Статья бывшего высокопоставленного сотрудника ЦРУ Милтона Бирдена об информационной войне была опубликована в журнале The National Interest 31 августа с.г. Перевод с английского специально для РНЛ выполнил наш постоянный автор Олег Михайлович Савкин. Автор ставит серьёзную проблему использования лжи и дезинформации в информационных войнах.
В конце концов, правда более не играет роли. Победа остаётся за тем, кто популярно расскажет свою версию истории, вне зависимости от того, подтверждается фактами рассказ или нет.
В течение моей 30-летней карьеры в ЦРУ, которая началась через несколько лет после появления Берлинской стены в 1961 году, и закончилась через несколько лет после того, как она рухнула в 1989 году, я оставался активным игроком в пропагандистских играх и тайных операциях ЦРУ все те годы холодной войны. Время от времени я также становился целью пропагандистских игр со стороны КГБ в ходе проведения ими «активных мероприятий». Конкуренция между КГБ и ЦРУ велась дикими и жёсткими методами, но были некоторые правила. По крайней мере, с нашей стороны. По крайней мере, тогда. В настоящее время тактика головорезов, применявшаяся в ходе противостояния великих держав в прошлом веке, адаптируется и принимается к исполнению американским политическим истеблишментом как стандартная стратегия действий в предвыборном противостоянии на срок жизни поколения.
В начале холодной войны Конгресс США законодательно запретил ЦРУ озвучивать в целях пропаганды для американской аудитории темы, касавшиеся «Тайных операций» против Советского Союза. По сути дела, нам было запрещено даже случайно вести пропаганду, адресуемую американской общественности. Для подобного запрета существовал ряд веских причин, и не последней из них значилось то, что достаточно часто за наиболее успешными операциями ЦРУ против Советского Союза стояли факты, которые, если были правдивыми, то не в полной мере, или же являлись откровенной ложью. В условиях почти полувекового противостояния это было достаточно обосновано в том смысле, что никогда фактор «правда ли это» не преобладал над фактором «будет ли это играть так, как надо?».
В своих операциях ЦРУ стремилось, по мере возможностей, действовать в рамках этих ограничений; но было несколько примечательных исключений, когда по независящим от нас причинам рассказ прорывался наружу через американские СМИ, и о случившемся начинала говорить вся страна. В некоторых случаях такие дела могли касаться деятельности ЦРУ в рамках его собственных усилий за рубежом с непреднамеренным просачиванием информации в американские СМИ. В других случаях подобные истории могли быть слишком драматичными, чтобы найти свой собственный путь к общественности через американские СМИ. В этих случаях ЦРУ ничего иного не оставалось делать, как позаботиться о том, чтобы в деле не оставались отпечатки пальцев организации, отойти в сторону и наблюдать за тем, как спектакль продолжал разыгрываться в масштабе всего мира и всей Америки.
Одним из примечательных примеров таких дел, стали обвинения в использовании бомб-игрушек советскими войсками в Афганистане во время десятилетней военной оккупации этой страны. В середине 1980-х гг. в городе Пешавар (Пакистан) сначала была опубликована небольшая статья, источник которой косвенно указывал на афганских боевиков сил сопротивления, обвинявшая советские войска в использовании бомб-игрушек, которые якобы были специально изготовлены и сбрасывались с воздуха как боеприпасы, которые были специально предназначены против афганских детей, и которые в результате гибли или получали ранения. Этот рассказ был одной из множества непрерывных и неправдоподобных информационных сводок, которые циркулировали в этом приграничном пакистанском городе. Но в течение одной ночи, история о бомбах-игрушках стала главной новостью в СМИ, и о ней заговорили во всём мире. Далее вся эта история стала развиваться самостоятельно.
Рассказанное вызвало возмущение во всём мире, и самая бурная реакция была в американских статьях, осуждавших жестокую тактику применения боеприпасов, замаскированных под игрушки, с очевидной целью калечить и убивать афганских детей, которые были напечатаны в СМИ: газетами от «Нью-Йорк Таймс» до «Гарвард Кримсон», и почти всеми прочими печатными изданиями. Крупнейшие американские информационные сети приобретали киноматериалы, часто сфабрикованные или отснятые заранее по сценарию, но которые наглядно демонстрировали, как срабатывали бомбы-игрушки. Была даже проведена демонстрация в популярном воскресном вечернем новостном журнале, показывающая якобы «трофейную бомбу-игрушку», замаскированную под русскую куклу Матрешка, но взрывающуюся с ужасающими последствиями. Что могло иметь большее воздействие, чем картина взрыва русской куклы-матрешки в руках маленькой афганской девочки, пасущей стадо коз своей семьи! Массовое освещение этой истории в СМИ даже побудило Комиссию ООН «По правам человека» начать собственное расследование.
Но это была спонтанная и отлично исполненная тайная операция. Весь мир осуждал «ИМПЕРИЮ ЗЛА» за жестокие, бессмысленные действия, нацеленные против афганских детей. Это подрывало устойчивость положения Советского Союза как в Афганистане, так и во всем мире.
Но это была фальшивка.
В 1986 году я работал в Пакистане в качестве начальника резидентуры ЦРУ, где в мою задачу входило управление масштабной программой Агентства по тайным операциям с целью поддержки афганских моджахедов. Эта работа осуществлялась по образцу роли британского политического агента 19-го века на Северо-Западной границе Индостана, я занимался вопросами снабжения и выполнял роль советника по политическим вопросам. Я обеспечивал поставки тысяч тонн оружия афганскому сопротивлению и направлял их пропагандистские усилия, и всё это делалось с единственной целью – вытеснить из Афганистана вошедшую туда советскую 40-ю Армию.
История с бомбой-игрушкой распространялась в геометрической прогрессии, и учитывая, что ЦРУ не имело прямого отношения к её созданию, я хотел быть уверен в том, что в штаб-квартире в Лэнгли имеются факты. В рапорте я сообщил, что так называемые бомбы-игрушки, которые, несомненно, стали причиной ранений и гибели многих афганских детей, на самом деле были советскими миниатюрными боеприпасами, известными как «бомбы-бабочки» ПФМ-1. Это были противопехотные мины, которые сбрасывались с воздуха и при ударе о землю ставились на боевой взвод, готовые к действию. Я информировал, что эти боеприпасы, разбросанные в большом количестве по высотам и долинам Афганистана, действительно привлекали к себе любопытных афганских детей. При малейшем соприкосновении с ними бомбы взрывались, нанося увечья или убивая ребенка. И в действительности, эти мины-бабочки советского производства стали причиной ранений и гибели ужасающего числа афганских детей. Но, конечно, эти миниатюрные боеприпасы не были теми самыми минами, которые были преднамеренно замаскированы под игрушки, и в этом и вся разница.
В ответ по защищенной линии телефонной связи мне позвонили из Лэнгли и неофициально сообщили о том, что директор ЦРУ Билл Кейси, и сам президент Рейган были глубоко тронуты историей с бомбой-игрушкой, которая идеально вписывалась в образ Советского Союза как «Империи Зла», в изображении президентом Рейганом, и она нравилась всем чиновникам из Белого дома. В том телефонном разговоре я также отметил, что эта советская мина-бабочка ПФМ-1 на самом дела была беззастенчиво скопирована с американского миниатюрного боеприпаса DragonsTooth BLU-43, который в большом количестве применялся во время войны во Вьетнаме, с почти таким же, печальным и продолжительным поражающим воздействием на детей, и что имело место уже более чем через десять лет после окончания войны. Я ясно дал понять, что я не был противником использования истории с бомбой-игрушкой, так как пропагандистский эффект превышал самые заоблачные мечты любого американского специалиста по тайным операциям. Я просто информировал для обеспечения понимания в ЦРУ, того, что все дело было построено на лжи, и что советские специалисты могут копнуть поглубже, чтобы разобраться в этом вопросе и понять откуда появилась вся эта история. И чтобы в таком случае мы смогли подготовиться к их ответным действиям, где речь пойдет уже о боеприпасе американского производства DragonsTooth.
В разгар всей этой яростной разборки по поводу бомбы-игрушки однажды вечером резидент КГБ в Исламабаде навестил меня в моем доме, чтобы заверить в том, что русские любят детей так же сильно, как и все остальные, и что ЦРУ распространяет голословную ложь. В ходе достаточно цивилизованного обсуждения этой темы, я указал моему визави из КГБ, что на тот момент в результате оккупации Афганистана советскими войсками погибло около миллиона афганцев, ранено еще полтора миллиона, еще три миллиона стали беженцами. Среди всех этих категорий пострадавших было значительное число детей. В самом ли деле он хотел продолжить обсуждение этой темы при такой фоновой постановке вопроса? Было очевидно, что резидент выполнял приказ, чтобы сделать данное заявление, но на самом деле душа у него к этому не была предрасположена. Этот разговор для него закончился так же неловко, как и начался.
Позже, в редкий момент легкомысленного настроения во время этой беспросветной и безрадостной войны, я организовал анонимную отправку каталога магазина детских игрушек бандеролью в адрес резидента КГБ при посольстве в Исламабаде. В дальнейшем этот вопрос мы с ним не обсуждали.
Если у истории с бомбой-игрушкой был конец, то он был такой: все, кто в 1980-е годы поверил в то, что Советский Союз использовал бомбы-игрушки в Афганистане, наверное, верят в это до сих пор.
Игры в пропаганду не бывают односторонними. В Советском Союзе тоже были свои удачные ответы, и одним из ярких примеров тому является использование вируса ВИЧ/СПИДа. После того, как в начале 80-х годов вирус ВИЧ/СПИД начал быстро распространяться по Африке и в Южной Азии, в КГБ мгновенно отреагировали в формате «Активных мероприятий», и распространили информацию о том, что эта новая экзотическая и смертельно опасная болезнь пришла в мир из исследовательских лабораторий по созданию биологического оружия в Форт-Детрите (штат Мэриленд) армии США. КГБ распространил информацию о том, что Американские центры по контролю за заболеваниями тайно распространили этот вирус среди беззащитного населения стран Африки и Южной Азии. Хотя история об якобы американском происхождении вируса оказалась достаточно недолговечной в рамках программы «Активных мероприятий», она имела свой долгосрочный эффект распространения в африканских странах к югу от Сахары в конце 1980-х годов и в последующие годы; возможно, и в США находятся сторонники теории заговора, которые до сих пор твердо убеждены в том, что ВИЧ/СПИД был создан Пентагоном для того, чтобы убивать американских наркоманов и гомосексуалистов, а также для того, чтобы целенаправленно воздействовать на афроамериканские сообщества. В послужном списке «Активных мероприятий КГБ в годы холодной войны» против США тема ВИЧ/СПИДа оказалась одной из самых разрушительных по своему воздействию.
Что касается меня лично, то в мою сторону со стороны КГБ был произведен странный выстрел. В начале 1980-х годов я возглавлял резидентуру ЦРУ в одной из западноафриканских стран. В местной западноафриканской прессе без ссылки на источник информации утверждалось, что я курировал «рынок запчастей человеческих тел для ЦРУ». Из этой удивительной истории, преподнесённой в стиле барокко, следовало, что я покупал почки, глаза и легкие неподозревающих и возможно даже невольных африканских доноров, чтобы отправлять их в американские центры трансплантации. Эта история оказалась не более успешной, чем в случае с советским специалистом по «активным мероприятиям»!
Если совсем коротко, то сегодня мы являемся свидетелями применения тактики времен холодной войны в формате «тайных операций» и «активных мероприятий» в наших сегодняшних внутриполитических баталиях. Подход примерно тот же самый: фактор «правды» в зависимом положении от фактора «будет ли это играть так, как надо?».
В качестве примера можно привести эволюцию обвинений в том, что российская военная разведка (ГРУ) якобы выплачивала денежное вознаграждение талибам за то, чтобы они убивали солдат американских и союзных войск. Эта история привела к крупному противостоянию не между США и Россией, а среди американского народа, между его политическими партиями и средствами массовой информации. С момента появления этой истории о выплате денег, основная волна гнева обрушилась не столько в сторону русских, сколько против президента Трампа. Что знал президент, откуда он это знал, и был ли он, или не был готов к такому развороту дела во время своих многочисленных телефонных разговоров с российским лидером Владимиром Путиным?
Как и в случае с бомбами-игрушками несколько десятилетий тому назад, сообщения о выплате денежного вознаграждения были получены через малопонятные и тёмные источники, связанные с афганскими антиталибскими группировками; в перехватах американской разведки речь шла об отслеживании финансовых переводов ГРУ на счета, связанные с талибами, таким образом, якобы предоставляя «подтверждение», хотя и недостаточное, согласно сообщениям газеты «Нью-Йорк таймс», и что Агентство национальной безопасности одобрило первоначальное сообщение о выплате вознаграждений. Газета «Нью-Йорк таймс» также сообщила, что в начале июля в Национальном совете по разведке была подготовлена Служебная записка «Sense of the Community Memorandum» (в смысловом переводе это «Меморандум о понимании проблемы сообществом». – Прим. переводчика), и из чего следовало «как по времени, так и по обращению внимания на сомнения, делалось предположение, что намерение состояло в том, чтобы подкрепить попытки администрации Трампа оправдать свое бездействие в отношении оценки, выполненной месяцы назад».
С тех пор, похоже на то, что администрация Трампа так и не предприняла никаких очевидных усилий, чтобы докопаться до сути дела в этой истории. Ни один высокопоставленный военный чиновник или сотрудник из разведки публично и однозначно не подтвердил и не опроверг эти сообщения, хотя начальник Объединенного центрального командования генерал Фрэнк Маккензи (Frank McKenzie), директор ЦРУ Джина Хаспел (Gina Haspel), министр обороны Марк Эспер (Mark Esper) и председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Марк Милли (Mark Milley) в той или иной степени выражали свое возмущение и говорили о том, что они «изучали или рассматривали этот вопроспо существу».
Журналисты, аккредитованные при Белом доме, неоднократно задавали президенту Трампу вопрос, не оспаривал ли он обвинение в адрес Путина касательно выплат вознаграждения. Судя по его расплывчатым ответам, похоже, что он этого не делал. Также, и это похоже на более чем мимолетное любопытство, но ни один журналист так и не спросил президента о том, затрагивал ли это вопрос Владимир Путин при разговоре с ним в ходе своих частых телефонных разговоров между ними. Казалось бы, логично, что российскому лидеру может понадобиться время, чтобы ответить президенту, и сказать, что подобные истории – это ложь, и что их следует публично объявить ложью и закрыть вопрос. Но опять же, такого заявления со стороны Трампа не последовало.
Всё это усиливает впечатление, что президент превратился в загнанного в угол боксёра. Если он скажет, что говорил с Путиным о выплате вознаграждений, и что российский президент отрицал, что Россия выплачивала вознаграждения, как он, скорее всего, и скажет, то Трампа обвинили бы в том, что он встал на сторону российского президента, а не поддерживает собственное разведывательное сообщество. Это ещё одно катастрофическое повторение хельсинкского фиаско. Однако, если президент и далее будет продолжать уходить от ответа, то он будет выглядеть бессердечным и равнодушным по отношению к американским военным потерям в Афганистане. Это проигрышная ситуация для человека, для которого победа любой ценой прежде всего.
Так где же правда? Американское командование в Афганистане давно сообщало о двурушничестве России в этом конфликте. С одной стороны, Россия заявляет о том, что она поддерживает усилия США по вытеснению талибов, для чего разрешает пролеты над российской территорией для переброски грузов и американских войск в Афганистан, а с другой стороны, оказывает скрытую помощь, включая наличные деньги и оружие, повстанцам из числа талибов. А при скрытой поддержке талибов, безусловно, Россию можно считать прямо или косвенно ответственной за военные потери американцев и их союзников, и разве выплата денежных вознаграждений за это не считается фактически таковой. В какой-то момент ниточка обвинений в выплате денежных вознаграждений может оказаться на этом пути либо слишком хорошо подготовленной, чтобы ее можно было проверить, либо быть просто «непроверяемой».
Во время холодной войны такое обвинение против советской разведки было бы отвергнуто, как таковое, в которое слишком трудно поверить, либо как слишком странное, чтобы использовать для пропаганды. В конце концов ГРУ – это профессиональная разведывательная организация. Но сегодня, когда все старые правила ушли в прошлое, ГРУ при Путине убедительно ассоциируется с растущим количеством сумасбродных схем применения насилия. Подразделению ГРУ в/ч 29166 вменяются отравления предателей русской разведки Александра Литвиненко и Сергея Скрипаля, и также его дочери Юлии (история отравления Скрипалей до сих пор остаётся загадкой, версия об информационной атаке под видом отравления рассматривается как разноценная. – Ред.). Совсем недавно, по всей видимости, был отравлен и Алексей Навальный, откровенный политический противник Путина (версия об отравлении Навального пока не подкреплена фактами. – Ред.). Все они, кроме Навального, были отравлены на суверенной чужой земле. Таким образом, убить еще несколько американцев – это могло бы оказаться и не слишком безумным делом для в/ч 29166, особенно с учетом того, что российский президент, по-видимому, был уверен в том, что американская администрация не будет бросать ему серьезный вызов в этой связи.
Так что эта история заканчивается там, где она и началась. Точно так же, как советские бомбы-бабочки, которые на самом деле не были боеприпасами, замаскированными под «бомбы-игрушки», и точно так же, как российские поставки оружия и финансовые переводы на счета талибов могут на самом деле не быть «выплатой денежных вознаграждений» причитающихся за гибель солдат американских и союзных войск в Афганистане. В устной форме, американская история запишет все происшедшее по-другому. Этот рассказ уже слишком глубоко укоренился в американском сознании, чтобы разрывать такую ниточку в истории дела: политические партии занимают противоположные позиции, средства массовой информации не снижают накал политических страстей, а американская общественность следует линии своей политической партии.
В конце концов, правда просто не будет иметь никакого значения. Популярный сюжет, хотя и противоречащий фактам, из которого следует, что русские использовали бомбы-игрушки и выплачивали денежные вознаграждения за убитых американских солдат, будут рассказывать уже на нашей земле.
Милтон Бирден является почетным действительным членом – не резидентом Центра Журнала The National Interest. Его тридцатилетняя карьера в Центральном разведывательном управлении включает в себя службу на посту начальника советского и восточноевропейского подразделений в Оперативном отделе ЦРУ, а также на посту главы резидентуры ЦРУ по тайной поддержке моджахедов, воевавших против советских войск в Афганистане.
.jpg)
