На протяжении всей истории нашей страны, в эпохи духовной смуты и разорения государства, появлялись великие молитвенники и заступники. Они возвещали народу правду, бесстрашно обличали грехи и пороки, всей душой искренне, по-настоящему болели за судьбу России. Вот и на исходе ХХ века, во время последней Смуты (т.н. Перестройки) - периода развала СССР, в лихолетие 90-х у нашего народа нашёлся свой духовный лидер и врачеватель - смиренный митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев). Его проповеди, выступления, статьи и книги, вся его архипастырская деятельность не только сняли табу с самых острых вопросов современности, но для многих открыли православие как великую силу возможного возрождения России.
Для нас он не только православный мыслитель и богослов, но и признанный лидер православно-патриотических сил России. Кроме того, Владыка был ещё и писателем, публицистом и являлся членом Ленинградского областного отделения Союза писателей России, т.е. той писательской организации, в которой состою и я. (А ещё митрополит Иоанн - один из основателей Петровской Академии наук и искусств!). По этой причине, хотя и не будучи глубоко воцерковлённой, я всё же сочла своим долгом написать данный небольшой материал. При жизни митрополита было опубликовано достаточно его книг, и очень хорошо, что его работы и сейчас продолжают выходить в свет. Труды его представляют своеобразное явление церковно-общественной мысли ХХ века. Не всегда его оценки на то или иное явление, или историческое событие совпадают с современными общецерковными, но их высокое духовно-нравственное содержание, истинный патриотизм и тревога за будущее нашей страны являют собой замечательный пример для многих современных писателей. Точнее, не только для них, а для всех честных и мыслящих граждан!
Как человеку, интересующемуся историей, мне хочется особо рассказать о его книге «Русская симфония. Очерки русской историософии», которая выдержала уже 10 переизданий! Книга объединяет две работы Святителя: «Самодержавие духа» и «Русь соборная». По замыслу автора они вместе представляют собой православную концепцию русской истории и русской судьбы. Для тех, кто не равнодушен к своей стране, кто пытается понять всё, что происходит с Россией и надеется на её возрождение, эта книга несомненно представляет большой интерес. В ней автор в кратких, но ёмких по глубине осмысления, исторических очерках - от русского язычества до современных проблем - через призму православия даёт нам своё видение русской истории, некоторых значимых исторических фигур, и в целом, дальнейшего развития нашей государственности. Я остановлюсь только на первой работе автора, т.к. размер журнальной статьи не позволяет дать пространный обзор всей его книги.
Начинаются очерки со времён славянского язычества. И автор тут же замечает, что «оглядывая русскую историю, православный наблюдатель повсюду находит несомненные следы промыслительного Божия попечения о России. События здесь происходят почти всегда вопреки «объективным закономерностям», свидетельствуя о том, что определяют историю не земные, привычные и, казалось бы, незыблимые законы, а мановения Божии, сокрушающие ... недалёкий человеческий расчёт». «Чудо сопровождает Россию сквозь века. ... И всё это - вопреки обстоятельствам, условиям, возможностям, выгоде, расчёту». К примеру, именно «ревностный язычник и непримиримый враг христианства Святослав (сын княгини Ольги - Т. Панкова), как никто другой, способствовал разрушению самого главного внешнего препятствия на пути православия в России. Суровый и жестокий воин, он своими дерзкими походами уничтожил Хазарию и укрепил русское государство, расчистив, таким образом, путь к служению, благодатное призвание на которое последовало тремя десятилетиями позже - в Таинстве Святого Крещения».
. Немало места уделает автор древнерусскому народному творчеству, например, былинам. Их Владыка называет «зеркалом народного сознания». Возвращаясь ко времени Крещения Руси, автор отмечает, что это грандиозное событие стало «ядром обширного былинного цикла, в основании которого лежат достоверные исторические события и личности. Главными действующими лицами киевских былин являются богатыри-воины, защищающие святую Русь от посягательств иноверцев. Центральной фигурой этого цикла, да и всего русского эпоса, стал Илья Муромец. Его мощи вплоть до революции почивали нетленно в ближней Антониевой пещере Киево-Печерской Лавры». Думаю, что не все читатели об этом знали, наивно полагая, что этот богатырь - лишь сказочный герой! Далее Владыко приводит ряд свидетельств путешественников и церковнослужителей, которым довелось их видеть. Автор особо подчёркивает осознание религиозного содержания бранных подвигов русских богатырей как «особого пути православного служения». И приводит пример, когда в 1380 году Дмитрий Донской перед Куликовской битвой приехал в монастырь к преподобному Сергею Радонежскому просить благословения на ратный подвиг. Великий старец не только благословил князя, но послал на бой двух монахов - Пересвета и Ослябю. И именно Пересвет, монах-воин, стал богатырём, сразившимся перед началом битвы с татарским великаном Темир-Мурзою. Таким образом, издревле православие на Руси не только поддерживало развитие русского государства, оно само по себе явилось одним из благодатных источников его возникновения и развития!
Монашество, по мысли автора, есть высший духовный подвиг. «Коснувшись в своих рассуждениях вопросов, связанных с монашеством, мы прикоснулись к самому сердцу России, к самым глубоким основам русского миросознания и мироощущения» - пишет далее Владыко. И продолжает: «Многовековое сосредоточенное молчание России, так удивлявшее прытких исследователей, стремившихся мерить её привычными мерками «просвещённой» ... Европы, есть благоговейное молитвенное молчание тщательного монаха. Такое молчание ... происходит не от невежества или лени, а от благодатной полноты религиозного чувства, ... от изумления перед величием Божиим. Это состояние не ... передаётся словами - оно постигается лишь любящим сердцем».
Останавливает своё внимание Митрополит Иоанн и на древних русских летописях, которые ярко иллюстрируют процесс становления русского самосознания в период Х - ХVI вв. Обобщая мысли, изложенные в летописях, автор пишет, что они «сводятся к двум важнейшим утверждениям, которым суждено было на века определить течение всей русской жизни:
1.Богу угодно вверять сохранение человечеству истин Откровения, необходимых для спасения людей, отдельным народам и царствам, избранным Им Самим... В новозаветной истории оно последовательно вверялось трём царствам. Первоначально служение принял Рим - столица мира времён первохристианства. Отпав в ересь латинства, он был отстранён от служения, преемственно дарованного православному Константинополю ... Согласившись на унию с еретиками-католиками, Византия утратила дар служения, перешедший к «третьему Риму» последних времён - к Москве, столице русского православного царства. Русскому народу определено хранить истины православия «до скончания века» - второго и славного пришествия Господа нашего Иисуса Христа. В этом смысл его существования....
2. Принятое на себя русским народом служение требует соответствующей организации Церкви, общества и государства. Богоучреждённой формой существования православного народа является самодержавие. Царь - Помазанник Божий. Он не ограничен в своей самодержавной власти ничем, кроме выполнения обязанностей общего всем служения. Евангелие есть «конституция» самодержавия. Православный царь - олицетворение богоизбранности и богоносности всего народа, его молитвенный председатель и ангел-хранитель».
Кстати, впервые пророчество: «Москва - третий Рим, а четвёртому не быти»» было произнесено иноком Филофеем, старцем Псковской Елиазарьевской пустыни ещё в царствование отца Иоанна Грозного - Василия Иоанновича. Сейчас Елиазарьевский монастырь радует взор каждого паломника своей красотой и величием. А Филофей прожил очень долгую жизнь, став современником правления уже самого Иоанна Грозного. Возможно, он знал царя лично, поэтому и написал ему своё личное послание (вразумление). Цитирую митрополита Иоанна: «Юный царь глубоко проникся пониманием своей особой роли и великой ответственности. С целью упорядочения русской жизни в 1547-51гг. он несколько раз созывал соборы духовенства, на которых решались важнейшие вопросы «церковного и государственного устройства»...
Особенно ясно благодатное состояние русского общества отразилось в знаменитом «Домострое». Эта книга, - пишет Владыко - «свод советов и правил, определявших все стороны жизни русского человека того времени, ... поражает нас сегодня почти неправдоподобной одухотворённостью даже мельчайших бытовых деталей. «Домострой» не просто сборник советов - перед читателем развёртывается грандиозная картина идеально воцерковлённого семейного и хозяйственного быта. Упорядоченность становится почти обрядовой, ежедневная деятельность человека поднимается до высоты церковного действа, послушание достигает монастырской строгости, любовь к царю и отечеству, родному дому и семье приобретает черты настоящего религиозного служения».
Вот где полная гармония общества и отдельного человека, мироустройства и отдельной семьи, как того малого, но чрезвычайно важного крепкого «кирпичика» из которых и строится и основа сильного православного государства, и само правильно организованное общество! А что мы с вами, уважаемые читатели, знаем о «Домострое»? Сознаемся: ничего, кроме когда-то вбитого в головы ложного утверждения, что «Домострой» - это что-то дремучее, какие-то средневековые пережитки, унижающие женщину (жену), делающие её рабой мужа. На самом деле всё не так! Цитирую автора: «Та часть сборника, которая посвящена вопросам семейного быта учит, «как жити православным христианам в миру с жёнами и с детьми и домочадцами, и их наказывати и учити, и страхом спасати и грозою претити (т.е. учить бояться Бога и этим спасать их души! - Т. Панкова) и во всяких делах их беречь... Вси бо есмы связаны единой верой к Богу...». «В «Домострое» есть всё. - продолжает автор. - Есть трогательные указания, «како детям отца и матерь любити и беречи и повиноваться им и покоити их во всём». Есть рассуждения о том, что «аще кому Бог дарует жену добру - дражайше есть камения драгоценного» (т.е. такая жена дороже драгоценных камней - Т.Панкова). Что же во всём этом плохого? Да ничего, наоборот, только благо! «Есть практические советы, - продолжает автор, - «како платье всяко жене носити и устроити» (сшить - Т. Панкова), «како огород и сад водити», «како мужу с женою и домочадцами в доме своём молитися Богу». «И всё это - с той простотой, основательностью и тихой смиренной неторопливостью, что безошибочно свидетельствует о сосредоточенной молитвенной жизни и непоколебимой вере», - пишет Владыко.
Следующий очерк носит подзаголовок «Рим и Россия». В ней митрополит Иоанн рассказывает о сложных взаимоотношениях русской православной церкви и католического Рима, справедливо оценивая их как изначально антагонистические. Вот цитата: «Путь Римо-католичества на протяжении всей его истории есть путь безмерной гордыни. Каждый раз, когда Россия переживала смутные и тяжёлые времена, когда враги внешние или внутренние ослабляли её древнюю мощь и мутили соборное самосознание народа - рука Ватикана протягивалась для осуществления заветной мечты: уничтожить ненавистную «схизму» и подчинить Восточную Церковь папе, повергнув в прах русскую православную государственность». Действительно, достаточно вспомнить попытки Рима в 1248 году навязать свою военную помощь св. блг. Князю Александру Невскому в его походах против татар в обмен на признание им главенства Ватикана. Или пример из новейшей истории: Рим приветствовал в 1917 году падение православной Российской державы. Один из католических высших церковных чинов говорил, что «все латинские католики почувствовали себя счастливыми»...
Подвигам Александра Невского, которого автор называет «Ангелом-Хранителем Руси», посвящен в книге отдельный очерк. «Почитание его как святого заступника Руси, - пишет Владыко, - установилось сразу вслед за его кончиной. «... блаженный Александре, - молитвенно взывает церковь к благоверному князю, - тебя явил Христос Русской земле, как некое божественное сокровище»...
О природе власти и её назначении в православном обществе пишет Владыко в очерке «Державная юность России». Русские великие князья на первое место ставили верховенство Бога, признавая его как единственный источник власти. Одно из самых ярких свидетельств понимания княжения как служения является «Поучение» детям, написанное великим князем Владимиром Мономахом в 1117 году. «Гордости не имейте в сердце и уме: смертные все, сегодня живы, а завтра в гробу, всё, что имеем, Ты, Господи, дал. Не наше, но Твоё поручил нам еси на мало дней», - пишет великий князь. И «эта мысль - что князь (царь) лишь распорядитель власти, данной Богом, ответчик перед Ним за вручённую его попечению страну и людей - ляжет со временем в основу самовоззрения всякой законной власти на Руси», - утверждает уже митрополит Иоанн, изучив и письменные наставления русских великих князей, позднее прославленных Русской Православной Церковью, и святоотеческие летописи, и труды святых отцов.
«Удержать народ в рамках богоугодного жития, - пишет автор, - оберегая его от соблазнов и поддерживая всякое благочестивое начинание, - такова державная задача власти. И народ русский - державный народ в той мере, в какой он соучаствует в выполнении этой задачи...». Задача эта, как показала русская история, оказалась сложной, а на пути её выполнения часто вставали тяжкие преграды. Но Бог помогал России, давая ей в трудные времена замечательных проповедников и радетелей истинной веры. К таковым принадлежал и игумен Волокаламского монастыря (1439-1515 гг.) Иосиф Волоцкий, в миру Иван Санин. Именно он, позднее канонизированный Русской православной церковью, сыграл, как утверждает автор, «выдающуюся роль в борьбе с «ересью жидовствующих», грозившей России страшным потрясением».
Здесь следует заметить, что теме иудаизма митрополит Иоанн уделяет достаточное количество страниц в разных своих работах, которые можно поставить в одном ряду с трудами таких известных писателей и философов конца ХХ-го века, как И. Шафаревич, В. Кожинов, А. Солженицын. Труды последних отличаются, к слову сказать, большей научной беспристрастностью и основательностью, чем очерки митрополита Иоанна, но надо понимать, что Владыка здесь выступает как «воин Христов», и ведёт свою линию со всей эмоциональностью убеждённого в своей правде проповедника. Христианство и иудаизм на протяжении многих веков сосуществуют рядом, но, как утверждает Владыко, разнятся «по своему мистическому, нравственному, этическому и мировоззренческому содержанию».
Пожалуй, только две значимые исторические фигуры на огромном историческом поле России - Иоанн Грозный и Иосиф Сталин - вызывают на протяжении длительного времени столько споров как среди учёных-историков, и в обществе в целом. Отрадно, что Владыко не обошёл стороной фигуру царя Иоанна IV Грозного, посвятив ему один из очерков, который начинает так:
«И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин.1;5). «Это евангельское изречение, пожалуй, точнее всего передаёт суть многовекового спора, который ведётся вокруг событий царствования Иоанна Грозного. С «лёгкой» руки Карамзина стало считаться признаком хорошего тона обильно мазать эту эпоху чёрной краской. Даже самые консервативные историки-монархисты считали своим долгом отдать дань русофобском риторике, говоря о «дикости», «свирепости» ... «терроре»... И всё же правда рвалась наружу ... среди тьмы предвзятости, разрушая устоявшиеся антирусские и антиправославные стереотипы»... - пишет автор. И отмечает, что «решающее влияние на становление русоненавистнических убеждений «исторической науки» оказали свидетельства иностранцев. Начиная с Карамзина, русские историки воспроизводили в своих сочинениях всю ту мерзость и грязь, которыми обливали Россию заграничные «гости», не делая ни малейших попыток объективно и непредвзято разобраться...».
И далее в очерке приводятся исторические факты о тех современникам Иоанна IV Грозного, кто, к сожалению, на долгое время, опорочил его имя. Автор подробно останавливается (конечно, в тех пределах, которые допускает такой жанр как очерк) на той эпохе и жизненном пути Иоанна Грозного. А это был период становления русского религиозного самосознания. Именно тогда окончательно сформировались взгляды русского народа на цели и смысл своего существования и на свою роль в истории. На понимание общего дела и всеобщего религиозного долга. «Соборность народа и его державность, - пишет автор, - слились воедино, воплотившись в личности Русского Православного Царя».
Либеральные историки «и еже с ними» любят распространяться о карательных походах и мерах, предпринятых царём. Да, он карал! Однако, по подсчётам советского историка Р. Г. Скрынникова, жертвами «царского террора» стали 3-4 тысячи человек, причём представителей боярской оппозиции. За более, чем 30 лет царствования - много это или мало? Судите сами! Однако, всё в этом мире познаётся в сравнении. В одном из своих трудов известный писатель, историк и литературовед В. В. Кожинов приводит такой факт: во время правления современника Грозного, английского короля Генриха VIII было повешено около 70 тысяч (!) человек, причём это была не какая-нибудь оппозиция верхушки, грозящей свержением королевской власти, а простые английские крестьяне. Дело в том, что их попросту сгоняли с земли, т.к. разведение овец (а для них требовались пастбища) стало в тот период более экономически выгодным делом. Несчастные лишенцы, оставшись без источника существования, становились бродягами, поневоле воровали, а, следовательно, подлежали уничтожению.
«Приняв на себя по необходимости работу самую неблагодарную, царь, как хирург, отсекал от тела России гниющие, бесполезные члены», - пишет автор. «Иоанн не обольщался в ожидаемой оценке современниками (и потомками) своего труда, говоря: «Ждал я кто бы поскорбел со мной, и не явилось никого; утешающих я не нашёл - заплатили мне злом за добро...» - цитирует его Владыко.
Полностью подтверждает это и наша недавняя история. Разве не повторили мы в начале ХХ столетия прегрешения наших предков? Разве не из пустой суетности и тщеславия, в погоне за миражами материального благополучия, в ослеплении гордыни мы отвергли богоучреждённый порядок бытия земли Русской? Но от подобных причин подобные же бывают и следствия. Отсюда кровь гражданской войны, ужасы террора и коллективизации, гнёт застоя и позор нынешней «демократии». Жаль только, что и после всего этого мало кто видит настоящие причины русской трагедии», - сетует автор.
Далее идут очерки, посвящённые различным течениям русского самосознания 19-го века. Это западничество и славянофильство, нигилизм и панславизм. Обо всём этом Владыко пишет со знанием дела, ни на йоту не отступая от своих убеждений и идейно- нравственной позиции. К сожалению, масштаб журнальной статьи не позволяет раскрывать эти темы, так же, как и очень интересную серию следующих очерков, рассказывающих об истоках фашизма и его развитии. Особо хочется выделить очерки о новейшей истории нашей страны, в т.ч. и о СССР. Сразу следует отметить, что революцию 1917 года автор оценивает сугубо отрицательно: «революция и гражданская война стоили России громадных жертв»... Далее, понимая, что подробный анализ истории СССР, как нового приемника России, требует отдельного большого и кропотливого исследования, автор даёт лишь краткие характеристики её главнейшим этапам. Советскую эпоху русской истории автор разделяет на пять периодов:
1. Агрессивно-русоненавистнический - начавшийся с момента революции и продолжавшийся до начала Великой Отечественной войны. Владыко считает первые десятилетия советской власти «временем широкомасштабного антирусского геноцида» и с этим положением человеку, знакомому с историческими фактами и цифрами, невозможно не согласиться. Митрополит Иоанн приводит многочисленные свидетельства современников того времени о том, что «наиболее активная, образованная и способная часть населения выкашивалась методами жесточайшего террора».
2. Национал-большевистский - охватывающий военные годы и строительство советской империи, завершившийся в 1953 году смертью И. Сталина. Цитирую автора: «Когда война со всей остротой поставила вопрос о физическом выживания русского народа и существования государства, в национальной политике советского руководства произошёл настоящий переворот»... Нет, ни одна из догм не была отвергнута, но реально идеологическая работа обрела национал-патриотические черты. «Русская история и национальная культура, - констатирует автор, - из объектов глумления, грязных оскорблений и нападок вдруг превратились в объект почитания, вернулись на своё законное, почётное место». И, хотя сделано это было всё же избирательно, положительный результат не замедлил сказаться. Была пересмотрена и политика в отношении религии и целом, и Русской православной церкви в частности.
3. Интернационально-коммунистический -облекшийся в форму псевдолиберальной реакции на «культ личности» и совпадающий по времени с хрущёвской «оттепелью». Для последней «характерны два главных момента, оказавших наиболее существенное влияние на развитие советского общества», - пишет Владыко. «Первая из них значительная либерализация форм и методов государственного управления. Второй - отказ от национально-патриотического элемента официальной идеологии, её ... перевод на интернациональные рельсы, сопровождавшийся новым витком антицерковных гонений». ... «Одновременно с гонениями на Церковь из лексикона официальной пропаганды практически исчезло слово «русский». Зато везде и всюду слышалось: «советский», «социалистический». А русский народ стал рассматриваться как подручное средство для «построения коммунизма». (В связи с этим вспоминается школьный учебник по истории тех лет, на обложке которого было написано, что «через 20 лет мы будем жить при коммунизме» - Т.Панкова). «В этом состоянии советское общество застыло на два десятилетия. Эпоха «застоя» - как бы последняя пауза русской истории перед её новым, резким и драматическим поворотом», - резюмирует автор.
4. Застой - «имперско-бюрократический период советской истории, - пишет Владыко, - являет нам зрелище удивительное и противоречивое. Он сочетает в себе расцвет экономической, военной и политической мощи СССР с полной идеологической деградацией коммунистической доктрины, её редкостным мировоззренческим бессилием, породившим в обществе почти что открытое презрение к лживому коммунистическому официозу и глухое брожение, инстинктивный поиск утраченных святынь». Думается, что все, кто в сознательном возрасте жил в это время, честно признаются (хотя бы самим себе), что автор прав! «Никогда за всю свою тысячелетнюю историю страна не поднималась столько высоко в области государственного величия... - утверждает Владыко, - ... в то же время никогда в области духовной не падала Россия столь низко...». За всем этим внимательно следили из-за рубежа, уже давно изыскивая способы ослабить Россию.
И здесь автор разделяет точку зрения эмигранта «первой волны», замечательного русского философа Ивана Ильина, давая пространную цитату из его сочинения: «Живя в дореволюционной России, никто из нас не учитывал, до какой степени организованное общественное мнение Запада настроено против России и против Православной Церкви. Западные народы боятся нашего числа, нашего пространства, нашего единства, нашей возрастающей мощи (пока она действительно вырастает), нашего душевно-духовного уклада, нашей веры и Церкви, наших намерений, нашего хозяйства и нашей армии. Они боятся нас: и для самоуспокоения внушают себе, что русский народ есть народ варварский, тупой, ничтожный. Привыкший к рабству и деспотизму, к бесправию и жестокости; что религиозность его состоит из суеверия и пустых обрядов... Европейцам нужна дурная Россия: варварская, чтобы «цивилизовать» её по-своему; угрожающая своими размерами, чтобы её можно было расчленить, завоевательная, чтобы организовать коалицию против неё; реакционная ...чтобы вломиться в неё с пропагандой католицизма; хозяйственно-несостоятельная, чтобы претендовать на её «неиспользованные» пространства и на её сырьё»... Звучит необыкновенно актуально и для наших дней!
5. Горбачёвская перестройка. Итак, сломить силой огромную империю - СССР - было невозможно. Тогда все усилия врагов сосредоточились на том, чтобы «взорвать» СССР изнутри. Цитирую автора: «Когда советское руководство к середине 80-х годов встало перед необходимостью серьёзных концептуальных реформ, диктовавшихся очевидным загниванием всей огромной хозяйственно-политической системы империи, оно - в теории - имело на выбор два принципиально различных варианта будущего развития страны. Один из них (назовём его «славянофильским») предусматривал постепенный эволюционный возврат СССР на путь естественной преемственности по отношению ко всей тысячелетней русской истории. Он предполагал отказ от идеологических норм «пролетарского интернационализма» и «классовой борьбы», свёртывание антицерковной деятельности государства, проведение в жизнь комплекса мер по возрождению русского народа и оздоровлению его национального самосознания». ...
«Второй вариант реформирования ... («западнический»...) предполагал также, как и первый, смену господствующей идеологии - но совсем в ином направлении и с иными целями». За образец в этом случае принималась некая идеальная модель «цивилизованного правового демократического государства». ... Излишне говорить, что она практически полностью отвергала русский исторический опыт государственного строительства и общественного устройства. Более того, все национальные, самобытные особенности русской жизни, приходившие в противоречие с этой искусственной схемой, рассматривались - в лучших традициях большевизма - лишь как препятствия «на пути реформ», которые надо обязательно преодолеть." - пишет автор.
Первые же годы перестройки показали, какой путь был избран. А сегодня мы с вами можем вполне оценить, чем и как эта перестройка закончилась. Митрополит Иоанн назвал её «катастрофой»! И думается, огромное большинство населения России с ним согласно! «Но не вечно тому быть, ибо - верую! - не до конца прогневался на нас Господь!» - восклицает Владыко и приводит предсказание оптинского старца Анатолия, сказанное им ещё в феврале 1917 года. Старец говорил о том, что «будет шторм и буря, и русский корабль будет разбит. ... И всё же не все погибнут. ... Надо всем молиться, надо всем каяться и молиться горячо. Явлено будет великое чудо Божие ... и воссоздастся корабль в своей красе и пойдёт своим путём, Богом предначертанным".
«Ныне всё зависит от нашей готовности к духовному труду, внутреннему религиозному возрождению. - восклицает Владыко. - «Воспрянем же, и с Божьей помощью сможем одолеть все преграды, всех врагов, сколь бы ни были они страшны и многочисленны! Сие и буди, буди! Аминь».
Добавить в этому нечего.
Для справки:
Высокопреосвященнейший Иоанн родился 9 октября 1927 года в селе Ново-Маячка Каховского района Херсонской области. Возглавил в сане митрополита Санкт-Петербургскую епархию в августе 1990 года. Здесь, в Северной столице началась его активная публицистическая деятельность. Владыка неустанно нёс в мир Слово Божие. Он проповедовал за каждым богослужением, находил время встречаться с горожанами, выступал в телепрограммах. Его стараниями стала выходить газета «Православный Санкт-Петербург», начало работу православное издательство «Царское дело». Митрополит Иоанн скоропостижно скончался 2 ноября 1995 года. Россия верующая осиротела, но русские люди его не забыли!
Тамара Борисовна Панкова, член Союза писателей России
