У каждого своё понимание Февральской и Октябрьской революций

У каждого есть своё понимание Февральской и Октябрьской революций. Одни считают, что всё было хорошо, но вот пришли большевики и разрушили Российскую империю. Другие считают, что всё было плохо, и поэтому к власти пришли февралисты. И если бы не большевики, то всё было бы хорошо. Третьи считают, что февралисты разрушили страну, и большевики на её обломках создали новую империю, красную. Но есть ещё один взгляд на исторические события, происходившие с нашей страной. Божественный промысел определяет законы развития истории. Революция в России обусловлена расцерковлением русского народа. Церковная жизнь постепенно превратилась в церковные обряды. Оказалось, что страна православная только внешне. У Ф.Тютчева ещё в 1871 году встречаются такие слова: «Блаженны нигилисты, они бо наследят землю до поры, до времени».

Как писал Алексей Хомяков:

Но помни: быть орудьем Бога

Земным созданьям тяжело.

Своих рабов он судит строго,

А на тебя, увы! как много

Грехов ужасных налегло!

Святитель Феофан Затворник предупреждал: «Но припомним двенадцатый год: зачем это приходили к нам французы? Бог послал их истребить то зло, которое мы у них же переняли. Покаялась тогда Россия, и Бог помиловал ее. А теперь, кажется, начала забывать тот урок. Если опомнимся, конечно, ничего не будет; а если не опомнимся, кто весть, может быть, опять пошлет на нас Господь таких же учителей наших, чтоб привели нас в чувство и поставили на путь исправления. Таков закон правды Божией: тем врачевать от греха, чем кто увлекается к нему».

Святой праведный Иоанн Кронштадтский в 1905 году говорил: «От Бога отступили мы, и Бог от нас отступил. Отвергли мы волю Божию, живем по своей воле - и скоро увидим, к чему она приведет или привела уже... Господь, как искусный врач, подвергает нас разным искушениям, скорбям, болезням и бедам, чтобы очистить нас, как золото в горниле. Вот цель бед и скорбей, посылаемых нам Богом в этой жизни».

Сергей Фудель приводит слова своего отца, священника: «Как пастырь Церкви, я вижу ужас положения в том душевном настроении, которое постепенно овладевает всеми без исключения. Это настроение есть ненависть. Вся атмосфера насыщена ею. Все дышит ею. Она растет с каждым часом: у одних - к существующему порядку, у других - к забастовщикам; одна часть населения проникается ненавистью к другой... Чувствуется, что любовь иссякла... И в этом бесконечный ужас положения...

На днях один старый священник сказал мне: «Мы, выходившие из прежних семинарий, были в большинстве атеистически настроены». Я думаю, что в этом определении есть некоторое преувеличение: не «атеистически настроенные», а равнодушные люди выходили оттуда. «Святая Русь» умирала изнутри, идея сохранения христианства в массах терпела страшное крушение.

Главная опасность этого времени заключалась в том, что даже лучших людей оно точно опаляло своим иссушающим ветром. Страшное состояние духовного засыпания хоть на время касалось и их и заставляло забывать о «невидимой брани».

Митрополит Антоний (Храповицкий): «Боже мой, Боже мой! До чего мы дожили? В какой атмосфере... живет Церковь? В атмосфере разврата, лжи, обмана, лести и... Дела идут скверно, особенно церковные: церкви все более пустуют, а люди все более становятся бессовестными».

Архимандрит Никон (Рождественский): «Итак, смотрю я вокруг - и сердце сжимается болью. Страна наша величается православною, следовательно - в самом чистом значении слова - христианскою, а где оно - наше христианство? Куда ни посмотришь - самое настоящее язычество! Какому богу не служит теперь русский человек? Один - золотому тельцу, другой - чреву, третий - своему ненасытному «я». Простой народ пьянствует, полуобразованный - безбожничает, якобы «интеллигент» - мудрит без конца... Вси уклонишася, вси непотребни быша! Ложь въелась до мозга костей в людей, которых хотели бы видеть «лучшими» (1915 год).

В своих воспоминаниях А.И.Деникин с негодованием писал, как в феврале 1917 г. молодой офицер превратил походную церковь в свой штаб, а в алтарной части выкопал яму под отхожее место. Русского генерала особенно возмутило то, что никто из солдат, ни сам священник не выступили против такого осквернения святыни.

Развращение всех слоёв населения России достигло такого дна, что только хирургическое вмешательство могло вразумить Святую Русь, впрочем, уже не святую. Конечно, были люди, которые видели и понимали, что творится с Россией, но их было слишком мало, и маховик уничтожения страны было уже не остановить. Временное правительство за несколько месяцев окончательно добило Россию. Можно, конечно, обвинить в революции временщиков, великих князей, церковных иерархов, генералов, которые предали царя, социалистов, среди которых большевиков ещё почти не было. Можно кивать на наших союзников, которые всегда хотели развалить Россию. Все они имеют свою степень вины.

Как писал А.Кресновский, русский публицист: «Интриги были английские, золото было немецкое, еврейское... Но ничтожества и предатели были свои, русские. Не будь их, России не страшны были бы все золото мира и все козни преисподней. Русские люди 1917 года все виноваты в неслыханном несчастье, постигшем их Родину».

Из воспоминаний княгини Урусовой: «Помню как в церкви хорошо знакомый мне средних лет священник, казавшийся тогда весьма благочестивым и духовным, читал акт об отречении. Церковь была полна! Все пришли нарядные и с оживленными лицами... Начиная со священника, все торжествовали, радовались и приветствовали этот приговор России, поздравляя друг друга. Я же горько рыдала... Прошел после этого один год. Встречаюсь я с этим батюшкой, и он мне говорит: - Знаете, когда я читал акт об отречении Государя, то увидел вас плачущей. Я поразился и подумал: - Вот странный человек - не только не отдается общей радости, а еще и заливается слезами....? А теперь я понял Вас! И как я заплакал бы тогда вместе с вами... На что я ему ответила: - Эх, батюшка! Снявши голову по волосам не плачут...»

Надо просто признать, что революция удалась потому, что её требовали массы. Это даже нельзя назвать революцией, а скорее бунтом. К началу марта солдатские бунты были уже не только в Петрограде и в близлежащих городах, а и по всей стране. В Москве, Минске, Киеве, Красноярске, Иркутске, Риге, Ташкенте, в десятках других городов рабочие и солдаты брали власть в свои руки. Например, в Петропавловске-Камчатском бунта вообще не было, просто власть вместе с полицией перешла на сторону революции.

Надо просто признать, что подавляющее большинство русских людей не хотели ни царя, ни монархии. Ненависть бедных слоёв населения к богатым выплеснулась наружу. Они были уже готовы отнять и поделить собственность своих прежних хозяев. Разница в уровне жизни между богатыми и бедными была огромная, а это несправедливо. Как писал Ф.М.Достоевский: «Высшая и самая характерная черта нашего народа - это чувство справедливости и жажда ее».

Если у русского человека уже нет любви, то хочется справедливости. И эта справедливость приобретает различные формы. Например, как у Макара Нагульного: «Пил кровя из своих английских рабочих классов, из индейцев и из разных других угнетенных нациев? Ксплоатировал чужим трудом? - становися, кровяная гадюка, к стенке! Вот и весь разговор».

А вот уже высказывания священника в 1924 году: «Бог отнимает у нас то, от чего мы сами отказались и все больше отказываемся» - вот разгадка тяготящих нас эти годы событий и ответ на связанные с ними недоуменные вопросы.

...В происходящей разрухе церковной нечего винить «внешних»: виноваты неверные чада Церкви, давно гнездившиеся, однако, внутри церковной ограды. Благодетельной десницей Промысла (а не сатанинской злобой большевиков) произведен разрез злокачественного нарыва, давно созревшего на церковном теле; удивительно ли, что мы видим и обоняем зловонный гной, заливающий «Святую Русь»? За разрезом последовал процесс выдавливания гноя, который продолжается и доселе. Этот мучительный процесс необходим для очищения и оздоровления тела. Неизбежна боль в месте надавливания, но этою болью покупается здоровье всего организма, предохраняемого ею от заражения» (Новомученик Михаил Александрович Новоселов).

Наиболее точно высказался архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской): «Православие создало дух русского народа, но оно же и сожгло русский народ. Hеправда, что русский народ сожжен большевизмом; он сожжен Православием, он сделался недостойным причастником Святыни Полноты веры и эта Святыня опалила его».

Как говорит русская пословица: «На зеркало неча пенять, коли рожа крива».

В отличии от февралистов, большевики не стали дальше расшатывать страну, а взялись за восстановление новой России, уже красной империи. Они действовали жёсткими методами, и это им удалось. И главная причина победы в том, что большевиков поддержал народ. Это тоже надо признать. Белое движение было обречено с самого начала, так как воевали они за своё, утраченное. Не за возвращение монархии, не за народ, который соблазнился свободой, равенством и братством, а против народа, против этой черни.

«Большевики как ползли тогда, так ползут и теперь - на черни, на бессмысленной громаде двуногих. А мы, белые, против человеческой икры, против ползучего безличного Числа всегда выставляли живую человеческую грудь, живое вдохновение, отдельные человеческие личности...» (Генерал А.Туркул).

Характерное отношение к большевикам, красноармейцам и всем, кто сочувствовал красным, показал И.Бунин в своей книге «Окаянные дни». Можно только представить, насколько больше пролилось бы крови, и во что превратилась бы Россия при победе белых над таким народом, который уже хлебнул свободы. И если держать страну в повиновении, то не иначе, как с помощью иностранной военной силы. Тогда ни о какой единой и неделимой России не могло бы быть и речи.

Любимые русские вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?» Пока сегодня мы будем считать, что виноваты они (монархисты, либералы, коммунисты, белые, красные), и с пеной у рта будем доказывать свою правоту, мы не сможем понять, что делать.

В 1997 году в Гатчине хотели установить памятник примирения. На гранитной глыбе лежит простреленная офицерская фуражка и разрубленный красноармейский шлем, обвитые терновым венцом. Кроме одного ветерана все остальные были против, что с одной стороны, что с другой. В итоге памятник был установлен в Санкт-Петербурге, во дворе школы №138. На постаменте были высечены строки, написанные Зоей Бобковой:

Мы - один народ, одна страна, -

Никуда от этого не деться,

Даже если разрывает сердце

Надвое Гражданская война...

Большевики восстанавливали материальную Россию, её «физическое тело», а на крови мучеников возрождалась Церковь Христова, духовная Россия. Блаженный Августин сказал: «Страдания без вины не бывает». Как тут не вспомнить монаха, который всю ночь провел в молитве и слезах, взывая к Богу: «Господи, за что Ты послал это бедствие на наш благочестивый православный народ?». И под утро услышал голос: «Искал худшего, но не нашел».

Россия имеет своё историческое предназначение. Ни монархия, ни социализм неплохи сами по себе. Чем больше мы понимаем Божий промысел, тем менее болезненными будут социальные процессы, чем чаще мы будем жить по принципу «да будет воля моя», тем больше будет крови. Ведь и наши оппоненты тоже будут жить не по воле Божьей, а по своей. Возможно, на примере России, через взлёты и падения, Господь ведёт нас к более совершенным формам жизни.