Как-то случайно я обратила внимание на надпись надгробья у Крестовоздвиженского храма Киево-Печерской Лавры: «княгиня Екатерина Алексеевна Васильчикова, урождённая княжна Щербатова». Сопоставляя данные из книги «Право на Прошлое» князя Алексея Щербатова и Ларисы Криворучкиной-Щербатовой с другими родословными книгами Киево-Новгородской династии Рюриковичей, я поняла, что скончавшаяся в Киеве в 1869 году супруга Киевского, Подольского и Волынского генерал-губернатора Иллариона Илларионовича Васильчикова, приходится пратётушкой автору книги «Право на Прошлое». О том, что захоронение Екатерины Алексеевны, перевезённое в 1874 году из подмосковного родового имения Щербатовых, находится в Киеве, князь не знал! Но в своей книге описал удивительное событие: «Младшая сестра отца - тётя Мэри - замуж не вышла и в послереволюционный период жила в Тернах, в имении своего отца на Сумщине. Когда дом его в 1919 году большевики сожгли, тётя Мэри переехала в Киев, сумев спасти единственный предмет из уничтоженного дома - икону Казанской Божьей Матери. В столице ныне независимой Украины она провела все годы Гражданской войны и НЭПа. В 37-м тётю неожиданно арестовали. Она навсегда запомнила имя главного чекиста, допрашивавшего её - Мануильский. Был он из города Сумы Харьковской области. Диалог тётя Мэри воспроизводила, волнуясь и заикаясь: - Как вас зовут? - Княжна Щербатова. - Вы дочь Бориса Щербатова, предводителя дворянства Харьковской губернии? - Да. - Не понимаю, почему вы ещё не арестованы? Я позабочусь, чтобы ошибку исправили. Пока идите. В полушоковом состоянии тётя Мэри отправилась домой. Единственное, на что она была способна - помолиться иконе Казанской Божьей Матери, которая переходила в нашей семье по наследству, начиная с 16 века. Так и просидела всю ночь, а утром, готовая к худшему, случайно узнала, что Мануильский умер этой же ночью от инфаркта. Тогда смерть чекиста показалась Божьим знамением. А позднее мы оба с ней подумали, что он мог бы не отпускать её, посадить, расстрелять. А вдруг дал шанс скрыться? Может быть старался помочь, кому был в силах, и сердце не выдержало? Хотелось верить в хорошее. Вспоминая о чуде, мы постояли возле нашей иконы, я коснулся рукой красивой ризы. Её изготовили позднее, в эпоху Екатерины Великой. Хорошо, что тётя Мэри взяла её с собой в 1942 году, когда переезжала в Австрию после оккупации Киева немцами. Скончалась она у родственников в Брюсселе. В конце 70-х я получил в США простую бандероль из Бельгии и не сразу открыл, уверенный, что там какие-нибудь старые бумаги. Каково же было моё удивление, когда в полуразвалившейся коробке я увидел дорогую семейную икону. Никто не украл её, по-видимому, оттого, что она никак не была оценена. Я люблю эту икону, она всегда стоит в моём изголовье».
Воодушевлённая книгой князя Алексея Щербатова, я принялась за собственное исследование. Оказалось, что киевская губернаторская супружеская чета известна была всей России середины 19-го «вольнодумного» века своей благочестивой жизнью и патриархальным её укладом. Многих представителей отечественной аристократии, увлечённых «новыми», а по существу нехристианскими представлениями о супружестве и браке, и не сопротивляющихся греху страсти, блуда и прелюбодеяния, обличил в своём труде «О повреждении нравов в России» известный историограф Екатерининских времён Михаил Михайлович Щербатов. Семейство Васильчиковых преуспело в добродетелях. Екатерина Алексеевна помогла старцу Ионе в создании монастыря в честь Святой Троицы в Киеве. Сама же усердно трудилась на ниве благотворительности. Возглавила знаменитую «Сулимовку» - сеть богоугодных заведений, располагавшихся по всему Киеву и предназначавшихся для престарелых лиц разных сословий, а так же содержала сиротский пансион. Средства для этой деятельности добывала самостоятельно.
Промыслительно, что в 1861 году, когда в России отменили крепостное право, духовнику киевской губернаторши и благотворительницы ныне преподобному Ионе Киевскому, а тогда старцу Ионе, поселившемуся после долгих скитаний в Выдубицком монастыре, явилась Божья Матерь с повелением об устроении обители. А спустя месяц в Киеве, при активном содействии губернатора кн. Иллариона Илларионовича Васильчикова было учреждено училище для девиц духовного звания. Через несколько дней по открытии училища, её сиятельство кн. Екатерина Алексеевна приняла на себя еще и попечительство Кирилловскими Богоугодными заведениями для лишившихся умственного светоча, данного Творцом к развитию нравственной и общественной жизни.
Через год, 9 марта, Богородица вновь посетила старца Иону с напоминанием об обители: «Пречистая начала окроплять святою водою всё то место от верха к низу», - записал старец в своем дневнике. 4 апреля 1866 г. в Петербурге произошло покушение на императора Александра II, но Господь Бог сохранил его целым и невредимым. В то утро у Государя с прошением об учреждении в Киеве на Зверинце мужской обители во имя Живоначальной Троицы находилась к тому времени уже вдова киевского губернатора княгиня Екатерина Алексеевна. Не все присутствующие соглашались с желанием Екатерины Алексеевны, в их числе оказался и митрополит Киевский Арсений. По причине завязавшегося серьезного спора о монастыре и монахах, Государь рассердился и вышел в сад прогуляться, где, Промыслом Божьим, остался жив после выстрела злоумышленника. Видя в спасении своей жизни неисповедимое милосердие Божие и Божией Матери, император пошел в Казанский собор и отслужил благодарственный молебен Господу Богу и Пречистой Его Матери, а затем, возвратившись пешком из собора, зарыдал. Старец Иона записал слова монарха из рассказа своей духовной дщери кн. Екатерины Алексеевны: «Я вижу Промысл Божий: молитвы нового монастыря спасли меня от смерти, а Россию от потрясения». Так молитвами Казанской Богородицы был учрежден Ионинский монастырь в Киеве.
Неонилла Пасичник, публицист из Киева