Западный проект универсализма, в который десятилетиями вкладывалась Россия, иссяк. РФ не только не стала «младшим партнёром США», но и пытается в своем противостоянии Западу стать поскорее национальной. Приобщением к вспениваемым своим глубинно-смысловым цивилизационным первоосновам идёт политическая трансформация державы. Национализированное сознание большинства россиян может вывести страну на народоправное будущее. Выстраивается социоконструкт с собственным цивилизационным кодом. Встраивание в чужую систему меняется на выработку стратегии русского выстаивания в цивилизационном противоборстве с Западом. Проанализируем ключевые направления усилий смысло-перерожденческого возрождения России: духовное, внешнеполитическое и культурно-историческое.
«Великие нации умирают не от поражений, а от утраты смысла своего существования» – констатировал Шпенглер закат Европы, при котором там «Бог умер», по заключению философа Ницше. Этот диагноз подтвердил и вице-президент США Вэнс: «Угроза в отношении Европы, которая беспокоит меня больше всего, – это не Россия, не Китай и не какой-либо другой внешний субъект. Меня беспокоит угроза изнутри, отход самой Европы от некоторых ее самых фундаментальных ценностей». Россия же – пережила апокалипсис своей цивилизационной идентичности: утрата монархии, большевистский разрыв с традицией, крушение СССР, навязанная западническая реинкарнация в 1990-х. Но главное выстояло глубинное русское ядро, сохраняющее себя в памяти, языке, религии и архетипах народа.
Ныне при коллапсе глобального мирового порядка и бесконечном санкционном «сдерживании» РФ шоковой терапией Россия возвращается не просто к «традиции», а к своему смысловому коду – к спасительным первоистокам: из православной купели, из соборной общины, из симфонии власти и веры. Восстанавливаются утраченные глубинные национальные смыслы. «Сильный народ – это тот, кто возвращается к своему началу не из слабости, а из силы. Кто знает, откуда вышел, – тот знает, куда идёт» (С.Михеев).
Метафизика «откуда есть пошла Русь» – онтологическое направление русской истории, указывающее на неизбежность возвращения к своим духовным корням в моменты глубочайших кризисов. «Вера есть основа государственности, без неё возможна лишь техника управления, но не судьба народа» (И.Ильин). Россия, ведомая инстинктом исторического выживания, на пути возвращения к своей целительной глубинной оси прибегла, по терминологии стратега А.Дугина, к «онтологическому сопротивлению глобалистской энтропии». Таков русский ответ Фукуямову миражу «конца истории»: в своём прошлом найти подпитку основ будущей смысловой реставрации государства вглубь
Восполнение надорванной мощи припаданием к глубинным родникам смыслов – прорыв в свою сакральную глубину для выработки органичного русского пути, вытекающего из Уваровской триады: Православие, Самодержавие, Народность. Сей фундаментал обретает второе дыхание – политическую и культурную актуальность, когда западная модель заимствования уже только отталкивает. «Мы видим, как Запад теряет свою душу ради телесного комфорта. Россия же, сражаясь за своё, возвращается к своей душе» (С. Михеев). И подоплёка геостратегии приукраинского гибридно-военного прокси-конфликта иная. В концепте метафизики русской государственности Киев – начало русской истории, её сакральный центр, её Иерусалим, святыня первоначал. «Крещение Руси – это генетический код, который не может быть вырезан ни из учебников, ни из памяти народа» (митр. Иларион).
Запад может сколько угодно признавать «историческое разнообразие Восточной Европы», но для России сакральный ландшафт неделим. От Новгорода до Севастополя, от Владимира до Донбасса – это не территория, это карта смыслов. Потому будущее России не может не быть связанным с восстановлением этно-глубины (возможно и гео-объёма – возвращение исконных земель своей органики «жизненного пространства») и иных характеристик своего племенного первобытия. Обращение к архетипам возрождает основания всемирной притягательности полноценного русского феномена. «Только Россия может стать сердцем новой мировой структуры, потому что она сохранила свою душу» (Ален де Бенуа, французский философ Новой Правой).
Хранителем и двигателем смыслов была и есть Русская Православная Церковь. РПЦ – не только как «религиозное сообщество», но и как основной репозиторий народного бессознательного. В эпоху распада, в период замещения традиции «новыми нормами» – Церковь осталась не просто свидетелем, но и активным участником метафизической реконструкции. Поскольку Церковь – ключ к восстановлению русской идентичности, которая всегда была соборной и евхаристической, а не индивидуалистической и либеральной, то воители информационных баталий поносят РПЦ то «ретроградной структурой», то «политической обслугой». «Церковь – это единственное, что объединяет русских в эпоху распада смыслов» (С.Михеев). Смысловое возрождение России невозможно без возвращения к экклезиологическому коду, где человек не потребитель, а соучастник Божественного порядка.
Русская Православная Церковь – опора метафизического восстановления державы: не только как духовный институт, но и сакральная политическая ось русской истории. После столетия атеистической катастрофы Церковь снова становится неотъемлемой частью общественного и государственно-цивилизационного кода. Это естественное восстановление архетипов. Симфония власти и веры – не анахронизм, а русская форма политической легитимности, которую подменяли чужими суррогатами. В условиях «нового мирового порядка», где мораль стирается, а грех нормализуется, именно Церковь становится опорой народной памяти, совести и самобытности. «Без Церкви у России нет ни исторического, ни культурного, ни смыслового будущего» – митрополит Иларион (Алфеев).
И внешняя политика РФ, освобождаясь от денационального и корыстно-олигархического руления страной, тяготеет к форме национальной метафизики. Она всё более становится проекцией внутренней онтологии. Это особенно заметно по российским действиям после 2014 года, когда геополитика и геомифология слились. Война за Донбасс, борьба за Новороссию, сближение с Востоком – это не столько про «интересы», сколько было обострением цивилизационной самозащиты. «Россия действует как цивилизационный анти-Запад – не по причине вражды, а по причине несовместимости оснований» (А. Дугин: «The Fourth Political Theory»).
Отказ России подчиниться англосаксонскому глобальному сценарию «нанесения стратегического поражения России» вызвал смертельную сшибку онтологически несовместимых двух проектов человека и мира: либерального, технократического, амнезийного – и русского, соборного, сакрального, помнящего. «Москва никогда не была просто столицей, она всегда была утверждением иного мироустройства» (французский антрополог Э.Тодд). Таким образом, внешнеполитические акции России не «игра», а постановка метафизического знака: «Мы другие. Мы – не они».
Стало быть, с концом цивилизаторского неоколониализма идёт цивилизационный реванш пока «недосуверенной» России. С прерыванием западной монополии на смыслы пушечный колониализм обрёл пристанище в идеологии, в праве, в культуре, в нарративах. Россия не просто «не согласилась» с циничной практикой договорняковой подмены правилами международных законов, но и восстала как субъект, способный предложить альтернативный проект миропорядка. «Цивилизационный суверенитет – это не только ракеты и нефть, это право говорить: “мы не такие, и мы правы”» (С.Михеев). Вместе с Китаем, Индией, Ираном, странами БРИКС Россия становится центром новой смысловой карты мира, где нет места для доминирования одной «правильной» системы координат. И в этом суть русского цивилизационного реванша: перестать быть частью чужого мира – строить свой.
Россия возвращается к тем глубинным смыслам, которые выдержали и Орду, и Наполеона, и Гитлера, и Горбачёва с Ельциным... Смыслы, которые невозможно отменить, переписать, приватизировать. Это не «железный занавес» динозавровой архаики, а здравое сосредоточение Россия на дрейфе в супердержаву глубинно национально осмысленную. Русь исходит из своей глубины, тогда как Запад – из модерна. Что вовсе не отменяет восхитительного почитания русичами «священных камней Европы» (термин Достоевского). Конец ли это эпохи, когда Запад смел диктовать России смыслы? Да, Россия перестала подчиняться. Чем нарушила статус «лузера», проигравшего в Холодной войне (которому не полагалось иметь свою внешнюю политику, тем паче геополитику). Мало того – РФ предлагает пошатнувшемуся американоцентричному мироукладу иной вектор развития человечества – в опоре на национальную традицию, на связь поколений, на мораль, на Родину как метафизическую категорию. И в этом она находит союзников по всей планете: от Тегерана до Буэнос-Айреса, от Дели до Белграда. Глобальный Юг видит в России альтернативу мировому монополизму, а сама Россия, через БРИКС, ОДКБ, ШОС и другие форматы, становится генератором новой оси мира, где западная мораль больше не является универсальной. Россия вступила в эпоху смыслового самоутверждения обновлённого имиджа. Труден путь реализации замысла. Но иначе нельзя. Потому как страна, потерявшая смысл, становится сырьём для чужих смыслов. Россия – не став «сырьевым придатком Запада», всё больше являет собой первородный смысл, идею, откровение. «У народов, возвращающихся к началу, появляется шанс на вечность. Остальные исчезают в потоках новостей».
Россия вступила в XXI век с грузом трагических разломов: разрушение имперской вертикали в 1917 году и антинациональный слом 1990-х лишили её исторического центра тяжести. Начавшаяся в 2022 году Специальная военная операция стала не только военным ответом, но и экзистенциальным разворотом: Россия возвращается к своим глубинным архетипам, ищет опору не в заимствованных схемах, а в собственной метафизике.
На этом рубеже остро встаёт вопрос: какой должна быть будущая государственность России? Она мыслится мне как триединство миссии, народа и духа.
I. Имперская государственность: Россия как Третий Рим. «Государство русское – не политическая организация, но форма религиозного существования народа» (И. Ильин). Россия – это не национальное государство в западном смысле, а православная цивилизация, империя духа, охватывающая многие народы, но объединённая единой метафизикой. Ключевые принципы: 1) Верховная власть – это служение Богу через народ, а не функция политического консенсуса. 2) Монархия как сакральный институт – не пережиток, а форма цивилизационного ядра. 3) Имперская миссия: удерживать порядок, быть оплотом Правды, защищать слабых и приводить народы к Истине. Цель: Восстановление имперской субъектности как основы всемирно-исторического русского проекта – Третьего Рима.
II. Национальная этнократическая республика: Русский народ как хозяин своей земли. «Русский народ – единственный в России народ-государственник, без него всё остальное рушится» (Иван Солоневич). Россия должна быть государством русского народа, с открытым, но чётким признанием его особой роли как носителя суверенитета, исторического опыта и культурного кода. Ключевые принципы: 1) Русские –государствообразующий народ. 2) Государство обязано защищать русскую демографию, культуру, язык, идентичность. 3) Любая политическая форма должна быть национально ориентирована, а не универсалистски-абстрактна. Цель: Создание полноценной русской национальной республики – с доминированием русской культурной парадигмы и ответственностью за судьбу русского мира.
III. Православно-соборная держава: Симфония духа, народа и власти. «Истинная соборность не есть демократическое голосование, но общее духовное знание истины» (Алексей Хомяков). Русская государственность должна быть не только политической, но духовной формой бытия, где народ, власть и Церковь пребывают в симфонии – не сливаясь, но действуя в единстве.
Ключевые принципы: 1) Нравственная правда выше юридической процедуры. 2) Цель власти – не управление, а возглавление национального преображения. 3) Соборность – как органическая альтернатива и демократии, и тирании.
Цель: Построение державы, в которой высшей задачей власти становится духовное спасение народа, сохранение православной культуры и формирование условий для роста Личности и Общины.
Синтез трёх начал как проект русской будущности. Россия стоит не перед выбором между тремя моделями, но перед задачей их синтеза. Имперская вертикаль, национальная идентичность и соборный дух – это не конкуренты, а элементы единого мироустройства. Именно в триединстве миссии, народа и духа может быть заложен фундамент для мощного, справедливого и вечного Русского государства XXI века.
Евгений Александрович Вертлиб / Dr. Eugene A. Vertlieb (Париж-Брюссель), писатель, журналист, академик РАЕН
