Новейшая история России переворотно-суицидальна. Смерть Сталина ассоциируется с «Делом врачей-вредителей». Мощь и слава Красной империи ушли в небытие вместе с «отцом народов». В результате госпереворота, подстрахованного парой сот танков у Кремля и бомбардировщиками на взлёте, наступила «хрущевская оттепель». Первостепенным для новой власти стала перековка сознания советских людей. 17 сентября 1955 был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны в 1941-1945 гг.».
По амнистии вышли на свободу бандеровцы, власовцы, предатели и прочие коллаборационисты. Сепаратизация «укров» успешно продолжилась. Недавно рассекреченная справка: «...после массовой реабилитации к августу 1956 года в западные области Украины вернулись более 20 тысяч членов организации украинских националистов, в том числе 7 тысяч – во Львовскую область. Из 2 тысяч бандеровцев, оказавшихся во Львове, только 196 проживали там до войны. Таким образом Львов и Львовская область стали превращаться в центр сбора бывших боевиков ОУН-УПА (запрещена в РФ)...». В итоге оуновцев стало в десять раз больше и напряженность возросла в разы сначала во Львовской области, а потом и по всей Украине.
Затем Беловежским заговором («недоворот» – мой термин) высших номенклатурщиков порешили сам Советский Союз. Говорят – «самоубился». Как в воду глядел «архитектор холодной войны» Джордж Кеннан, не сомневающийся, что СССР самоликвидируется: «советский коммунизм содержит семена своего собственного саморазрушения и в конечном итоге рухнет из-за внутренней слабости». Прогноз сбылся. Хотя суицидальной наклонности у державы не наблюдалось. Даже наоборот: СССР вплоть до Беловежского заговора «элит» (1991) вполне уверенно балансировал на плаву. Юрий Андропов адаптировал китайский опыт Дэн Сяопина со «свободными экономическими зонами» – уживания коммунизма с технологической реформацией. И Михаил Горбачев в привычной парадигме клеймил себе «так называемых демократов», которые «готовят государственный переворот»; они «взяли откровенно антикоммунистический курс» и вынашивают коварные планы «раздробления нашего великого многонационального государства». Однако дела говорят сами за себя.
Стоило в 1989-м сдать ГДР – посыпался весь соцлагерь. Предательство национальных интересов продолжалось. 14 марта 1990 по настоянию генсека Горбачева из «брежневской» Конституции СССР была изъята статья шестая: о руководящей и направляющей роли КПСС в советском обществе. Эта демократическая коррекция правящего курса страны и самих основ государственного конструкта сработала крайне деструктивно: как крупномасштабная диверсия с тротиловым эквивалентом огромных стратегических последствий. С выбиванием основополагающего «кирпичика» из державного монолита СССР был демонтирован фундамент державы и разбалансирован маховик управления государственной машиной; устои системы и каркас конструкции государства были обречены на обрушение и гибель. Зато на следующий день, 15 марта генсек ЦК КПСС стал ещё и Президентом СССР (см. мою статью «Российская геополитика в Евразийско-Путинском контексте»). И тут же отлучён от власти – Борисом Ельциным, отрапортовавшим в Конгрессе США («вашингтонский обком»): «коммунистический идол, который сеял повсюду на земле социальную рознь, вражду и беспримерную жестокость, который наводил страх на человеческое сообщество, рухнул. Рухнул навсегда. И я здесь для того, чтобы заверить вас: на нашей земле мы не дадим ему воскреснуть!». Намеченный курс претворяется в жизнь.
Оживил национальное самосознание фактор «Наш Крым». Кремлю пришлось «мягкой силой» играть по-крупному, чтобы, как минимум, сохранить навсегда свой флот в Чёрном море. Затем «всё уснуло», пока новая угроза не пробудила РФ в холодном поту. Оказывается: «укры» намылились в НАТО (а это четыре минуты ракетного времени до Кремля!). И грянул бой – специальная военная операции (СВО) по «демилитаризации и денацификации» Украины (против «ичкерийцев» было «наведение конституционного порядка»). Бациллы «самоубийства СССР» перенял Запад: «экономическим аутодафе выстрелил себе в ногу либо в голову» – поясняет Владимир Путин. Политическая патология внегранична.
С поражением Советского Союза на антикоммунистическом этапе перманентной холодной войны между Западом и Россией социум фрагментизировался – государство распалось на «национальные квартиры» – «парад суверенитетов» на постсоветском пространстве. Ведь 72-я статья Конституции СССР допускала выход республик из его состава «вплоть до отделения». Вместо прагматичной трансформации по-китайски, Россия «самоопределилась» по-ленински – «головотяпски» (выражаясь языком сатирика Салтыкова-Щедрина) решив независиться от самой себя (в умопомрачении приняв свои Союзные республики за «колонии»)! Отвергнув идеологию «совка», «прорабы перестройки» кинули в массы клич лавочников: «Обогащайтесь!».
Под этим девизом, с французского – «Enrichissez-vous!», бурьяном проросла в неофеодализм «РФ как госкорпорация». Этим слоганом французского политика-либерала Франсуа Гизо в 1925 попользовался идеолог большевизма Николай Бухарин – чтоб оживлением элементов капитализма при НЭПе выжить беднякам в крайней нужде. Увы, нищих не убывает: «до конца 2022 года более 20% граждан России окажутся за чертой бедности».
«Перестройка» заждилась на «знаках французской революции»: «Если искать корни нашей перестройки, то можно дойти и до французской революции, а потом до Коммуны» – сослался сам «Горби» на чужие лекала в реформировании государства. Навязанной «перестройкой-перестрелкой» России было уготовано умыться кровью стравленных между собой братьев-славян. Тектонику сей драмы, или геополитической трагедии я почуял уже в 1980-х: в своей статье под названием «Генезис и пути политического сознания при Горбачеве», с подзаголовком: «“Перестройка” – эволюция или пристрелка перед перестрелкой» – опубликованной в известном парижском журнале писателя Владимира Максимова «Континент» (№63, апрель 1990, с.189-223).
«Великой криминальной революцией» назвал режиссер Станислав Говорухин ликвидацию СССР. Но нет худа без добра: как в а-ля «Парижской коммуне» – «Перестройке» маячит выход на подлинное народовластие, так и нынешней спецоперацией продолжается имперская интенция «Наш Крым». Но упорству русского национального самодвижения противостоит «компрадорская стабильность» – что погружает российский социум в когнитивный диссонанс. Судя хотя бы по схлёстке двух концептов «подлинности патриотизма», представленных главой Чечни генерал-лейтенантом Рамзаном Кадыровым и пресс-секретарем президента Дмитрием Песковым.
«Дружеская» ли перепалка здесь «двух перфекционистов» Русского мира, или уже конфронтационная фаза пока глуховатого бурления возмущения? «Не приведи Бог видеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный» – сказал Пушкин. В нынешней ситуации – не «бессмысленный». И вот почему. Судя по реакции на другой инцидент (недавнее нападение на посла РФ в Варшаве), генерал Кадыров твёрд и решителен: «Мы настроены очень жёстко, и мы просим президента заставить все государства, которые с нами не считаются, встать на колени... Почему не принимают меры?». Прояснить смысл операции в концепте национальных ценностей. Так «Во имя чего сапог землю растаптывает скрипящ и груб? Кто над небом боёв – свобода? Бог? Рубль?»
А не готовят ли чиновники поражение России? Приведу несколько общих мыслей об этом украинского политика Олега Царёва и российского предпринимателя Андрея Самохина:
– Нынешняя «элита» категорически не готова к мобилизации «за Родину» и ждёт «управляемого поражения» России. Специальная операция, явно перешедшая в фазу затяжных кровопролитных военных действий, вплоть до возможных прямых столкновений с НАТО, требует совершенно иного управления, экономики, сознания народа и его элиты, чем было доселе и продолжает, увы, оставаться сейчас.
– «Мобилизация» – это ведь не только о военных сборах. Прежде всего, это собирание в один кулак воли и духа всех составных государства. Однако вместо этого мы пока наблюдаем странные двусмысленности со стороны власть предержащих и их обслуги.
– «И зачем нам эта война?» «Посмотрите, как мало тех, кто заявил свою активную позицию. Аксенов, Рогозин, Кадыров, Турчак, Гладков. Кто ещё? Вся огромная армия чиновников хранит глухое молчание. ...Война, санкции, пертурбации. ...Серьёзные вызовы требуют серьёзного напряжения сил, продуманных решений, требуют перемен. А перемены могут привести к ротации кадров, требуют прихода к власти новой элиты.
– «Если проиграть, но контролируемо, например, отдать всё или часть освобождённых территорий. Отдать Крым, но не сразу, а, например, с отсрочкой исполнения лет на пятнадцать ‒ двадцать пять. Поражение и санкции, конечно, скажутся на уровне жизни: уровень жизни в стране понизится, но это не сильно скажется на элитах. Как говорили раньше, даже самый убыточный колхоз сможет прокормить своего председателя. Хоть одного, но сможет...». Отсюда осторожность, переходящая в саботаж. «Зарегулированность» или саботаж? «Контролируемое поражение»?
– Эксперт спецслужб Яков Кедми выявляет болевые точки в системе российского принятия решений и безопасности. Он уверен, что России при стратегических козырях и играть следует иначе: «Достаточно одного или полутора залпов многоцелевой подлодки с "Цирконами", и порядка 50–60 электростанций Британии через десять минут перестанут существовать. И вся Великобритания вернётся в каменный век». Израильский аналитик приветствует разворот в принятии внешнеполитических решений РФ: от «не найти компромисс, а найти решение». «Лавров и российская дипломатия поменяли тон»: отход от практики «анастезиологической» (не причинить бы никаких болезненных неудобств Западу). Серьёзным изъяном считает эксперт избыточную доброту и сострадание россиян там, «где делать этого совершенно не нужно». С точки зрения Кедми, и военная стратегия встречного или оборонительного ядерного удара, которая принята в Военной доктрине России, а также в основах государственной политики РФ в области ядерного сдерживания, – подлежит корректировке. У встречного ядерного удара есть недостаток: «Встречный удар не останавливает ракеты с ядерными головками, которые летят в вашу сторону. Это предотвращает только одно – превентивный удар». "Превентивный удар успешный, он, да, лишает противника возможности уничтожить, или нанести непоправимый ущерб вашему государству, а встречный, он пугает. А они испугаются или нет? А если не испугаются? А если они полуидиоты, а если они неправильно подсчитали? И ракеты, которые они послали, они полетят. То, что с ними будет это хорошо, но первая задача любого государства это защитить себя. Уничтожают противника, чтобы защитить себя».
Яков Кедми выразил уверенность, что США и НАТО ведут против России настоящую войну, не гибридную. Она, по замыслу США, должна привести к полному уничтожению России, как государства до 2025 года. И в этом графике США действуют, применяя все возможные средства уничтожения. Поэтому сегодня, по мнению эксперта, Россия должна поменять все свои концепции и стратегии прошлого года, и приспособить их к новому периоду военного противостояния с Западом на период 2022-2023 годов. Россия не имеет права не выиграть в этой борьбе.
– Аналитик Сергей Михеев справедливо полагает, что «внутри российского руководства есть значительное лобби», позволяющее Западу проводить с РФ «любые геополитические эксперименты». Хотя патриотизм имманентно присущ русскому народу, но мандат доверия нынешнему режиму «не вечен». Ещё он призывает власть: «надо демонстрировать. Когда мы не демонстрируем определенные очевидные яркие шаги, складывается впечатление, что Россия просто не способна на серьезный отпор. И третье: если вы что-то заявляете, надо действовать. Иначе никто вам не будет верить – ни внутри, ни вовне... Государство как бизнес-проект полностью провалился».
– Очень важно чтоб не страдало имиджевое позиционирование власти. Быть бесповоротным в принятых решениях. Как так вхождение Финляндии и Швеции в НАТО, эту антирусскую априори организацию, «непосредственной угрозы не создаёт»?! Ведь Владимир Путин 1 июля 2016 оценивал вероятие вступления Финляндии в НАТО совершенно иначе: «Представьте себе, что Финляндия вступит в НАТО. Это значит, что финские войска уже перестанут быть независимыми, перестанут быть суверенными в полном смысле этого слова. Они станут частью военной инфраструктуры НАТО, которые в одночасье окажутся на границах Российской Федерации». Россия изменила позицию и по вопросу вступления Украины в ЕС. Сперва: что эта тема мол «лежит в другой плоскости», нежели членство в НАТО. Теперь – не пущать, как и в Северо-Атлантический альянс.
Конечно, при быстро меняющейся конъюнктуре трудно прогнозировать на долгосрочную перспективу. Новая парадигма стечения обстоятельств образует иногда непредвиденную реальность. Но на краткосрочную перспективу не должно быть недоучётов. От «аберрации памяти» страдает имиджевое позиционирование власти.
Не грозит ли нам повторение на новом этапе известной трагической формулы последнего русского Государя: «Кругом трусость, обман и предательство»? Олег Царёв считает, что мы наблюдаем в нашем истеблишменте картину именно ползучего предательства.
«В такой ситуации старые элиты интуитивно настроены на поражение. Им будет лучше, если мы проиграем. Причём лучше прямо сейчас, пока противостояние не зашло слишком далеко. А чтобы не зашло слишком далеко, не приветствуется и не стимулируется набор добровольцев в России, не наносятся удары по критической украинской инфраструктуре, не вводятся симметричные меры в ответ на экономические и финансовые санкции: нет ответных арестов активов и долги западным странам продолжают выплачиваться. Отказ от нанесения ударов по «центрам принятия решений». Всё делается, чтобы продемонстрировать противнику, что мы готовы платить и каяться, каяться и платить». Недоумения в народе множатся, а внятно, непротиворечиво растолковать их власть от своего лица или хотя бы через штатных телепропагандистов не хочет или не может.
– Тут всю систему менять надо. «В нашей стране, – пишет экономист Сергей Батчиков, – по итогам "либеральных рыночных реформ" создана и действует уникальная по мировым меркам модель экономики: нелегитимная с точки зрения общественного мнения; незаконная с точки зрения источников формирования прав собственности; крайне неэффективная и непроизводительная с точки зрения общественного воспроизводства; неконкурентоспособная на мировом и внутреннем рынке; системно управляемая и манипулируемая извне; социально несправедливая; крайне ресурсо- и энергоёмкая; примитивная по своей структуре; деиндустриализированная и дезинтегрированная». Спрашивается: можно ли мобилизовать такую систему на противостояние военному и цивилизационному вызову, брошенному России Западом? Патриот Александр Проханов резюмирует: «собранное Путиным государство сгнило почти дотла». Нужно начать «переформатирование» системы с самого верха. А включенный режим «вставай, страна огромная» кардинально поменяет ситуацию и в обществе, и на фронте, и в экономике. Но прежде всего всем осознать: если не победа, то уничтожение.
Война – «единственная гигиена мира» – очищение от «рухляди». Чем не повод провести масштабную «дезинфекцию» больного социума? Война – индикатор гражданской полноценности и стимулятор духа нации. Могильная плита уравнивает всех комбатантов –защитников своей Родины. А ультрапатриоты – хулимые в РФ как «националисты», уподобляемые «нацистам», – настоящие рьяные патриоты, в большинстве своем бесстрашные воины. Не говорю о садистах-мучителях, патологических подонках. Не исключено, что «горячим парням» с обеих сторон – националистам «украм» и по-аввакумовски неистовым «русопятам», «краснокоричневым» – предстоят ратные дела по расчистке общего дома и воссозданию имперского костяка противовеса цивилизации пятисотлетнего доминирования.
Дошло до того, что премьер Польши Матеуш Моравецкий смеет открыто заявить о необходимости уничтожить «русский мир». Победой в спецоперации многократно усидится Русский мир, а поражение в ней и, как рзультат, торжество чубайсни – загонит в подполье имперское возрождение. Это экзистенциальная операция – быть или не жить. «А зачем нам такой мир, если там не будет России?» – Путин сформулировал ключевую фразу русского самосознания.
Без подпитки почвой не будет окрыляющего победного духа. Однако пуповина, связующая воинство и почву, надорвалась вместе с заколачиванием окон деревень. Есть угроза превратиться в «Иванов, не помнящих родства». Или «манкуртов» (словечко из романа Чингиза Айтматова «Буранный полустанок») – полностью утративших связь со своими историческими, национальными корнями, забыв о своём родстве. Менталитет формирует чувство Родины, является фундаментом национального самосознания.
В сравнении с оппонентами Путин-супермен. Те клинически «аномальны»: у главного «партнера» ВВП – синельная дименция; у НАТО «смерть мозга» (диагноз от Эммануэля Макрона); а Владимир Зеленский – и вовсе «спятил в нацизм». Коллективный Запад –поведенчески «садомазен» в безудерже антирусских санкций: осуществляет, как говорит Путин, «экономическое аутодафе» в сфере энергетики. По-самурайски харакирит себя: методом от противного подталкивает Россию к стратегической спарке с Китаем, рискует дестабилизирующе срезонировать сепаратизацией Штатов Америки. Но «Стратегия Анаконды» не буксует от этих факторов: она в разгаре третьей удушающей РФ фазы – ликвидации Российской Федерации в ее нынешних границах, с полной утратой экономического, политического и военного суверенитета.
При всём при том, благоприятный момент допереворота (в Беловежье был недоворот) в России, пожалуй, упущен. Оппозиция обезглавлена. Михаил Ходорковский – за кордоном. Алексей Навальный – в тюрьме. Анатолий Чубайс, с прожектом реванш-либеральной диктатуры, – смылся с политико-идеологического фона РФ. Дипломатия сдохла – оружие апокалипсиса торпеда «Посейдон» и МБР РС-28 «Сарматы» наготове. А сия десятитонная ракетища может доставить смертоносный груз даже через Южный полюс (он почти не контролируется) и способна, как авторитетно заявил глава «Роскосмоса» Дмитрий Рогозин, уничтожить половину берега континента, который «может не понравиться российским властям своей агрессивной политикой». А показ им воронки от ракеты «Сармат» – лучшая рекомендация быть вежливее с Россией.
Таким образом, экспозиция расстановки сил в необъяленной войне между Западом и Россией такая: Вашингтон (ЕС и Зеленский) vs. Россия (в одиночку, с «пятой колонной» в тылу у себя, при некоторой «асимметрии» в принятии решений и невнятице их толкования). Правящим кругам обоих лагерей конфронтации невыгодно на бумаге переквалифицировать СВО в войну, потому как в таком случае транзит газа через Украину сразу прекратится. Потому предпочитается инерционный ход операции. Конечно, «гуманитарные коридоры». Это свято. Но при этом нельзя наступление замедлять сознательно. Терять темпы – утрачивать инициативу.
И развёрнутая для торга коллизия с «пленёнными нацистами» выгодна корпоративным интересам. В Госдуме изучается вопрос о возможности обмена захваченных в плен командиров «Азова» на Виктора Медведчука (украинского партийного функционера и кума Путина) – желанного сменщика Зеленского. И под это дело меняется акцентировка риторики в РФ: армия Украины – это уже не «укронацисты», но «русские солдаты, которыми руководят фашистские офицеры и американские генералы» – пишет один из идеологов Кремля Сергей Марков.
Акцент на «террористичности» (мутные «боевики», «нацисты» и «националисты») украинского сопротивления выгоден многим: если «террористы», то к ним не применима Женевская конвенция о военнопленных – это подопечные Следственного комитета и Прокуратуры. Опять же формально не война, а антитеррористическая спецоперация. И подгоняется она потому под «игил». Конечно, в украинской армии есть и со взглядами ультраправых радикалов. Но клич «убей русского!» – это не обязательно геноцидное злодеяние. Повторяю: не в защиту садистов-изуверов, «по коленям стреляющим и насилующим», а чтоб напраслину не возводить на всех. Справедливости ради напомню, что в Отечественную войну и писатель Илья Эренбург призывал «убить немца – в статье «Убей!» (газета «Красная звезда», 24 июля 1942): «Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком. Если на твоем участке затишье, если ты ждешь боя, убей немца до боя. Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину. Если ты убил одного немца, убей другого...». На войне как на войне.
Что за симбиоз: пронацистское мировоззрение и тяга к «европейским стандартам»? Для журналиста Владимира Соловьева эти вещи органично совместимы, даже негативно синонимичны: «Современная Европа не оторвалась от истоков нацистского учения». А как же тогда быть со «священными камнями Европы» Достоевского? Не «Бог умер!», как философ Ницше уверенно полагал, а антураж его померк для тех, кто Бога забыл. Но имманентно святая сущность Европы живёт себе в нуждающихся в ней. Мир, по философу Артуру Шопенгауэру как «воля и представление». «Фашистское» ли заявление о себе: «Я люблю смотреть, как умирают дети»? А это ведь большой поэт Владимир Маяковский. Вот и получается: «не сравнивай: живущий не сравним».
Сей «кентавр» (сращение светлого и темного миров в человеке) – феномен не столь прост. Есть ситуационная трансформация, вынужденная, поверхностная, внешнее уподобление – временная аномалия и перерождение в злыдня, «вторая натура», отпетый в смысле воскрешения. Ученый В.Даренский в анализе феномена отталкивается от комплекса неполноценности за несостоявшуюся (a failed nation) укропостсоветскую национальную «недоидентифицированность». Мотив – «мстительность» («ressentiment»).
Поясню. В отличие от «недоидентичности», идентичность – устойчивая платформа ценностей, верований и убеждений, определяющих как повседневное поведение людей, так и их долговременных жизненных программ. Надломив общее с Россией русско-советское корневище, тем самым выйдя из реальной идентичности общесоветского приобщения в том числе и украинского этноса к большой истории СССР-России, украинцы «пытаются выстроить псевдоидентичность из обломков племенного сознания, с одной стороны, и из поверхностно-эпигонского усвоения элементов «европеизма», с другой. В результате утопичности этих попыток «возникает симуляция идентичности при ее реальном отсутствии.
И именно в этом кроется причина агрессивной русофобии современного «украинства». За ним стоит «бессознательное чувство вины за предательство своей реальной, а не выдуманной общности, созданной русской историей» «триипостасного» народа (русских, украинцев и белорусов). Период самостийности выявил тотальную деградацию «неоукров» (как, впрочем, и «новых русских»). То есть, «нацификация» – расплата за обрывание пуповины общей социо-генетической кровной судьбы с Россией. Назову эту этико-мировоззренческую аномалию синдромом утраченной идентификации и попыткой обретения взамен чужого как своего. По поведенчески аномальному сходству с «германскими нацистами», при характеристике украинских радикалов в России используется термин «нацизм» (прецедентная формулировка приговора Международного военного трибунала в Нюрнберге от 1 октября 1946).
Концепт Даренского интересен в плане выяснения возможного воздействия на сознание и поведение фактора «недоидентифицированности» или «псевдоидентифицированности» (ложное альтер-эго). Симуляция идентичности носит компенсационный характер (до полноты её). Вместе с тем, вряд ли правомерно исходить в оценке сего феномена из «реального отсутствия» идентификации как факта. Полагаю: меняется сама иерархия критериев в идентичности (что было ничем и звать никак – становится всем). При неизменной константе. По мнению философа Джона Локка, идентичность личности состоит в тождестве непрерывного сознания, а не какой-либо субстанции (вне зависимости от того материальная она или нет) – «одну и ту же личность образует не одна и та же субстанция», а одно и тоже непрерывное сознание. Согласно психосоциальному пониманию самоидентичности, идентичность представляет собой поддержание баланса между внутренней целостностью и ценностями общества.
Мыслитель Михаил Бахтин считал, что настоящее «Я» всегда обнаруживается в точках несовпадения человека с самим собой, в его идентификациях с «Другим». Следовательно, НОВАЯ САМОИДЕНТИФИКАЦИЯ могла уже взрасти до равнозначного «другого Я», полноценного в смысле полноты формирования Alter ego. То есть, кажущийся мутантом – вполне целен в зеркальном отражении своего «я». Первоархетипы смутно-иного дремлют в нём, но обновлённая до неузнавания переиначенная сущность вполне состоялась: синдром «бандеризма» генно дремал априори, в ВОВ прошел закалку огнём и кровью, пережил годы гонений (тюрьмы, ссылки), ожил в хрущевскую «оттепель», пустил корни и предстал в постбеловежской России и реализовался в схлестке ныне с «оккупантами самостийной» (его второго «я»).
Есть ещё и «политика идентичности», что означает возможность влияния человека на информацию о себе, которая поступает в социум. И наконец, модно в определенных стратах иметь «крутые» наколки-тату. Смежные этносы одного народа: «брат мой – враг мой». «Украина всегда была биполярной (оранжево-голубая), в ней расправы наглядны и публичны. Россия – более тонкая и глобальная система, связанная как с условным глобальными Киссинджером, так и с условным глобальным Соросом теснее Украины» – пишет М.Шевченко. «Ни прозвание, ни вероисповедание, ни самая кровь предков не делают человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека – вот где надо искать принадлежности его к тому или другому народу. Чем же можно определить принадлежность духа? Конечно, проявлением духа – мыслью. Кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски», – писал Владимир Даль (родился на Луганском горном заводе, в нынешнем Донбассе). Специальная военная операция как коррекция двух аномалий: «бандеровской» самоидентификации Украины и государства Российского как госкорпорации.
Поведенческий садизм же безотносительное зло. Это не исключительное свойство отдельных национальностей. И у русских – своя хулимая Салтычиха. Прикрываться заложниками – это не только тактика террористов, но и стратегия давних времен. «Живой щит» у монголов назывался хашар (с персидского и арабского – это «совместный труд, благотворительность»). Там можно было на этой функции при осаде крепостей сделать военную карьеру. Шариф Мухаммад Мансур Мубаракшах в трактате «Правила ведения войны и мужество» и Равенди (XII — начале XIII века) называют хашаром – обычное ополчение, нерегулярную армию. Военное использование замечено у Ал-Хусайни в «Сообщении о сельджукском государстве». Китайские авторы тоже пишут про его применение киданями, чжурчжэнами, самими китайцами. И «неразумные хазары» это применяли. Да и сам по себе «живой щит» может быть и на добровольных началах – актом самопожертвования для поддержания военных усилий. По зову патриотического сознания – помогать Отечеству в опасности чем можно, «не щадя живота своего». В мире перевёрнутых морально-этических ценностей, законничества и формализованного сознания – нетрадиционное сразу оярлычили: «терроризм»-«нацизм». Так что без суда и следствия, нельзя гуртом зачислять эту элиту украинского сопротивления в «укронацистов», а затем столь же немотивированно – разом обелить всех: мол только иноземное начальство воинов – подонки и мразь.
На Украине по сути Гражданская война скованных одной цепью кровно родственных славян: традиционалистов (как советские шахтеры под знаменем общей победы в ВОВ) и неофитов (широкомасштабно переформатировавшихся в пробандеровски самоидентифицированное народонаселение). Столь неистово остервенело противоборствовали красные «террористы» и белогвардейские застеночники. Но отделим «котлеты от мух»: кроме извергов по натуре (подлецов по рождению – где-то у раннего Достоевского подметил), может быть и ультра-националистическое «попутничество» сложившихся обстоятельств. Например: долго сдерживаемое, загнанное в небытие национальное – вырывается на волю как джин из бутылки и мстит миру за своё поруганное достоинство. Претерпевшие моральное надругательство, нравственное истязание интеллигенты нередко пребывают в личине горьких пересмешников, вынужденных мстителей «подпольного» протеста (копался в этих штудиях в давнюю бытность диссертантом-соискателем, с темой «Проблема амбиции у Достоевского как фактор русского сознания в принятии решений»).
И ещё о страдальческом аспекте «укронацизма» поневоле. Касательно злоупотребления этим ярлыком-жупелом. В «лихие 90-е» подлинные патриоты России оказались лишними в своем Отечестве (и ваш покорный слуга в том числе): ненужными установившемуся в РФ антинациональному режиму «криминал-революционеров». «Абортированные» Россией (изгнанные за рубеж), они оказались востребованными, в частности, антирусским олигархатом «незалежной». И по сей день «нацики» – оплот отпетого олигархического киевского режима – заградотрядники «ни шагу назад!».
Наблюдающаяся в последнее время активизация российских военных усилий на украинском направлении побудила экс-госсекретаря США Генри Киссинджера неотложно рекомендовать скорейший мир: «Запад должен отказаться от попыток добиться военного поражения России в Украине, а последней стоит пойти на территориальные уступки». Для чего? Видимо, чтобы превентивно застопорить закрепление русского натиска. Чтоб оставить при РФ лишь нынешние территории, отвоеванные у Украины (как войска Жукова и Паттона спешили навстречу друг другу, и в результате – встретились на Эльбе). Жертвуя частью – спасаешь целое (логика ленинского «Брестского похабного мира»). Иначе – не исключён вариант полной катастрофы для Запада. Но политической бюрократии не нужна скорая победа. Поскольку это неизбежно повлечёт за собой смену обанкротившихся «элит». Поэтому саботажем выхода на подписание акта о капитуляции Украины с обеих сторон будет поддерживаться сценарий войны «до победного конца». Политбюрократии «нужна не конкретная военная победа, а ее вечное предчувствие». Посему «глобальная гибридная» затянется «до последнего украинца».
Даже для опытнейшего генерала Владимира Шаманова вопрос о будущем Украины труднопрогнозируем. Можно лишь предполагать, что демилитаризация страны может занять от пяти до десяти лет, а сформировать там власть, «не запачканную неонацистами», будет сложно. При этом он считает, что, если этих двух явлений не произойдет, Украина не подойдёт России в качестве нового субъекта федерации. Но рано делить шкуру неубитого медведя и нелепо – если это кровный родич. Но ради одного трёхипостасного русского народа тогда отрадно. Патриот Дмитрий Рогозин только что предложил «наладить жизнь» на космических заводах Украины.
Евгений Александрович Вертлиб, президент Международного института стратегических оценок и управления конфликтами (МИСОУК-Франция); ответственный редактор отдела прогнозирования политики Запада «Славянской Европы» (Мюнхен); экзекьютив член Инициативы «Лиссабон-Владивосток» (Париж)
