Фото © Александр Чаленко
Все вдруг заговорили о важности возвращения соотечественников из недружественных стран, а также о привлечении в Россию близких нам по духу иностранцев, но из информационной повестки почему-то выпали те, которые "наши", и те, кого "мы не бросаем", — минимум полтора миллиона беженцев из Украины
Скоро исполнится 9 месяцев с момента ограничения въезда в Россию для граждан Украины. Сначала РФ оставила три пункта пропуска для украинских беженцев — два наземных на границе с Латвией и один в аэропорту Шереметьево. Латвия со своей стороны быстро закрыла наземные погранпереходы, и остались только одни ворота, вернее, аэропорт..
До введения ограничений в Россию въехало не менее 1,5 млн украинских беженцев, не говоря о тех, кто направлялся транзитом в Европу к своим семьям. Во многом из-за последних в СМИ некоторое время фигурировала цифра в 5 млн, но она, конечно, сильно завышена. Тем не менее по количеству беженцев из Украины Россия превосходит любую другую страну.
После введения ограничений на въезд поток сильно уменьшился. Официальных данных нет, но даже из личных разговоров с представителями госорганов на местах ясно, что переселение перестало быть массовым. Конечно, причина этому не только в заградительных мерах. Фронт давно стабилизирован, соответственно, людей, бегущих от войны, не может быть столько, сколько их было в 2022 году. Кроме того, многие из желающих выехать, уже успели это сделать, а другие не имеют такой возможности из-за того, что их не выпускает Украина. Гуманитарных же коридоров давно нет, и это большая беда.
И тем не менее люди отдают последнее и продолжают ехать.
Это, кстати, большой козырь для пропаганды: как так получилось, что Россия в вашем дискурсе агрессор, а граждане Украины спасаются от войны именно на ее территории? Но, увы, российские СМИ не пользуются или почти не пользуются оказавшимися в ее руках убойными аргументами.
Очень короткое время показывали централизованно вывезенных непосредственно перед началом СВО жителей ЛДНР, которым действительно создали относительно неплохие условия. На том все и закончилось. Больше миллиона въехавших и оставшихся в России после начала СВО не просто нет в повестке, никто в принципе не знает, где они, чем занимаются и за счет чего живут.
Такому положению вещей способствует и юридический статус приехавших. Для государственных органов они не беженцы, получить статус беженца въезжающим никто не предлагает, и это почти невозможно сделать. А такой статус дал бы потерявшим все людям крышу над головой и пропитание на первое время.
Нет, приехавшие из новых регионов (даже тех частей новых регионов, которые находятся под контролем Украины) за пару недель получают российские паспорта, а дальше они уже обыкновенные граждане и крутитесь как хотите. Ну и 10 тысяч рублей дадут через некоторое время.
Люди и крутятся. Кто разъезжается по родственникам, разбросанным на необъятных просторах родины, кто снимает на последние деньги квартиры и ищет любую работу.
Кстати, эта задача может быть не такой уж и простой из-за прописки. Курьезных случаев, когда в российском паспорте стоит прописка в населенном пункте, контролируемом Украиной, немало. Для официального устройства на работу часто нужен военный билет, а чтобы стать на учет в военкомате по месту прописки, нужно съездить в гости... к ВСУ. Короче, паспорт РФ без прописки в том месте, где ты реально живешь, не слишком ценен, жить же в России можно и с украинским паспортом. Чтобы решить вопрос, люди делают временную регистрацию у знакомых или покупают ее, на что нужно (как и на аренду жилья) откуда-то взять деньги, а ты только приехал и еще не работаешь, в том числе потому что у тебя нет регистрации. Получается замкнутый круг.
Еще хуже тем, кто вроде бы и русский, но им, несмотря на слова известной песни, "не повезло" приехать не из четырех новых регионов, а, например, из Киевской, Харьковской или Одесской областей. Они уже за пару недель паспорт не получат. Система для них некоторым образом упрощена, но их реальное положение до получения паспорта не особо отличается от положения трудового мигранта, кроме того, что эти люди совершенно не собирались мигрировать, если бы не война.
Отдельная песня — перенос украинского трудового стажа, когда у беженцев не оказывается всех необходимых документов, а обратиться в украинские госорганы они, естественно, не могут. Соответственно людям в 40, 50, 60 лет приходится начинать трудовой стаж в России с нуля. О том, на какую пенсию они смогут рассчитывать, наверное, нет смысла и говорить.
Перечислять подобные проблемы можно почти бесконечно, и за два года СВО они в большей своей части не решены.
Брошенные, без преувеличения, на произвол судьбы люди, живут, где могут и как могут. Кто-то спросит, а как же ПВР пункты временного размещения. — Ред)? А никак. Там осталось несколько тысяч человек, ничтожное количество от общего числа, а новым беженцам туда почти не попасть. Если в начале СВО можно было приехать под дверь одного из таких пунктов и стоять там, пока тебя не пустят, то теперь их адресов нет в открытом доступе. Нужно звонить на горячую линию и становиться в электронную очередь, затем тебе позвонят и скажут, куда ехать. А что делать до того, как позвонят? Большинству не позвонят никогда.
Вот народ и разъезжается куда может. Соответственно, если российские СМИ вдруг захотят показать этих людей, их еще придется поискать, а в результате может оказаться, что лучше ничего и не показывать.
Но они, понимаешь ли, все равно едут. С учетом льющейся в их головы украинской пропаганды, с учетом хоть и ухудшающихся, но все пока вполне рабочих программ по приему беженцев в Евросоюзе, они все равно едут в Россию.
Попасть в Россию для жителей Украины и так очень дорого (сам выезд из Украины чего стоит), но после того как авиатранспорт в Шереметьево стал безальтернативным, у многих беженцев просто не хватает денег, чтобы прилететь в РФ, где для них, между прочим, не будет ни пособий, ни временного жилья, — вообще ничего для старта жизни.
И при этом люди все равно летят.
Причины могут быть совершенно разными. Кто-то за большие деньги вырвался из Украины и хочет связать свою жизнь с РФ; кто-то может не быть политизированным, а просто едет к родственникам или друзьям, потому что больше некуда ехать; у кого-то война разделила семьи (кто-то попал в Европу, кто-то в Россию) и люди хотят воссоединиться или увидеться; кто-то едет из Европы в новые регионы решить вопрос с собственностью — может быть что угодно. Даже попытка уйти от мобилизации, когда в Европе таких начинают потихоньку выдавливать на Украину.
Каковы бы ни были причины, важно понимать — едут они не в поисках места, где будет теплее и сытнее, а потому что идет война. Президент России сказал, что это "наши люди", и Россия пытается спасти их от бандеровского режима, значит, их нужно принять и обеспечить им человеческие условия.
Вроде бы простые и очевидные вещи, которые почему-то все еще приходится объяснять.
В чем проблема сделать на рейсах из того же Минска льготные места для граждан Украины? Наверное, это такой же риторический вопрос, как вопрос о субсидировании аренды жилья для приехавших из Украины вместо так называемой льготной ипотеки в новых регионах, которой никто из беженцев не может воспользоваться, потому что ипотека только в новостройках, а их строят только в Мариуполе по ценам, как в Питере. Такие программы есть в Евросоюзе, но в России, которая, как известно, своих не бросает и зовет всех к себе спасаться от еврогеев, таких программ нет.
Тем временем люди, которые "наши", упорно и настойчиво прилетают в Шереметьево, где оказываются в странной ситуации. Странность заключается не в тщательной проверке и даже не в том, что проверка может длиться несколько суток. Странность в отношении. Место, где людям приходится ждать часами и даже сутками, похоже на ночлежку бомжей. Видеозаписей в сети сколько угодно, каждый может ознакомиться.
В общем зале лежат надувные матрасы, которых не хватает. Чтобы поспать, надо выстоять очередь. Люди в попытке отдохнуть и поспать кидают на пол все, что у них есть: одежду, тряпки, карематы; детей укладывают в кресла в зале ожидания. Спасибо за бесплатные кулеры с водой, но есть там нечего. Разве что автоматы с батончиками и "Дошираком", причем, естественно, за российские деньги, которых у них, как правило, нет.
Что мешает создать человеческие условия в аэропорту для тех, кто и так уже много перенес? Зачем Россия снова кормит пропаганду украинских и иноагентских СМИ, вместо того, чтоб самой обрушить на Украину и Запад пропаганду о том, как хорошо украинцам в РФ, как их любят, ждут и оказывают помощь? На эти вопросы нет ответов, как и на многие другие.
Логика отказа во въезде часто вызывает откровенное удивление. Могут у какой-нибудь тетушки найти фотографию с кумом в форме ВСУ или у молодого парня лайк в соцсетях под какой-то пропагандистской глупостью и не пропустить. А, собственно, почему?
Жизнь — сложная штука, особенно на Украине, где пропаганда тотальна, а мобилизация в ВСУ насильственна. Тетушка и парень — шпионы или террористы? Скорее всего, нет. Реальным шпионам и террористам создадут легенду и сделают правильные документы. Они вообще не будут ехать через Шереметьево с украинскими паспортами. Реальных шпионов и террористов, как Дарью Трепову, завербуют на месте. Реальных шпионов и террористов полно в новых регионах, где постоянно взрывают машины местных чиновников. Они там просто живут, и их вербуют на месте. Мало того, им не нужно никакое Шереметьево, чтобы приехать в Москву, Питер и любой другой город. Агенты ГУР Украины, которые расстреляли Илью Киву в Одинцово или российского мэра Купянска Геннадия Мацегору в Старом Осколе, тоже вряд ли проходили фильтрацию в Шереметьево.
Это не значит, что фильтрация не нужна. Это значит, что не нужно разворачивать людей за фотку с вэсэушником. И даже самих вэсэушников, которых мобилизовали и которые не совершали военных преступлений, стоит не просто не разворачивать, а активно звать в Россию. Каждый приехавший мужчина — минус один боец в ВСУ, каждые приехавшие женщина, старик или ребенок — шанс, что их родные мужчины не пойдут в ВСУ, а сделают все, чтобы воссоединиться с семьей.
Лайки под неправильными постами — это непреодолимая проблема? Россия настолько идеологически слаба, что не может объяснить человеку, который самим фактом приезда в РФ показывает, что готов выслушать аргументы, почему Путин лучше Зеленского? Что, в России некому поработать с психикой этих людей? Конечно, есть.
Россия воистину волшебная страна. Несмотря на военные действия, украинскую и западную пропаганду, часть его упорно хочет в Россию. Людей не выпускают из Украины, но они все равно прорываются. Людей не впускают в Россию, но они все равно стараются в нее попасть. Попавшие попадают в унижающие человеческое достоинство условия в Шереметьево, но продолжают хотеть в Россию. Завернутые на фильтрации ("отказники" — так они сами себя называют) продолжают искать способы ее пройти. Прошедшим в лучшем случае дают паспорт и дальше бросают на произвол судьбы, а они любят Россию и агитируют ехать родных и друзей. Это чудо, не иначе. Представьте, чудо каких масштабов можно было бы сотворить, создав людям человеческие условия. А стоить это будет гораздо дешевле ракет и танков.
P. S. В этом месте мне могут сказать: а как же шпионы, диверсанты и террористы, они ведь тоже могут воспользоваться гуманитарным коридором из ада в Россию? Могут. Но их на фоне миллионов реальных беглецов (не беженцев, а именно беглецов) из Украины и Европы — единицы, тысячные доли процента. И этим должны заниматься и занимаются спецслужбы России.
А людей, настроенных доброжелательно, желающих честно жить и работать в Великой России, — миллионы. Поэтому давайте думать и заботиться о них. А с диверсантами разберутся спецы.
Подробнее о проблемах украинских беженцев в России — в материале "Вернёмся домой только с российской армией". Как живут приехавшие в Россию беженцы из Украины
