Это не папа Римский, не отец, а татюшка

В полдень 25 декабря Папа Римский Франциск обратился с традиционным посланием Urbi et Orbi – «Граду и миру», сообщает «Радио Ватикана».

Обращаясь к собравшимся на площади Святого Петра, понтифик, в частности, сказал:

«Если мы хотим, чтобы это было подлинное Рождество, Рождество Иисуса и мира, обратимся к Вифлеему и устремим взгляд на лик Младенца, родившегося ради нас! В этом маленьком невинном лице давайте распознаем детей, которые жаждут мира во всех уголках планеты.

Охватим взглядом лица наших украинских братьев и сестёр, которые проживают это Рождество в темноте, на холоде или вдали от своих домов из-за разрушений, вызванных десятью месяцами войны. Да укрепит Господь нашу готовность к конкретным жестам солидарности и помощи страждущим; да просветит разум имеющих власть заставить замолчать оружие и немедленно положить конец этой бессмысленной войне! К сожалению, предпочтение отдаётся иным доводам, продиктованным логикой мира сего. Но кто прислушивается к голосу Младенца? Наше время обозначено серьёзным голодом по миру и в других регионах, на других аренах нынешней Третьей мировой войны».

Послание понтифика прокомментировал в телефонном интервью «Русской народной линии» доктор исторических наук, кандидат филологических наук, кандидат богословия, профессор, член Синодальной богослужебной комиссии протодиакон Владимир Василик:

Внимательное знакомство с рождественским обращением папы Франциска, точнее, иезуита Бергольо, поражает зрелищем папского лицемерия. Папа Римский говорит об «украинских братьях и сёстрах, которые проживают это Рождество в темноте, на холоде или вдали от своих домов из-за разрушений, вызванных десятью месяцами войны».

Почему он не вспоминает про русских братьев в Донецке и Луганске, Горловке и других местах, которые пребывают в таком же положении? Но в отличие от украинских братьев они сидят в подвалах, ибо их дома и квартиры разрушены. Почему он не помнил украинских братьев все эти 8 лет, когда одни украинские братья расстреливали других? Почему он не помнил о священниках, да и о просто христианах, которых все эти годы терзали в застенках СБУ, выбивая из них показания, а временами и зубы. Почему он не вспоминает о расстрелянных людях в Буче, Изюме, Купянске и Херсоне?

Почему он не вспоминает о разорённых храмах Русской Православной Церкви? Где он был все эти годы? Где он был, когда обстреливали Донецк? Когда жгли в Одессе защитников русского мира? Когда на майдане горели беркутовцы? Где он был?! Вопросы риторические.

Но умные люди ответят: он был в Ватикане, в центре мировой паутины, откуда столетиями исходят многоразличные злодеяния, подлости и интриги. Откуда изошла проклятая Брестская уния 1596 года. Откуда исходило благословение на истребление сербов в Ясеноваце и других лагерях смерти. Мы отмечаем 80-летний страшный юбилей тех событий. Оттуда исходил майдан 2014 года. Ибо и слепому видно, что самыми ярыми активистами на Майдане были униатские католические священники.

И слепому видно, что главным бенефициаром гонения на Украинскую Православную Церковь Московского Патриархата, а проще говоря, Русскую Православную Церковь на Украине, и главным бенефициаром создания ПЦУ является Католическая церковь и папа Франциск. Почему?

Потому что существуют долгосрочные замысла соединения Константинопольской Патриархии и Римо-католической церкви. Уже известен и год – 2025 – год юбилея I Вселенского собора, который католические еретики и греческие предатели Православия собираются отметить таким извращённым образом. А в качестве полигона подобного соединения решили избрать Украину.

Идея проста – создание единой национальной церкви Украины. Вначале сгоняют раскольничьие группировки в так называемую ПЦУ, а потом к ней, не мытьём – так катаньем, присоединяют Украинскую Православную Церковь Московского Патриархата. А затем всё это соединяется с униатами. Таким образом, создаётся единая украинская церковь восточного обряда.

В данном случае папе Римскому надо было ещё пролить несколько картинных слёзок о судьбе бедных украинцев, в трагедии которых он принял самое деятельное участие. Иначе без этого сцена была бы скудна. Крокодил, когда съедает свою жертву, слезит непрестанно, однако ест.

Точно также папа Римский может рыдать, сетовать, скорбеть. Однако поедать православных от этого он не перестанет – работа у него такая, точнее – природа у него такая.

Это не папа Римский, не отец, не батюшка, а татюшка, вор, тать. А «тать не приходит, разве да украдет, и убиет, и погубит» (Ин.10:10).