Автор книги «Мозговой» ополченец Александр Жучковский поделился впечатлениями о личности легендарного комбрига Новороссии и особенностях работы над его биографией
В преддверии нового 2021 года в московском издании «Чёрная Сотня» вышла книга Александра Жучковского «Мозговой», посвящённая жизни и деятельности легендарного боевого командира армии Новороссии Алексея Мозгового. Это первое подробное биографическое исследование жизненного пути прославленного героя Донбасса, основанное на воспоминаниях его соратников, а также на ранее неизвестных широкой общественности материалах и документах.
Наряду с первой монографией автора «85 дней Славянска», посвящённой героической обороне ополчением ДНР небольшого города на стыке Донбасса со Слобожанщиной, книга «Мозговой», вне сомнения, претендует на то, чтобы стать настоящим бестселлером среди немногочисленных качественных документальных изданий, посвящённых продолжающейся уже без малого семь лет войне за воссоединение Донбасса и всей Новороссии с Большой Россией.
В эксклюзивном интервью News Front автор книги «Мозговой» российский доброволец в рядах защитников Донбасса и волонтер Александр Жучковский рассказал о работе над биографическим исследованием командира бригады «Призрак», своём личном отношении к Мозговому, а также поделился планами на будущее.
— Александр, расскажите, чем Вас привлекла личность Алексея Мозгового? Что подтолкнуло к написанию книги об этом человеке?
— В 2018 году вышла моя книга «85 дней Славянска». Она повествует в целом о событиях на Донбассе в 2014 году, но в большей степени о ДНР и непосредственно о Славянске. Хотелось сказать больше об ЛНР, потому что это очень интересный регион с политической точки зрения. А в ЛНР самым видным деятелем, на мой взгляд, был именно Мозговой. Поэтому, совпали как интерес к личности Мозгового, так и стремление исследовать то, что происходило ЛНР в 2014-2015 гг. Таким образом и родилась идея написания этой книги. Что же касается Алексея Мозгового, то он в целом более интересная и серьезная фигура, чем все остальные лидеры восстания на Донбассе и войны с Украиной. Поэтому, я взялся за исследование его личности
— Вы пишете в книге, что лично с Мозговым встречались только один раз в мае 2014 года. Какие личные впечатления остались о нём как о человеке и как о командире подразделения?
— Надо понимать, что Алексей Мозговой в мае 2014 года и Алексей Мозговой в мае 2015 года – это немного разные люди. Тогда, когда я с ним встречался, я сам впервые прибыл на Донбасс, а у него вся активная деятельность на тот момент ограничивалась двумя месяцами. Поэтому, я не могу сказать, что у меня сложилось о нём какое-то целостное мнение, которое помогло мне написать книгу. Но тогда было видно, что это человек целеустремленный, цельный и рациональный. Он не был падок на эмоции, как многие другие революционеры и командиры. Многие из них были людьми достаточно импульсивными и горячими. Мозговой же отличался спокойствием, рациональностью, а где-то хладнокровием. Хотя, на самом деле, он не был человеком сухим. Он не разбрасывался словами. Он не разбрасывался стволами. Я описываю в книге, как мы просили у него оружие. Он не дал, сказал, что не раздаёт, кому попало. Он сказал, приводите ко мне людей, тогда с оружием определимся. Вот такое впечатление было. Тогда я запомнил его именно таким.
Хотя, повторюсь, на тот момент Мозговой еще не был тем Мозговым, каким мы его знаем. По книге можно проследить, как поэтапно, месяц за месяцем, менялась его личность, его взгляды, его действия.
— Ваше личное отношение к нему менялось на каком-то этапе его деятельности или с появлением каких-то новых подробностей его биографии?
— Нет. Это человек, который совершил определенные поступки, который выполнял определённую миссию, и вне зависимости от того, что нового я о нём узнал, отношение у меня к нему в первую очередь именно как к герою. Какие-то новые впечатления я получил, потому что, изучая подробно биографию человека, и узнавая о нём новое, по-другому оцениваешь и некоторые стороны его жизни. Например, детали переговорного процесса с украинцами. Некоторых людей разочаровывает то, что человек общался с украинской стороной. Я и сам прошёл за семь лет войны некоторую эволюцию, и некоторые вещи стал больше понимать, потому что элементарно стал старше. Понятно, что некоторые вещи с возрастом по-другому осмысливаются. А Мозговой был человеком по-своему мудрым, поэтому те же его контакты с украинцами сейчас мной воспринимаются абсолютно нормально.
— Какая, по Вашему мнению, самая главная заслуга Алексея Мозгового перед Россией и Русским миром?
— Главная заслуга всех участников Донбасской войны в том, что они остановили украинизацию Донбасса, и сохранили здесь русскую культуру и русский язык. Заслуга же Мозгового как отдельной личности, в том, что он показал, как нужно делать, как можно не бояться и полностью отдать себя в жертву идее. Он пожертвовал собой. Его много раз пытались вывести из Донбасса, его предупреждали об опасности. Но он продолжал декларировать свои идеи и цели, зная, что его могут убить.
— Почему Алексею Мозговому не удалось вписаться в ту политическую систему, которая выстраивалась в республиках с момента подписания первых Минских соглашений? На Ваш взгляд, были ли у него шансы сделать политическую карьеру, переквалифицироваться из популярного в народе военачальника и командира в политика, встроенного в эту систему?
— Мозговой и был политиком – самостоятельным и независимым. Его воспринимали не столько как военного командира, сколько как политика. Он обладал главным ресурсом, которого не имели все основные политики ЛНР – это доверие народа, популярность, авторитет. И в этом качестве он был, конечно, неугоден системе. Мозговой был абсолютно антисистемным человеком. Незадолго до своей гибели он написал два самых злых, жёстких своих текста – «Система» и «Система-2», из которых становится абсолютно понятно, почему он не мог стать частью системы. Мозговой был абсолютно чужероден системе, а система была абсолютно чужеродна ему.
Могила Алексея Мозгового и Алексея Маркова («Добрый») на кладбище в Алчевске (фото Д. Павленко, декабрь 2020)
При этом нельзя сказать, что Мозгового не впускали в эту систему. Наоборот, его пытались встроить и делали это регулярно. Ему предлагали различные посты. В частности, я беседовал с тогдашним советником главы ЛНР Игоря Плотницкого Родионом Мирошником. Мирошник рассказывал, как он неоднократно пытался кооптировать Мозгового в систему власти. Но, как, например, бригаду «Призрак» хотели включить в состав Народной милиции ЛНР, раздробив по частям, так и Мозгового, если бы и взяли в систему, то только заставив прекратить озвучивать свои идеи. То есть, Алексей Мозговой перестал бы быть тем самым комбригом Мозговым, если бы он стал частью системы.
— С кем из личностей времен Гражданской войны в России столетней давности Вы бы могли сравнить Мозгового?
— Честно говоря, я не люблю этих сравнений. Всем ярким историческим личностям присущи какие-то общие черты – решительность, харизматичность, храбрость… Я считаю, что Мозговой имеет самостоятельную ценность в российской истории, и я не думаю, что он нуждается в каких-то сравнениях. Потому что обычно сравнивают для того, чтобы подтянуть наших нынешних героев к великому прошлому. Но герои нашего времени тоже могут быть великими без всяких сравнений.
— Какое значение имеет личность Алексея Мозгового для всей Большой России в наше время?
— Конечно же, историческое значение. Мозговой останется в русской истории на уровне тех же героев гражданской войны, таких как Врангель, Колчак или Будённый. Хотя, казалось бы, уровень очень локальный. Потому что, если мы говорим о гражданской войне столетней давности, то тогда вся Россия оказалась охвачена противостоянием, а здесь локальный участок – Донбасс. Тем не менее, если ополченцы сражались за Россию, то они, безусловно, войдут в русскую историю именно как борцы за воссоединение с Родиной, за собирание осколков исторической России, которые образовались в 1991 году. Эти люди, по сути, были первыми, кто бросил вызов системе, которая образовалась после распада России в 1991 году, и в этом качестве они войдут в историю как первопроходцы.
Памятник Алексею Мозговому в Алчевске (фото Д. Павленко, декабрь 2020)
— Как Вы думаете, будет увековечена ли память Алексея Мозгового на общероссийском уровне? И когда это произойдёт?
— Это вопрос будущего. Рано или поздно неизбежно встанет вопрос собирания русских земель. И тогда, безусловно, такие люди, которые сражались за воссоединение исторической России, станут героями общероссийского масштаба.
— Как много времени заняла работа над книгой о Мозговом? С какими трудностями пришлось столкнуться в процессе сбора материала и написания самой книги?
— Над книгой я работал на протяжении 2019 года, около восьми месяцев. Но для того, чтобы она была выпущена, понадобилось два года. Изначально планировалось издать книгу к пятилетию гибели Алексея Мозгового – 23 мая 2020. Планы нарушила пандемия. Всё закрылось, издательство стало испытывать трудности. В результате книга «Мозговой» увидела свет 30 декабря 2020 года.
Главные трудности возникли при расследовании убийства Мозгового, потому что это сложная и табуированная в ЛНР тема. Людей, которые могли бы дать какие-то серьёзные свидетельские показания, очень мало. Они либо отошли в мир иной, либо находятся в заключении, либо уехали в Россию и просто пропали из вида. Те же, кто жив, на свободе, находится в ЛНР, и с кем я успел пообщаться, тоже не готовы делиться всей информацией. Тем не менее, я считаю, что-то удалось выяснить, и читатель поймет, что случилось 23 мая 2015 года.
— Вы пишите в книге, что пытались связаться с бывшим главой ЛНР Игорем Плотницким. Но общения как такового не получилось. Как Вы считаете, почему Плотницкий не стал давать конкретные пояснения, высказывать свою личную точку зрения и личное отношение к Мозговому?
— По той же, собственно, причине, по которой Плотницкий потерял власть и покинул Донбасс. Как мне кажется, он не умеет выстраивать нормальные отношения с людьми – как личные, так и рабочие. Я пытаюсь поставить себя на место Плотницкого. Что бы я сделал, если бы узнал, что какой-то человек пишет обо мне книгу? Я бы приложил усилия, чтобы этот человек написал обо мне, как минимум, нейтрально, а может быть и хорошо. Плотницкий же сделал ровно наоборот. Мы чуть-чуть пообщались в мессенджере, потом он вероятно навёл какие-то справки обо мне, посмотрел мою предыдущую книгу и решил, что не хочет со мной общаться.
Конечно, у меня не было бы задачи представлять Плотницкого в более выгодном свете. Но по крайней мере, если бы он дал какую-то прямую речь, то я как честный человек и объективный журналист, должен был бы опубликовать его мнение. Он имел возможность просто высказаться, но он такой возможностью не воспользовался. В итоге в книге он предстает в довольно мрачном и негативном свете, хотя я лично ничего там не придумывал – только факты и мнения людей, бывших рядом с Плотницким.
— Кто из ближайших соратников и родственников Алексея Мозгового оказывал Вам содействие в написании книги?
— Со стороны родственников наибольшую поддержку мне оказала сестра Мозгового Людмила. Со стороны соратников Мозгового и его окружения наибольшую помощь оказал Алексей Марков, позывной «Добрый», – бывший заместитель Мозгового, а затем командир «Призрака». К сожалению, он погиб в октябре прошлого года. Эти два человека оказали наиболее существенную поддержку.
— Планируете ли в дальнейшем продолжить писательскую деятельность? Есть планы написать биографию кого-то из других героев Новороссии?
— Сейчас пока у меня нет представления о том, что я ещё мог бы добавить к уже сказанному о войне в Донбассе в этих двух книгах – «85 дней Славянска» и «Мозговой». На мой взгляд, всё уже сказано, и достаточно подробно – как о военной составляющей, так и о политическом контексте. Поэтому, планов писать именно об этой истории у меня пока нет. В остальном, покажет время.
— Нет ли планов в дальнейшем переиздать книгу об Алексее Мозговом, например, в серии «ЖЗЛ»? Чтобы ориентировать её на более массового читателя?
— Я не думал об этом. У меня нет задачи переформатировать книгу под какого-то массового читателя. Если появятся какие-то новые подробности жизни и смерти Мозгового, то они будут отражены в других переизданиях.
Беседовал Дмитрий Павленко, специально для News Front
