О многогрешном рабе Божием Василии

Вот уж не думал, что мне придется еще писать о Розанове. Многолетний «роман» у нас с Василием Васильевичем был трудным, а порой и мучительным, и я вздохнул год назад с облегчением, считая, что он благополучно завершился навсегда изданием пухлой монографии. А тут вдруг жена сообщает мне, – надо сказать, не без смеха, – что на «Русской народной линии» «твоего» Розанова как следует отделали. 

Прочел я бойкую статейку не знающего сомнений Александра Буздалова, должно быть, очень молодого, и стало мне очень грустно. Да уж, совсем «не по-европейски» обошлись с Василием Васильевичем, изучению которого аз грешный отдал столько лет. Какие же мы всё-таки в России неисправимые радикалы, фундаменталисты и нигилисты! Одних «долой с корабля современности», другим руби головы, как в семнадцатом. И потом, как говаривал Розанов, «построяем всё сначала». И снова рушим (в девяностые), и новые авторитеты… И всегда во имя благих намерений и благородных принципов. Так вот, одним махом, рубим с плеча, р-р-раз – и «во имя Православия» приравняли большого писателя к «прости-Господи». Взмах сабли – и валится с плеч голова известного мыслителя и художника слова, с клеймом: «манихеец», еретик», «обновленец». И не выдержала душа: кому как не мне за Василия Васильевича замолвить словечко!?

Василий Васильевич, конечно, великий грешник, и порицания за свои безумно смелые вопрошания заслуживает. Но в жизни всё сложнее прописной морали, и настоящий судья ему Господь. А наше дело «судить» по справедливости, не забывая и о заслугах. Не стоит разбрасываться такими талантами, тем более консервативной (пусть и с оговорками) направленности. Этого писателя, между прочим, не отрицая его грехов, очень многие, от о. Павла Флоренского до Горького называли выдающимся талантом, а то и гением русской литературы. К нему присматривался, пусть и настороженно, сам Константин Победоносцев. А в последний путь этого одаренного бунтаря провожал, наряду с его другом, о. Павлом Флоренским, и архимандрит Иларион (Троицкий), прославленный позже в лике святых. Так что в категоричности этой «строго православной», казалось бы, статьи с оттенком начетничества сказывается явная наша бесшабашность или даже бескультурность, нигилизм наоборот. Будем все-таки беречь наше национальное достояние. Подумайте, ведь тридцать огромных томов написал Розанов – сколько в них вложено его труда! И энтузиасты сумели их издать – наверно, не только за то, что он гностик и предтеча «Пусси райот»? А вот собрание сочинений почтенного либерала, настоящего «гностика» Владимира Соловьева застопорилось на четвертом, кажется, томе, хотя, казалось бы, изыскать средства и увлеченных специалистов для либерального, да еще такого именитого философа несравненно легче.

Да, действительно было такое дело – наша интеллектуальная богема серебряного века совершила однажды позорное коллективное «радение» на квартире у поэта Николая Минского, и немало такого рода декадентских грехов у той предреволюционной творческой интеллигенции. Но все-таки не стоило бы ее, при всех прегрешениях, сопоставлять хотя бы с нынешней либеральной псевдоэлитой и тем более приравнивать к ищущим дешевой популярности девицам… Нехорошо, несерьезно это.

Для автора, похоже, что Мережковский, что Розанов, что Бердяев – все на одно лицо: все модернисты, еретики и гностики. А то, что Розанов с Мережковским после периода сближения были злейшими идейными врагами, и один печатался в консервативном «Новом времени», болел душой за Россию и мучительно искал путь к Церкви, а другой в либеральных «Речи» и «Русском слове» исподволь готовил с масонами революцию – это уже «мелочи». Мне лично не очень понятно, какую цель ставил перед собой автор своим «разоблачительным» сближением писателя с вульгарными кощунницами.

Ведь так можно набрать компромат и на Пушкина с его донжуанским списком, и на Достоевского – добрался ведь до него и почерневший от ненависти к Православию Невзоров, на радость Чубайсу. И что же, если к концу жизни Толстой-публицист действительно проявил себя как еретик по отношению к Церкви, то и «Война и мир» уже не великий русский роман?

Вообще-то я не против ультраконсервативных оценок наших мыслителей. Очень полезно, бывает почитать такую очистительную литературу, как сайт «Антимодернизм» Романа Вершилло, где представлен своего рода «черный список» философов – отступников от подлинного Православия. Среди них тоже, конечно, есть и Розанов, но компания у него более достойная – входят в нее даже… Достоевский с о. Павлом Флоренским. Но там серьезная аргументация, основательные критерии, и хотя не во всем с автором соглашаешься, многое можно с пользой принять к размышлению. А здесь если не ерничество, то какой-то дешевый публицистический эпатаж.

Розанов, несмотря на все свои грехи, перепады в настроениях и идеях, – не холодный аналитик или теоретик, а писатель с болью в сердце, и через эту боль он входит в соприкосновение с душой чуткого читателя. Конечно, есть в нем соблазн для неискушенной православной души, но если подойти к нему вдумчиво, с разбором, то очень много может он дать современному русскому человеку. Не думаю, например, что без Розанова можно по-настоящему разобраться в такой болезненной проблеме, как еврейский вопрос. А сколько прекрасных, верных слов сказал он о нашей многострадальной матушке-России! К сожалению, много богохульного написал мятущийся Розанов о Церкви, и страшный приговор ему св. праведного Иоанна Кронштадтского нельзя обойти вниманием. Но и о Церкви Розанов проронил немало драгоценных, горячих слов, искренняя тональность которых так важна для тех, кто не терпит формализма в духовных вопросах. Вспомнил бы автор, например, статью Розанова «О свободе и вере», направленную против веротерпимости, то есть нынешней пресловутой толерантности. Или, например, «Не нужно давать амнистию эмигрантам» об опасности для будущего России леворадикальной интеллигенции…

Но, на мой вкус, не стоит подлавливать Розанова на еретических высказываниях или искать у него «правильных» идей. Того и другого у этого острого и смелого парадоксалиста в избытке, но это никак не дает полного его понимания и охвата. Розанов прежде всего – художник слова, тонкий писатель, оригинальнейший стилист, и искать суть его несравненного дара следует именно в богатом оттенками интонаций и ритма слове, в котором проявляется нежная, прихотливая и любящая, истинно русская душа. И прочувствовав это, вы наверняка примете его в свое сердце, моля Господа о прощении его кощунственных грехов.

Вот что, например, писал Розанов среди прочего о Церкви: «Почему церковь так консервативна? Она действительно консервативна. Но не учением, программой и требованием, а веянием. Я не очень часто бываю в церкви: но всякий раз, именно стоя в церкви, переживаю прямо “пламя поднимающихся консервативных чувств” Отчего это? От великой стройности церкви. Столь глубоко расходящейся с расстройством вообще нашей жизни, теперешней жизни, “нашей цивилизации”… “Церковь – строительница, построительница… Всё закруглено и никакого шипа. Роза без шипа. Церковь вас отговаривает от всякого гнева тяжбы душевной с чем-либо: она точно берет вас за руку и проводит среди ветров, непогоды, пожаров, крушений куда-то по улицам, куда-то вдаль. – Куда? К вечной жизни, упокоению и встрече с Богом. В ней всё закончено и закруглено. Она есть миросозерцание, в котором всё отвечено… И она непобедима. Церковь, конечно, непобедима».