Проблемы, поднятые в свежей заметке одного из плеяды блестящих отечественных цивилистов Романа Бевзенко «Правосудие - это слишком серьезное дело, чтобы доверять его (не)юристам», животрепещущие, болезненные, застарелые. Их актуальность до боли известна судебным представителям и всякому человеку, вовлечённому в судопроизводство.
В нашей стране судебные решения, порой, оскорбительно несправедливы.
Бевзенко прав, полагая одной из причин появления несправедливых судебных решений профессиональную деформацию судей, привыкающих видеть в любом истце жулика, в любом привлекаемом к административной ответственности — нарушителя, а в любом подсудимом — преступника. Мысль замечательна своей достоверностью! Именно на этот фактор я указывал в ходе беседы с писателем Павлом Тихомировым, когда обосновывал полезность и необходимость суда присяжных. Мои тогдашние размышления актуальны и в свете настоящей темы: «Если же судьёй становится вчерашний выпускник, не имеющий иного профессионального опыта, кроме юридического, то, как указывается в учебниках по юридической психологии, такой судья вряд ли избежит профессиональной деформации, которая проявляется в том числе в искажённой картине мира, где существуют лишь безупречно законопослушные граждане и прирождённые преступники. А промежуточные типы вовсе отсутствуют. "Судьи факта", напротив, видят жизнь не так примитивно, поскольку им известны её множественные оттенки, они знают примеры как преображения пропащего, так и падения человека, ещё недавно казавшегося безукоризненным».
Приведённая цитата не вполне точно отражает действительность. Жизнь показывает, что профессиональная деформация неизбежна, когда человек начинает свой трудовой путь с судейства, и её сложно избежать опытному судье, который прежде ношения судейской мантии перепробовал иные пути и иные профессии.
На форуме под замечательной заметкой цивилиста высказаны не менее глубокие и дельные мысли. Так, один из форумчан отметил извращённую судебную практику определения размера компенсации морального вреда. И этот размер оскорбительно мал! Могу поведать о двух своих судебных делах, когда судьёй взыскивался моральный вред. Судебные решения оскорбили обоих моих доверителей. Первому доверителю по делу о залитии квартиры — старушке присудили аж 5000 рублей в качестве компенсации морального вреда. Как долго и мучительно пришлось мне объяснять одинокой пожилой женщине, которой идёт восьмой десяток, инвалиду I группы, хронически больному человеку, живущей на нищенскую пенсию, что столь ничтожный размер морального вреда, по глубокому внутреннему убеждению судьи, справедлив и соразмерен её физическим и нравственным страданиям, которые она испытала и продолжает испытывать от того, что её уютненькая квартирка благодаря «заботам» управляющей компании была превращена в сарай, непригодный и опасный для проживания! Такое решение суда невозможно считать справедливым. Это постыдное и оскорбительное решение.
Второе дело — о вреде, причинённом пассажиру перевозчиком, завершилось вообще нелепым решением. Судья посчитала, что мой доверитель, ещё не старая женщина, «благодаря» перевозчику ставшая инвалидом, не способным к трудовой деятельности, не имеет права ни на возмещение расходов на лечение, ни на возмещение утраченного заработка. Этой несчастной присудили 200 000 рублей в качестве компенсации морального вреда. И это потерпевшей, у которой в результате действий перевозчика оказался полностью разрушенным правый плечевой сустав, не поддающийся восстановлению. А искусственный сустав никак не приживается и при малейшем давлении выпадает из суставной ямки. И её карьере медсестры конец. Ответчик — перевозчик — компания с миллиардными оборотами. Размер присужденной моему доверителю компенсации морального вреда в несколько раз меньше месячной зарплаты топ-менеджера этой злосчастной компании.
Подобные судебные решения несправедливы, неадекватны и оскорбительны. Таково мнение моих доверителей, таково и моё мнение.
Нижестоящие суды проигнорировали правовую позицию Верховного Суда РФ (которую я озвучил), согласно которой присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы исключено. В п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» прямо указывается на то, что «судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении».
Присудили бы присяжные женщине, ставшей пожизненным инвалидом по вине перевозчика, и старушке, чью квартирку угробила управляющая компания, подобную ничтожную компенсацию морального вреда? Вряд ли. Ведь и здравый смысл, и жизненный опыт, и чувство справедливости прямо указывают на оскорбительность таких сумм. А как же общая и частная превенция? Так называемое предупреждение правонарушений… Разве управляющая компания, возместив несчастной старушке 5000 рублей в качестве компенсации морального вреда, станет заботливее к жильцам? Сомнительно. И разве перевозчик, привыкший перевозить людей как овощи, заплатив потерпевшей компенсацию, не дотягивающую размером до месячной зарплаты управленца этой компании, станет осторожнее и внимательнее ездить? Опять же сомневаюсь…
Оскорбительно для потерпевших и неназидательно для виновников. И всему виной пресловутая профессиональная деформация, лишающая судей здравого смысла и чувства справедливости.
Поэтому соглашусь с тем, что гражданские дела о взыскании компенсации морального вреда должны рассматриваться с участием присяжных. Уверен, такое участие сделает наше правосудие, ныне нередко оскорбляющее многих потерпевших, справедливее, разумнее и человечнее.
Александр Валентинович Тимофеев, адвокат
