маршал», «Фараон» и т.п. Все это симптомы тяжелейшего душевно-духовного кризиса индивидуальной идентификации. Однако шизоидные процессы рассогласования между «я» и «самостью» могут обретать и параноидальные инвестиции, охватывая как отдельных индивидуумов, так большие группы людей, включая целые нации.

Существует два типа фанатиков – исконные и индуцированные.

Исконный фанатик всегда в образе – в маске, в которую он облачился — «вождя», «носителя истины», «совести нации» и т.д. Исконные фанатики всегда популисты, согласно политической теории популисты – это политики, противопоставляющие себя элите. Они утверждают: мы за народ – нравственный и праведный, а элита – аморальна и коррумпирована. Популистские лозунги основаны на стремлении той или иной политической силы завоевать доверие и поддержку масс, понравиться народу. При этом реальные цели политиков-популистов (борьба за власть, бизнес-проект и обогащение), как правило, прикрываются социально привлекательными идеями. Стандартное популистское заявление: «Мы, простой народ, выйдем на улицу и вернем себе страну», вне зависимости от того, являются ли элиты коррумпированными или честными. Любой популист пытается бороться с элитами, бюрократией, политическим классом, истеблишментом, «глубинным государством» (deep state). Сами призывы опровергнуть итоги выборов – это типичный популистский лозунг, означающий, что существуют некие коррумпированные элиты, которые нечестно считают и крадут наши голоса. Если, к примеру, результаты выборов в субъектах федерации противоречат установкам популиста, значит они продались глубинному государству.

Каждый популист желает быть президентом. Но на президентство из них может претендовать – «сладкоголосый обольститель», умеющий разговаривать с народом. Для этого хорошо иметь бэкграунд народного мученика. Неслучайно многие герои и вожди много времени пребывали в тюрьмах. При этом, не факт, что психологически он страдает. Напротив, находясь в образе вождя, он ощущает героическое бытие.

Современный популист весь от экрана социальных сетей. Для него медийная смерть страшнее физической гибели. С помощью платформ Твиттер, Инстаграм, Ютуб, Фейсбук, заведя персональный аккаунт, можно обойти мейнстримные элитные медиа для того, чтобы рекрутировать в ряды своих сообщников людей, включая подростковую молодежь («политическая педофилия»), готовых их слушать и погибать, отрицая ту реальность, в которой мы с вами живем (В США обвинили 150 человек в рамках расследования штурма Капитолия в Вашингтоне, которое произошло 6 января. Об этом сообщил CNN во вторник, 26 января. Отмечается, что всего в качестве участников опознали 400 человек. Сотрудники правоохранительных органов сообщили CNN, что ожидают в будущем ареста еще сотен участников беспорядков. При этом отмечается, что следователи начали фокусироваться на более сложных случаях, таких как экстремистские группы, участвовавшие в нападении/ (Дата обращения: 27.01.2020 г.).

В отличие от исконного, индуцированный фанатик — в маске, в которую его облачили — «боевика», «народовольца» «мстителя», «гегемона /господствующего класса», «революционера»; в маске, снимающей боль и ответственность; ведь проще нацепить чужую маску, чем искать свое истинное лицо.

Есть понятный каждому человеку модус бытия, определяющий смысл его жизни. Его суть — в признании. Основатель экзистенциализма Серен Кьеркегор несчастнейшим полагал человека, не нашедшего признания ни в настоящем, ни в прошлом, ни в будущем. Отсюда, природа радикального фанатизма — каинова, она обусловлена поиском признания своей самости. Первым знаковым фанатиком был Герострат — молодой житель Эфеса, который сжёг храм Артемиды в своём родном городе в 356 до н.э., для того, чтобы, как он сознался во время пытки, его имя помнили потомки. Когда мы говорим о фанатизме, не надо забывать, что у каждого фанатика, есть некий комплекс Герострата.

Фанатизм продуцируется стремлением к буквальному равенству. В философии подобная жизненная установка представлена в понятии ressentiment, введенным в оборот Ф. Ницше. Ressentiment — справедливость как равенство основывается на зависти — на зависти к Другому, который имеет то, чего нет у нас, и который наслаждается этим. Логику ressentiment воспроизводит анекдот о словенском крестьянине, которому добрая волшебница предлагает выбор: она либо даст ему одну корову, а его соседу две коровы, либо заберет у него одну корову, а у его соседа — две, крестьян, не задумываясь, выбирает второе. В более жуткой версии волшебница говорит ему: «Я сделаю все, что ты хочешь, но предупреждаю, что твоему соседу достанется вдвое больше! Хитро улыбаясь, крестьянин отвечает: "Выколи мне глаз!"».

Наконец протесты, прокатившиеся по России, обнажили отсутствие в стране эффективной молодежной политики. В ее основе должна быть логика обретения позитивного смысла. Ведь корни молодежной агрессии – в скуке, в отсутствии интереса к жизни. В силу своего возраста значительная часть молодежи склонна к опрометчивым, немотивированным действиям. На языке современной философии это явление именуется трансгрессией (термин введен Жоржем Батаем). Известно, что первая французская книга, посвященная графологическому анализу рукописей почитаемых святых, вызвала настоящий скандал. Оказалось, что если бы эти выдающиеся личности не посвятили себя религии, все они стали бы преступниками, если речь идет о мужчинах, или проститутками, если речь идет о женщинах. Графолог объяснил, что эти столь яркие личности не стали преступниками только благодаря тому, что сублимировали свои страсти при помощи религии. Наверняка, это относится не только к святым. Следует найти каналы для выплеска естественной подростковой жажды славы и геройства, направив их на достижение общего блага. При этом, в молодежные программы должны быть вовлечены все слои молодого поколения – от детского до юношеского возраста, и не только «талантливые и перспективные», как принято сейчас. Иначе пребывающие за пределами молодежной политики подростки будут находиться во власти Сети и тех, кто господствует в ней. А там господствуют популисты и провокаторы, настроенные, под антикоррупционными лозунгами, на завоевание власти любой ценой, разрушение институтов, обеспечивающих национальный суверенитет. Пора снять розовые очки, иначе волны протестов захлестнут наше Отечество.

Александр Иванович Кугай, профессор кафедры государственного и муниципального управления Северо-Западного института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, доктор философских наук, профессор