Перелистываю сегодня мои воспоминания об этом дне в разные годы, анализирую...
Интересный феномен: в той мере, в которой присоединение Крыма было поддержано официальной Республикой Татарстан тогда, насколько они дружно, по крайней мере вслух, поддерживают Донбасс сейчас – и спецоперацию и гумпомощь, в той же мере они игнорировали Донбасс все те прошедшие годы. Ни Киевский «Беркут» и майдан, ни бомбёжки мирных кварталов городов Донбасса, ни даже события 2 мая 2014 г. в Одессе. Всё это на уровне региона, мягко говоря, не было «в топе» – ни у местных СМИ, ни у региональных властей. Поэтому тогда – в 2014, 2015 и позже – гуманитарная помощь Донбассу, беженцам, бежавшим сюда от войны, лежала почти целиком на нас, общественниках. Посчитав, помню, удивился – около двадцати фур с гуманитарной помощью отправили мы тогда на Донбасс, в десятках судеб прибывших сюда семей и отдельных беженцев мы приняли участие, помогли. Мы – это группа граждан из Республики Татарстан, создавшие движение «Помогаем НОВОРОССИИ!», я был избран координатором. Но региональные власти не только не помогали, а были случаи, когда вставляли палки нам в колёса.
Но, повторю, если тогда с проблемами Донбасса и беженцев практически один-на-один оказались мы, общественники, то Крым-то присоединяли под всенародное ликование при поддержке регионалов, хоть на митинге 5 марта, хоть 18 марта 2014 г. собирались тысячи участников, и через год – не меньше, НО…
Главное личное воспоминание – это когда по итогам казанского митинга на годовщину присоединения 18 марта 2015 г. меня аж через полгода после события привлекли за организацию внутри этого митинга ... СВОЕГО ОТДЕЛЬНОГО публичного мероприятия.
Меня тогда с товарищами внутрь ограждений не пустили полицейские. «Символика не та», – заключили эксперты в погонах. Людей с «не той символикой» оказалось вне ограждений несколько сотен, включая активистов Национально-освободительного движения (НОД) с флагами, плакатами в поддержку Крыма и Новороссии. Впрочем, никаких замечаний от сотрудников полиции и организаторов не поступало, и все участвовали, как считали, в общем мероприятии. Я стоял с плакатом «Поддержал Крым – поддержи Донбасс», держал прозрачный куб для сбора гуманитарной помощи «в поддержку Донбасса» и флаг ДНР, рядом бил в Барабан друг художника Константина Васильева известный казанский русский активист Анатолий Гаврилович Кузнецов. Люди подходили, интересовались ходом сбора гуманитарной помощи, клали деньги в куб.
И, почему-то, смотрю, сотрудник центра ЦПЭ (центр противодействия экстремизму МВД) всё снимает и снимает меня на видеокамеру. Полчаса, наверное, снимал, я ещё подошёл, пошутил: «Что-то снимает меня сотрудник упорно, наверное, солидную денежную помощь хочет внести в куб...». Сотрудник улыбнулся, а уже осенью меня вдруг вызывают в отдел полиции и суют свеже составленный протокол. Я думаю себе: «Через полгода протоколируют событие полицейские, которых там даже не было. Бред!» Но к суду подготовился.
Далее – сценарий, как потом в результате обобщения аналогичных случаев стало видно, стандартный. Минут за десять до назначенного времени в здание Вахитовского районного суда заходит этот сотрудник ЦПЭ с делом, направляется прямиком к заместителю председателя, оттуда дело несут судье, определённому, очевидно, прямо тут же в кабинете зампредседателя суда. Нам же объявляют, дело будет сейчас рассматривать судья Багавова Рузалия Киямовна. А полицейский в штатском из ЦПЭ спокойно уходит по своим делам, даже на заседание не остаётся. Судья Багавова провела заседание без явных процессуальных нарушений, ведь был полный зал слушателей, да ещё свидетели в коридоре. Была явно смущена – уж очень дело шаткое, ведь признаков организованного «отдельного» мероприятия, предусмотренных законом – ни одного. Всех свидетелей выслушала, но всё подводила к тому, что лозунги «за Донбасс» не связаны с темой митинга, хотя доказательства свидетельствовали, что далеко не на всех плакатах митинга упоминался Крым, а у Щеглова – упоминался. Но, видимо, перед судьёй стояла определённая задача. Часа два она не выходила из совещательной комнаты – что она там делала столько времени, ведь даже письменного решения не подготовила, мы вполне догадываемся, телефоны там работают. Даже обеденное время – святое для федеральных судей – просидела, и мы тоже, находясь одни во всём пустом здании суда. И объявила, наконец, что Щеглов виновен и присудила штраф 10 тысяч рублей не как организатору, а как участнику несанкционированного мероприятия. Странный статус – участник мероприятия, у которого нет организаторов.
Дело это я потом «отбил» в Верховном суде Республики Татарстан, туда ЦПЭ визита не наносили, и звонков, видимо, ниоткуда не было. Но штраф 10 тысяч с меня, оказывается, взяли, причём заочно, с зарплаты сняли, даже не известив, автоматически. И выяснилось это только сейчас, когда вчера взял все выписки из банка и сверил зарплатные цифры с нашей бухгалтерией. Вот тебе на, настоящие бандиты, грабители! Полицейские, приставы... Ни бухгалтерия, ни банки, через которые поступает зарплата – не пикнут, деньги снимаются, и будь здоров! Что же за «система»?! Или сговор? И смогу ли я теперь, через шесть лет, имея отмену решения суда, вернуть свои деньги?
Но дальше события развивались вообще весьма своеобразно, и что это такое было мне ещё предстоит переосмыслить. Вроде, ни с Крымом, ни с Донбассом напрямую не связано, однако...
Звонит вдруг как-то мне тот самый ЦПЭшник, который меня оформлял, просит встречи. Встречаемся. Дайте, говорит, денег в долг. А на самом лица нет. Дочке, говорит, нужна дорогая операция на голову в Москве. Это при том, что он после того памятного митинга 18 марта 2015 года по крайней мере ещё раз меня «оформлял» – на митинге 1 мая 2017 года. И так же суд районный тогда меня осудил – дело судье вновь лично заносил этот сотрудник ЦПЭ. И так же, решение потом было отменено Верховным судом РТ, что, согласитесь, редкость. Вот, и думаю, как этот человек набрался наглости денег у меня же просить в долг?! Но, с другой стороны, думаю, вероятно, край наступил у человека, а, может, мне Господь Сам его послал, даёт возможность подняться над моими страстями, гордыней и спасти обидчика своими же руками? У меня были отложены доллары на чёрный день. И, в общем, осознавая, что узнай другие люди, они бы не поняли меня, отдаю ЦПЭшнику своими руками деньги в долг под расписку с обязательствами вернуть до конца года. Не буду называть сумму, но для меня весьма и весьма приличная. Через некоторое время до истечения срока возврата заёмщик вновь выходит на меня и умоляет добавить ещё немного, не хватает до заветной суммы, чтобы операция состоялась. Семь бед, думаю, один ответ, и вновь даю доллары под расписку. Заёмщик чуть не в ноги кидается, говорит, мать его всю жизнь за меня Бога молить будет. Проходит ещё немного времени, вновь звонок, интересуюсь, как операция прошла, он говорит, что дочка умерла во время операции, сердце не выдержало, что хочет подъехать. На встрече он сообщает, что деньги все потрачены, ему их не вернут, но он от обязательств не откажется, всё вернёт мне до копеечки, но сейчас даже схоронить ребёнка не на что, и вновь просит в займы... Сомнения у меня, конечно, были уже на второй раз, но с такими вещами, ведь, не шутят – и отдаю ему все оставшиеся доллары под расписку.
И парень исчезает...
Я так-то вообще не из тех людей, кого можно растоптать или без последствий обвести вокруг пальца. Для начала звоню коллегам заёмщика. Узнаю, что он в органах уже не работает, и что шлейф непонятных заёмов за ним тянется, на какие цели – не известно. Что дочка на самом деле жива, со здоровьем у неё действительно проблемы, но об операции речь никогда не шла. Руководство ЦПЭ, понятное дело, от проблемы открестилось, потому что занимал человек деньги, уже будучи бывшим. Отыскиваю место его жительства. Со мной разговаривают через дверь, но после пяти минут переговоров отворяют. Тесть разговаривал через порог, тёща слышалась на кухне, их дочь (жена заёмщика), тоже дома, а сам он где сейчас, неизвестно. Что с женой (дочерью хозяина квартиры) они развелись. Понятное, думаю, дело, чтобы на семью долговая нагрузка не ложилась. Что занимал деньги и у него, тестя, и у других, что родной отец его знать не хочет, поскольку сын живого папашу «похоронил» и не один раз, дабы взять очередной заём. Но коллективно обращаться в органы вместе со мной они не будут. Видимо, на что-то надеются.
После моего уже официального обращения в полицию звонит жена заёмщика, умоляет отозвать заявление, не губить её и дочку, что она сама оформляется в органы, и это дело несмотря на статус «бывший супруг» тенью ляжет на неё лично. Что они приложат все силы, чтобы вернуть долг, да ещё просит, чтобы я подтвердил, что часть в размере десяти тысяч они мне уже возвращают. Нет, думаю, господа полицейские, хватит с меня. Ей вежливо сообщаю, что будут поступления – будет от меня и подтверждение. Но в ответ на моё обращение в полицию несмотря на указание, что я не один пострадал от мошенника, всё равно приходит отказ в возбуждении уголовного дела, так что и дама эта тоже исчезает вместе со своими увещеваниями. А моё последующее обжалование отказа результата не дало. Ворон ворону глаз не выклюет, думаю, даже бывшему.
Зовут бравого сотрудника ЦПЭ, строчившего на граждан и на меня незаконные протоколы, а потом у нас же невозмутимо набиравшего в займы и потом исчезнувшего из поля зрения, Потыев Артём Робертович.
Дело об этих займах, нет сомнений, не закончено. Бог ведь не Тимошка, видит немножко. Да и Земля – круглая, как мы много раз убеждались.
Одно подумалось в этой моей истории с полицейским Центра-Э Артёмом Потыевым. Пусть он – «урод в семье» господ полицейских. Но, ведь, исключение подтверждает правило. А правило состоит в том, что полицейские, особенно сотрудники Центра-Э, наделены беспрецедентными полномочиями, вплоть до воздействия на суды. Что могут не только липовые протоколы штамповать, но и фабриковать уголовные дела. Например, ещё нам предстоит рассказ о деле молодого жителя Казани Ростислава Малахова, просидевшего ни за что три года и чудом доказавшего несостоятельность целого пучка тяжких обвинений. При этом, как видим, на этих людях не задерживается абсолютно никакая моральная нагрузка. В условиях усиливающихся внутри России репрессий это всё приобретает вид серьёзнейшей социальной проблемы. А это в условиях последних событий на Украине и на Донбассе может стать ключевым деструктивным фактором внутренней политики в России, который для расшатывания нашего государства, несомненно, будут использовать наши враги, а ведь пока они за эту тему ещё всерьёз не брались.
Чем для меня лично ещё обернётся клубок тем Крыма, Донбасса, Центра-Э в Казани и история с мошенническим заёмом одного из его сотрудников, не знаю. Одно точно – одной эйфорией по присоединению Крыма к России ни для меня лично, ни для кого-либо другого в нашей большой стране не обойтись.
Сейчас через восемь лет Русской весны мы все чётко видим, что тема Крыма и Донбасса, в целом Новороссии и Малороссии – не разделимы, и что смешки в виде таких видео роликов и гибридные высказывания – это ещё не самое плохое, что худшее возможно только предстоит. Но отступать – некуда, надо идти до конца.
Господи, помоги Донбассу, Великой, Малой и Белой России! Благослови, спаси и помилуй!
Михаил Юрьевич Щеглов, председатель Общества русской культуры Республики Татарстан, председатель Казанского отделения «Русского Собрания», координатор народного движения «Помогаем НОВОРОССИИ!»
Фото автора
Митинг в поддержку Крыма 5 марта 2015 г.
После митинга в честь присоединения Крыма 18 марта 2014 г.и спонтанного автопробега
_митр. Святогорский.png)
