Гитлеровские оккупанты, занявшие территорию Советской Украины в годы Великой Отечественной войны, в своих интересах поддержали воссоздание украинской автокефальной церкви, которая всячески обслуживала их, сообщает РИА Новости в статье «ФСБ раскрыла детали появления автокефальной церкви на Украине».
Затем, отступая под ударами Красной армии, нацисты бросили ее руководство как уже ненужное, следует из материалов, рассекреченных ФСБ России в рамках проекта «Без срока давности».
Среди этих материалов — протокол допроса Феофила Булдовского (1865-1944) органами государственной безопасности СССР в декабре 1943 года.В период немецкой оккупации Харькова он был митрополитом Харьковским и всей Левобережной Украины, председателем Харьковского епархиального управления автокефальной Украинской православной церкви.
О деталях появления автокефальной церкви на Украине в статье говорится следующее: «Булдовский на допросе рассказал, что в 1920 году дважды арестовывался Особым отделом Юго-западного фронта и ЧК по обвинению в активной помощи деникинцам, но был отпущен за недоказанностью.В 1924 году получил от советской власти "легализацию соборно-епископской автокефальной ориентации". В 1937 году осел в Луганске, а в середине 1939 года прекратил там свою церковную деятельность в связи с закрытием последнего храма "и вообще решил удалиться на покой", переехал в Харьков».
«Но когда немцы в октябре 1941 года оккупировали Харьков, к Булдовскому пришел протопресвитер Александр Кривомаз, с которым тот был "тесно связан на протяжении свыше 20 лет", - отмечается в материале. - Кривомаз сообщил Булдовскому, что при Харьковской городской управе создан религиозный отдел, который "с разрешения немцев принимает меры к быстрейшему возрождению автокефальной Украинской православной церкви в Харькове и районах Харьковской области"».
«Я решил попытаться занять главенствующее положение в возрождающейся автокефальной церкви, так как, будучи старейшим по хиротонии митрополитом Украины, я мог претендовать на пост митрополита Киевского и всея Украины», — рассказывал Булдовский.
По его словам, с первого же дня возвращения к активной церковной деятельности он ориентировался на немецких оккупантов. «Военные успехи немцев на советско-германском фронте, особенно на Украине, привели меня к убеждению, что война будет выиграна Германией. С другой стороны, немецкие власти разрешили восстановление автокефальной церковной организации. Поэтому я предполагал, что с помощью немцев я сумею добиться главенствующей роли в автокефальной церкви», — говорил Булдовский.
По его словам, во второй половине ноября 1941 года его квартиру посетили немецкий генерал Блум и доктор богословия Вагнер. Как рассказал Булдовский, он заявил гитлеровцам, что будет придерживаться нескольких принципов, в числе которых «лояльное отношение к немецким оккупационным властям, признание единой автокефальной украинской православной церкви, назначение на приходы только тех священников, которые признают автокефалию и юрисдикцию Булдовского, совершение богослужения на украинском и церковно-славянском языках в зависимости от желания большинства верующих данного прихода».
Гитлеровцы эти тезисы одобрили.
«Таким образом, во второй половине ноября 1941 года мною была выработана и немцами одобрена основная политическая линия — опираясь на поддержку оккупантов, добиваться быстрейшего возрождения автокефалии, попытаться занять в ней главенствующее положение и в дальнейшем ориентировать церковь и духовенство на активную помощь немецким властям», — добавил Булдовский.
Ради достижения своих целей Булдовский и его приближенные постарались укрепить связи с нацистами и прежде всего установить контакт с политической полицией Третьего рейха. «Связь с гестапо установил я сам», — сказал Булдовский.
«Одной из главнейших функций епархиального управления было наблюдение за содержанием проповедей и их политической окраской. Во всех церквах епархии по нашим указаниям читались проповеди профашистского характера, прославлялась германская армия, якобы "вызволившая" Украину, за каждой службой поминались Гитлер и его правительство, всячески очернялась советская власть. Словом, автокефальная церковь, по существу, была поставлена на службу немецкой пропаганде», — отметил Булдовский.
На допросе он также вспомнил, как дал интервью корреспонденту газеты «Краковские вести», в котором заявил, будто бы советская власть жестоко преследовала украинскую православную церковь «и что 1941 год, то есть год начала немецкой оккупации, является первым годом новой эры в развитии церковной жизни на Украине».
Булдовский также рассказал, как готовился к захвату общеукраинского церковного главенства. Для этого, по его словам, он совместно с Кривомазом составил декларацию на имя рейхскомиссара Украины Эриха Коха, в которой заверял его в своем желании «служить интересам украинского народа в соответствии с намерениями Германии в отношении Украины».
РИА Новости отмечают, что «эта декларация по своей сути была доносом». «В конце я указал, что украинские шовинистические круги, настроенные антигермански, мешают мне занять законный пост митрополита всея Украины. Я просил Коха вмешаться в это дело», — вспоминал Булдовский. По его словам, в борьбе за пост митрополита всея Украины он хотел заручиться поддержкой и зарубежных священников».
Однако все для Булдовского кончилось тем, что он оказался попросту бесполезен гитлеровцам, отступавшим из Харькова в августе 1943 года. «Видимо, я не был больше нужен немцам, и они не предоставили мне транспортных средств, даже не предлагали эвакуироваться», — сказал он на допросе.
Затем Булдовский лицемерно попытался вновь «переобуться» и выставить себя лояльным советской власти, вернувшейся в Харьков.
«Приспособляясь к советской действительности, я после избрания митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси немедленно послал на его имя рапорт с просьбой принять меня в его юрисдикцию. Этот рапорт означал мой отказ не только от претензий на главенство в украинской православной церкви, но и от идеи автокефализма вообще», — говорил Булдовский.
«Я думал, что благодаря этому сумею уцелеть и сохранить за собой хотя бы Харьковскую епархию… Я с нетерпением ожидал ответа патриарха, но получить его не успел, так как был арестован органами советской власти за профашистскую деятельность в период немецкой оккупации», — добавил он.
В итоге Булдовский скончался во время следствия.
Также из рассекреченных документов стало известно, что гитлеровцы совместно с украинскими националистами в мае 1943 года организовали убийство митрополита Алексия (Громадского), который не пожелал переходить под юрисдикцию созданной с помощью нацистов автокефальной церкви.
Руководить ею поставили епископа Луцкого Поликарпа (Сикорского). Националисты стали активно помогать раскольникам. Большинство православных епископов, оказавшихся на оккупированной территории Украины, в августе 1941 года собрались на собор в Почаевской лавре и провозгласили создание автономной Украинской церкви в юрисдикции Московской Патриархии. Алексия избрали ее главой.
Среди рассекреченных документов, — справка, направленная в июле 1944 года архиепископом Курским и Белгородским Питиримом председателю Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете народных комиссаров СССР Георгию Карпову.
Как писал владыка Питирим, к 1943 году «борьба между двумя церковными направлениями приняла еще более острую форму».
«Участились случаи убийства бандеровцами автономных священников. Автокефалисты пошли дальше. Они решились уничтожить главного своего противника — митрополита Алексия. Против такого мероприятия не возражали, по-видимому, и немцы. Им также стала невыгодна усиливающаяся власть и влияние митрополита Алексия (Громадского)», — отмечал Питирим.
По его словам, слухи об этих планах ходили постоянно и задолго до его смерти.
Далее митрополит Питирим со слов свидетелей привел обстоятельства убийства, которое произошло 7 мая 1943 года.
«Митрополит Алексий получает вызов от генерального комиссара города Луцка прибыть к нему по школьным делам. Гебитскомиссар города Кременца принимал деятельное участие в отправке <...> в Луцк», — писал архиепископ.
Гебитскомиссар спешно вызвал митрополита Алексия из Почаевской лавры и утром в день убийства предоставил автомобиль без всякой охраны, докладывал священник. Он в сопровождении секретаря протоиерея Федора Юркевича и переводчика Марка Жихарева выехал в 8:30 в направлении Луцка.
При этом, как сообщал владыка Питирим, неизвестные звонили по телефону в местные организации и выражали на украинском языке недовольство тем, что митрополит Алексий не спешил с поездкой.
«Через 20 минут после отъезда митрополита стали распространяться слухи, что Алексий и его спутники убиты. Консистория обратилась к властям с просьбой навести справки. Комиссариат как-то слабо реагировал на это событие и только к вечеру была послана машина с доктором. Эта машина встретила по дороге отряд немцев, везущих на машине четыре трупа. Труп Алексия был еще теплый и имел семь ран», — докладывал священник.
По словам владыки Питирима, один из очевидцев рассказал, что увидел в местном лесу разбитую машину, тела трех погибших и легко раненного митрополита, который просил помощи.
Прохожий обратился к крестьянам, которые пахали поле недалеко от места происшествия, и попросил, чтобы те отвезли убитых в Кременец, обещая им заплатить за это какую угодно плату. Но крестьяне, запуганные бандеровцами, наотрез отказались.
«Когда прохожий возвратился от крестьян, то он уже застал митрополита Алексия мертвым с новыми ранами. <...> Никто из лиц, близко стоявших к Алексию, не сомневается, что убийство совершено поликарповцами», — отмечал владыка Питирим.
Он привел также мнение протоиерея Владимира Ковальского из Дубны, который утверждал, что митрополита Алексия убил так называемый лесной священник-националист Петр Мельник, «прославившийся своими террористическими действиями». По мнению Ковальского, убедительным доказательством причастности Мельника служит найденный у него крест с украшением, снятый с протоиерея Юркевича.
