Считается, что война в Афганистане началась 27 декабря 1979 года. Именно в этот день сорок лет назад силами спецназа КГБ СССР был взят штурмом дворец Амина в Кабуле. К власти в Афганистане пришел просоветски настроенный Бабрак Кармаль, и Советский Союз начал оказывать молодой афганской демократии всестороннюю, в том числе и военную помощь.
На самом деле советское военное присутствие на афганской земле началось задолго до этих событий. Еще весной 1978 года по просьбе премьер-министра Нур Мухаммеда Тараки в Афганистан стали приезжать советские специалисты, в том числе и военные. В мае 1979-го, когда в стране уже полыхала гражданская война и возникла реальная угроза нашим специалистам и советникам, в Кабуле открылось представительство КГБ СССР. А буквально через месяц для охраны советских специалистов и дипломатов, работавших в Афганистане, был сформирован отряд специального назначения «Зенит», состоявший из офицеров КГБ. Жили «зенитовцы» в специальном здании на окраине Кабула; на чекистском жаргоне тех лет объект назывался «Виллой-1». Все делалось в обстановке строжайшей секретности: спецназовцы прибывали в Афганистан с чужими паспортами и перемещались по улицам Кабула только в гражданской одежде.
В сентябре на помощь «зенитовцам» в Кабул прилетел отряд пограничников. Затем – еще несколько десятков офицеров КГБ, объединенных в спецгруппу «Гром». Кроме того, в Советском Союзе осенью 1979 года был сформирован так называемый «мусульманский» батальон спецназа ГРУ численностью 500 человек – в основном, таджиков и узбеков. 20 ноября батальон в полном составе скрытно перебросили на авиабазу Баграм близ Кабула, которую к тому времени уже контролировали советские десантники.
Таким образом, к началу декабря 1979 года в Афганистане были сосредоточены довольно крупные силы советского спецназа. Все отлично понимали: в ближайшее время предстоит серьезная работа.
Новый афганский лидер Хафизулла Амин, по приказу которого осенью 1979-го был убит Тараки, отличался диктаторскими замашками и становился все более непредсказуемым и неудобным для советского руководства.
И вот 11 декабря офицерам спецназа была поставлена боевая задача: захватить дворец Амина, или объект «Дуб», как его называли в советских секретных документах. Ориентировочно штурм дворца назначили на 13 декабря.
По воспоминаниям участников тех событий, весь день 13 декабря они провели в полной боевой готовности, ожидая приказ о штурме. Однако приказа так и не последовало. А на следующий день поступила команда «отбой». Видимо, в Москве, проанализировав ситуацию, пришли к выводу, что на тот момент шансов выполнить боевую задачу только силами спецназа не было. Для успешного проведения операции необходимо было усилить группы спецназа армейскими частями, а заодно нейтрализовать афганскую армию, которая в случае неудачного штурма дворца легко уничтожила бы все советские учреждения в Афганистане.
Новой датой штурма выбрали 27 декабря 1979 года. Операция получила название «Шторм-333». По замыслу руководителей Первого главного управления КГБ СССР, отвечавших за операцию, одновременно с дворцом Амина нужно было захватить еще полтора десятка объектов, в том числе здания афганского МИДа, генерального штаба, ЦК Народно-демократической партии Афганистана, телерадиоцентр, телеграф, тюрьму и ряд других. Так что штурм дворца Амина стал лишь частью многоходовой операции, получившей название «Байкал-79».
Помимо спецназа КГБ и ГРУ, в операции предполагалось задействовать десантные и мотострелковые части Советской армии. С этой целью 25 декабря транспортная авиация доставила в Афганистан подразделения 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии (Витебской). Одновременно 108-я мотострелковая дивизия, форсировав Амударью близ Термеза, отправилась в Афганистан своим ходом. К полудню 27 декабря передовые части дивизии уже находились в районе Кабула.
Кроме того, в Афганистан были дополнительно переброшены еще два полка – 345-ый отдельный гвардейский парашютно-десантный и отдельный мотострелковый Среднеазиатского военного округа. Эти воинские части и составили костяк Ограниченного контингента советских войск в Афганистане, бойцы которого блестяще воевали в «стране духов» в последующие девять лет.
Дворец Амина Тадж-Бек охраняли три пехотных батальона, танковый батальон и две роты - минометная и пулеметная. А с воздуха «Дуб» прикрывал зенитный полк. Всего же резиденцию афганского диктатора стерегли 2,5 тысячи человек.
«Шторм» начался вечером 27 декабря. Группа «Гром» (из подразделения «А» КГБ СССР, сегодня больше известного как «Альфа») выдвигалась к резиденции Амина на пяти боевых машинах пехоты. Вместе с «альфовцами» на бэтээре к дворцу устремились и «зенитовцы». Под прикрытием «мусульманского» батальона бойцы спецназа ворвались во дворец и быстро заняли первый этаж.
После чего спецназовцы разделились. Часть бойцов отправилась в узел связи дворца, дабы уничтожить его, остальные бросились на второй этаж, где, по сведениям нашей разведки, находился афганский диктатор.
Тело Амина обнаружили через несколько минут. Диктатора убило осколком гранаты во время боя с охраной дворца. Собственно, на этом основной этап операции был завершен. Однако охрана, несмотря на смерть своего шефа, по-прежнему сопротивлялась, и местами довольно жестко. Так что, для бойцов «Зенита» и «Грома» бой продолжался еще минут пятнадцать – до тех пор пока вся охрана дворца не полегла или не сдалась в плен. В живых из внутренней охраны Тадж-Бека остались всего десять человек. Операция по захвату объекта «Дуб» заняла 45 минут.
Наши потери таковы. Из отряда «Зенит» погибли трое: полковник Бояринов, капитан Суворов и лейтенант Якушев. Группа «Гром» потеряла двоих: капитана Зудина и капитана Волкова. «Мусульманский» батальон потерял убитыми пять бойцов.
Одновременно с операцией «Шторм-333» советский спецназ при поддержке десантников и мотострелков штурмом взял все жизненно важные объекты в афганской столице и ее окрестностях. Особенно тяжелой обещала быть операция по захвату здания генерального штаба афганской армии. Но здесь на помощь советским спецназовцам пришел случай: незадолго до операции афганский генштаб перебрался из мощной, почти неприступной крепости в более современное здание.
А кроме того, за несколько дней до штурма в здании генштаба в составе советской официальной делегации побывал начальник группы спецназа майор Юрий Рязанцев. Инженер-строитель по образованию, Юрий Александрович запомнил расположение помещений и затем составил детальный поэтажный план здания.
Нашим спецназовцам, по предварительным данным, противостояли свыше ста офицеров афганского генштаба, находившихся в здании, а также рота охраны, располагавшаяся во дворе. Противник был достаточно опытен, поскольку многие афганские офицеры получили прекрасную военную подготовку в СССР.
Особую опасность представлял начальник генерального штаба, исполнявший в то время обязанности министра обороны, Муххамад Якуб. Этот человек обладал огромной властью в армии. Его боялись, как огня. Известен случай, когда Якуб, проводя смотр войск, так осерчал на какого-то офицера, что выхватил автомат у стоявшего рядом солдата и застрелил провинившегося.
Несмотря на свой крутой нрав, Якуб имел много врагов внутри страны и всерьез опасался за свою жизнь. Поэтому из генерального штаба почти не выезжал, а если все-таки по делам службы приходилось куда-то ехать, всегда брал с собой три десятка личных телохранителей, готовых перегрызть глотку любому, кто осмелился бы его обидеть.
Поскольку хозяин генштаба обладал реальной властью в афганской армии, для успеха всей операции нужно было во что бы то ни стало изолировать Якуба от верных ему войск. В противном случае тщательно продуманная спецоперация могла перерасти в открытое вооруженное столкновение с непредсказуемыми последствиями. Чтобы этого избежать, спецназовцы решили провести операцию под видом официального визита советской делегации в афганский генштаб. В роли визитера выступил генерал-майор Иван Рябченко, командир 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии.
Вместе с ним в гости к Якубу отправились 13 офицеров «Зенита», двое пограничников и переводчик. Сам Рябченко в детали предстоящей операции посвящен не был, от него требовалось только добраться до кабинета Якуба и завести разговор.
Итак, вечером 27 декабря 1979 года генерал Рябченко в сопровождении группы спецназа подъехал к зданию афганского генштаба. Сразу бросилось в глаза, что людей в генштабе гораздо больше, чем предполагалось. Очевидно, Якуб почувствовал что-то и в последний момент приказал усилить охрану здания. Однако от встречи с советским генералом все-таки не отказался.
Рябченко в сопровождении Рязанцева, переводчика и двух офицеров «Зенита», представившихся специалистами по техническим вопросам, прошел в кабинет Якуба. Предварительно всех тщательно обыскали и велели сдать личное оружие. В то же время остальные «зенитовцы», вошедшие в здание под видом телохранителей советского генерала, рассредоточились по этажам, заняв свои заранее оговоренные места.
Якуб неплохо говорил по-русски. Недаром в свое время оканчивал Рязанское воздушно-десантное училище! Он приветливо встретил гостей, пригласил их сесть. Начался разговор о возможном военно-техническом сотрудничестве. А в это время в другом крыле здания специальная группа взрывников готовилась уничтожить узел связи, чтобы лишить Якуба возможности управлять войсками.
И вот наконец прогремел взрыв. Якуб сразу все понял и бросился к телефону. Один из офицеров спецназа кинулся наперехват. Завязалась рукопашная. Неизвестно, чем бы все закончилось, но тут в кабинет одновременно вбежали «зенитовцы» и афганские охранники. В результате начавшейся стрельбы Якуб получил смертельное ранение.
Поняв, что хозяина больше нет, а в здании генштаба находятся советские бойцы, афганцы начали сдаваться в плен. К вечеру пленных набралось аж 250 человек. Им связали руки за спиной и уложили рядочками на пол. Вот так 15 русских спецназовцев за полчаса разгромили целый батальон!
…В январе 1980 года, анализируя итоги операции «Байкал-79», начальник Управления «С» Первого главного управления КГБ СССР генерал-майор Юрий Дроздов написал записку на имя шефа КГБ Юрия Андропова. В записке обосновывалась необходимость создания специальных подразделений, предназначенных для проведения подобного рода акций за рубежом. Справедливости ради следует отметить, что аналогичные подразделения к тому времени в КГБ уже существовали. Это группа «Гром» и отряд «Зенит», участвовавшие, как мы знаем, в операции «Байкал-79». Кроме того, из пограничников был сформирован спецотряд «Гвоздика» в количестве 50 человек. Но все эти подразделения были созданы лишь на определенное время для проведения конкретной спецоперации. По окончании «Байкала» бойцы погрузились в самолеты и улетели на Родину, а сами спецподразделения прекратили существование. Так вот, генерал Дроздов предложил создать специальное подразделение, которые действовало бы на постоянной основе и входило в состав Первого главного управления КГБ СССР.
После некоторых колебаний Юрий Андропов согласился с доводами Дроздова. И вскоре такое подразделение в структуре КГБ было создано. Сейчас его все знают, как «Вымпел», а в начале 1980-ых оно называлось более прозаично: Отдельный учебный центр. Днем рождения этого легендарного подразделения считается 19 августа 1981 года, когда на закрытом заседании Политбюро ЦК КПСС и Совета министров СССР был подписан указ о создании группы специального назначения. Однако предыстория «Вымпела» началась на полтора года раньше - в декабре 1979-го на земле Афганистана.
Сергей Холодов, историк, член Попечительского совета Войсковой Православной Миссии
