Новая надежда

Смена министра образования и науки Российской Федерации ‒ вместо Д.В. Ливанова была назначена О.Ю. Васильева ‒ не может не вселять надежд. Представляется, что речь может идти о парадигмальных изменениях в образовательной политике государства, подобных тем, которые произошли в Министерстве обороны РФ после того, как А.Э. Сердюкова сменил С.К. Шойгу.

Кардинальные перемены в образовательной политике давно назрели, внутренняя политика в России при существующей в настоящее время внешней политике, не может оставаться прежней: это просто гибельно для государства и народа. А образование ‒ одна из важнейших составляющих внутренней политики. Вопрос состояния Российского образования непосредственно связан с национальной безопасностью. Если мы посмотрим на историю России девятнадцатого века, то увидим, что студенческая среда поставляла активных участников для революционного, в том числе террористического движения. Революционная и террористическая среда наиболее благоприятно развиваются в обществе, наполненном внутренними противоречиями, лишенном единства, что со всей наглядностью показывает история нашей страны второй половины 19 ‒ начала 20 века. И, напротив, единство образовательного и воспитательного процесса в СССР при ряде издержек имело и свои сильные положительные стороны.

Другой момент заключается в том, что сама деятельность Минобрнауки при Д.В. Ливанове была направлена на разгром системы образования, в частности высшей школы. Искусственное объединение вузов, подготовка их массового закрытия (в том числе иногда с нарушением действующих в России правовых норм) не просто провоцировали социальную напряженность в обществе. Это была планомерная борьба против будущего России, которая при продолжении разрушения науки и считавшейся лучшей в мире системы образования, рискует в ближайшие десятилетия оказаться неконкурентной в ужесточающейся геополитической реальности. Здесь нужно отметить, что и А.А. Фурсенко, предшественник Ливанова на министерском посту, в свое время высказал мысль, что «Недостатком советской системы образования была попытка формировать человека-творца, а сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других». То есть была задача ‒ подготовить не просто людей, не умеющих проводить синтез и анализ поступающей к ним информации, делать выбор, принимать решения и нести за них ответственность, но людей, которым вообще на все наплевать, лишь бы у них не ощущался недостаток в «хлебе и зрелищах».

Герцогу Веллингтону приписывают фразу (неизвестно принадлежит ли она именно ему) о том, что победа при Ватерлоо ковалась на спортивных площадках Итона. Закрытые клубы вузов англосаксонского мира играют огромную роль в будущей карьере их членов, а через них и в целом в политике. Однако, какой видится эта система образования тем, кто непосредственно с ним связан?

Говоря об образовании и воспитании, на примере Англии конца 19 века, Д.А.Гобсон писал о том, что они все более становятся зависимыми от финансирующего их частного капитала: «Философия, естественные науки, история, экономика, социология ‒ должны возводить новые укрепления в защиту денежных интересов плутократии от нападок обездоленных масс». «В воспитании решающие моменты определяются следующими тремя вопросами: «Кто будет учить? Чему будут учить? Как будут учить?» Там, где доходы университета зависят от щедрот богатых людей, от милосердия миллионеров, там, по необходимости, будут даны следующие ответы: «Благонамеренные учителя», «Благонамеренной науке», «Здоровыми (т.е. ортодоксальными) методами». Народная пословица, гласящая: «на чьем возу сидишь, тому и песню поешь», вполне применима здесь, и никакие вздорные разговоры об академической гордости и интеллектуальной честности не могут заставить нас закрыть глаза на это обстоятельство».