Мумификация Ленина: между советским культом и архаичными ритуалами

Источник: Миссионерский отдел Новосибирской епархии

Мумификация Владимира Ленина в 1924 году стала одним из самых знаковых и противоречивых актов советской власти. Этот шаг, казалось бы, противоречащий рационалистической идеологии марксизма, вызвал множество вопросов и интерпретаций. Советская власть, отрицая религию, тем не менее, создала собственный квазирелигиозный культ, в котором Ленин занял место «божественного» вождя. Она воспроизвела ритуалы, схожие с теми, что практиковались в архаичных обществах, включая мумификацию вождей.

Во многих древних культурах, от египетских фараонов до вождей племен Океании, существовала практика сохранения тел умерших лидеров.

На индонезийском острове Сулавеси народ тораджи сохраняет своих мертвецов десятилетиями, бальзамируя их и заботясь о них, как о живых. Каждые три года проходит фестиваль Манене, где усопших извлекают из склепов, обновляют их образы и проводят с ними время. Раз в три года аборигены достают усопших из склепов, словно новогоднюю ёлку с антресолей, отряхивают от пыли и раскладывают на травке, чтобы просохли. Им заменяют одежду и украшения, причёсывают, проводят косметические процедуры.

На Филиппинах народ ибалои мумифицирует умерших помещая над костром и коптя их, после чего хранят их в пещерах, приходя в гости к мертвецам «для общения».

И вот, посреди «багрового зарева истории», мы видим, как и красные жрецы, словно древние шаманы, совершают свой странный обряд у мавзолея. Ленин, забальзамированный и нетленный, лежит в хрустальном гробу, словно «спящий бог», ожидающий своего пробуждения. Но, увы, это лишь мумия, застывшая, вернее засохшая, во времени, символ ушедшей эпохи, являющаяся священным идолом для тех, кто отказывается признать закат «красной звезды».

Наследники большевиков, до сих пор, словно тораджи, заботятся о своем мертвом вожде, как о живом, вероятно веря, что в его нетленном теле еще теплится искра былого величия. Они достают его из склепа, словно драгоценную реликвию, обновляют его гардероб и макияж. Регулярно погружают в специальный раствор для поддержания его сохранности. Но время неумолимо, и мумия Ленина, как и высохшие тела ибалои, лишь напоминает о бренности всего сущего.

Фамадихана – «переворачивание костей» на Мадагаскаре – вот что напоминает этот странный ритуал. «Наследники октября», словно мадагаскарские родственники, извлекают мумию Ленина из склепа и делятся с ним своими надеждами и страхами, словно он все еще способен слышать и понимать.

Филлипинцы - ибалои, коптящие своих мертвецов над костром, не кажутся такими уж странными в сравнении с красными жрецами, бальзамирующими своего вождя. Ведь и они приходят к нему «в гости» как и аборигены, чтобы посоветоваться и помолиться, словно он все еще способен дать им мудрый совет. Но Ленин молчит, и его мумия, словно безмолвный укор, напоминает о крахе «красной империи».

Ностальгия по советскому прошлому, безусловно, имеет место быть, и для кого-то Ленин остается символом справедливости и надежды. Однако, стоит ли цепляться за мумию как за последний бастион уходящей эпохи? Не пора ли опустить Ленина в землю, убрав от Кремля языческий алтарь, а Красной площади дать возможность дышать полной грудью, избавившись от этого странного и мрачного артефакта?

В конце концов, история – это не застывшая форма, а живой процесс, требующий переосмысления и обновления. И если мы хотим двигаться вперед, нам необходимо освободиться от такого груза прошлого, каким бы значимым для кого-то оно ни было. Или это невозможно в связи с варварскими обычаями диких племен?

Протоиерей Александр Новопашин