Православный телеграм-канал «Лабарум» опубликовал на днях обращение к протоиерею Олегу Стеняеву, в котором обвинил его последователей в давлении на них и даже в угрозах в их адрес. Ранее коллеги с «Лабарума» сделали несколько публикаций с критикой позиции отца Олега и его единомышленников по поводу понимания миссии, которые были сформулированы им в частности в статье на «Русской народной линии» «"Дьявольское бесчеловечие" некоторых религиоведов – большая беда нашей Церкви».
Видимо, какие-то угрозы в адрес коллег с «Лабарума» имели место, увы, мы сплошь и рядом сталкиваемся с отсутствием умения вести корректную полемику именно в православной среде. Явление это печальное и часто встречающееся. Однако для полноты картины коллегам стоило было бы отметить, что в выражениях не стесняется и противоположная сторона. В частности, как отмечено в предисловии к заметке протоиерея Олега Стеняева на РНЛ, руководитель Центра священномученика Иринея Лионского (или РАЦИРС) Александр Дворкин в комментарии к состоявшейся на телеканале «СПАС» полемике заявил: «возражения и выводы г-на Худиева и прот. Стеняева» «либо неинформированы и непрофессиональны, либо демагогичны и манипулятивны». Мягко говоря, не самый корректный способ вести полемику.
Если говорить о сути проблемы, то мы имеем дело с двумя принципиально разными подходами в понимании миссии среди сектантов и противодействия сектантству: подходом протоиерея Олега Стеняева и его Центра реабилитации жертв нетрадиционных религий им. А.C. Хомякова и подходом Александра Дворкина и его РАЦИРС. И нельзя сказать однозначно, что какой-то подход правильный, а какой-то неправильный.
В принципе об этой разнице подходов говорится и в одной из публикаций «Лабарума», однако, дальше коллеги, к сожалению, переходят исключительно на позиции критики протоиерея Олега Стеняева, что, по меньшей мере, некорректно.
На наш взгляд, в критике деятельности РАЦИРС со стороны протоиерея Олега Стеняева есть много правды.
И прежде всего, совершенно справедлив тезис отца Олега о том, что борьба с сектантами при помощи государства имеет свои ограничения и свои трудности.
Во-первых, это уязвимо с правовой точки зрения, поскольку формально Церковь отделена от государства, и в этих условиях приходится изощряться, чтобы изобрести оправдание репрессий со стороны государства в адрес сектантов. Одним из таких оправданий стал совершенно ненаучный и искусственный термин «тоталитарные секты», с которыми и предлагают бороться государству. Термин «тоталитарные секты» является производным от совершенно ненаучного термина «тоталитаризм», изобретённого в эпоху информационной войны США и СССР и призванного обличить политический строй СССР (отчасти, нацистской Германии и других режимов, которые представляли угрозу для «стран реальной демократии», термин столь же идеологизированный).
Мало этого. Использование термина «тоталитарные секты» имеет и другую опасность. Эти секты представляются основной целью церковной миссии среди сектантов, что оставляет за бортом миссионерской деятельности другие секты, которые с точки зрения чиновников в данный момент не представляют опасности для государства. В результате деятельность сект, которые не попадают под определение тоталитарных, а значит, не представляют на данный момент угрозы безопасности государства и граждан, оказывается, вроде как, вполне респектабельной и приемлемой.
Вообще удивительно, что Александр Дворкин в иных случаях рьяно выступает против вмешательства государства в жизнь Церкви, пытаясь с таких позиций обличать действия, например, царя Иоанна Грозного, в вопросе борьбы с сектами выступает сторонником борьбы методами государственного подавления. Но ведь в результате такого подхода ставится под удар Церковь, начинаются разговоры о «сращивании Церкви с Государством».
Во-вторых, государство в своём арсенале деятельности имеет главным образом инструменты подавления. А для противодействия сектам – это тупиковый путь, поскольку сектанты начинают воспринимать себя как тех самых «гонимых правды ради», что привлекает к ним симпатии общества и рекрутирует в их ряды людей нетерпимых к подавлению свободы личности.
Поэтому прав совершенно отец Олег Стеняев в том, что с сектантами должна работать Церковь, миссионеры, которые могут противостоять им на идейном поле, а не руками государства. Государство может помогать миссионерской деятельности Церкви в тех случаях, когда сектанты представляют очевидную угрозу безопасности государства и правам граждан, но основная нагрузка должна лежать на Церкви.
Яркий пример контрпродуктивности дворкинского подхода борьбы с сектантством – арест бывшего схиигумена Сергия (Романова). Власти, явно поддавшись просьбам со стороны представителей Церкви, арестовали Сергия, а что делать дальше, совершенно непонятно. Да, его сторонники оказались деморализованы, их удалось выселить из монастыря, но они никуда не делись из общества, и они явно не стали патриотами государства, которое в угоду некоторым функционерам РПЦ безосновательно арестовало их лидера. В итоге Сергия, которого не в чем будет обвинить, освободят, он снова соберёт своих сторонников, которых, наверняка, станет ещё больше, и проблема станет ещё сильнее.
Конечно, она теперь не будет проблемой Екатеринбургской епархии и даже к Русской Православной Церкви вроде не будет иметь отношения. Но для государства большое количество религиозно мотивированных и враждебно относящихся к государству людей – разве не серьёзная проблема? Особенно на случай, если в государстве начнутся какие-то проблемы... А всё из-за того, что решили воспользоваться дворкинской методологией борьбы с сектантством…
Анатолий Дмитриевич Степанов, главный редактор Русской народной линии, председатель Русского Собрания
3.
2.
1.