Сребреница – 25 лет спустя

           

12 июля этого года в жизни международного сообщества произошли события, в очередной раз приковавшие внимание многих средств массовой информации. Вновь заговорили о Балканской войне, о незаживающих ее ранах.

 

На территории Республики Сербской в городке Сребренице на кладбище Потокари под звуки мусульманских молитв прошла акция, посвященная 25-й годовщине так называемой резни, устроенной здесь Войском Республики Сербской. Обычно эти памятные церемонии собирают десятки тысяч человек.  Так, например,  в 2005 году помимо тысяч боснийцев, приехавших из городов Боснии и других стран, церемонию посетили боснийские политики, представители соседних держав, а также США, ООН, Евросоюза и НАТО. На том мероприятии впервые присутствовала и делегация Сербии, возглавляемая президентом страны Борисом Тадичем.

 

Это траурное событие тяжелым грузом лежит на совести всех балканских народов, прежде всего тех, кто в свое время не нашел нравственных и духовных сил, чтобы не допустить злодеяний, не сеять смерть среди своих соседей. Ни под каким предлогом не может быть оправданий тем, кто убивал, насиловал, жег и калечил невинных людей.  Ответственные за эти и другие преступления против человечества, несомненно, должны быть наказаны. И думается, что когда-нибудь справедливость восторжествует, потому что нет ничего выше и ценнее человеческой жизни, и никому не дано право насильственно ее отнимать.

 

После драматических событий 25-летней давности международное сообщество с легкой руки НАТО, ООН и США признало ответственными в «резне» боснийских сербов, до этого сделав  все,  чтобы демонизировать их в глазах мировой общественности. Но как бы изощренно не работали информационные технологии, чтобы признать виновным осужденного на эту роль, требуется иметь доказательства. Но с доказательной базой у обвинителей дело обстоит не так гладко, как им хотелось бы.

 

В нынешнем году из-за коронавируса людей на мемориальном кладбище собралось значительно меньше обычного. Были преданы земле останки девяти жертв так называемого геноцида, чьи личности были установлены за последний год. Но не только боснийцы ежегодно прощаются с жертвами войны, сербы также каждый год хоронят своих земляков, которые тысячами покоятся в братских могилах вокруг Сребреницы. Так, в десятую годовщину взятия города, сербами были преданы земле тела 610 человек, уничтоженных боснийскими боевиками и до тех пор лежавших в братской могиле – одной из многих окружающих город. С захоронением этих людей число сербских могил приблизилось к двум тысячам, и около семи тысяч тел еще не были идентифицированы. Эксгумации ждали 20 братских могил. 

 

В январе 2007 года Гаагский трибунал ООН по бывшей Югославии квалифицировал резню в Сребренице как геноцид. А средства массовой информации в Европе и США растиражировали информацию об убийстве сербскими войсками 8000 мусульман, что по их интерпретации «стало самым жестоким военным преступлением, совершенным на европейской земле после окончания Второй мировой войны». Хотя общеизвестно, что фальсификация количества жертв при межконфессиональных и межэтнических столкновениях для истории дело весьма привычное и распространенное.

 

Однако так ли это было? Несмотря на то, что за минувшие четверть века о событиях в Сребренице сделано достаточно много исследований, написано большое количество статей, истинной правды о происшедшем мировое сообщество не знает до сих пор.

 

Главная причина этого неведения состоит в том, что за последние десятилетия широко распространенным явлением стал официально отрицаемый в применении на практике  дискриминационный подход двойных стандартов, который был в полной мере использован и к оценке действий  балканских народов на  территории бывшей Югославии.  Особенно это касается сербов, которых как в девяностых годах, так и сейчас продолжают демонизировать в глазах мировой общественности. Вслед за ними этой же модели оценки жизни народа и деятельности руководства страны стали придерживаться и по отношению к России.

 

Политика двойных стандартов, применяемая к оценке различных событий, продолжает зависеть от соображений выгоды тех, кто их оценивает. Запад и его союзники по-прежнему используют тему «геноцида в Сребренице» для давления как на сербов, так и на всех, кто пытается иметь собственное суждение на политическую обстановку в регионе и мире.

 

Чтобы разобраться в том, что же произошло в Боснии и на Балканах в то время, следует вспомнить об истоках межконфессионального и межэтнического конфликта в Боснии и Герцеговине. В этой бывшей республике Югославии после ее распада стали выяснять между собой отношения три населяющие ее национальные общины: боснийские мусульмане, боснийские хорваты и боснийские сербы, – каждая из которых пыталась отстаивать свои национальные интересы с оружием в руках.

 

Анализируя обстановку того времени, следует подчеркнуть, что у этих национальных общин было различное отношение к распаду СФРЮ и проявлениям сепаратизма. Боснийские мусульмане настаивали на выходе Боснии и Герцеговины из состава Югославии, образовании независимого унитарного государства и распространении ислама на всю территорию Боснии. Сербы выступали за сохранение Югославии, но в случае неосуществимости этой цели не отказывались «от собственного государства»^[1]. Хорваты проводили политику, направленную на образование своего государства и присоединение к Хорватии, однако в ходе конфликта американским дипломатам удалось убедить их вступить в коалицию с мусульманами и образовать Мусульманско-хорватскую федерацию (официальное название — «Федерация Боснии и Герцеговины») в противовес Республике Сербской, образованной сербами.

 

Противоречия между общинами в начале девяностых годов вылились в ожесточенную борьбу за национальные, этнически «чистые» территории. «Каждая из противоборствующих сторон, — отмечает известный балканист Е. Ю. Гуськова, — надеялась создать и защитить свое собственное государство»^[2]. Определенным сигналом к боснийской войне стало признание Боснии и Герцеговины со стороны США, Европейского сообщества и Хорватии 7 апреля 1992 г.

 

Боснийские мусульмане во главе с Алией Изетбеговичем применили тактику, апробированную в Хорватии. По всей республике начались нападения на казармы и военнослужащих Югославской народной армии (ЮНА), к которой выдвигалось требование передать оружие правительственным силам Боснии и Герцеговины (БиГ) и покинуть территорию страны. В конфликт активно вмешивались внешние силы: боснийским мусульманам оказывала поддержку широкая коалиция, в которую входили США, Турция, Саудовская Аравия, Иран. На стороне правительственной боснийской армии воевали тысячи добровольцев из мусульманских стран. Оружие мусульманам шло главным образом через Хорватию в нарушение эмбарго на поставку оружия, введенное 25 сентября 1991 г. резолюцией Совета Безопасности ООН № 747. При этом Хорватия, получавшая оружие для себя, согласилась обеспечить его транзит и для боснийских мусульман, забирая себе из каждой партии до 50% ее наличия^[3]. Боснийских хорватов, как и Хорватию в целом, поддерживали Германия и США. На стороне хорватов воевали подразделения хорватской армии.

 

Боснийские сербы в отличие от мусульман и хорватов не имели внешней поддержки; против них ополчились не только США, но и Европейское сообщество и ООН. На начальном этапе конфликта боснийским сербам оказывали помощь Сербия и ЮНА, основу которой составляли сербы, служившие в ней с самого начала образования Югославии. Но эта помощь не могла гарантировать эффективную защиту национальных интересов боснийских сербов.

 

Россия занимала пассивную позицию, чаще разделяя мнение Запада, хотя в обществе имелись симпатии к сербам. Но российское руководство в то время (следует отметить, что такое положение сохраняется практически до сих пор) не смогло определиться со своим окончательным выбором, на какой стороне себя проявить. У оппонентов в этом отношении дело обстоит лучше. Как здесь не вспомнить замечательные слова президента Академии геополитических наук, генерала-полковника  Леонида Григорьевича Ивашова, что он завидует методологии американцев: «Они в 1904 году определили структуру мира, в 1919 пришли к необходимости англосаксонского мирового господства и до сих пор не меняют ничего»^[4]. 

 

Карта командования боснийских сербов с позициями миротворцев и подразделениями 28 боснийской дивизии в анклавах Сребреница и Жепа.

 

При таком раскладе сил, в результате обострения действий враждующих сторон резолюцией Совета Безопасности ООН № 743 от 21 февраля 1992 года на территории стран бывшей Югославии была учреждена миротворческая Миссия Организации Объединённых Наций (United Nations Protection Force (UNPROFOR; Силы Организации Объединенных Наций по охране, СООНО), которая действовала  в 1992–1995 годах. Первоначальной задачей Миссии был контроль за перемирием между враждующими сторонами в Хорватии. После начала боевых действий в Боснии мандат Миссии был расширен и включал в себя защиту международного аэропорта Сараево (с июня 1992), а в дальнейшем (с сентября 1992) – защиту гуманитарных операций на всей территории Боснии и Герцеговины. 

 

В миротворческой операции ООН в Боснии и Герцеговине (БиГ) приняла участие также структура НАТО, которой удалось легализовать себя как миротворческую структуру под эгидой ООН. НАТО действовала самостоятельно наряду с контингентом ООН. В ходе этой операции альянс формировал и апробировал свою концепцию миротворчества, соединившую в себе черты операций по поддержанию мира, по принуждения к миру, а также откровенной агрессии. Надо отметить, что легализация НАТО в миротворческих структурах ООН проходила в течение всего периода вооруженного конфликта и его урегулирования. Ведущие члены альянса, особенно США, в изменившихся условиях после окончания холодной войны прилагали большие усилия, чтобы доказать необходимость сохранения НАТО и пытались обосновать его новую роль.

 

Следует отметить, что на рубеже 1993 и 1994 годов в так называемой миротворческой деятельности НАТО в Боснии и Герцеговине произошел переход к новому этапу.  Прикрываясь миротворческой фразеологией и решениями Совета Безопасности ООН, авиация альянса начала наносить воздушные удары по одной из сторон конфликта – боснийским сербам^[5]. Произошло превращение блока НАТО из миротворца в участника гражданской войны на Балканах.

 

С началом Балканской войны вслед за Хорватией стала нарастать вооруженная активность всех противоборствующих сторон и в Боснии и Герцеговине. Преимущественно мусульманский по этническому составу населения город Сребреница превратился в анклав посреди контролируемой сербами территории. Сербские подразделения в 1992 году заняли Сребреницу, но затем отряды боснийских мусульман под руководством Насера Орича выдавили сербов из города и установили над ним контроль. Но так исторически сложилось, что за годы существования королевства и самой Югославии вокруг этого и других мусульманских городов были и появлялись в большом количестве сербские деревни, села и хутора. Это не удивительно, здесь испокон веков жили сербы, к тому же в двадцати километрах за Дриной была уже территория Сербии.

 

Насер Орич и его помощники начали свою жестокую и беспощадную деятельность с уничтожения этих сербских деревень и сел. За несколько лет ими были сожжены и разорены 156 деревень и хуторов. Боевики не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков, людям рубили головы, жгли, сажали на кол, насиловали. Всего от рук банд Орича погибли 3262 серба, из которых только порядка 800 человек были военнопленными, остальные – гражданскими лицами. И даже эти подсчеты далеко не полные.

 

Обычно мусульманские боевики старались совершать свои вылазки в дни православных праздников. Так, в Юрьев день (память святого вмч. Георгия Победоносца) 6 мая 1992 года они начали убивать сербских жителей и изгонять их из самой Сребреницы. Вырезали сербскую часть села Блечево. В Петров день (праздник свв. апостолов Петра и Павла) 12 июля 1992 года были совершены нападения на села Загони, Сасе, Залазь, расположенные вокруг Сребреницы.  В ночь на Рождество 1993 года они напали на село Кравице, сожгли 688 домов, разрушили церковь, убили 49 человек, 80 ранили. При этом нападавшие убивали не только людей, но и всех домашних животных.

 

Могу подтвердить из своего личного опыта, как служивший в составе миротворческих сил на территории бывшей Югославии, что мусульманские боевики действительно чаще всего совершали уничтожения сел и хуторов в дни православных праздников. Помню день, когда передовой отряд нашего 2-го Украинского миротворческого батальона под командованием полковника Г.В. Тележенко, следовавший по дороге из Сараево в Сплит, остановился на отдых в городе Фоча. Там мы стали свидетелями тяжелой картины. Сербские добровольные милицейские дружины возвращались с боевых заданий по уничтожению отрядов мусульманских боевиков, дислоцировавшихся в боснийских селах Подринья. Усталые, окровавленные они с трудом передвигались, старясь как можно быстрее отмыться, переодеться в чистое и отдохнуть. На наши вопросы, что это была за операция, их командир ответил. «Это был наш ответ за уничтожение соседнего сербского хутора, все население которого – 39 человек – мусульмане вырезали, не пощадив никого, на Пасху!».

 

Весной 1994 года мне пришлось посетить Сребреницу и Жепу, вблизи которой располагалась рота 1-го Украинского миротворческого батальона (с командиром этого батальона полковником Владимиром Кацюбой я учился на одном курсе в Академии бронетанковых войск имени Р.Я. Малиновского). Штаб батальона дислоцировался в Сараево, в так называемых казармах Тито. Со слов руководства батальона и роты обстановка в местных общинах была очень напряженная. Мусульманские боевики работали в тесном контакте с сараевскими властями, провоцируя сербов на ответные действия. Части 28 дивизии Армии Боснии и Герцеговины под командованием Насера Орича, дислоцировавшиеся в Сребренице регулярно нападали на сербские села, уничтожая их жителей. На месте этих сел, в результате действий головорезов Орича, образовывались братские сербские кладбища. В результате ответных действий сербов части и подразделения 28 дивизии к 1993 году были практически разгромлены. И тогда в процесс примирения сторон вмешалось руководство ООН. 

 

В июне 1993 года была принята Резолюция Совета Безопасности ООН № 836, которая  разрешала применение военно-воздушных сил в поддержку выполнения миссии миротворческих сил ООН и для защиты так называемых «безопасных районов», установленных ранее (Резолюция СБ ООН № 824 от 6 мая 1993 г.). Безопасными районами «свободными от вооруженной борьбы и любой враждебной деятельности» были объявлены города Сараево, Бихач, Горажде, Жепа, Сребреница, Тузла. Силам ООН по охране было предписано «сдерживать нападения на безопасные районы, наблюдать за прекращением огня, содействовать выводу военных или полувоенных формирований, не являющихся формированиями правительства Республики Боснии и Герцеговины...».^[6] 28-я независимая дивизия Подринье в этом списке не значилась, поскольку официально входила в состав Армии Республики Боснии и Герцеговины и отвечала за военные операции внутри анклава Сребреница. По границам расположенного недалеко от Сребреницы мусульманского анклава Горажде распространялась зона ответственности 81-й независимой дивизии Подринье, куда в мае 1994 года вошел передовой отряд нашего батальона вместе с миротворческим британским батальоном полка герцога Валентайна с целью  предотвращении гуманитарной катастрофы в анклаве  и деблокирования города от сербских вооруженных формирований.

 

Надо отметить, что руководство Миссии практически насильно заставило сербов подписать соглашение о демилитаризованной зоне Сребреница, после чего 28 Подриньская дивизия продолжила наращивать свои силы в анклаве. Осенью 1994 года ее боевики предприняли внезапное наступление на сербские позиции, которое было решительно отбито. В начале 1995 года боснийцы совместно с хорватами вновь провели совместные боевые действия против сербских войск, а несколько месяцев спустя каратели Орича совершили налет на сербское село Висница. После этого командование боснийских сербов приняло окончательное решение о ликвидации опасного анклава несмотря на то, что он входил в список так называемых «безопасных районов».

 

Карта Сектора «Север» миротворческих сил ООН, дислоцированного на территории Республики Сербская Краина. На юге территория мусульманского анклава Бихач, расположенного в Боснии и Герцеговине.

 

Необходимо подчеркнуть, что все наступательные действия сербов в этом анклаве проводились в начале мая 1995 года после проведения хорватами операции «Блесак» (Молния), свидетелем которой мне пришлось быть. В то время я служил в штабе Сектора «Север» многонациональных сил ООН на должности заместителя начальника оперативного отдела штаба Сектора, поэтому по долгу службы был хорошо знаком с обстановкой не только в нашем, но и в соседних секторах Миссии. Подразделения миротворческих батальонов нашего Сектора – Украинского Второго, Датского, Польского и Иорданского Второго – размещались, как и в зонах ответственности других миротворческих батальонов, вдоль линии вооруженного противостояния сторон. У нас это было между боевыми позициями сербских и хорватских войск со стороны Хорватии, и сербских и мусульманских подразделений со стороны анклава Бихач в республике Босния и Герцеговина.

 

Автор в штабе Сектора «Север» с польскими миротворцами.

 

В результате кровавой операции «Блесак», проведенной хорватскими войсками под руководством американских инструкторов и советников, была уничтожена Западная Славония, входившая в состав Республики Сербская Краина (РСК). Операция началась на рассвете 1 мая нанесением хорватскими войсками авиационных и артиллерийских ударов, прежде всего по площадкам скопления тяжелой техники Вооруженных сил РСК. Во всем мире в это время праздновался день Международной солидарности трудящихся, и мировая общественность была в полном неведении относительно трагедии, развернувшейся в центре Европы. В течение 1–3 мая 1995 года хорватская армия, преодолев оборону сербов, заняла Западную Славонию и ликвидировала эксклав.

 

До 5 мая хорватские власти не позволяли представителям международных и гуманитарных организаций посещать территории боев с краинскими сербами, в том числе городки Окучани и Пакрац. Даже Специальному представителю Генерального Секретаря ООН Ясуши Акаши, намеревавшемуся прибыть в Дарувар для организации эвакуации сербских беженцев, въезд был запрещен. В период запрета все последствия боев в Западной Славонии были уничтожены: трупы убраны, кровь на дорогах вымыта, сгоревшие постройки снесены. Когда международных специалистов, наконец, допустили в зону проведения хорватами операции, то перед ними предстала картина лишь частичных разрушений домов в сербских селах. Человеческих жертв атак на местах и среди местного населения они не обнаружили.

 

Сектор «Запад» миротворческих сил ООН, располагавшийся на территории Западной Славонии Республики Сербская Краина, которая была уничтожена во время операции «Блесак».

 

Российская Федерация тогда настояла на срочном проведении заседания Совета Безопасности ООН. Члены СБ были оповещены о событиях в Западной Славонии, но резолюция о них так и не была подготовлена, хотя Совбез и выслушал сообщения, в которых осуждались военные действия, приведшие к человеческим жертвам и изгнанию сербского населения. Только 17 мая последовала невнятная реакция мирового сообщества, и Совет Безопасности ООН все же принял резолюцию – № 994, которая призывала обе стороны к сотрудничеству с миротворческими силами и отводу войск от линии разделения. В ответ хорватской стороной реально ничего сделано не было.

 

Следует немного рассказать о действиях в данной ситуации самих миротворцев. Так, во время атаки хорватских вооруженных сил на Западную Славонию, личный состав трех миротворческих батальонов, дислоцированных на ее территории, – Третий Иорданский, Непальский и Аргентинский – практически не препятствовал хорватским войскам в ходе их наступления на эксклав. После проведения операции правительство Республики Сербской Краины создало специальную комиссию, которая должна была установить ответственных за потерю Западной Славонии. Однако ее выводы остались неизвестными для широкой мировой общественности. Краинские сербы также обвинили миротворцев миссии UNPROFOR (УМПРОФОР – СООНО) в содействии хорватской стороне. Так, по утверждениям представителей краинского правительства, иорданский батальон передал хорватам часть своего вооружения, а аргентинский открыто сотрудничал с хорватскими подразделениями. Корректными были названы только действия непальского батальона^[7].

 

Таким образом, если говорить о действиях сербов в анклаве Сребреница, можно представить каким было их настроение после потери территорий Республики Сербской Краины. Становится понятным почему 6 июля 1995 года Дринский корпус боснийских сербов под руководством генерала Младича начал массированное наступление на «зону безопасности», и через пять дней Сребреница оказалась полностью в руках наступающих. Голландский батальон, дислоцируемый в анклаве, сопротивления не оказал. Западная пресса, как всегда, оправдала своих миротворцев. Дескать, у них не было «ни бронетехники, ни артиллерии, ни поддержки с воздуха».^[8]

 

Зоны связи общего командования миротворческой Миссии UNPROFOR.

 

Что касается артиллерии, ее действительно не было, но бронетранспортеры и БМП у них были. Обычно миротворческие батальоны стран НАТО были вооружены БТРами М-113, БМП «Брэдли», БМП «Мардер» и их модификациями. Почти все эти машины имели 20-мм. пушки, крупнокалиберные пулеметы 12,7 мм., обычные пулеметы, 40 мм., минометы и т.д. Вооружения было достаточно, не хватало только воли выполнить свой миротворческий долг, смелости и решительности у командования.

 

Когда  после уничтожения хорватами Западной Славонии пришла очередь Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема, на территории которых располагался Сектор миротворческих сил ООН «Восток» и дислоцировались Российский Первый и Бельгийский батальоны, то командование Сектора твердо отказало хорватам пропустить их войска через свои боевые порядки, как это делали все миротворцы в других секторах. Командир Сектора, российский генерал Александр Перелякин, не допустил уничтожения мирных жителей. Он твердо ответил, что если хорваты нападут на подконтрольный ему сектор, то миротворцы будут защищать свою зону ответственности, как это предписано документами ООН^[9]. В итоге, хорватские войска не посмели атаковать, и жертв, в том числе среди мирного населения, удалось избежать.

 

 

Карта Сектора «Восток», располагавшегося на территории Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема.

 

Чуть позже, 12 ноября 1995 года, между миссией ООН и хорватским руководством было подписано Основное соглашение по району Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема, которое предусматривало мирную реинтеграцию этого района в состав Республики Хорватии. Этот осколок РСК просуществовал в виде автономии под управлением ООН до мирного включения этой территории в начале 1998 года в состав Хорватии.

 

И, наконец, об отсутствии помощи с воздуха. Это тоже не так.  Помощь авиации голландским миротворцам под Сребреницей была. Два самолета НАТО успели нанести удар по продвигавшимся сербским танкам, но вылеты были прекращены после того, как сербы пригрозили проведением против миротворцев ответных действий. Что касается действий генерала Младича в захваченном городе, то он поступил прямо-таки по-рыцарски. Генерал обратился к местным жителям со словами, которые широко цитируются в различных источниках: «Всех, кто захочет уехать, отвезут, больших и маленьких, молодых и старых. Не бойтесь… Никто не причинит вам вреда»^[10]. Как обещал, так и сделал. Боснийские сербы поступили достойно и справедливо с мусульманами этого анклава. Чтобы вернуть землю, в течение веков принадлежавшую сербам, и восстановить справедливость, после взятия города они провели операцию по перевозке мусульман из Сребреницы в Тузлу автобусами. В результате было вывезено 35 632 человека. Именно это количество было зарегистрировано Международной организацией здравоохранения и боснийской властью. Эту же цифру передал и Международный комитет Красного Креста, отметив при этом, что около 3 000 мужчин пытались выйти из Сребреницы без семей.

 

При этом западная пресса взахлеб писала, что «немедленно вслед за приходом в Сребреницу сербов, началась страшная резня, длившаяся 10 дней, и ее жертвами стали более восьми тысяч босняков: «Трупы валялись на улицах… Потом их бульдозерами закопали в примерно 80 братских могил».^[11] Эти сообщения стали первыми ласточками – надуманными «фактами», или как сказали бы сейчас – «фейками», в пылающем тогда горниле еще одной информационной войны – Балканской. 

 

На самом деле, и голландские воины, и британские наблюдатели, которые были свидетелями происходящих событий, указывают, что накануне захвата Сребреницы произошли столкновения между мусульманскими мужчинами. Теми, кто хотел покинуть город до прихода сербов, и теми, кто решил его защищать. Об этом писали многие западные газеты после событий в Сребренице, но почему-то это обстоятельство умалчивается. По их мнению, больше сотни мусульман погибло в этих столкновениях и еще несколько сотен в боях при защите города. Это, в свою очередь, объясняет, почему среди пострадавших не было женщин, стариков и детей.

 

«Представить себе, что 7–8 тысяч человек были убиты сербами, просто невозможно!» –  утверждал свидетель событий военный журналист ББС Джонатан Рупер. Он выступал против официальной точки зрения, выработанной НАТО и США. Журналист объяснял: «Если учитывать, что указанное число людей было вывезено из Сребреницы, то убийство 7 300 человек означало бы, что в городе проживало 46 000, но это не соответствует действительности!»^[12]. Этот факт подтвердила и одна из судей Гаагского трибунала Патриша Волд, которая указала, что из официальных статистических источников, в том числе и американских, следует, что в Сребренице проживало около 37 000 человек, и значит, количество погибших не соответствует действительности. 

 

На то, что мнение трибунала о произошедшем в Сребренице не подкреплено никакими фактами, указал профессор международного права в Йоркском университете в Торонто Майкл Мандел, который писал: «Разговор о том, что боснийские сербы убили от 7 до 8 тысяч человек не подтверждено доказательствами»^[13]. Мандел привел конкретные цифры: трибунал подтвердил эксгумацию 2 028 тел, эти люди, согласно документам, погибли в боях между силами боснийских сербов и 28-й мусульманской дивизией. Солидная международная группа ученых по расследованию событий в Сребренице во главе с профессором Пенсильванского университета Эдом Херманом, которую никак нельзя уличить в симпатиях к сербскому народу, также выразила большое сомнение в официальной версии происшедшего^[14].

 

Члены комиссии посчитали, что, в отличие от военных действий хорватских сил против сербов, проведенных при молчаливом согласии США на зону, защищенную войсками ООН в Западной Славонии и Республике Сербской Краине, захват  Сребреницы войсками  боснийских сербов был ответом на военные провокации мусульманам. И если хорватские операции «Молния» и «Буря» были направлены, прежде всего, против мирного населения пострадавших районов, то боснийские сербы поступили с гражданами этого анклава, мусульманами, цивилизованно и гуманно. Что же касается показанных в Гаагском трибунале видеокадров, где «сербский паравоенный отряд расстрелял шестерых мусульман, то они не подтверждают, что сербы после захвата Сребреницы убили еще более 7 000 человек»^[15]. 

 

Теперь может возникнуть вопрос, откуда все-таки появилась цифра 7–8 тысяч убитых? Скорее всего эта цифра отражает количество сербов, которые проживали в общине Сребреница согласно переписи от 1991 года. Их было 8 315 человек. Следует учитывать и то, что в течение первых трех лет Балканской войны, когда в районе Сребреницы зверствовали боевики Насера Орича, убивавшие местных сербов в самом городе и вокруг него, проводились захоронения на кладбищах в братских могилах. Сам Орич хвастался своими злодеяниями, совершенными в сербских селах рядом со Сребреницей, и даже не стеснялся показывать фото и видео с мест преступлений, о чем свидетельствуют корреспондент газеты «Вашингтон Пост» Джон Помфреу и журналист «Торонто Сан» Билл Шиллер. Шиллер в своем репортаже тогда написал, что «Орич – наикровожаднейший убийца… Все эти снимки он показывал мне сам, когда мы сидели у него дома в январе 1994 года. Я с ужасом рассматривал шокирующие видеокадры того, что Орич называл “наилучшие хиты Насера Орича”. Я видел на них множество трупов, спаленные дома, отрубленные головы, бегущих людей».^[16]

 

Бывший командующий УМПРОФОРа генерал Филипп Марион говорил об Насере Ориче что «он соблюдал инструкции, полученные из Президиума боснийской власти в Сараево»^[17]. Эту же информацию подтверждал и генерал Сефер Халилович, командующий вооруженных сил Боснии и Герцеговины.

 

Факты, представленные Международной группой по расследованию событий в Сребренице упрямо свидетельствуют, что в течение первых лет войны сербские села возле города были либо полностью уничтожены, либо очищены от жителей, которых отряды Орича заставляли спасаться бегством. Не проходило дня, чтобы вблизи от Сребреницы мусульманами не были сожжены сербские села и хутора. Достаточно вспомнить хотя бы некоторые названия: Братунац, Сикиричи, Коневич Полье, Гдогова, Залажье, Факовичи, Лозница, Ордиче, Бильяча, Црн и Врх, Миличи, Каменица и Кравица (где мусульмане устроили резню во время праздника Рождества Христова).

 

Джоан Филипс, репортер лондонского «Южнословянского журнала», в своих публикациях указывала, что в результате нападений отряда Орича только до 3 марта 1993 года около 1 200 сербов было уничтожено и еще 3 000 ранено.  «В настоящее время, – писала она, – практически нет сербов в Сребреничской общине. Из 11 500 живших в Братунце более 6 000 вынуждено было оставить свои дома. В общине 24 села сравнено с землей до основания. Последнее большое село в области Братунца и Скелана подверглось нападению и уничтожению 7 января 1993 года».

 

В 1993 году ООН представила эти и другие доказательства в Гаагский трибунал, но до 2002 года он так и не удосужился заключить Насера Орича под стражу. В связи с этим один из десяти членов Международной  группы по расследованию событий в Сребренице Джордже Богданич сказал: «Систематическое уничтожение сербских гражданских лиц в области западнее Дрины очевидно еще не успели квалифицировать как геноцид и преступление против человечества, что говорит о принципе двойных стандартов, проповедуемых Гаагским трибуналом»^[18].

 

После нескольких лет нахождения в земле уже сложно определить, где покоятся мусульмане, а где сербы. Поэтому напрашивается вывод, что в общее число учтенных погибших в Сребренице, превышающее цифру восемь тысяч, вошли не только  реально убитые в боях за город боснийские военные и мужчины, которых было около двух тысяч человек, но также погибшие мирные сербские жители,  тела которых были извлечены из братских захоронений, во множестве находящихся в местах сожженных сербских деревень, сел и хуторов. Все эти тела были представлены на обозрение различным комиссиям, которые работали в Сребренице, как уничтоженные сербской стороной боснийцы.

 

И даже сейчас, спустя двадцать пять лет, старый информационный вброс о мнимых злодеяниях сербских военных помогает заинтересованным силам убеждать мировую общественность, что в разжигании Балканской войны и ее злодеяниях виноваты только сербы. Вероятнее всего такую информационно-пропагандистскую комбинацию придумали и предложили боснийской власти их американские советники – большие знатоки и специалисты в подобного рода мероприятиях.

 

Так ради чего была сфабрикована столь серьезная мистификация, рассказывающая о резне, устроенной сербами против боснийцев-мусульман с большим количеством трупов?

Для более полного ответа на этот вопрос можно привести еще некоторые факты. Так, британский военный аналитик Тим Рипли писал, что при захвате Сребреницы голландские солдаты видели, как боснийские мусульманские подразделения бежали из города, пробегая перед их наблюдательными постами с совершенно новыми образцами противотанкового вооружения. Другой специалист Карлос Мартинос Бранко отмечал, что мусульманские силы, хотя имели и повод, и возможности сделать это, но так и не использовали против сербов находившуюся на площадках хранения и под контролем ООН свою тяжелую артиллерию. Ведь в этом случае военный отпор боснийцев поставил бы под сомнение их имидж жертвы, которую мусульмане настойчиво пытались создать.

 

Таким образом, становится очевидной истинная цель лидеров в Сараево – вызвать против сербов интервенцию НАТО. Для ее достижения им потребовалось спровоцировать нападение сербов на демилитаризованную зону и пожертвовать Сребреницей. Такую точку зрения высказывал и руководитель Партии демократического действия в Сребренице (СДА) Ибран Муставич. Он говорил: «Сценарий по сдаче города был соответствующим образом подготовлен. К сожалению, в этих планах были замешаны Президиум и военное командование Боснии. Они и отдали приказ о нападении на сербов из демилитаризованной зоны»^[19].  С таким объяснением трудно не согласиться, поскольку войны ведутся не только на поле боя, но и на всех «фронтах» человеческой деятельности.

 

А вот и еще одно подтверждение такому сценарию. По некоторым данным, провокация сербского вторжения и массовых убийств мусульманского населения рассматривалась руководством Боснии и Герцеговины ещё в 1993 году.  Вот что рассказывал Хакия Мехольич, который во время войны был начальником полиции в Сребренице, в интервью боснийским журналам «Дани» (в 1998 году) и «Вальтер» (в 2002 году) о визите руководства Сребреницкого анклава в Сараево в конце сентября 1993 года:

«На Сараевский аэродром нас доставили на девяти вертолётах. Затем, на бронетранспортёрах UNPROFOR привезли в гостиницу “Холлидей Инн”. Там нас дожидался президент Алия Изетбегович. Почти сразу он начал нам говорить нечто, что нас лишило дара речи: “Клинтон сказал мне, что, если чётники войдут в какой-нибудь город и уничтожат 5 тысяч мусульман — будет военная интервенция НАТО”. Затем наша делегация взорвалась возмущением. Я сказал: “Господин президент, какой человек отдаст приказ 5 тысячам мусульманам идти на заклание!?” Изетбегович пытался нас уговорить, но мы ему ответили: „Если вы нас хотите поставить перед уже решённым делом, тогда нечего было и вызывать…”»^[20].

 

После Третьей Балканской войны прошло четверть века, однако международное сообщество все также пытается действовать в регионе, используя политику двойных стандартов. За это время горячая фаза Балканской войны перешла в латентную и информационную. Тактика Запада и НАТО, использующих против сербов методы «принуждение к покорности» и их «демонизации» сохраняются. Хотя все уже понимают, что трагедию в Боснии и Герцеговине и Хорватии невозможно рассматривать в раздельности как сербскую, мусульманскую или хорватскую. Она – общечеловеческая. 

 

Всем людям доброй воли и тем более родственникам жертв геноцида остается надеяться на справедливость правосудия, которое, возможно, когда-нибудь настигнет хотя бы одного из  инициаторов убийств и злодеяний в Сребренице – бригадного генерала, командира 28-й дивизии Армии Боснии и Герцеговины Насера Орича, который в очередной раз ушел от правосудия в 2018 году.

 

Впервые его пытались привлечь к ответственности «за жестокое обращение с гражданскими лицами и военнопленными» в начале нулевых, и он даже провел за решеткой два года, но затем Гаагский трибунал, предвзятость которого давно известна, оправдал палача и убийцу. Судьи руководствовались принципом: «За все должны нести ответственность сербы»! В ноябре того же года Орича оправдал и Апелляционный суд Боснии и Герцеговины, где слушалось дело о пытках, издевательствах и убийствах трех сербских военнопленных. В результате давления на свидетелей, запугивания и неожиданной гибели очевидцев Насер Орич был оправдан^[21].

 

На одном из недавних мероприятий, на которых Орич присутствовал в качестве почетного гостя, под восторженные аплодисменты зала этот бандит заявил, что новая война не за горами, и начнется она «быстрее, чем мы ожидаем». Будем надеяться, что слова этого злодея не станут пророческими, хотя он наверняка знает, что говорит. Поэтому всем, кто искажает истину, оправдывает убийц и объявляет преступниками жертв геноцида, всем политикам, особенно тем, кто принимает судьбоносные для мира решения, следует помнить, что Балканы – это пороховой погреб Европы, который в двадцатом веке сдетонировал началом двух Мировых войн.

Владимир Азаров, член Союза писателей России, профессор МГУТУ имени К.Г.Разумовского, ветеран локальных войн и военных конфликтов