Как сообщалось, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что изменение статуса музея-собора Святой Софии в Стамбуле на мечеть станет своего рода ответом на решение президента США Дональда Трампа признать Иерусалим столицей Израиля и суверенитет этого государства над Голанскими высотами. Также напомним, что и. о. настоятеля храма Живоначальной Троицы на Алексеевской протоиерей Ростислав Ярема заявил, что превращение собора Святой Софии в Стамбуле в мечеть может стать печальным фактом, который следует рассматривать как «попущение или наказание Божие» за антиканонические и раскольнические действия Константинопольского патриарха Варфоломея на Украине.
Ситуацию прокомментировал в телефонном интервью «Русской народной линии» профессор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, кандидат исторических наук, доктор церковной истории Владислав Игоревич Петрушко:
Эрдоган проводит PR-компанию, и это один из ее элементов. Он явно стремится к усилению своей президентской власти, и это укладывается в русло его чисто политической линии — предстать неким сверхлидером турецкого народа, в том числе и такими средствами.
С другой стороны, это вполне логично для той политической линии, которую представляет Эрдоган. Это хоть и не радикальные, но все-таки исламисты. У политической группы, которую представляет Эрдоган, наметился и реализуется крен в сторону исламизма. Святая София в Константинополе — это самый громкий и скандальный эпизод. Гораздо более тихо прошли эпизоды с превращением в действующие мечети аналогичных бывших православных соборов в Никее, Трапезунде и ряде других городов. Это некий венец той кампании.
Действия Трампа на Святой земле, признание Иерусалима столицей израильского государства, признание аннексии Голанских высот Израилем — это, скорее всего, повод, и рассчитано, с одной стороны, на внутреннего потребителя в Турции, а с другой стороны, это некая заявка на то, чтобы Турция стала лидером среди других исламских государств. Это хитрая геополитическая игра, многоходовка.
Может возникнуть вопрос — почему молчит патриарх Варфоломей? Он не молчит. Недавно Варфоломей, в числе других лидеров религиозных меньшинств, выступил с заявлением, из которого следует, что в Турции все идеально по части религиозной свободы, что нет никаких притеснений, никаких проблем. Он не раз заявлял, что в Турции идеальные условия для Константинопольского Патриархата. Правда, Святую Софию превращают в мечеть, Халкинскую семинарию обещают, но так и не передают, зато собираются строить рядом исламский духовный центр.
Если происходящее оценивать символически, с точки зрения знаков, которые нам посылаются свыше, патриарх Варфоломей получил то, что посеял, и теперь пожинает плоды. Если бы он к таким вещам был более чувствительным, он бы понял, что своими собственными политическими играми он пытается угождать и США, и Эрдогану. Это оборачивается такими вещами, которые ставят жирную точку на репутации патриарха Варфоломея как лидера.
Политика — вещь нечистоплотная. Если религиозный деятель становится политиком, это закономерно. Тем более, что патриарх Варфоломей лезет в политику, которая носит откровенно антиправославный характер. По сути, он становится прислужником сил, которые имеют целью не только Русскую Церковь и российское государство, имеют целью не только разорвать духовные связи между Россией и Украиной, но и разрушить все православное сообщество. То, что он делает, чревато расколом всего православного мира. Это тоже какая-то сверхзадача в этой многоходовке. Он идет на поводу у своих амбиций, у своих претензий на главенство в православном мире, от которого, благодаря его действиям, может вообще ничего не остаться, и возглавлять будет нечего.
Кроме того, он откровенно обслуживает интересы тех, от кого зависит его материальное и физическое бытие в Стамбуле. Он держится на американской поддержке, на финансовых вливаниях Американской архиепископии.
На мой взгляд, все закономерно. Как аукнется, так и откликнется. Жалко, конечно, что вековой символ Православия оказывается заложником политической борьбы. Во многом — это закономерное следствие, так же как и падение Константинополя в 15 веке - следствие того, что Византия заигралась униатскими проектами и прочими малоприятными вещами.
1. На: «Вековой символ Православия оказывается заложником политической борьбы»