Посольство России в Анкаре опубликовало в твиттере две иллюстрации на тему турецко-американских отношений с подписью по-турецки «Решать вам», сообщает РИА Новости.
На первой иллюстрации приведено фото госсекретаря США Майка Помпео с его цитатой в связи с гибелью в сирийском Идлибе турецких солдат: «Мы рядом с нашим союзником по НАТО Турцией, которая потеряла в этой атаке своих военных».
Рядом приведена инфографика турецкого государственного информагентства Anadolu об американской военной помощи силам самообороны сирийских курдов (YPG), которых в Турции считают террористической организацией, связанной с запрещенной в стране Рабочей партии Курдистана.
Ранее Anadolu сообщило, что Пентагон обнародовал бюджетный запрос на 2021-й финансовый год, в котором намерен получить 200 миллионов долларов на нужды сил, поддерживаемых США в Сирии, основу которых составляют YPG. Отмечается, что в связи с продолжающимся сокращением американского контингента в Сирии «Пентагон планирует сформировать десятитысячную группировку боевиков, которых будут обучать американские инструкторы».
Турецкий лидер Тайип Эрдоган ранее неоднократно обвинял США в поставках вооружения силам сирийских курдов, что, как считают в Турции, угрожает ее национальной безопасности.
Ранее президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган обвинил Москву и Дамаск в ударах по мирным жителям в Идлибе. Глава государства также пригрозил атаковать сирийские правительственные войска даже вне зоны деэскалации, если они будут вести наступательные действия.
В Кремле подчеркнули, что целью сирийской армии является нейтрализация террористов, а не гражданских лиц. В российском МИД также опровергли заявление Эрдогана об ударах по мирным жителям. По словам директора департамента по вопросам новых вызовов и угроз Владимира Тарабрина, Москва и Дамаск бьют исключительно по террористическим формированиям, которые «с оружием в руках воюют против законных властей». В ведомстве подчеркнули, что ситуация обострилась из-за невыполнения Анкарой предыдущих договоренностей.
В Минобороны, в свою очередь, отметили, что слова турецкого лидера не соответствуют действительности. В ведомстве добавили, что операции российского Центра примирения враждующих сторон в зоне деэскалации в Идлибе осуществляются исключительно на основе сочинских соглашений.
Ситуацию прокомментировал в телефонном интервью «Русской народной линии» старший научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН, кандидат исторических наук, член Союза писателей России Борис Васильевич Долгов:
На мой взгляд, то, что происходит в отношениях между Россией и Турцией, Турцией и США, вполне логично и закономерно. Современное руководство Турции — это выходцы из умеренных исламистов из организации «Братья-мусульмане» (запрещена на территории РФ). Сам Эрдоган в молодые годы возглавлял две исламистские партии, отбывал тюремное наказание в период военных режимов в Турции за свои исламистские взгляды. После прихода к власти его умеренной исламистской партии и эта партия, и руководство Турции проводят политику неоосманизма, предполагающую продвижение интересов Турции и экспансию Турции во все регионы, которые когда-то входили в состав Османской империи, а также поддержку умеренных исламистов, то есть исламистской идеи.
Именно с этой точки зрения надо рассматривать действия Эрдогана и руководства Турции, прежде всего во внешней политике: и в сирийском конфликте, и в отношениях с Россией, и в отношениях с США, и в отношениях с Европейским союзом.
Турецкое руководство имеет свои совершенно конкретные интересы — это продвижение интересов Турции в регионы, входившие в состав Османской империи. Сирия на протяжении 400 лет входила в состав Османской империи. Я напомню о заявлении Эрдогана по поводу того, что Турция не признаёт воссоединение Крыма с Россией, и то, что Крым — это земля крымских татар, исконных жителей Крыма.
С другой стороны, политика Эрдогана достаточно умелая, она направлена на то, чтобы извлекать выгоду для Турции, продвигать её интересы, используя противоречия между США и Россией, между Россией и европейскими странами. Эта политика выражается в действиях, которые проводит турецкое руководство, прежде всего, в сирийском конфликте. С начала сирийского конфликта Турция поддерживала исламистские, в том числе радикальные группировки в Сирии, поскольку они были близки к нынешней турецкой идеологии умеренного исламизма, в частности идеологии «Братьев-мусульман». Эти исламистские группировки Турция поддерживала раньше, поддерживает и сейчас.
Турция поддерживает идеологически близких союзников. К примеру, она заявляла, что оппозиционная вооруженная сирийская группировка «Свободная сирийская армия» — это союзник Турции (я сам читал об этом в турецких газетах). Поддержка Турцией вооруженных группировок — это политика, направленная против правительства Башара Асада, поскольку правительство Башара Асада — это правительство, которое проводило и проводит политику, противостоящую и «Братьям-мусульманам», и исламскому движению, т.е. это противники Эрдогана.
Турция играла на этих противоречиях между США и Россией, и это тоже один из аспектов турецкой политики, поскольку Турции было выгодно расширять отношения с Россией, противопоставляя свою альтернативную политику интересам США. Эрдоган ранее достаточно широко проводил сотрудничество с Россией: это и Турецкий поток, и строительство атомной станции, и получение систем ПВО С400. Эрдоган всё это получил, но его политика, его главные цели связаны с тем, что турецкое руководство — это выходцы из умеренных исламистов. Это их цели. А методы, которые они используют для достижения этих целей, — это использование противоречий между США и Россией, использование союзных Турции вооруженных группировок в Сирии для продвижения своих интересов.
Возможно, что Турция, поддерживая эти исламистские группировки в Сирии, пытается достигнуть и дальней цели — после завершения конфликта в Сирии иметь своих союзников в лице этих исламистских группировок для определения дальнейшей судьбы Сирии.
Надо отметить еще такой момент, что турецкое руководство не скрывало цели продвижения своих интересов во все регионы, и проводила такую же политику и в отношении мусульманских регионов России — в Татарстане и в других регионах. Это тоже элементы политики Турции.
Насколько это правомерно и соответствует тем отношениям, которые существовали между Турцией и Россией до заявлений Анкары? Я напомню, что отношения между Россией и Турцией имели и спады, и подъемы. Мы можем вспомнить убийство российского посла в Турции и то, что был сбит российский самолёт турецкими истребителями. Всё это звенья одной цепи.
Сегодня мы видим вполне определенную, закономерную, логически выверенную политику Турции, проводимую для достижения своих конкретных целей и в регионе, и в отношениях с Россией.
