Современники уверены, что свобода слова — важное условие расцвета творчества, ведь любые ограничения убивают разнообразие. При этом необходимость пресекать публичную вседозволенность признается всеми. И прогрессивные либералы, и устремленные в прошлое консерваторы выступают за изъятие ряда сюжетов из свободного обращения.
Если первые ратуют за ограничение «экстремизма», то вторые стремятся оградить зрителя от эротических, кощунственных и хамских в смысле непочтительного отношения к авторитету сюжетов.
Действительно, признаем, что искусство живая материя, ограничивать которую законодательно топорный метод. И если каждое упоминание ИГИЛ со звездочкой (*) как запрещенной террористической организации вызывает у читателя зевоту, то ведущие СМИ с лихвой подогревают интерес к личности выродка, убившего в керченском колледже невинных людей.
Благодаря СМИ аудитория узнала, что хранилось у преступника на флешке, как он переписывался с девушками и прочие подробности, на внимание к которым могут рассчитывать лишь поп-звезды уровня Майкла Джексона.
Сюжеты, подобные записи расстрела в Керчи, казни Саддама Хусейна и каждодневной чернухи ток-шоу, воспевают противоправные действия больше, чем словесно выраженные призывы.
За четверть века российские СМИ в погоне за рейтингами путем обращения к инстинктам аудитории воспитали множество людей, искренне лакомящихся патологиями. Последние события показывают, что эти люди берут в руки оружие и повторяют уже знакомые на западе безумства.
Справится с этим законодательно затруднительно, ведь нормативные ограничения слепы и неэффективны. Как мы знаем, запрет рекламы алкогольных напитков привел к тому, что производители рекламируют безалкогольную продукцию под тем же брендом.
Писаный закон - плохой страж распространения вредоносной информации. Препоны должны быть умными, способными чувствовать творческий замысел и редактировать его исходя из понимания сюжета. Само слово «цензор» пришло из римской республики, где уважаемый гражданин наделялся правом наказывать соотечественников за поступки, аморальность которых не попадала под законодательные ограничения.
Важно наделить схожими полномочиями организации, пользующиеся моральным авторитетом. Подобное может находиться в ведении Русской Православной Церкви, либо сообща представителей традиционных конфессий: православных, мусульман, иудеев. Из их числа может быть создан орган, наделенный властью запрещать к размещению, выносить предупреждения и накладывать взыскания на авторов вредоносных материалов.
Разумеется, т. н. «антиклерикалы» возразят, что подобное противоречит конституционно прописанному отделению Церкви от государства. Но эта нестыковка для юридических «буквоедов» легко обходится наделением священнослужителей статусом советников, когда главой приказа по надзору за нравственностью станет уважаемая в обществе фигура.
Также в Конституции есть пункт, что «цензура запрещается», но, во-первых, оный термин должно не растолковывается, а, во-вторых, свобода слова может быть ограничена Федеральным Законом при необходимости. К этим исключениям уже отнесено распространение порнографии, пропаганда наркотиков, оскорбления религиозных чувств и прочие злодеяния.
Ну, и, в главном, здравым людям хорошо понятно, что здоровое общество важнее морока демократических идеалов, даже прописанных в основном законе в том самом 1993-м году. Если Россия и продолжает сохранять суверенитет, то, во многом, благодаря творческому подходу к трактовке духа этих норм
Владимир Блинов, кандидат политических наук, участник международной общественной организации «Русское Собрание», эксперт в области изучения политических ценностей, идеологии, массового сознания
Впервые опубликовано в интернет-газете «Ридус»
