Часть I
О животворящей любви
У этой истории столько предысторий и послесловий (причём некоторые из них до сих пор не дописаны), что собрать их все вместе в рамках одной достаточно небольшой статьи, прямо скажем, представляется весьма проблематичным... Однако, попытаемся...
Солнце Славы, как известно, взошло над
Полтавой примерно за час до полудня 27 июня 1709 года. Когда стало
фактом, окончательно доказанным, что могущество самой сильной на то
время шведской армии было буквально обращено в прах. Но на долгих 78 лет
собственно Полтава, чьё имя звездой первой величины воссияло на
небосклоне побед Русской армии, напрочь выпала из поля внимания монархов
Империи. Они и понятно: осьмнадцатый, «бабий век российской истории»,
треть которого заняла «эпоха дворцовых переворотов», мало располагал к
тщательному «возвеличиванию» и «увековечению» - то была мастерская
Истории, кузница по её оборудованию и обустройству. Нет, «Полтаву»,
конечно, праздновали, но ни Пётр II, ни Анна Иоанновна, ни даже
Елизавета Петровна собственно до мест славных событий так и не доехали.
Традицию, и решительно, нарушила
Екатерина II Великая, во время своего знаменитого «Пути на пользу»
превратившая в 1787 году Полтаву в столицу Российской империи на три
дня. Здесь были подведены первые итоги успешного присоединения Крыма и
благополучного освоения земель Новой России, сиречь Новороссии. Именно
здесь блестящий князь Г.А. Потёмкин был удостоен почётного проименования
Таврического, розданы многие награды заслужившим их и подарки - в
ознаменование трудов прежних, и поощрение будущих. Императрица осмотрела
здесь многие места, связанные с громкой славой Русского оружия. На поле
Битвы для Неё была осуществлена реконструкция сражения; командовал
войсками знаменитый полководец А.В. Суворов. Побывала в
Крестовоздвиженском монастыре, который тоже сыграл определённую роль в
той брани. Ею были пожалованы монахам значительные суммы. Высочайшая,
выражаясь современным языком, инвестиция оказалась вполне удачной: этот
полтавский монастырь, названный в честь праздника Воздвижения Честного и
Животворящего Креста Господня, благословенно существует и поныне,
спасая души и храня истинную веру Христову.
Императору Павлу I, за краткостью царствования, посетить Полтаву тоже не удалось. Но сын Его, император Александр I Благословенный, превзошёл всех прежних монархов российских в возвеличивании славы Полтавы. Ним, в 1802 году, была учреждена Малороссийская Полтавская губерния, и по Его слову прилегающие Черниговская и Харьковская губернии, вплоть до 1856 года (т.н. «эпохи генерал-губернаторовов»), управлялись именно отсюда, из Полтавы, где имели жительство такие выдающиеся сановники Империи первого ряда, как князья Куракин, Лобанов-Ростовский, Репнин-Волконский и другие, назначаемые на этот пост лично Государями.
Император Александр I, повелевший установить к 100-летию Полтавской битвы величественный монумент Славы Петра I, ставший географическим, историческим и сакральным центром города, являющийся доныне центром неизбывной злобы украинских националистов, лично возжёг в Полтаве и первый мощный светильник знаний и воспитания, каковым стал учреждённый Ним Институт благородных девиц, принявший свои стены первых воспитанниц в 1818-ом - на следующий год после посещения Государем города Полтавы и местечка Диканьки - имения близкого к нему человека, князя В.П. Кочубея. Военными маневрами на поле былого сражения руководил тогда прославленный полководец, герой Отечественной войны 1812 года, генерал-фельдмаршал князь М.Б. Барклай-де-Толли. А жил император в полтавском доме В.П. Кочубея, стоявшим именно там, где позже были воздвигнуты корпуса упомянутого института. Они, эти корпуса, незыблемо стоят там и поныне; позже в них водворились студенты строительного института, некогда славного во времена СССР; теперь там «живёт» Технический университет, былой известности по причине нынешней экстремальной автаркии Украины уже не имеющий.
Государь Император Николай I сделал посещения Полтавы постоянными. Впервые приехав сюда в 1832 году, последующие свои визиты он осуществил в 1835-ом, 1842-ом, 1845-ом, 1852-ом, каждый раз в сентябре, преимущественно во второй половине месяца - поскольку сложилась к тому времени традиция отмечать годовщину Полтавской битвы не в июне, когда она произошла, а чествуя Казанскую Каплуновскую икону Божией Матери, нарицаемую Споспешницей Полтавской победы (день празднования 11/24 сентября).
Помимо Государя - самостоятельно, как правило - Полтаву посещала Императрица Александра Фёдоровна (впервые в конце августа 1837-го, в сопровождении Великой Княжны Марии Николаевны), Великая Княгиня Елена Павловна (сестра Императоров Александра I и Николая I, имевшая в Полтаве собственный роскошный дом; ныне разрушен), и Великие Князья Михаил Павлович, Николай и Михаил Николаевичи.
Будущий Император Александр II впервые посетил город в сентябре 1850-го (причём дважды - в начале месяца, и в конце), имея на тот момент титулы «Императорское Высочество Великий Князь» и «Государя Наследника, Цесаревича и Великого Князя». Далее, в том же достоинстве, приезжал в самом конце августа 1853-го, а в качестве Государя Императора - 19 сентября 1859-го, по случаю 150-летнего юбилея Полтавской битвы. К этому, особо значимому для Него визиту мы ещё вернёмся, а здесь, дабы не прерывать хронологическую линию повествования, заметим, что два года спустя, в 1861-ом, столь памятном ввиду объявления знаменитого Манифеста 19 февраля (об освобождении крестьян от крепостной зависимости и принятии комплекса законов об отмене крепостного права) вместе с Ним прибыли сюда, в Полтаву, также Государыня Императрица Мария Александровна, Великий Князь Сергей Александрович и Великая Княжна Мария Александровна. В первый раз, приехав 15 августа, затем отъездом посетив другие города, местечки и сёла Малороссии, они снова возвратились в Полтаву в средине октября того же года. Позднее Император Александр II приезжал в Полтаву ещё трижды: в 1863-м, 1867-м и 1872-м годах; в последний раз - с Наследником Цесаревичем Александром Александровичем, будущим Императором Александром III. То есть чаще, и пребывал в Полтавской губернии дольше всех прочих русских царей; отметим и это, крайне важное для нас в данном случае обстоятельство, смысл которого мы попытаемся раскрыть чуть позже.
Все эти Высочайшие посещения были чрезвычайно, исключительно, безмерно благодетельны для Полтавы. Императора Александра I инициативы по претворению города в «мини-Петербург» привели к созданию уникальной для всей Европы Круглой площади с её комплексом административных зданий, возведённых в стиле русского классицизма, с колонной Славы Петра I в центре. Формирование ансамбля завершило возведение, по инициативе Императора Николая I, здания Петровского Полтавского кадетского корпуса (открыт в 1840 году, на 15-ом году Его правления) - прославленного впоследствии учебного заведения, готовившего кадры сначала для Императорской армии, а затем, в качестве Полтавского высшего зенитного командного Краснознамённого училища, для армии СССР. Здание его оказалось столь прочным, что оно доселе, будучи оставленным на произвол судьбы после ликвидации ПВЗАККУ в 1991 году, стоит неубиваемой руиной (фоторепортаж об этом здесь: http://poltava.to/photo/600/12397 ), в самом что ни на есть центре города. Уместно дополнить, что здесь располагалась и церковь в память святого Сампсония, самая большая в Полтаве, где в праздничные дни был «весь город», а теперь разрушена; ну не позор ли?...
Сын Императора, Наследник Цесаревич Александр Николаевич, в самый первый свой приезд в Полтаву изумился печальному состоянию Спасо-Преображенской церкви - выдающегося памятника Полтавской битвы, где молились горожане и защитники крепости, близ которой был забит камнями единственный предатель - Илько Поберий, из евреев-выкрестов - предложивший сдать город шведам, чтобы «не проливать напрасно крови». И плачевный вид первого памятника на месте дома, где жил комендант А.С. Келин, и где останавливался после сражения Пётр I, тоже Его не порадовал. Ним были моментально выделены 2 тысячи рублей на сохранение церкви-памятника, и создание нового монумента (остальные собрали подпиской). Так вот: Спасская церковь стоит и доныне, укрытая изящным футляром, спроектированным прославленным архитектором А.А. Тоном. И рядом - памятник на месте отдыха Петра I, как и было задумано. Автор его - известный, и тоже русский, архитектор и художник А.П. Брюллов, брат художника Карла Брюллова. Все скульптурные части памятника изготовлены в Санкт-Петербурге, в мастерской И. Гамбургера методом гальванопластики. Украинская добавка (точнее - удавка) - лишь то, что с него, «в годы революции и смуты», была сбита доска с надписью о времени установления: «в царствование Императора Николая I». Утрата не восстановлена и сейчас, из-за чего памятник «теряется во времени», но что, похоже, всем безразлично.
И другие визиты Высочайших особ в Полтаву всегда знаменовались некими знаковими событиями. К примеру, приезд императорской четы в 1861 году -открытием, накануне, первой женской гимназии, ставшей «Мариинской», т.е. относящейся к «Ведомству учреждений Императрицы Марии, состоящих под непосредственным Их Императорских Величеств покровительством». Тогда же, после крестьянской реформы 1861 года, последовал расцвет земских общеобразовательных школ. Связывая визиты Императора Александра II в Полтаву 1861 и 1872 годов (а также промежуточные - в 1863-м и 1867-м годах), а также неоднократные приезды в Полтаву принца П.Г. Ольденбургского (с 1869 года - Главноуправляющего учреждениями Императрицы Марии) можно с уверенностью говорить о насаждении лично Ним и первых ростков, и получение обильных всходов на ниве массового народного просвещения в Малороссии в целом, и в Полтавской губернии в частности - и даже в первую очередь.
Безусловно, всё это можно расценивать и как культурную экспансию Великороссии по отношению к Малороссии, изменившую течение жизни захолустья (либо задворков Империи, можно сказать и так). Флигель-адъютант С.А. Юрьевич, сопровождавший Наследника Цесаревича в 1837 году, писал, что здесь «все живут закупорившись в своих хуторах, считая кур и овец, выкуривая вино и рассчитывая свои доходы». Но какова была радость приезжих, когда «между закоренелыми хохлами мы нашли много образованных и даже одного поэта, который поднёс Великому Князю замечательные весьма стихи, по случаю прибытия Великого Князя в Полтаву, это Родзянко». В качестве премии за них отставной гвардии капитан Алексей Родзянко удостоился тогда получить бриллиантовый перстень (такой же награды, между прочим, несколько ранее был удостоен и И.П. Котляревский, автор «Энеиды». Так, «по-царски», поощрялись искусства.
Малороссия была тогда страной («изрядной частью Государства Российского», - как писало о том академическое издание), очень благодарной своему суверену за помощь, защиту, возможности полностью реализовать себя в рамках огромной державы: пялившийся во все глаза на блестящий поезд Императрицы Екатерины II пятилетний полтавский хлопчик Иван Паскевич стал затем генерал-фельдмаршалом, на 25 лет «нераздельным владельцем всей российской вооружённой силы» и особой, в местах появления которого ему отдавались почести, как и самому Императору; начавший здесь, в Малороссии, с «бунчукового товарища», чина микроскопического, А.А. Безбородко, «дорос» до канцлера Российской империи, при котором, как он сам писал, «ни одна пушка в Европе не смела выстрелить»; упомянутый В.П. Кочубей, которому при иных раскладах суждено было бы «закупорившись на хуторах, считать кур и овец», стал председателем Государственного совета, председателем Комитета министров, канцлером Российской империи... Вот у них бы спросить: гнобила ли «Россия» - «Украину», нет? Хотя ответ и без того напрашивается сам собою... . Нами упомянуты самые известные, безусловно, фамилии малороссийского шляхетства (дворянства). Но в целом тех, кому удалось состояться в Империи, никак не отделяя свою малую родину от большой, было великое множество. Да взять хотя бы того же самого Родзянко, упомянутого абзацем ранее. Потомок этого рода М.В. Роздянко (из екатеринославских Родзянок) стал со временем действительным статским советником, гофмейстером Высочайшего Двора, Председателем Государственной думы третьего и четвёртого созывов. А ведь мог бы оставаться в своём селе Попасном Новомосковского уезда: куры и овцы там тоже так и просились на пересчёт...
Характернейшей чертой жителей «Украины» того времени, за что и Бог всегда благословлял, было присущее им всем чувство благодарности. Благодарными были как отдельные индивиды, так и целые группы населения, его слои и сословия. Благодарить, и более того - любить Императора Александра II, пуще всех благодетельствовавшего полтавский край, чаще любого другого из монархов приезжавшего сюда, очень даже было за что. Помимо подъёма социально-культурного, Ним было очень много было сделано для экономического, хозяйственного развития региона: при этом Государе Полтавщина быстро покрывается сеткой железных дорог, связавших её со всеми другими, часто весьма отдалёнными частями Империи, быстрыми темпами растёт перерабатывающая промышленность, внедряются самые передовые методы работы в сельском хозяйстве. Вещным выражением этой любви (и боли) стала «Иоанно-Предтеченская часовня в память славного царствования в Бозе почившего Императора Александра ІІ», каменная, устроенная, по плану архитектора Ф. Е. Животовского на углу Кузнецкой и Протопоповской (ныне Пушкина и Котляревского) улиц, на бульваре, «против бывшего ряда московских лавок, верноподданническим усердием мещанского и ремесленного обществ города Полтавы, на счет пожертвованных первым 2013 рублей 50 коп., и вторым 500 рублей, а также с помощью пожертвований и частных лиц», заложенная 16 августа 1881 года, окончательно устроенная и освящённая 1 мая 1883 года; часовню приписали к Собору. Вскоре после революции 1917 года она была разрушена - тем самым «восставшим народом», над избавлением которого от крепостных уз и трудился царь-освободитель. Ныне на этом месте стоит памятник «Непокорённым полтавчанам» (имеются в виду борцы сопротивления гитлеровскому режиму, если что).
«Эка невидаль - часовня, - возразит, возможно, просвещённый читатель. - Их много, как и собственно памятников Александру II, было сооружено в Российской империи». Это так. Но часовня в Его память была возведена в числе первых, - это раз. А второе... Персонифицированной благодарностью признательной Полтавщины стало то, что она вырастила и воспитала в своих недрах ту Женщину, которая со временем прочно воцарится в сердце монарха, полностью завладев его мыслями и чувствами. Которая окажется способной сочетать в себе те семь обязанностей супруги, о которых говорила ещё ведическая мудрость: быть другом, собеседником, слугой, любовницей, матерью и воспитательницей его детей, преодолением одиночества, смыслом жизни. Которая заполнила собой и сделала яркими и счастливыми, насколько это было возможно, целых 14 последних, самых трудных и опасных, лет Его жизни. Которая закрыла глаза невинно убиенного Императора-страстотерпца, и до последних дней своей жизни хранила ту самую окровавленную рубашку, в которой он был убит в тот трагический день 1 марта 1881 года... . Звали эту женщину - Екатерина Михайловна Долгорукова.
***
Их знакомство - первое, мимолётное, в знаковости которого ни он, ни она даже не догадывались, произошло в средине сентября 1859-го: года 150-летия Полтавской битвы, в который мы обещали вернуться. Ситуация - лишь недавно завершившаяся подписанием явно ущербного и оскорбительного для великой страны мирного договора в Париже 18 марта 1856 года, т.н. Крымской войны; расстроенные ею финансы, в известном смысле изоляция страны не располагали к громким празднованиям. Но торжества состоялись в Полтаве, с участием самого Государя - куда же пышнее?
В рамках этих самых праздненств
Император Александр II и посетил Тепловку («близ Полтавы», как часто
пишут исследователи этих страниц Его биографии, и глупость, в сущности,
пишут: местечко с таким названием, и рядом одноименный хутор
располагались аж в двухстах верстах от Полтавы, а это по возможностям
передвижения того времени - добрых два дня пути).
.
Тепловка, получившая название по имени
прежнего своего владельца - капитана гвардии Алексея Теплова, сына
сановника екатерининского времени Григория Теплова, немало
содействовавшего хозяйственному развитию этого края: в Роменском,
Лохвицком и Пирятинском уездах трудами Тепловых раскинулись плантации
«чужестранных табаков» - «мариладского, виргинского, амерсфоркого», а
также «тютюна» и «бакуна»; культур, требовавших высочайшей агротехники.
Благодаря чему Россия, прежде импортировавшая такой табак, стала
вывозить его за рубеж - пол-Европы курило тогда табаки и сигары «родом»
из Малороссии. В Лохвице, Кременчуге и в иных городах заработали
перерабатывающие фабрики. Для любителей интересных фактов: потомок
русских табачных фабрикантов Дунаевых, державших большую фабрику в
Лохвице - известнейший композитор Исаак Осипович Дунаевский.
После революции 1917 года, развалившей всё это сложное хозяйство - выращивание и переработку табаков - даже и в Отечественную войну 1941-1945 годов кременчугская махорка очень высоко ценилась бойцами на фронте. Сейчас фабрика в Кременчуге работает исключительно на привозном сырье, качества как бы это сказать... Но на интернет-страничке села Тепловки сохраняется упоминание о былом: «с 1847 года тепловский табак закупается для производства сигарет знаменитой компанией «Филипп Моррис». Предполагается, что именно на этом табаке в 1889 году была запущена табачно-махорочная фабрика «Золотая рыбка» купцов Рабиновича и Фраткина в соседних Прилуках». Всё - в прошлом. . Но в средине XIX века обеими Тепловками владели уже Долгоруковы, в лице главы этой линии знаменитого рода, князя Михаила Михайловича. В этом самом 1859 году в местечке было 149 дворов, 1266 жителей. Имелась кирпичная Святодуховская церковь, построенная ещё в 1800 году, постоялый двор на въезде в местечко - поскольку рядом проходил тракт из Полтавы на Киев и Переславль, большой пруд, роскошный сад, красивый господский дом. Освобождение крестьян в 1861 году, сопровождавшееся коренным изменением жизненного уклада, чуть было не опрокинуло этот чудный мир буквально вверх дном. Но личное участие в судьбе Долгоруковых Императора Александра II спасло его ещё на 56 лет, до 1917-го. Состоянием на сейчас в этом селе живёт менее одной тысячи человек. Уничтожены церковь и господский дом, вырублен тот дивный сад, и даже пруд исчез. Хотя среди помещичьих усадеб, «заслуживающих внимания по красоте и устройству», как свидетельствует полтавский историк Н.И. Арандаренко (1795-1867), имение князя Долгорукова в Тепловке было названо ним в первой десятке таковых.
Известный путешественник В.П. Семёнов (Тянь-Шанский), оставивший «Полное географическое описание нашего Отечества», в томе 7-м («Малороссия»), изданном в 1903 году, писал о сём местечке, как оно виделось ему в конце XIX столетия: «В настоящее время здесь около 2 тысяч жителей, церковь, земская станция, несколько лавок, 4 ярмарки (а ранее было лишь две, прим. автора) и две водяных мельницы». Упомянутый Н.И. Арандаренко, рассказывая о породе лошадей Полтавской губернии, происходившей «от сочетания испанских, датских, английских и азиатских пород с туземною», в числе «коренных заводов» по её разведению он называет и тот, что находился в с.Тепловке Пирятинского уезда, князя Долгорукова. «По силе, быстроте движения и перенесении трудов эти лошади способнейшие», - дополняет свой рассказ историк.
Долгоруковы, как «тема» (никак, естественно, не развитая в современном здешнем краеведении) - преблагодатнейшая. Достаточно сказать, что соборную (т.е. главную в городе Полтаве) каменную, смешанного стиля, церковь - храм Успения Пресвятой Богородицы построил в 1770 году представитель именно этого славного рода. «В главном алтаре хранится портрет кн.. В.М. Долгорукова, соорудившего этот храм», - авторитетно свидетельствует В.П. Семёнов-Тянь-Шанский. «В этом храме хранятся 12 знамён Полтавского ополчения 1812 года», - дополняет он же...
В 1934 году этот памятник был уничтожен, в новейшее время неэстетично восстановлен («присажен» на целых 6 метров, что исказило его пропорции); в нём «правят был» раскольники т.н. «Киевского патриархата»; вместо креста поклоняются они тризубу, возвышающемуся над Царскими вратами. Естественно, что ни портрета строителя храма, ни имперских знамён в нём давно уже нет. Как нет даже упоминания о князе В.М. Долгорукове в энциклопедическом словаре «Полтавщина». В соответствующей статье «фундаторами» Успенского храма названы одни лишь голодранцы из местной казацкой старшины.
Фамилию Долгорукова носил также шестой по счёту Черниговский, Полтавский и Харьковский генерал-губернатор, князь Николай Андреевич (в должности с 28-го августа 1840-го по 11 апреля 1847 года). Избравший местом своей резиденции Харьков, он, тем не менее, немало трудов положил на развитие промышленности Полтавской губернии. Один лишь пример. Некий помещик Потёмкин у себя в деревне занимался самодеятельностью по части создания агрономических и других машин. «Собственно для своего удовольствия, а иногда, по просьбе соседей, руководил разные их постройки, как-то: винокурни, мельницы и тому подобное», - писал Потёмкин в своих воспоминаниях. «В начале 1841 года Князь Николай Андреевич Долгоруков, здешний Генерал-Губернатор, обратил своё внимание на занятия мои, посоветовал, чтобы я своё заведение перевёл в Кременчуг. Чувствуя всю справедливость замечания Его Сиятельства, я, употребя все крайние мои способы, купил тогда же в Кременчуге двор с постройками у Графини Разумовской, <...> устроив как литейную, так и прочее в гораздо большем виде».
Начав со 120 рабочих, Потёмкин вскоре довёл их число до 300 и более. Здесь выпускались молотильные, вязальные, землепахотные, чистильные машины; гидравлические прессы и различные прессы и посуда к свеклосахарным заводам, пожарные инструменты, экипажи, медные винокуренные принадлежности, чугунные памятники, разные краны, насосы и т.д. Так начинался рабочий Кременчуг, ныне главный промышленный центр Полтавщины. . Ещё больше Долгоруковых видим мы здесь. В Малороссии, в качестве умелых хозяев на земле. Это князь С.А. Долгоруков, которому принадлежало с.Вишенки близ городов Коропа и Кролевца (которое, кстати говоря, имение тоже посетила Императрица Екатерина II в 1787 году, во время своего знаменитого путешествия). Здесь имелось 3100 десятин земли, используемых немыслимо рачительно по нынешним меркам: тут были внедрены Долгоруковым двенадцатипольный, восьмиполный и четырехполный севообороты - т.е. в первом случае земля рожала одну и ту же культуру лишь раз в дюжину лет, значительное время «отдыхая» от своих трудов. Примерно таким же по размеру было неподалеку от Вишенок лежащее имение княгини О.П. Долгоруковой Криски. Где на 3350 десятинах севооборот был семипольный, а сверх того имелся винокуренный завод, «вырабатывавший 4 миллиона градусов спирта (так тогда считали данную продукцию, - прим. автора) из картофеля». Были во владениях Долгоруковых и некоторые другие имения.
Ещё есть смысл упомянуть княгиню М.П.
Долгорукову, устроившую в селе Замышево, близ Новозыбкова, в богатейшем
имении князя С.П. Голицына (9400 десятин земли), детский приют-ясли.
Здесь всё - от любви, ибо нужно было с большой любовью относиться к
земле, спокойно взирая, как она годами лежит под парами, отдыхая, а не
выжимать из неё последнее (как сейчас, преступно высевая на одном и том
же месте подсолнух, ибо выгодно сие владельцу). С душой относиться к
сельскому самоучке, протежируя ему с прицелом на будущее, как это сделал
генерал-губернатор Н. А. Долгоруков. Разведение лошадей и вовсе
немыслимо без большой любви к этому удивительному животному. И уж явно
имея избыток оной стоило приниматься за благотворительность, как это
сделала княгиня М.П. Долгорукова - а не воспринимать данную деятельность
как достаточно доходный бизнес, как это зачастую происходит теперь.
Подводя краткий итог сказанному... Кого мы видим здесь в лице полтавских князей Долгоруковых? Строителя главного храма губернского города; прозорливого администратора малороссийских губерний, видевшего перспективу развития будущего промышленного центра на Днепре; аграриев, кормивших страну качественной сельскохозяйственной продукцией (отнюдь не сельские, способные едва прокормить себя, хозяйства были основой процветания страны, но именно помещичьи «жэкономии»); коннозаводчика, обеспечивавшего армию и народное хозяйство надёжной боевой и тягловой силой. Вот у этого-то, последнего из упомянутых в данном коротком перечне, князя М.М. Долгорукова в местечке Тепловке и остановился на некоторое время Император Александр II, в очередной раз приехавший в Полтавскую губернию в сентябре 1859 года, на празднование полуторасотлетнего юбилея Полтавской битвы.
***
Обстоятельство времени, когда произошла встреча Александра II и Его будущей жены Екатерины Долгоруковой, уже примечательно. На тот момент отношения Императора с супругой, Императрицей Марией Александровной, были омрачены её всё усиливавшейся болезнью (туберкулёз), в силу чего она часто принуждена была жить в Германии, на водах, пытаясь поправить своё здоровье. Император часто, насколько это было возможно, сопровождал Её в этих поездках за границу. У себя на родине, в Крыму, ним было выкуплено для Неё у наследниц графа Потоцкого имение Ливадия, где придворным архитектором И.А. Монигетти были отстроены Большой и Малый Ливадийские дворцы. Но ни такие подарки (о драгоценных безделушках не станем даже упоминать), ни Его внимание не смогли преодолеть растущего отчуждения супругов, вызванного как прогрессирующей болезнью Марии Александровны, так и нашёптыванием её фавориток камер-фрейлины графини А.Д. Блудовой и графини А.П. Паниной (урождённой Мальцовой). Проницательный граф Д.Н. Шереметев, камергер и гофмейстер Двора Е.И.В., в чьём имении Останкино императорская чета жила целую неделю в преддверии коронации в Москве (1856 год), уже тогда заметил: «мне сдается, что государю Александру Николаевичу было душно с нею». . Задачи же, стоящие перед Государем, были поистине титанические. Надлежало преодолеть гнетущие последствия очередного визита к нам тогдашнего Евросоюза (известного под названием «Крымская война 1853-1856 годов») - и он, Император, сделал это, о чём поэт и дипломат Ф.И. Тютчев доложил в своём стихотворении, написанном в 1870 году: «Да, вы сдержали ваше слово: / Не двинув пушки, ни рубля, / В свои права вступает снова / Родная русская земля...».
Требовалось провести в жизнь все те реформы, которые были Ним задуманы, и на деле осуществлены: ликвидацию изживших себя военных поселений (1857, в нынешнем году юбилей событию - 160 лет), отмену крепостного права (1861), проведение финансовой реформы (начало - 1863 год, реально завершилась она лишь в 1895-ом, под руководством С.Ю. Витте, и зримым результатом её стало свободное обращение золотого рубля). Но уже с началом её было внедрение принципа гласности, в т.ч. публикации утверждённого Государственным советом и Императором госбюджета, имеющего силу закона; появление доступных для всеобщего обозрения подробных отчётов и смет, поясняющих все расходы денежных средств; замена ранее использовавшихся откупов на акцизные марки по алкоголю и табаку; организация казначейств, администрирующих все доходы государства, создание контрольных палат и т.д. (упомянуто всё то, что существует и сейчас, что выдержало жестокую проверку временем и оказалось на деле полезным и разумным). Данные меры, помимо всего прочего, были направлены на минимизацию казнокрадства, и они имели значительный положительный эффект.
Далее, в 1867-ом (опять-таки юбилей - 170 лет), как часть этой реформы, была произведена унификация медной и серебряной разменной монеты, и в таком виде она просуществовала не только до 1917 года (50 лет, не меняясь от царствования к царствованию, чего не случалось в отечественной практике ни до, ни после), но и была фактически реанимирована большевиками в 1921 году (почти все те же размеры и номиналы, те же пробы драгметаллов - 900-я для рублей и полтинников, 500-я для разменной мелочи, хотя изображения на них были, конечно же, иными). Каждая из этих реформ включала в себя многие «подреформы»: так, скажем, в 1857 году крупнейшим геральдистом Российской империи Бернгардом Васильевичем Кёне впервые в истории России была упорядочена вся система гербов государства в целом, а также отдельных его губерний, областей, градоначальств, городов и посадов; составлены правила их создания на будущее. Насколько внимательно вникал лично Государь в эту работу, видно из того, что данные правила Высочайше утверждались степенчато: 7 мая, 4 и 16 июля упомянутого 1857 года. И только после этого новые гербы, 10 лет спустя, перешли, в частности, на ту же «медную русскую монету», на серебро и золото, понеся их по всех бескрайних просторах Империи. Что требовало значительных усилий целой армии химиков, плавильщиков, художников, минцмейстеров и прочих специалистов, связанных с производством монет - и за всем этим тоже незримо стоял сам Император.
Другими важнейшими преобразованиями Александра II стала реформа высшего образования (1863): из проектов Щербатова-Кавелина, Корфа, императорской комиссии и других отдельных предложений было выбрано самое лучшее и прогрессивное. Для поднятия статуса университетов они стали носить наименование Императорских, и находились непосредственно под Его попечением; имели право выписывать из-за границы литературу без пошлин и цензуры, преподаватели производились двумя чинами выше присвоенного их должностям класса. Эти и другие новшества давали вузам больше самостоятельности в делах внутреннего управления, создавали благоприятные условия для научной и учебной деятельности, повышали привлекательность преподавательской работы, стимулировали освоение наук студентами etc.
Наполнению университетских аудиторий качественным «человеческим материалом» способствовала реформа среднего образования 1870 года, проведённая в жизнь министром народного просвещения графом Д.А. Толстым. Гимназические программы были значительно усилены курсами классических (латинского и греческого) языков, большими объёмами математики и гуманитарных предметов.
Ставилась задача развития у учащихся умения основательно мыслить, чем ставилось препятствие распространению поверхностных радикальных взглядов. Далее повышался статус и оснащение российских университетов - чтобы стояли они вровень с европейскими. Куда просто не было, в таком случае, нужды ездить на учёбу . Наука, в частности и топография, достигла небывалых прежде высот: военный картограф, полковник Генерального штаба, полтавец по факту рождения И.А. Стрельбицкий составил замечательные карты Российской империи - знаменитые «трёхверстовки», насколько удачные, что они и ныне успешно «привязываются» к спутникам. Иван Афанасьевич первым рассчитал отношение площади страны к общей площади земной суши, став автором знаменной формулы: «Владения Российской Империи в полном их составе обнимают около 1/6 части из поверхности суши»; было это в 1874 году.
Земская реформа 1864 года заменила косную систему бюрократического управления, при которой жизнь в регионах управлялась директивами из центра, что вело к ошибочным и запоздалым решениям; содействовала развитию местной инициативы, хозяйства и культуры. Земские врачи и учителя, агрономы и ветеринары вошли в легенду - сколько полезного было сделано ними для народного здравия и просвещения, поднятия уровня сельскохозяйственного производства и местной промышленности.
В том же 1864 году объявлена была и Судебная реформа, выразившаяся, если очень вкратце, в отделении судебной власти от административной, судебного следствия от полицейского, ставшего процессуально независимым, возникновением целого сословия - присяжных поверенных (адвокатуры), а главное, на наш взгляд - учреждением институт присяжных - самой справедливой формы суда над обвиняемыми в тяжких уголовных преступлениях. Надо ли акцентировать внимание на том, что и эти невиданные на тот момент новеллы Александра II дожили до наших дней? . Из прочих непременно должна быть упомянута Военная реформа 1874 года, знаменовавшая переход от рекрутских наборов к всеобщей воинской повинности, снижение численности армии за счёт исключения небоевого элемента (на 40 процентов), создания для мирного времени кадров запасных войск, учреждение военных округов, технологические реформы (переоснащение армии и флота на новейшие образцы вооружений) и реформы военного образования, появление гласных военных судов, отмену телесных наказаний и заботу об устройстве отслуживших армейских кадров на «гражданке»...
Всю эту махину преобразований, получивших в итоге название «Великих реформ», Государь принял лично на себя, трудясь так, как ни один из его подданных, по их проведению в жизнь. Многого не успел довести до конца (как в упомянутом случае с финансовой реформой, завершившейся лишь в начале царствования его внука, Императора Николая II). Некоторые из них, как несвоевременные, были сужены, видоизменены, а то и вовсе свёрнуты Его сыном, Императором Александром III. . Важно понимать и иное: побудительные мотивы, толкнувшие Императора Александра II на прежде невиданные, столь масштабные и всеобъемлющие реформы чуть ли не во всех областях жизни Империи. Ответ прост: никогда ранее не было на Русском престоле Царя, столь горячо, беззаветно и преданно любившего свой народ. Это был самый образованный изо всех русских монархов, имевший лучших из учителей, которых только можно себе представить, проницавших все без исключения сферы жизни страны. Приобщаемый отцом, Императором Николаем I, с управлению государством постепенно, методично, настойчиво. Самый воспитанный из правителей России, главным из учителей и наставником которого был величайший патриот своего Отечества, поэт В.А. Жуковский, от которого Ему перешло, несомненно, и некоторое чувство романтизма в восприятии действительности. В этом и отличие Александра II от его дяди, Императора Александра I (а преемственность имён тоже великое дело) - до него первого русского монарха, специально приуготовляемого на этот высокий пост. Воспитателем Александра I был швейцарец-якобинец Фредерик Сезар Лагарп, и принципы гуманности Руссо в его изложении оказались сильнее традиций русской аристократии, прививаемых военным учителем графом Н.И. Салтыковым; их ученику представлялось более важным выгодно выглядеть в мнении Запада (пресловутой Европы), нежели собственных подчинённых (за что он и удостоился от историка Н.И. Ульянова прозвища «Северный Тальма» - по имени современного ему, Александру I Павловичу, популярного актёра Франсуа-Жозефа Тальмы). . В отличие от дяди его племянник, Александр II, цену этой самой Европе хорошо знал. Это её сопротивление (если угодно - санкции) было ним преодолено, международная изоляция, ею организованная, разорвана, её попытки сокрушить Россию («Крымская война», когда страну пытались рвать со всех сторон - с Балтики и Североморья, со стороны Тихого океана и собственно Крыма) - успешно отбиты.
Но были и проблемы... Кучка негодяев, присвоившая себе право говорить, притом с позиций вооружённой силы, от имени всего народа, много раз пыталась убить Царя. Получается так, что заплатив Злом за творимое ним Добро: извечный конфликт животворящей Любви и мертвящей Ненависти. Сколь слепа эта Ненависть, мы ясно видим на примере покушений на Императора-страстотерпца Александра II: террористы, устроившие настоящую охоту на него, долгое время не могли попасть в Государя, стреляя что называется в упор. Если взглянуть на дело шире, то метя в Него, они непременно попадали в Народ; в этой связи достаточно вспомнить покушение, организованное Степаном Халтуриным, когда от взрыва принесенной ним в Зимний дворец «адской машины» не пострадал ни один из членов императорской Семьи, но погибло 11 человек охраны, да ещё 56 человек персонала получили тяжкие ранения и увечья. В итоге последнего, «удачного», скажем так, покушения, достигшего своей цели (и почему: прежде Император сразу же покидал место трагедии, в этот раз над инстинктом самосохранения возобладали чувства сострадания и человеколюбия; Он бросился помогать пострадавшим от взрыва, и был убит второй бомбой, брошенной Ему под ноги народовольцем Игнатием Гриневицким).
И чего на самом деле добились террористы, узурпировав для своей организации имя «Народной воли»? В тот роковой день 1 марта 1881 года Император хотел подписать уже лежавший у него на столе проект конституционной реформы, автором которой был Он сам, а исполнил министр внутренних дел с расширенными полномочиями М.Т. Лорис-Меликов, далее ведя страну по пути последовательных, закономерно-эволюционных изменений. Они же, молившиеся на «прогресс», на самом деле пытались, в реалиях, вольно или невольно обратить развитие государства вспять. Многочисленные памятники невинно убиенному Императору Александру II сразу же после свершения чудовищного акта вандализма с живой любовью стала возводить на всех своих просторах вся благодарная Россия. Пример тому - Собор Воскресения Христова на Крови, или Храм Спаса на Крови (что указывает на кровь Царя), сооружённый как памятник царю-мученику на средства, собранные по всей России. Он гордо проплыл через все испытания, ниспосланные ему Временем, и как прежде величественно возвышается на берегу канала Грибоедова рядом с Михайловским (в честь близ расположенного храма Михаила Архангела) и Конюшенной площадью парком. Вернул своё историческое гордое название Орлова город, с 1923 по 1992 год именовавшийся Халтуриным (а собственно родина его, террориста, деревня Халевинская, в трёх километрах от Орлова расположенная, предпочла именоваться иначе - Журавли. Красиво).
Постепенно возвращаются как бы из небытия памятники Царю-Освободителю Александру II. Уже установлен такой в Москве, у Храма Христа Спасителя. В Евпатории городской публичной библиотеке, основанной в начале XX века городским головой С.Э. Дуваном, возвращено законное имя Императора Александра II. Встал бюст императору Александру II в Туле, возле гостиницы «Императоръ». В Самаре идут жаркие дебаты по возвращению на уцелевший в революционных бурях постамент истинного владельца - Императора Александра II, чей здешний монумент в былое время был лучшим из всех, установленных в своё время в волжских городах. То есть Любовь, как видим, жива, неубиенна, и своё дело она медленно, но уверенно творит.
***
Ещё одной проблемой было то, что Император Александр II был очень одинок. Безусловно, он имел очень многих даровитых и преданных сотрудников. В упомянутых реформах ему помогали Д. А. Столыпин («ликвидатор» военных поселений); Я. И. Ростовцев и Н.А. Милютин (авторы-разработчики Крестьянской реформы); В.А. Татаринов, подготовивший проект финансовой реформы, и неподкупный К.К. Грот, занимавший в это время ключевой пост главе всего акцизного хозяйства; князь Г.А. Щербатов и профессор К.Д. Кавелин, барон Модест Корф, министры А.В. Головнин и Е.В. Путятин, Е. Ф. фон Брадке; обеспечившие успех университетской реформы; граф Д.Н. Блудов и министр юстиции Д.Н. Замятнин (и многие десятки других), кому мы обязаны успехом Судебной реформы; военный министр граф Д.А. Милютин, известный как архитектор военной реформы (и сотни «более простых» исполнителей)...
Но все они не в счёт. В личном плане Император сохранял от них известную дистанцию; это понятно и объяснимо. . Хуже было то, что душевной близости с некоторого времени Он не имел в собственной своей Семье - мысль о чём была заявлена с самого начала этой статьи; причины тоже обозначены: болезнь Императрицы Марии Александровны, отдалявшие Её от своего царственного супруга во всех смыслах - долгими поездками на курорты Германии, вынужденным затворничеством во дворце, печальными мыслями... То есть до некоторого времени они сохраняли ещё всю полноту супружеских отношений: даже после знакового 1859 года, ставшего на до времени неосознанно-рубежным, год спустя, 21 сентября 1860-го, Мария Александровна родила последнего своего ребёнка - Великого князя Павла Александровича, «самого симпатичного» из четырёх своих братьев, по отзывам Великого князя Александр Михайловича, внука Николая I. Павел Александрович, несомненно, был дитя любви - иначе не назвали бы в его честь его, новорожденного, город Павлодар в Семипалатинской области (удивительным образом сохранивший своё имя и в СССР, и после признания Казахстаном независимости; ныне и область носит это наименование - Павлодарской). Отчего ещё есть смысл считать Павла Александровича великой любви не чуждым? Рано потеряв свою законную жену греческую принцессу Александру Георгиевну (в 1891-м, через два года после заключения свадьбы), он, дважды разрывая шаблон, вступил в 1902 году в морганатический брак с О. В. Пистолькорс - разведённой женой своего бывшего подчинённого гвардейского полковника Эриха фон Пистолькорс. Со временем нарушители традиций были прощены, Ольга Валериановна получила для себя и детей российский титул князей Палей. Старшим из них был князь Владимир Павлович Палей - удивительный, пронзительный, необыкновенный поэт, убитый большевиками в ночь на 18 июля1918 года под Алапаевском вместе с другими мучениками: Великой Княгиней Елизаветой Фёдоровной, Великим Князем Сергеем Михайловичем; князьями Иоанном Константиновичем, Константином Константиновичем (младшим), Игорем Константиновичем, Ф. С. Ремезом, управляющим делами великого князя Сергея Михайловича и сестрой Марфо-Мариинской обители Варварой (Яковлевой). Спустя полгода, 30 января 1919-го, в числе ещё трёх Великих князей, буквально ни за что - а лишь за причастность «к лицам бывшей императорской своры» в Петропавловской крепости по приговору ВЧК был расстрелян и его отец. Что поделать: Любовь - богородит, Ненависть - умертвляет...
Будем же крепко помнить об этом близ столетних юбилеев этих событий! . Далее, по требованию врачей, супружеские, в тесном смысле этого слова, отношения между Александром Николаевич и Марией Александровной были вовсе прекращены. Супруга дала своему мужу «вольную», право поступать в своей личной жизни так, как Ему заблагорассудится. Вокруг Императора образовалась пустота, которую, по слухам да пересудам, пытались заполнить фаворитки, прежде всего из числа фрейлин Марии Александровны, среди которых молва называла княжну А.С. Долгорукову, впоследствии, в замужестве, Альбединскую; Александрину Бильдерлинг, в последующем замужестве графиня Армфельт; графиню Ольгу Калиновскую, княжну Любомирскую, некую Вильгельмину Байер и прочих, нежные отношения с которыми, по мнению сплетников, начались ещё в 1840-х - начале 1850-х, и следствием чего якобы было даже рождение незаконнорожденных детей - А.С. Дембовецкого, Е.И. Алексеева, Э.И. Боровской, М.К. Пятковской, впоследствии княгини Тенишевой (имена чьих матерей, впрочем, не смогли установить даже всезнающие придворные кривотолкователи), а также М.-Б. Огинского, Антуанетты Байер, Александрины Армфельт и Йозефа Рабоксича (годы рождения бастардов колеблются от 1840-го до 1867-го). Но каковых отцовство со стороны Александра II никак не доказано, что оставляет их в разделе слухов, причём весьма и весьма сомнительных.
Наговоры зиждились на том, что Наследник, впоследствии Император, был чудо как хорош собою, блестяще образован, прекрасно воспитан, и как всякий настоящий мужчина, весьма небезразличен к женской красоте. Внешне избранницы Его (коих делала таковыми Осса - богиня молвы и сказаний), как скажем та же княжна Александра Сергеевна Долгорукова, вполне соответствовали ему. Ей, последней, посвятил своё стихотворение, в оригинале написанное на французском языке, Ф.И. Тютчев: «Чудо чистой гармонии, тайна, печаль! / В этом милом созданьи нет жизненной прозы. / И душа погружается в ясную даль, / И рождаются в сердце неясные грезы» (Перевод В.А. Кострова). Якобы она, «натура необычайная; оставаясь внешне холодной, таит в себе такие страсти, какие, возможно, непонятны другим героиням писателя», стала прообразом Ирины в романе И.С. Тургенева «Дым». Реальная Долгорукова, по воспоминаниям современника, «была изумительно одарена, совершенно бегло, с редким совершенством говорила на пяти или шести языках, много читала, была очень образованна и умела пользоваться тонкостью своего ума без малейшей тени педантизма или надуманности, жонглируя мыслями и особенно парадоксами с легкой грацией фокусника». Достаточно ли было этого, чтобы окончательно пленить собою Императора? Увы, нет. В ноябре 1862 года княжна Александра вышла замуж за видного собой генерала П. П. Альбединского, и «брак их был вполне удачным», - как пишет историк. . Факты, а не слухи, говорят о том, что Государь Александр II Николаевич был верным и примерным мужем, заботливым отцом всех своих детей. Фрейлина А.Ф. Тютчева, дочь поэта Ф.И. Тютчева и жена писателя И.С. Аксакова, известная мемуаристка, вполне определённо называет Марию Александровну «счастливой женой и матерью» - а какое же тут счастье, если бы перед Её глазами постоянно шла вереница сплошных измен? . Да и для того, чтобы завладеть Его сердцем, на самом деле требовалось нечто большее, чем та сумма несомненных достоинств Александрин, la grande demoiselle («великой леди», - как её называли при дворе): «кошачьей грации молодого тигра», нежного румянца лица, «тысячи нежных чар взгляда и улыбки», «таинственного обаяния, которое подчиняло себе не только мужчин, но и женщин, как ни мало чувствительны они, вообще говоря, к красоте лиц своего пола», - о чём пишет всё та же наблюдательная Анна Тютчева, Российского Императорского Двора фрейлина.
И эту свою избранницу, ставшую не просто «игрушкой» в руках стареющего мужчины (Императору на момент окончательного утверждения их связи исполнилось 48 лет), но, повторимся, и женой, и любовницей, и матерью его детей, а также собеседником, советчицей, преодолением одиночества и даже смыслом жизни, он встретил в сентябре 1859 года, в Полтавской губернии, в местечке Тепловке - имении князя Михаила Михайловича Долгорукова.
Окончание следует
Впервые опубликовано в сетевом литературном журнале "Камертон"
