Почему мы победили

Великая отечественная война. Нечто невообразимое, и по тяжести, и по масштабам, и по проявленному героизму. Как смогли наши отцы и деды её вытянуть – непостижимо! Если говорят «война», то всегда ясно, о какой войне идёт речь. Прочувствовать невероятную тяжесть той войны нам, потомкам, очень трудно. Но может быть еще труднее понять, почему, несмотря на колоссальные трудности, мы победили лучшую в мире армию, обесовленную самой жуткой в истории идеологией? И всё-таки попробуем.

I. Прежде всего потрясает героизм наших людей. Героизм не отдельных личностей, а героизм массовый. Около 12 тыс. Героев Советского Союза в войну – только вершина всенародного подвига. Сотни тысяч, миллионы героев, подвиги которых, может быть, не столь ярки, но совершены на пределе сил, и телесных и духовных. А сколько людей рвалось на фронт, сколько добровольцев, сколько прибавляло себе лет, чтобы попасть туда! Сколько ценой своей жизни заслоняло страну от врага! Сколько день и ночь трудились в тылу! Такого поразительного народного единения, как по массовости, так и по высоте духа не было в истории никогда.

Так откуда взялась эта необычайная героическая энергия? Тут объяснений, что русские, де, всегда были храбрыми воинами, явно недостаточно. Нужны другие формулировки.

Одним из главных архетипов русского народа является искание правды. Правды Божией, правды социальной, справедливости как коллективной правды. И в войне с германским фашизмом народ практически сразу ощутил циничное и наглое попрание правды. И еще ничего не зная о лагерях смерти, люди вдруг уразумели страшное. Если пушка у немца слегка заржавела, то военный суд быстро отравлял его в штрафную роту. Но убивать в России мирных жителей он мог сколько угодно – ему это разрешалось на законном основании. И эту сатанинскую, бесчеловечную сущность фашистов народ очень быстро понял.

Отсюда и абсолютная правота народа в самом жестоком отпоре агрессору. «Ярость благородная» в данном случае оказалась самой правдивой правдой. Отсюда и яростное сопротивление захватчикам, которое удивляло немцев. «Самое злобное сопротивление нам было оказано в России», – постоянно в письмах отмечали немецкие солдаты и офицеры.

И, конечно же, вдохновляла защита Родины. Но не просто Родины, а Советской Родины. Выросшее после революции поколение исключительно высоко ставило советское начало. Люди считали СССР уникальным государством с самым справедливым социальным строем и гордились, что в таком государстве живут. Так они были воспитаны, и может быть это стало решающим фактором Победы.

И олицетворял советский социализм Сталин. Безусловно, Сталин создал советский социализм, а тот, в свою очередь, поднял Сталина на недосягаемую высоту и сделал великим. И поэтому в атаку шли, воодушевленные кличем «За Родину, за Сталина!». Причём этот симбиоз русского и советского оказался тогда удивительно действенным. Он вошёл в русскую душу и во многом определил нашу Победу.

II. Но не только это. Именно в войну сложилось удивительное единство народа и элиты. Как никогда в русской истории. Народ желал победы, и элита желала того же. И элита, как никогда прежде, служила народу. Не только высшее руководство, но вся элита поголовно упорно работала на победу. Конструкторы создавали новые образцы военной техники, инженеры (тогда они еще были элитой) организовывали её производство, режиссёры снимали патриотические фильмы, поэты и композиторы сочиняли новые замечательные песни, артисты выезжали на фронт с выступлениями.

Партия, КПСС – сколько сейчас вылито на нее ушатов грязи. Но будем справедливы – именно партия оказалась тем становым хребтом России, который удержал её в катастрофический 41-й. Партия в тот момент заменила Церковь. Тут есть чему удивляться. В тот момент, когда Церковь Христова не в состоянии защитить Русь – ибо одна, зарубежная половина твердит славословия Гитлеру и молится за победу наших врагов, а другая, у нас в России, подвергается гонениям, Господь воздвигает Партию, которая на социальном фронте осуществляет функцию сплочения всего народа, ту самую, которая выполняла наша Церковь в смутные времена. И Партия с честью эту задачу выполняет. Четыре с половиной миллиона коммунистов сложили голову в войну. И в то время это лучшие русские люди. Но враг разгромлен. И слава Богу, что руководство Русской Православной Церкви (митрополит Сергий (Страгородский) и еще несколько иерархов) занимает позицию полного сотрудничества с Советской властью. Страшно подумать, чтобы было, если бы Церковь заняла позицию наподобие РПЦЗ. После Победы Сталин такую предательскую Церковь уничтожил бы под корень. А получилось наоборот – после войны открылись тысячи храмов, несколько монастырей и Лавра, и это фактически продолжалось вплоть до хрущёвских гонений. Удивительны дела Твои, Господи!

III. Мой отец, совершенно невоенный человек, студент биологического факультета МГУ, пошёл в сентябре 41-го добровольцем на фронт. Долго шли пешком, дошли до Смоленска, и уже были слышны залпы орудий, но тут приехала полуторка, с которой раздался клич «кто с биофака – сюда!». Оказалось, что набирали курсантов в ветеринарное училище, и моего отца с десятком таких же студентов повезли противоположно подходящим частям. А остальные ополченцы через неделю попали в страшный Вяземский котел, в котором погибло или было взято в плен 600 тыс. наших воинов. Так что если бы не та полуторка, то я не писал бы сейчас статей на РНЛ…

Но речь не о моём отце, а о наших потерях в Великой Отечественной. Это очень больной вопрос, в котором до сих пор нет ясности. Одни историки утверждают, что военные потери сторон были примерно одинаковые. Другие, в основном ненавистники СССР, кричат, что, мол, немцев «трупами завалили». Конечно, точно установить истину мы не можем. Но думается, что войну надо разделять на два периода: до 43 года и после. До – потери были огромные, особенно в 41 году. Причина простая – воевать не умели. Ни простые солдаты, ни командиры среднего звена, ни, тем более, генералы и маршалы. Последние остались от гражданской войны и не понимали, как ведётся современная им война. Отсюда ужасающие ошибки типа окружения под Вязьмой или под Киевом. Да и техника, тогда превозносимая, оказалась устаревшей против немецкой. Немцы же прекрасно организовывали взаимодействие родов войск и умели на прорывных участках сконцентрировать подавляющее преимущество.

Но русские тем и отличаются от других народов, что умеют учиться у других (увы, не только хорошему, но и плохому). Два года тяжелых поражений не прошли даром – особенно для генералов. Выдвинулись талантливые полководцы, например, К.К.Рокоссовский, который умел мгновенно читать замыслы противника, и мастерски придумывал неожиданные для него контрмеры. И, может быть, главное, что наши войска стали получать отличную технику, причём в больших количествах. Так, танков Т-34 за всю войну было выпущено 35 тыс., когда немцы сумели выпустить лишь 1.5 тыс. «Тигров» и 6 тыс. «Пантер».

Соотношение сил и умения стало в нашу пользу, и мы погнали врага, причём, во второй фазе войны наши потери были, несмотря на наступление, пожалуй, не больше, чем немецкие. Но конечно, всё это при огромном напряжении ресурсов всей страны.

IV. В нашей победе неоценимую роль сыграли преимущества социализма, связанные с общественной собственностью на средства производства.

Прежде всего, это полное управление хозяйством, поскольку оно все находилось в руках государства. Отсюда и полная координация всех отраслей хозяйства, невозможная при капитализме. Хорошо известна история со «снарядным голодом», случившаяся в России в 1915 г. Долго государство вело переговоры с производителями, пока тех не устроили условия договора, и снаряды не стали выпускаться в достаточном количестве. В СССР такие вопросы решались мгновенно, что позволило в кратчайшие сроки организовать выпуск военной продукции – «всё для фронта, всё для победы!».

Особенно впечатляет успешная компания по быстрой эвакуации важнейших заводов за Урал. Разумеется, не все удалось вывезти, но тогда на новом месте производство организовывалось заново в максимально кратчайшие сроки. При частном владении подобную эвакуацию заводов осуществить было бы просто невозможно.

Преимущества советского принципа хозяйствования перед частнособственническим особенно ярко проявились в аграрном секторе. Представьте себе, что бы происходило с продуктами питания в условиях фермерского или хуторского хозяйства? Овладение противником огромных аграрных территорий привело бы к резкому удорожанию с/х продукции и, следовательно, к обогащению оставшихся фермеров и обнищанию всей остальной массы населения. За батон хлеба надо было бы отдать целое состояние. В результате повсеместный голод, срыв снабжения армии и неминуемое поражение. Но у нас в СССР уже укрепился колхозный строй. И колхозы, хотя и без работников-мужчин, с огромным напряжением, но производили продовольствие для всей страны, которое отправлялось в армию и распределялось по карточкам всему населению. Даже в самые тяжелые годы армия не голодала. Колхозы буквально спасли страну и обеспечили продовольственную базу Победы.

Именно война показала всем великую силу социалистического хозяйствования, преимущество общественной собственности над частной.

V. Безусловно, такое великое событие как Победа должно быть осмыслено и с религиозной точки зрения. Прежде всего обратимся к высказыванием наших архиереев. Так, митрополит Белгородский и Старооскольский Иоанн (Попов) заявил, что «…и в истории войны, есть очень показательный для всех нас урок. В первые месяцы войны более 60 процентов Красной Армии, молодых бойцов, которые были рождены уже в безбожное время, большинство не было крещёными. Они были убиты – это была несоизмеримая жертва, которая была принесена за безбожие. И войну выиграли крещёные люди, те, кто призваны были духовно победить эту хорошо отлаженную машину» (22 июня 2019 г.).

Суть высказывания, что убитые – «жертва, которая была принесена за безбожие». И это вовсе не экспромт, а продуманное заявление, ибо примерно то же самое владыка сказал днем раньше перед студентами Белгородской семинарии: «Я бы хотел обратить внимание на такой интересный факт. В первые дни войны практически было уничтожено более 60% личного состава Красной армии, то есть те, кто были призваны молодыми людьми в трагичные события. Но это люди, которые родились при большевизме и были в основном атеистами. Вся их жизнь была неким посылом в будущее без настоящего. А потом призвали крещеных людей, т.е. тех, кто по своим годам родился до большевистского переворота и трагических событий 17-го года. И это остановило, особенно под Москвой, страшную трагедию, которая могла бы произойти с Россией. Вы можете сказать, что это историческая натяжка. Но это факт. И если внимательно посмотреть, как это происходило, то именно крещёные люди, которые имели духовный стержень, они остались верны своему долгу, и они воевала не за Сталина или за коммунизм. Они воевали за Святую Русь».

Впрочем, десятью годами ранее наш Патриарх произнес следующее: «Человеческие потери в войне с нацистской Германией – это размеры целой страны, это колоссальное потрясение для народа, основ народной жизни. Теми великими потерями, которые понес наш народ в войне с фашистами, он искупил богоотступничество во времена большевиков» (Святейший Патриарх Кирилл, 06.05.2009).

Тут, хотя и несколько иначе, но высказана та же мысль: наши страшные человеческие потери – за богоотступничество. Но если даже тут есть элемент наказания, то оно не похоже на Содом и Гоморру. Тут ситуация иная. Господь как бы сказал: «Вы, народ русский, решили жить без Бога и надеетесь на свои силы, чтобы отразить врагов. Что ж, попробуйте, благодатных чудес в войне вам не будет, обходитесь своими силами». Да, был массовый героизм, было невиданное упорство и терпение. Но против явно бесовской силы фашистов этого было мало, особенно в начале войны. Да и после, когда мощь и умение Красной армии возросло, вытолкнуть их из страны и окончательно победить стоило огромных усилий.

И тем не менее, Бог был за нас, хотя мы воевали под красной звездой, а у немцев на пряжках было написано «С нами Бог». Поддержка высших сил, заступление Богородицы за Красную армию было замечено и описано множество раз, хотя и не было громогласным и выраженным в каких-то явных знамениях.

Ибо смысл происшедшего с Россией – в необычайно быстром образовании язвы германского фашизма, язвы столь опасной, что она грозила превращению остального мира в рабское, скотское состояние. И справиться с этой опасностью мог только Советский Союз, хоть и не исповедующий Бога, но сочетающий в себе силу несгибаемого русского характера и силу социалистического социального строя. Не было другой силы, способной одолеть фашизм. СССР и исполнил по воле Божией роль Удерживающего этого мира от катастрофы. Исполнил сполна, и поэтому ему дана Победа, величие которой ощущают русские люди до сих пор, несмотря на вонь всего мира, старающегося эту Победу у нас отнять.

А что касается жертв, то да, они были огромны. Но уж такова была дьявольская сила врага – победить ее иначе как отдав 28 миллионов жизней было в тогдашних условиях нельзя.

VI. Но есть очень серьёзный вопрос исключительной важности, а именно: отношение православных верующих к Красной армии и к великой Победе. Сейчас, когда стало ясно, что Победа – величайшее из деяний русского народа в его истории, церковь старается подчеркнуть свою роль в победе над фашизмом. Но на самом деле эта проблема куда более глубока. Среди верующих можно насчитать по крайней мере три совершенно разных отношения к Победе и одержавшей её Советской власти.

Прежде всего, РПЦЗ. Она в открытую сотрудничала с немцами, демонстративно благословляя их на борьбу с «игом большевиков». Свидетельств масса – и рукопожатия, и подобострастные послания немцам об их победах, где были такие перлы: «Карающий меч Божественного правосудия обрушился на советскую власть, на её приспешников и единомышленников. Христолюбивый Вождь германского народа призвал своё победоносное войско к новой борьбе, к той борьбе, которой мы давно жаждали – к освящённой борьбе против богоборцев, палачей и насильников, засевших в Московском Кремле… Воистину начался новый крестовый поход во имя спасения народов от антихристовой силы… Наконец-то наша вера оправдана!»; «нет слов, нет чувcтв, в которых можно было бы излить заслуженную благодарность освободителям и их Вождю Адольфу Гитлеру, восстановившему там свободу вероисповеданий, возвратившему верующим отнятые у них храмы Божии и возвращающему им облик человеческий. И теперь – накануне предстоящего великого наступления на восток, чтобы добить врага до конца»; «Да будет благословен час и день, когда началась великая славная война с III интернационалом. Да благословит Всевышний великого Вождя Германского народа, поднявшего меч на врагов самого Бога».

И более того, вставки на литургии: 1. на великой ектении: «О христолюбивом вожде народа германскаго, правительстве и воинстве его, Господу помолимся»; 2. на сугубой ектении: «Еще молимся о христолюбивом вожде народа германскаго, о державе, победе, пребывании, мире, здравии, спасении их и Господу Богу нашему наипаче поспешати и пособити им во всех и покорити под нозе их всякаго врага и супостата». Причём, эти прошения, утверждённые Синодом РПЦЗ в 1936 г., произносились до самого окончания войны.

А глава РПЦЗ митрополит Анастасий благословил РОА и её руководителя генерала Власова.

Постоянный и характерный для РПЦЗ посыл, что фашисты боролись против богоборческой власти большевиков, выдаёт их удивительную духовную слепоту. Цели Третьего рейха были совсем другими, чисто антихристианскими – установить своё господство над Россией: экономическое и духовное, ликвидировать русский народ, превратив их в своих рабов. Это со всей ясностью определил еще Нюренбергский процесс. Поэтому оправдание РПЦЗ, которым занимаются многие современные историки, совершенно лживо. Удивляет и ставит в тупик только одно: почему наша церковь пошла на объединение с зарубежниками без условия покаяния РПЦЗ в коллаборационизме?

А как обстояли дела у нас в России? Конечно, в условиях негативной позиции властей к православию свободное выражение верующими своей позиции было невозможно. Поэтому более правильно говорить о настроениях верующих православных к фашистам, войне и действиям Советской армии. И тут очень помогает феномен открытия церквей немецкими властями на захваченных территориях. Тогда священники подписывали обязательства сотрудничать с оккупационными властями, и в том числе – выдавать всех партизан и разведчиков. Причём, некоторые священники выполняли эти условия не за страх, а за совесть. В этом смысле печально знаменита т.н. «Псковская миссия», охватившая огромную территорию исконно русских православных земель (см.: Коллаборационизм духовенства на оккупированных немцами территориях в контексте канонизации святых Русской Православной Церкви). Фактически они занимали позицию РПЦЗ, и, как и те, не понимали всего жуткого демонизма фашистов. И очень вероятно, что аналогичная ситуация была бы и в других районах, будь они оккупированы немцами.

Вторую позицию по отношении к фашистской агрессии занимала большая масса верующих, которые были просто рады открытию храмов и возможности церковной молитвы и богослужений. Это те – кто считал, что только так должен поступать истинный христианин. Они исповедовали откровенный уранополитизм, считая, что тяжести войны посланы им за личные грехи. А кто у власти – фашисты или коммунисты – неважно. Спастись можно при любой власти и при любом строе.

Такая позиция, конечно, более адекватна с христианской точки зрения, чем позиция коллаборантов. Но и она являет полное непонимание, что такое социальное зло, апофеозом которого явился германский фашизм.

И, наконец, третья, патриотическая позиция. Активно поддерживала борьбу народа с фашистами только группа, ведомая митрополитом Сергием (Страгородским) и примыкавшим к нему архиереями. Они остро понимали всю бесчеловечность фашистской бесовщины. Но, судя по воспоминаниям пожилых христиан, складывается впечатление, что эта группа находилась в меньшинстве. Это видно хотя бы из того, сколько негативизма было вылито на митрополита Сергия (Страгородского) за его «Декларацию» 1927 г. Однако, благодаря именно этим представителям Церкви она была спасена – Сталин (точнее, Бог через Сталина) вернул церкви и её храмы, и её значимость в народе.

Повторяю, Бог и все вышние силы были за нас и даровали нам Победу. Но с большим сожалением мы вынуждены констатировать, что роль земной церкви, Русской Православной Церкви, в этой Победе была незначительной. Не она вела народ к Победе, не она вдохновляла. Конечно, сразу скажут, что она и не могла играть ведущей роли, поскольку претерпевала гонения. И действительно – хотя аресты верующих прекратились еще в начале 1938 г. (а «большой террор» был еще в разгаре), но храмы оставались закрыты, да и отбывавших в ГУЛАГе никто возвращать не собирался. Однако, это далеко не вся правда – сами верующие, сама церковь в большинстве своём не занимала патриотической позиции и даже питала надежду, что немцы ликвидируют власть большевиков и дадут свободу вероисповедания. И в этом смысле представляется сомнительными рассуждения насчет крещёных, которые победили. Уж получилось так, что победили-то как раз атеисты, а уж крещёными они были или нет – это по-разному. Кстати, среди военных друзей моего отца все были атеистами, и за всю войну он, кажется, не встретил ни одного церковного христианина.

И всё-таки в Великой Победе нет смысла делить на верующих и атеистов – в войне победил весь народ, и поэтому нам, современным верующим, надо это понять и ползать на коленках, и кланяться, и каяться перед Бессмертным полком наших отцов и дедов.

Николай Владимирович Сомин, кандидат физико-математических наук, бакалавр теологии, православный публицист