Русский воин

* * *

"…безродный лепет

князь великий Дмитрий

не разобрал бы в той жестокой сече…"

Ю.Шестаков "Засадный полк"

Взбранила поле речевое

Иноязычных рыков рать.

И силы нет стихи слагать…

Лишь слово древнее, живое -

Потомкам русичей под стать.

Его реченье вечевое

Созвучно рокоту реки.

А за чертой береговою -

Как прежде - вражии полки.

И говор чуждый то и дело

Сечет,

течет издалека,

И помутнела, побледнела

Река родного языка.

Но вновь,

сплоченные молитвой,

Как древнерусские войска,

Стремятся буквы вдаль листка…

И полнокровная строка -

Сродни Непрядве после битвы.

РУССКИЙ ВОИН

Он брел по жизненным просторам -

Как суждено: то - вверх, то - вниз…

И родовым глубинным взором

Вбирал намоленную высь.

Он умирал от крестной раны

В земле, в траншее полевой,

Но вновь из пашни фронтовой,-

С библейской силой зерновой -

Как на стерне, взрастал живой

Знать, в небе прадеды-крестьяне

Молились с ангельским стараньем

О дольней ниве родовой.

Знать, Горней Родиной хранима,

Русь - под заоблачным крестом -

Стоит, как древний храм незримый,

На всхожем поле боевом.

ВЕСТНИКИ

Еще открыты в церкви двери,

И все зовет, зовет людей

Свет невечерний русской веры,

Тропинкой теплясь на воде.

Но ближе, ближе пламень громный,

И все зловещей рыки волн,

И край земли моей греховной

Уже звериной пеной полн.

Мой дух ожгло дыханье зверя,

А в сердце холод - быть беде…

Огонь подсвечивает перья

Взлетевших в небо лебедей.

За ними с вышним устремленьем

Мой взор восходит к небесам,

Но ведаю, что путь к спасенью

Проходит через Божий храм,

Пока отверсты двери храма…

Но там, где прежде на воде

Светилась тропка в темноте -

Меж волн высоких - ямы, ямы…

* * *

Столкнулись туч холмистые уступы,

Из громовых ущелий их, из тьмы,

Пролился в нивы пламень неприступный -

И запылали тучные холмы.

Сжинает огнь незрелую пшеницу,-

И не дозрея, выгорят хлеба…

И нам, Бог весть, что может попустится,-

До времени не ведома судьба,

Когда к душе твоей приступит жница.

И не обрящет Сеятель в деснице

Хлебов духовных грешного раба.

Горят хлеба!

И даль разделена

Мятущейся межою огневою:

На пепелище мертвое - и на

Жнивье, еще росистое, живое…

Се! Пробил час

И нас, слепых рабов

Огнь подвизал на пламенное бденье:

Спасать наш хлеб насущный - во спасенье

Иных хлебов…

НА БРАНЬ ДУХОВНУЮ

…И черный лес дымится, как зола,

И пламенеют выпуклые воды,

И православных храмов купола,

Как языки огня - до небосвода!

Подъяв над долом зарные крила,

Исполненные кротости и силы,

Как грозный Ангел Божий - Стратилат,

Взбраняет мир всходящее светило.

Грозна и свята утренняя Русь!

Не оттого ль в глазах ее народа

Такая удаль страшная и грусть,

Студеный огнь и пламенные воды ?

И трепетное таянье свечи,

И царственное щедрое даянье…

Калил и души наши, и мечи

Рассветный смертный пламень покаянья.

- 2 –

Пророчит битву огненный восход,

И звон стоит тревожный и высокий.

В молчанье гневном сходится народ,

И в помощь русским воинам грядет

Из лаврских белокаменных ворот -

В покровах черных ангельская сотня.

Пора, сыны! Довольно нам терпеть

В своей державной Отчине изгнанье;

Чадолюбивых старцев упованьем

Ее еще не рухнувшую твердь,

Отцову землю - неба назиранье -

Как дети блудные сдадим мы на попранье?

Течет зари расплавленная медь

В изменчивые формы мирозданья,

Но ей навечно золотом гореть

В глазах немногих - избранных в ристанье

За Русь Святую ныне умереть.

Зовет Царь- колокол: восстань, священный род!

Дымится жерло грозное Царь-пушки,

И, словно раскаленное ядро,

Нависло солнце низко за церквушкой.

На брань духовную воздвигнемся, как встарь;

Сияют латы, звезды и погоны;

И витязи, и вои - млад и стар,-

Грядут несокрушимо в громе конном…

Державной Богородицы иконой

Благословил Россию Вышний Царь!

РАТНИК

Неравного сраженья смолкли звуки.

И вран кружит над тучей мертвых тел…

А он лежит ничком,

расправив руки,

Стяжавший оперенье вражьих стрел;

Лежит -

крестом -

под скорбным небом бледным,

Как будто землю силится обнять.

И ждет его

в свой светлый сонм победный

Пернатая Архангельская рать.

+ + +

Хоронили юношу-солдата…

И старик, счищающий с лопаты

Сыру землю вечного пути,

Обронил как будто виновато:

"Жизнь прожить - не поле перейти".

И лицом, иссушенным увечьем,

Полыхнув, как плачущие свечи,

Юный воин, выживший в той сечи,

Возразил на старческую речь:

"Не хватило жизни человечьей,

Чтобы поле сечи пересечь".

ПАМЯТНИК НЕИЗВЕСТНОМУ

СОЛДАТУ

Вот ястреб реет над равниной…

И мстится - взор твой соколиный

Тем прежним возрастом

сродни

Неистребимой ястребиной,

Сквозной во времени

тени,

Что, словно призрак "мессершмидта",

Штурмует долгие луга.

И вновь,

теперь уже гранитной

Своею грудью -

от врага

Ты заслонить готов их спешно

На все лихие времена. -

Как будто в той тени кромешной

Идет священная война.

НА ЗАКАТЕ

Кружится вран над старой бороздою,

Где солнца щит ржавеет в ковыле.

И небеса - красны, как поле боя,

Как поле битв, истекших на земле.

И на кресте заросшем и былинках,

На каждой пяди вечности - окрест -

Горят, горят дождинки, как кровинки,

Как кровь солдат, излитая с небес.

* * *

Хоть ран моих срослись края

И нет рубцов на коже. -

Вся в синяках душа моя,

Синей небес погожих.

Знать и прадедовы глаза

Синели с той же силой,

Когда вздымал под небеса

Он ворога на вилах.

И не от тех ли встречных лиц,

В блокадной мгле синевших,

Из отчих теплился зениц

Заветный свет нездешний?

И полыхает синевой

Сыновний взор бесстрашный…

Небесный огнь Руси Святой -

В очах и душах наших.

СВЕТ ТИХИЙ

…И реки вернутся в свои берега

Под своды священных ветвей,

Воспрянув от смертного сна, на врага

Воскресшие главы церквей

Подымутся в ратных шеломах, и ширь

Обрящет былинную весть

О том, что Кощея сразил богатырь

Из наших таинственных мест.

Лишь русское солнце затеплит в лесах

Купели крестильных озер, -

Во дланях благих вознося образа,

Покинут пещерный затвор

И схимные старцы, и нищенский люд,

И витязи древних былин…

На миг Святогора кольчужная грудь

Сверкнет из-под рясы земли…

И реки вернутся в свои берега,

И станет вдруг ясно тебе,

Что ныне страшнее меча для врага

Свет тихой лампадки в избе.

РУСЬ ПРИХОДЯЩАЯ

Над Иваном солнышко возсия,

И в трезвонье встретили кресты

Под крестом прошедшую Россию

От Днепра до Тысячной версты.

За девятым часом Литургию

Совершали тихо и светло

И купал владыка панагию

В седине склонившихся голов.

Еле слышно плакала старушка...

И беззвучно, тепля огоньки,

Как когда-то в брошенных избушках

Образам шептали старики…

И купцы, и мытари, и дети,

И на рать поднявшаяся рать,

И ловцы, и пойманные в сети —

Миром всем, крестясь в лампадном свете

Обретали Божью благодать.

И иконным чудом Приснодевы

Разнеслось окрест под каждый кров

Милосердым киевским распевом

«Ныне отпущаеши»

с хоров.

НА ПРЕОБРАЖЕНИЕ

Еще кресты на западе видны…

Но гасит ночь его заката пламя…

И теплится над русскими лесами

Небесный свод библейской глубины.

И я иду к заветному востоку –

Туда, в глухие скитские леса,

Туда, где в душах кротких и высоких

Уже фаворски светят небеса.

ПОЭТ

Забыты имена, истлели кости.

И ратные оратаны поля…

И вновь взрастают нивы на погосте –

С крестьянским вечным именем – Земля.

А он стоит средь нив, забыв про время,

И слышит битв грядущих голоса,

И, словно в Вечность брошенное семя,

Растет стихами к тихим небесам.

* * *

Земной поклон соборным судьбам вашим -

Апокрифам смирения и битв,

Изографы холмов и хлебных пашен,

Российские слагатели молитв,

Заветным книгам в пыльных переплетах

И звездной пыли в буквицах ветвей,

И с колокольни дерзкому полету,

И устремленью кроткому церквей,

И деду, ввысь вздымающему плугом

Родную землю, тихому коню,

Коньковой кровле - вышним долгим лугом

Умчавшей в Вечность древнюю родню.

Всем вам, родимым - ратникам, крестьянам, -

Святой Руси, светящей из икон -

На ниве мирной и на поле бранном

Обретшим небеса, - земной поклон.