Так кто же быдло?

В последние месяцы новости пестрят цитатами артистов, критически, мягко говоря, отзывающихся о России, русском народе, собственном зрителе. Сначала Алексей Серебряков, потом Андрей Макаревич, совсем недавно вот Данила Козловский…  Несколько особняком стоит Михаил Ефремов, который открыто, со сцены, возможно, не совсем трезвый, послал матом зрителей. Разумеется, слова вырываются из контекстов, в которых они звучат несколько иначе. Разумеется, никто не свободен от эмоций. Разумеется, каждый имеет право на свое мнение и на то, чтобы высказывать его публично. Только вот мнение мнению – рознь, и многое зависит от того, когда и где оно высказывается. Немаловажно и то, кто его высказывает. Все это в сумме, порой, позволяет судить об авторе больше,  чем собственно содержание его слов.

Итак.  Серебряков, проживающий в Канаде, заявляет, что в России: «Ни знание, ни сообразительность, ни предприимчивость, ни достоинство не являются прерогативой национальной идеи. Национальной идеей является сила, наглость и хамство». Путешествующий по Америке Макаревич пришел к следующему выводу: «Каких-то три года не был в Америке. И впервые поразило – насколько они спокойнее, веселее и добрее нас. Это не они стали лучше. Это с нами происходит что-то ужасное.»  Правда, обвинил во всем государственную пропаганду: «Ей-богу, мне кажется они открыли какой-то двадцать пятый кадр, который превращает людей в злобных дебилов». Наконец, Козловский, обиженный отсутствием всеобщего восхищения россиян по поводу его нового киношедевра. В отличие от в восторге «округливших глаза» «европейцев и американцев». Резюме: «А в России (нецензурно - О.Е.) сплошная ненависть и хамство…Думаешь: «Ну что у вас за жизнь-то такая (снова не очень цензурно – О.Е.), что в вас столько злобы». Высказался и уехал за рубеж. Отдыхать.

Сначала о сути сказанного. На мой взгляд, бессмысленно спорить и доказывать обратное о наших «национальных особенностях» и «национальном характере»: Нет, россияне – самые добрые, самые образованные, самые вежливые, самые толерантные, самые трудолюбивые и т.д… Так можно очень далеко зайти. Например, один из крупных нынешних чиновников в одном из своих трудов, научная ценность которых вызвала столь горячие дискуссии, договорился почти до того, что чище домов, чем у русских – нет. И дороги у нас очень даже приличные, а там где их нет, они и вовсе не нужны – по рекам плаваем. Еще немного и будет, как в анекдоте времен борьбы с «безродным космополитизмом» - «Россия – родина слонов!»

Что делать, и проблем у нас много, и люди – разные. Как и везде. Только смотреть на это и относиться к этому тоже можно по-разному.

Какому народу еще пришлось пережить столько, сколько нашему? Сохранили бы американцы «спокойствие» и «доброту», якобы поголовно им присущие, если бы на их долю выпала хоть малая толика того, что выпало нашим соотечественникам даже за одно XX столетие?

Да и искренно ли все это? Любой человек, не просто проехавшийся по Европе и Америке, но и поживший там, признает, что вся эта вежливость и благообразие – чисто внешние, а вот что за ними… 

Американские авторы супруги Р. и Х. Линд в работах, посвященных нравам жителей типичного американского городка 20-30 гг. XX в., отмечали, что проживающие в чистеньких ухоженных домиках безупречно вежливые и доброжелательные друг к другу соседи готовы эгоистично, жестко и бескомпромиссно «сожрать» друг друга в бизнесе. Видимо, это называется предприимчивостью и сообразительностью (Серебряков).

А что такое хваленый порядок культурных немцев весь мир узнал в 30 - первой половине 40-гг. прошлого века…

А уж по поводу немецкого правосознания и законопослушности… Чудесную историю рассказал профессор В.В. Миронов, декан философского факультета МГУ, к немцам относящийся, кстати, уважительно и доброжелательно.

В небольшом немецком городке сломался светофор. Никак не загорался зеленый свет для пешеходов. Скопилась приличная толпа немцев, в полном соответствии с принципами правового государства дожидающаяся разрешающего сигнала и не позволяющая себе нарушить правила, хоть дорога и была пустой. К переходу подошел россиянин. Оценил обстановку, посмотрел налево, потом направо и пошел через дорогу. Толпа немцев дружно двинулась за ним, несмотря на красный свет. «Вот вы во всем так» - обернулся наш соотечественник к своим «последователям» - «вам фюрер нужен».

Вспоминаю и историю из собственного опыта. Рубеж тысячелетий. Тяжелое, жестокое время в России. Еду по знаменитой, воспетой Радищевым, дороге «Москва-Санкт-Петербург». Правда, не из Петербурга в Москву, а из Москвы в сторону Петербурга. За сотню километров от столицы у меня на древней «Волге» задымилось колесо, а потом отказывают тормоза. Водители поймут. Федеральная трасса, большая скорость. Жму на педаль тормоза, а она проваливается. С трудом удалось остановиться в небольшой деревеньке. «Есть ли мастерская?» «Нет» - отвечают местные – «но вот в том доме механик живет». Воскресное утро. Часов 9, наверное. Но уже жара. Захожу в дом. Там за столом семья – двое мужчин, жены, дети. «Извините, сломалась машина. Ехать не могу. Не поможете?» Тут же мужчины встали из-за стола – «Пойдем, глянем». Глянули. Разобрали. Нужны запчасти. Где взять? У соседа во дворе стоит старая машина. Позвали соседа. Несколько часов, на дикой жаре, оставив все свои дела и отдых, четверо мужиков возились с моей машиной, с машиной совершенно незнакомого человека, которому просто нужна была помощь. Разобрали свой автомобиль, сняли с него детали (все равно ему серьезный ремонт нужен, заменим потом!), что-то подтачивали, подгоняли, мудрили, колдовали (попробуй, приспособь со старого «Москвича» на «Волгу»)… Жены безропотно молчали, лишь выносили попить и перекусить. «Все, до мастерской доедешь», наконец, устало сказал главный. «Спасибо, мужики…» - я вынул деньги. «Да, ладно, убери… Что мы не люди что-ли. Подбрось, если можешь, до магазина, продуктов купить». Деньги я им у магазина все-таки всучил. Сколько мог тогда. Явно недостаточно за несколько часов воскресной работы на жаре.

Это были обычные рабочие мужики. Не персонажи Толстого или герои народнических  мифов, а простые ребята из жизни. В грязноватых майках, не очень трезвые и опрятные, общающиеся с матерком (не при женщинах)… Уверен, господа артисты тоже ездили по трассе «Москва - Санкт-Петербург». И тоже видели этих мужичков – «злобных дебилов», «хамов», «пьянь». Только, наверное, у них не ломалась машина. И им не приходилось стучаться в первую попавшуюся дверь, потому что больше деться было некуда. Вот потому, возможно, видев, они не увидели ничего другого. Того, например, что когда-то увидел Н.А.Некрасов: «В рабстве спасенное Сердце свободное — Золото, золото Сердце народное!»

Но может и потому еще не увидели, что сами себя они ощущают по ту сторону от этих мужичков с их нецензурно названной (Козловский) жизнью, они вне и над ними. Они - в Европе, Америке, Канаде. И оттуда спокойно поливают грязью тех, кто навсегда останется в России. И когда поливают? Когда весь мир ополчился на нас, когда благодаря беспрецедентной PR-кампании в глазах «всего прогрессивного человечества» Россия – уже даже не «империя зла», а олицетворение этого самого зла, Вселенский Мордор в модной фэнтезийной терминологии. Часто говорят, что немалый вклад в формирование этого образа вносили и вносят такие вот выходцы из России, превращающие там русофобию в единственный доступный им кусок хлеба, вызывающие к себе жалость и сострадание мифотворчеством о «царстве рабства, жестокости и угнетения», жертвой которого они пали. И им верят. Тем более, что сейчас в «свободном мире» на русофобию особый спрос. И оплата, видимо, соответствует.

Ну а чем еще они могут там заработать? Кто они вообще такие? Какие шедевры создали эти сериальные актеры? Какую великую музыку или стихи написали эти певцы и музыканты? Подлинно великим русофобия не нужна. Для Шаляпина и Ростроповича Россия всегда оставалась Родиной, а русский народ – великим народом, от которого они себя не отделяли. Знаменитые Дуровы гордо называли себя «шутами Его Величества Народа». 

А все величие «обиженных обличителей» - в отношении к ним ими же презираемого народа, русского народа. Они стали артистами здесь, в России. Здесь их вырастили, выучили, дали развиться каким-никаким способностям, здесь их принимают и многое-многое им прощают.

Кому и чем служат эти «шуты»? Какое великое искусство несут они «темным массам»? Пьяно матерят их со сцены, возмущаясь, что в Самаре «не догоняют» глубины художественного замысла и совершенства мастерства? В столицах проще. Там публика изысканнее и мат наверняка «догонят», как «догоняют» педофильские выставки и кощунственные полупорнографические спектакли, где стерта грань между театром и подвальным стрип-клубом. Где под «высоким искусством не для всех» давно уже понимают смесь извращенческой похабщины, наркотического дурмана и зашибания бабла, не брезгующего примитивным воровством. «Не догоняют…» Вот некогда  Мадонну «догнали». На ее концерте, в ответ на прозвучавшее со сцены «Вашу мать…» публика взвыла в экстазе: «Дааааа, нашу мать!!!!» К счастью, в России не все пока еще - «догоняющие»…

Хорошо, пусть пробуют там, вдали от «немытой России», где, по их же собственным словам, этих «деятелей искусства» ждут с «округлившимися глазами». Давайте надеяться, что они завоюют Бродвей и Голливуд, будут собирать стадионы и кассы (про Ла Скала речи нет)... Только будут ли?

Скорее, они просто пополнят хор тех «детишек» и «герл-френдов», кто пристроился на благополучном Западе за счет денег, добытых оборотистыми «папиками» у русского народа. Недавно одна из таких особ, долго «образовывавшаяся» в Европе и Америке и дообразовавшаяся до «специалиста по выпивке», заявила, что ей «ужасно стыдно … называть себя русской», что ей «ужасно обидно, что люди на моей родине не умеют себя нормально вести». И это говорит гражданка России (правда, вроде бы не только) в разгар русофобской компании, основанной на беспардонном вранье и циничной ненависти к стране, где ее папа добывает деньги на сладкую заграничную жизнь!

Хорошо, оставим пока национальный, патриотический аспект. Поговорим о другом.

Я не артист. Я не снимался в кассовых фильмах. Мои записи не расходились на дисках и кассетах. Я – скромный преподаватель. Каждый день я выступаю перед аудиторией. Иногда в ней пять человек, иногда - сто, иногда – двести. Они разные, мои ученики и студенты. Есть способные и не очень, эрудированные и не слишком, вежливые и по-юношески хамоватые. Но я твердо знаю одно. Если я перестану уважать и любить своих студентов, всех без исключения, я кончусь как преподаватель. Меня как профессионала не будет. Меня вообще не будет в аудитории. Когда-то на заре преподавательской карьеры, параллельно с университетом, я работал в одном негосударственном ВУЗе. Им руководил очень незаурядный, противоречивый, но глубоко уважаемый мною человек, безмерную благодарность к которому я сохраню на всю жизнь. Как-то, ощущая некоторый контраст между университетскими студентами и студентами этого ВУЗа, я пожаловался своему руководителю на недостаточную подготовленность последних. Он посмотрел на меня внимательно и негромко, но твердо сказал: «Других студентов у меня для Вас, Олег Анатольевич, нет…»

С тех пор любой свой курс я начинаю фразой: «Запомните, мои дорогие, здесь не вы для меня, а я для вас».

На мой взгляд, это должно быть основным принципом всех, кто работает с людьми, кто, действительно, хочет что-то донести до них и сделать что-то полезное.

Вот почему меня искренне удивляют выступления некоторых представителей артистической общественности, желающих защитить коллег – «качество фильмов должны оценивать профессионалы». Для кого, господа, вы их вообще снимаете? Зритель вам не нужен?

А если нет уважения и любви к своему зрителю, как и к своему ученику – ничего не получится. И еще одно – если в подобной ситуации уходят любовь и уважение – появляется презрение. Оно подпитывается обычно двумя факторами – неоправданным самомнением и обидой за то, что «не ценят по заслугам», т.е. не рукоплещат и не восхищаются.

Еще хуже, если презрение сочетается со стремлением «отплатить за недооценку». 

Что общего у вахтера, не пропускающего хорошо знакомого, но забывшего пропуск сотрудника, у гибдуна, наслаждающегося властью над слегка нарушившей правила женщиной, торопившейся к больному ребенку, у сержанта полиции, измывающегося над девушкой, не взявшей из дома документов, у «детишек», о которых говорилось выше, и наконец, у некоторых «выдающихся представителей современного искусства»?

На мой взгляд, именно это – смесь презрения к другим, основанного на мнимой самооценке, и желания отомстить за ее «непризнание» или «недопризнание», используя те средства власти или влияния, которые оказались в их руках, – от поста у входа или полосатой палки до возможности быть процитированным в Интернете.

Так вот – не таких ли и стоит считать быдлом? Даже если на них брэндовые шмотки или их показывают по телевизору.

Их, а не тех - не слишком образованных и не совсем опрятных мужиков из придорожной деревеньки, наверняка, не «догоняющих» высокого элитарного искусства и не поклоняющихся восторженно и слепо жрецам «общечеловеческих ценностей»?